ВС: дольщик не вправе передать предпринимателю право на взыскание потребительского штрафа

Применив разъяснения Пленума ВС об ОСАГО к отношениям, связанным с долевым строительством, Суд определил, что такое право может перейти либо после присуждения штрафа, либо если в результате цессии цессионарий сам станет потребителем

Адвокаты по-разному оценили позицию Верховного Суда. Один из них полагает, что запрет на уступку потребительского штрафа не обоснован, поскольку уплата такого штрафа не является обязательством, неразрывно связанным с личностью кредитора. Другой, напротив, считает, что специфическая природа такого штрафа проявляется в том, что обязанность уплатить его возникает у ответчика в момент удаления судьи в совещательную комнату, то есть тогда, когда становится очевидным, что возможность добровольно удовлетворить требования потребителя исчезла. Третий адвокат добавил, что до момента присуждения потребителю штрафа уступка невозможна, поскольку цедент не может передать больше прав, чем имеет сам.

В Определении № 305-ЭС19-20142 по делу № А40-290938/2018 ВС РФ пришел к выводу, что участник долевого строительства не вправе передать по договору цессии право на взыскание потребительского штрафа предпринимателю, который потребителем не является, если такой штраф еще не взыскан.

В этом же акте Суд снова обратил внимание на то, что срок передачи объекта долевого строительства должен ограничиваться обстоятельством, которое неизбежно наступит, и не может быть привязан исключительно к фактам, наступление которых зависит от действий застройщика.

Застройщик нарушил срок сдачи квартиры

В июне 2016 г. Елена Новикова и ООО «Красный Октябрь-Рассказовка» заключили договор участия в долевом строительстве, по условиям которого общество обязалось построить многоквартирный дом и после получения разрешения на ввод объекта в эксплуатацию передать женщине квартиру. Стороны указали, что ориентировочно дом будет введен в эксплуатацию не позднее 31 декабря 2017 года. При этом в соглашении было указано, что ООО «Красный Октябрь-Рассказовка» должно передать Елене Новиковой квартиру в течение шести месяцев с даты получения разрешения на ввод дома в эксплуатацию.

Позднее договор был зарегистрирован, а участник долевого строительства исполнила свои обязательства, уплатив застройщику 5,2 млн руб. Общество получило разрешение на ввод дома в эксплуатацию лишь 7 сентября 2018 г. и 21 сентября 2018 г. передало квартиру Елене Новиковой. Женщина посчитала, что застройщик на 83 дня нарушил предусмотренный договором срок передачи объекта, который истек 30 июня 2018 г., и потребовала уплатить неустойку, предусмотренную ст. 6 Закона об участии в долевом строительстве, в размере 214 тыс. руб. Застройщик не стал удовлетворять претензию в добровольном порядке.

В октябре 2018 г. Елена Новикова уступила право требования неустойки и штрафа, предусмотренного ст. 13 Закона о защите прав потребителей, индивидуальному предпринимателю Татьяне Шмаль, которая обратилась в Арбитражный суд г. Москвы с иском о взыскании указанных сумм.

Вторая инстанция отменила вынесенное в пользу истца решение

Первая инстанция рассмотрела дело в порядке упрощенного производства и 13 мая 2019 г. вынесла решение в пользу истца. Суд исходил из того, что участник долевого строительства и застройщик согласовали, что застройщик должен передать квартиру участнику долевого строительства не позднее 30 июня 2018 г., поэтому общество, передав квартиру позже, нарушило установленный договором срок и обязано уплатить неустойку и штраф, предусмотренный Законом о защите прав потребителей за неудовлетворение требования потребителя в добровольном порядке.

17 июня 2019 г. Девятый арбитражный апелляционный суд отменил решение, поскольку пришел к выводу, что первая инстанция неверно истолковала условия договора участия в долевом строительстве и неправильно определила срок, до которого застройщик обязался передать квартиру. Апелляционный суд указал, что стороны установили обязанность застройщика передать объект в течение шести месяцев с даты получения разрешения на ввод дома в эксплуатацию. Соответственно, застройщик не нарушил сроки, поскольку получил такой документ 7 сентября 2018 г. и передал квартиру контрагенту 21 сентября 2018 г.

ВС РФ нашел недостатки как в постановлении апелляции, так и в решении первой инстанции

Судебная коллегия по экономическим спорам ВС РФ решила, что вывод апелляционного суда основан на неправильном применении норм материального права. Она напомнила, что срок передачи застройщиком объекта участнику долевого строительства является существенным условием договора (ч. 4 ст. 4 Закона об участии в долевом строительстве). В то же время спорный договор не содержит положений, допускающих одностороннее изменение его условий, а из материалов дела не следует, что стороны пришли к соглашению об изменении условий данного договора о сроках ввода дома в эксплуатацию и передачи квартиры, добавил Суд.

При этом в соответствии с буквальным толкованием ст. 314 ГК срок исполнения застройщиком обязательства по передаче квартиры может быть определен с даты ввода дома в эксплуатацию. Однако, поскольку согласно ст. 190 ГК срок – это событие, которое должно неизбежно наступить, то момент совершения стороной определенных действий (в данном случае – сдача дома в эксплуатацию) должен быть ограничен такого рода неизбежными обстоятельствами.

Так, Постановление Пленума Верховного Суда от 22 ноября 2016 г. № 54 «О некоторых вопросах применения общих положений Гражданского кодекса РФ об обязательствах и их исполнении» содержит ограничение, согласно которому в том случае, если срок поставлен в зависимость от действий кредитора, такие действия должны быть совершены в срок, указанный в законе, ином правовом акте или договоре, а при их отсутствии – в разумный срок.

Верховный Суд заметил, что в договоре долевого участия в строительстве стороны согласовали, что дом должен быть введен в эксплуатацию не позднее 31 декабря 2017 г., а объект долевого строительства передан участнику в течение шести месяцев с момента получения разрешения на ввод в эксплуатацию. Таким образом, как правильно указал суд первой инстанции, застройщик должен передать объект участнику по акту не позднее 30 июня 2018 г., подытожил ВС.

Он согласился с тем, что первая инстанция правомерно взыскала неустойку в пользу истца. Вместе с тем, заметила Экономколлегия, при взыскании штрафа, предусмотренного Законом о защите прав потребителей, Арбитражный суд г. Москвы не принял во внимание толкование, касающееся возможности уступки потребительского штрафа и подлежащее применению к сходным правоотношениям, приведенное в Постановлении Пленума ВС РФ от 26 декабря 2017 г. № 58 «О применении судами законодательства об обязательном страховании гражданской ответственности владельцев транспортных средств» и в Определении Верховного Суда от 28 мая 2019 г. № 5-КГ19-52. Согласно отраженному в этих актах подходу право на предусмотренный п. 6 ст. 13 Закона о защите прав потребителей штраф может перейти по договору цессии после его присуждения цеденту-потребителю либо в том случае, когда в результате цессии цессионарий сам становится потребителем оказываемой должником услуги или выполняемой им работы.

Таким образом, в отличие от общих правил начисления и взыскания неустойки (штрафа, пени), право на присуждение предусмотренного п. 6 ст. 13 Закона о защите прав потребителей штрафа возникает не в момент нарушения обязанности добровольно удовлетворить законные требования потребителя, а в момент удовлетворения судом требований потребителя и присуждения ему денежных сумм, подчеркнул ВС.

На этом основании Судебная коллегия отменила постановление апелляционного суда полностью, а решение первой инстанции – в части взыскания с застройщика штрафа. По вопросу об удовлетворении требования предпринимателя о взыскании неустойки Суд подтвердил законность и обоснованность акта АС г. Москвы.

Адвокаты поддержали выводы суда о сроке передачи квартиры

Адвокат АП Ленинградской области Станислав Изосимов отметил, что вопрос определения момента, с которого возникает обязательство по уплате неустойки в пользу дольщика, неоднократно являлся предметом исследования ВС РФ.

«В частности, в Определении Судебной коллегии по гражданским делам ВС РФ от 5 июня 2018 г. № 4-КГ18-38 говорилось, что толкование условий договора, связывающее срок передачи объекта долевого строительства участнику этого строительства только лишь с моментом получения разрешения на ввод многоквартирного дома в эксплуатацию, фактически приводило бы к отсутствию какого-либо конкретного срока исполнения обязательства застройщиком, освобождало бы его от ответственности перед участником долевого строительства в случае несвоевременного получения разрешения на ввод многоквартирного дома в эксплуатацию, в том числе вследствие отсутствия у застройщика необходимых для этого документов, несоответствия объекта строительства обязательным требованиям или иного ненадлежащего исполнения застройщиком своих обязанностей», – пояснил эксперт. По его словам, примерно такой же подход отражен в Определении Судебной коллегии по экономическим спорам ВС РФ от 3 октября 2016 г. № 305-ЭС16-6006 (4).

Станислав Изосимов подчеркнул, что срок передачи объекта дольщику должен быть четко определенным. «Поэтому анализируемое определение еще раз подтвердило уже сформировавшиеся ранее правовые позиции ВС РФ и соответствует принципам определения сроков, содержащихся в ГК», – заключил он.

Адвокат АП г. Москвы Дмитрий Лесняк также согласился с тем, что Верховный Суд в очередной раз выразил традиционную для практики позицию, в соответствии с которой получение разрешения на ввод дома в эксплуатацию не является событием, которое должно неизбежно наступить, а процедура ввода дома в эксплуатацию в значительной степени зависит от поведения застройщика. Участник строительства, наоборот, не имеет возможности повлиять на ввод в эксплуатацию, то есть для него в таком случае срок передачи не определен, отметил эксперт.

«Поскольку привязку к получению застройщиком разрешения на ввод в эксплуатацию нельзя признать согласованием срока передачи, а такой срок является существенным условием договора участия в долевом строительстве – суды логично исходят из того, что указанный в договоре ориентировочный срок рассчитан застройщиком с учетом того, что в него входят все необходимые участки работ до сдачи объекта, в том числе и получение технической документации», – пояснил Дмитрий Лесняк.

Адвокат также обратил внимание на обозначенное выше Определение ВС от 5 июня 2018 г. № 4-КГ18-38. «Есть и ряд других актов Верховного Суда со сходными выводами. Да и в целом в последние годы в судах общей юрисдикции практика стабильна. Ошибка суда апелляционной инстанции, возможно, связана с тем, что арбитражные суды в меньшей степени сталкиваются с отношениями в сфере долевого строительства многоквартирных домов», – предположил Дмитрий Лесняк.

Адвокат АБ «Синум АДВ» Дмитрий Салмаксов назвал включение застройщиком в договор условия о зависимости срока передачи квартиры дольщику от момента получения разрешения на ввод дома в эксплуатацию незаконной уловкой, имеющей целью нивелировать риск нарушения срока передачи квартиры. «Такое условие противоречит положениям Закона об участии в долевом строительстве, в котором содержится императивная норма о необходимости указывать в договоре долевого участия дату передачи квартиры», – подчеркнул эксперт.

Он отметил, что суд первой инстанции не обратил внимание на то, как сформулировано условие о сроке, но принял верное решение в части взыскания неустойки с застройщика и, что еще более примечательно, отказал в применении ст. 333 ГК РФ о снижении неустойки. В свою очередь апелляция не учла специальные нормы Закона об участии в долевом строительстве, устанавливающие требование об указании в договоре точного срока передачи дольщику квартиры. «При наличии специальных норм суду следовало проверить, соответствуют ли им условия договора, и только в случае их соответствия закону применять буквальное толкование», – добавил Дмитрий Салмаксов.

По вопросу о возможности уступки права на взыскание штрафа мнения адвокатов разошлись

Станислав Изосимов заметил, что многие арбитражные суды и ранее считали, что право на взыскание потребительского штрафа не может быть передано, хотя имелись и решения, исходящие из допустимости такой цессии.

«На мой взгляд, запрет на уступку штрафа все же не имеет никакого правового основания, так как штраф не является обязательством, неразрывно связанным с личностью кредитора. Это не требования об уплате алиментов или возмещения вреда, причиненного здоровью, которые действительно связаны с конкретным кредитором, и запрет на их уступку связан с заботой о таком кредиторе. В рассматриваемом же случае речь идет о штрафе, целью которого является наказание нарушителя прав потребителя для того, чтобы побудить его к надлежащему исполнению требований потребителя. С точки зрения функций гражданско-правовой ответственности не имеет значения, кому в итоге заплатит нарушитель», – рассуждает Станислав Изосимов.

Скорее всего, предположил он, соответствующие разъяснения Верховным Судом законодательства об ОСАГО являлись следствием политико-правовых соображений, связанных с защитой страховых организаций. «Учитывая наличие вышеназванных разъяснений Пленума, Судебная коллегия по экономическим спорам не могла их просто проигнорировать», – заключил он.

Дмитрий Лесняк, напротив, положительно оценил отказ во взыскании потребительского штрафа в пользу цессионария, отметив при этом, что эта позиция не является прецедентной. «Действительно, специфическая природа такого штрафа проявляется, в частности, в том, что обязанность его уплатить возникает у ответчика буквально в момент удаления судьи в совещательную комнату, то есть когда становится очевидным, что возможность добровольно удовлетворить требования потребителя полностью отпала», – полагает Дмитрий Лесняк.

Кроме того, вряд ли можно считать справедливым взыскание такого штрафа в пользу хозяйствующего субъекта, который выкупил у потребителя основное обязательство, ведь сам цессионарий потребителем не является, подчеркнул адвокат. «Тот факт, что в обсуждаемом акте ВС ссылается на сформулированную ранее позицию (определение № 5-КГ19-52) относительно специальных условий для уступки штрафа, демонстрирует, что практика по этому вопросу начинает стабилизироваться», – считает эксперт.

Дмитрий Салмаксов, в свою очередь, добавил, что, как следует из позиции ВС, право на штраф возникает в момент присуждения денежных сумм, до этого момента уступка прав требования штрафа невозможна, поскольку цедент не может передать больше прав, чем имеет сам.

Екатерина Коробка