В новом приговоре Константину Котову Мосгорсуд снова проигнорировал разъяснения КС?

Апелляция сослалась на формальный состав ст. 212.1 УК, в то время как КС еще три года назад разъяснял, что привлекать к ответственности по этой статье без установления хотя бы реальной угрозы наступления негативных последствий недопустимо

Адвокат АП г. Москвы Мария Эйсмонт подчеркнула, что уровень мотивировки и обличительный язык апелляционного приговора, от которого веет «кампаниями 30-х гг.», не оставляют места для правовых дискуссий. Суды системно игнорируют позицию КС РФ, а значит, требование о немедленной декриминализации ст. 212.1 УК – важная цель как юридического сообщества, так и общества в целом, считает защитник Константина Котова.

Московский городской суд опубликовал апелляционный приговор от 20 апреля 2020 г., вынесенный в отношении фигуранта «московского дела» Константина Котова.

Основанием для пересмотра первого приговора выступило Определение КС РФ от 27 января 2020 г. № 7-О. Конституционный Суд, отказав в рассмотрении жалобы осужденного за неоднократное нарушение порядка проведения публичных мероприятий Константина Котова, усмотрел нарушение применения судами первой и апелляционной инстанций ст. 212.1 УК, смысл которой КС ранее выявлял в Постановлении от 10 февраля 2017 г. № 2-П.

Первый круг «дела Котова»

5 сентября 2019 г. Тверской районный суд г. Москвы признал Константина Котова виновным в совершении преступления, предусмотренного ст. 212.1 УК РФ. По мнению суда, 10 августа 2019 г. мужчина, ранее неоднократно привлекавшийся к административной ответственности по ст. 20.2 КоАП, принял участие в несанкционированном митинге вблизи здания Администрации Президента РФ в составе группы граждан численностью более 1,5 тыс. человек.

Первая инстанция указала, что Константин Котов, игнорируя требования полиции о необходимости прекращения публичного мероприятия, призывал находящихся рядом с ним граждан «к активным противоправным действиям в отношении здоровья граждан, имущества физических и юридических лиц и противодействию законным требованиям сотрудников правоохранительных органов, пресекавших незаконное проведение массового мероприятия, чем создавал реальную угрозу причинения вреда здоровью граждан, имуществу физических и юридических лиц, общественному порядку, общественной безопасности». Мужчине было назначено наказание в виде лишения свободы сроком на четыре года.

Апелляционным постановлением Московского городского суда от 14 октября 2019 г. приговор был оставлен без изменения. Мосгорсуд пришел к выводу о соответствии приговора требованиям уголовного и уголовно-процессуального законов, в том числе с учетом конституционно-правового смысла ст. 212.1 УК, выявленного Конституционным Судом в Постановлении от 10 февраля 2017 г. № 2-П. При этом суд отметил, что участие в несанкционированном митинге более 1,5 тыс. человек само по себе влечет угрозу нарушения конституционных прав граждан, не принимавших в нем участия, нарушение движения транспорта, а также возможность причинения вреда здоровью граждан, имуществу физических и юридических лиц.

КС потребовал установить наличие существенного вреда или угрозы его причинения

В Определении от 27 января 2020 г. № 7-О Конституционный Суд, отказав в рассмотрении жалобы фигуранта «московского дела» Константина Котова, осужденного за неоднократное нарушение порядка проведения митинга, усмотрел нарушение применения судами нижестоящих инстанций ст. 212.1 УК РФ в ранее выявленном КС ее конституционно-правовом смысле и указал, что дело заявителя подлежит пересмотру.

КС указал, что, как следует из судебных решений по делу Котова, суд общей юрисдикции, назначив наказание в виде лишения свободы на срок, приближающийся к верхней границе санкции, исходил из того, что действия мужчины представляют реальную угрозу причинения вреда здоровью граждан, имуществу физических или юридических лиц, окружающей среде, общественному порядку, общественной безопасности. При этом суд общей юрисдикции не выяснил, был ли причиненный или «реально угрожающий» вред существенным и утратило ли публичное мероприятие мирный характер вследствие нарушения порядка его организации или проведения заявителем.

Однако именно наличие указанных обстоятельств и связанная с ними надлежащая оценка соответствующих доказательств – как это вытекает из ст. 212.1 УК РФ по ее конституционно-правовому смыслу, выявленному в Постановлении КС РФ от 10 февраля 2017 г. № 2-П, – являются необходимым условием применения лишения свободы за совершение преступления, предусмотренного данной статьей, подчеркнул КС. Без установления такого рода обстоятельств применение наказания в виде лишения свободы по ст. 212.1 УК исключено, считает Суд.

Адвокаты еще раз напомнили Мосгорсуду о содержании Постановления № 2-П/2017

После определения КС 3 февраля 2020 г. Леонид Коржинёк, который на тот момент занимал должность заместителя Генпрокурора РФ, подал представление во Второй кассационный суд общей юрисдикции, в котором попросил вернуть дело на новое рассмотрение и сократить срок наказания Константина Котова до полутора лет. Кассация отменила решение апелляции и вернула дело на пересмотр в Московский городской суд.

14 адвокатов Константина Котова, как и ранее, в частности, указывали на то, что в приговоре не отражены доказательства наличия в действиях доверителя реальной угрозы причинения вреда здоровью граждан или чужому имуществу.

Защитники настаивали на том, что первая инстанция не учла позицию КС из Постановления № 2-П/2017, согласно которой преступлению должна быть присуща криминальная общественная опасность, при отсутствии которой даже деяние, формально подпадающее под признаки уголовно наказуемого, не может считаться таковым. В тоже же акте Суд указывал, что если нарушение установленного порядка организации либо проведения публичного мероприятия лицом, ранее не менее трех раз в течение 180 дней привлекавшимся к административной ответственности по ст. 20.2 КоАП РФ, имело формальный характер и не повлекло за собой наступления или реальной угрозы наступления указанных негативных последствий, то такое нарушение не может рассматриваться как представляющее криминальную общественную опасность, а потому наступление уголовной ответственности за него, мотивированное одной лишь неоднократностью совершения, выходит за границы конституционно допустимого уголовно-правового ограничения прав и свобод человека и гражданина.

Мосгорсуд сослался на формальный состав ст. 212.1 УК

Апелляционная инстанция согласилась с тем, что в приговоре районного суда отсутствует «юридическая оценка действий Котова в требуемом конституционно-правовом смысле». Она также не стала отрицать, что суд первой инстанции не касался вопросов о том, был ли причиненный или реально угрожающий вред существенным и утратило ли публичное мероприятие, в котором принимал участие Котов, мирный характер из-за нарушения осужденным порядка проведения этого мероприятия.

Еще раз проанализировав материалы дела, Мосгорсуд пришел к выводу, что публичные мероприятия, в которых принимал участие Котов, в том числе и те, за которые он привлечен к административной ответственности, не были согласованы с исполнительным органом власти в установленном порядке. Это, по мнению второй инстанции, влекло невозможность осуществления правоохранительными органами своих обязанностей по обеспечению общественного порядка и, соответственно, создавало угрозу общественной безопасности в случае возникновения каких-либо стихийных событий.

Суд установил, что 10 августа 2019 г. участники несогласованного митинга, в том числе и Константин Котов, мешали движению пешеходов и транспорта, а также ограничивали свободный доступ граждан к государственным учреждениям, объектам инфраструктуры и социального обеспечения, жилым домам, т.е. нарушали права граждан, не принимавших участие в этом публичном мероприятии. «Более того, в фабуле обвинения приведены ссылки на конкретные конституционно охраняемые ценности, посягательство на которые при описанных обстоятельствах было совершено участниками незаконной акции, в том числе Котовым», – подчеркнул суд, отметив свободу передвижения и запрет на осуществление прав одних лиц с нарушением прав других (ч. 1 ст. 27, ч. 3 ст. 17 Конституции).

«Поскольку инкриминируемое Котову деяние несло реальную угрозу наступления негативных последствий, такое нарушение следует рассматривать как представляющее криминальную общественную опасность», – уверен Мосгорсуд.

Поведение осужденного и иных участников публичного мероприятия от 10 августа 2019 г., по мнению апелляции, являлось деструктивным. Суд посчитал установленным тот факт, что осужденный, привлекая внимание «многочисленных граждан, не принимавших участия в публичном мероприятии», скандировал лозунги «Путин – вор!» и «Долой Путина». Эти слова направлены на подрыв авторитета и дезорганизацию государственной власти в России, уверен суд. Кроме того, как указано в апелляционном приговоре, Котов призывал к свержению Президента РФ, к нарушению действующего законодательства, что, по сути, направлено на подрыв конституционного строя.

Тот факт, что митинг проводился у здания администрации президента и собрал более 1,5 тыс. человек, дополнительно свидетельствует «о деструктивности как поставленных организаторами незаконной акции целей, так и использованных ими методов», добавил суд. По мнению апелляции, большое количество участников, объединенных «деструктивной идеологией», способно причинить существенный вред охраняемым законом правам и интересам как иных лиц, так и самих участников несогласованной акции.

Кроме того, как указано в апелляционном приговоре, важное значение для оценки реальности угрозы причинения вреда и существенности этого вреда имеет «заведомость деликтного поведения участников незаконной акции, в том числе Котова, избравших изначально поведенческую модель вне правового поля (в частности, несогласованность акции, пренебрежение к праву и интересам других лиц)».

Обосновывая необходимость осуждения Константина Котова, Мосгорсуд указал, что право государственных органов на соразмерную репрессивность в случаях подстрекательства к насилию или нарушения демократических принципов во время массовых акций признает и Европейский Суд по правам человека. Согласно правовой позиции ЕСПЧ, гарантии ст. 11 Конвенции о защите прав человека и основных свобод применяются только к мирным собраниям, т.е. ко всем собраниям, кроме тех, где организаторы и участники имеют насильственные намерения или иным образом отрицают основы демократического общества. «Незаконная акция, участником которой являлся Котов, по вышеизложенным основаниям не подпадает под понятие “мирное собрание”», – уверена апелляционная инстанция.

По мнению суда, проведенное 10 августа 2019 г. мероприятие не имело мирного характера, поскольку был нарушен порядок его проведения, а также создана реальная угроза причинения существенного вреда общественному порядку, общественной безопасности, правам и свободам граждан, конституционно охраняемым ценностям. «Сама по себе надлежащая работа сотрудников правоохранительных органов по минимизации причиненного ущерба и охране правопорядка не может преуменьшать степень имевшейся в инкриминируемых обстоятельствах угрозы перерастания публичного мероприятия в центре столицы России, утратившего мирный характер, в массовые беспорядки, – подчеркнул Мосгорсуд. – Соответственно, утрата мирного характера массового мероприятия с участием Котова создала угрозу жизни и безопасности граждан, а потому причинила существенный вред правопорядку».

Более того, законодатель, указав, что непосредственными объектами посягательства при совершении преступления, предусмотренного ст. 212.1 УК РФ, являются общественная безопасность и общественный порядок, использовал конструкцию формального состава, отметил Мосгорсуд. То есть такое преступление признается оконченным в момент совершения общественно опасного деяния и при его совершении существенность причиняемого охраняемым законом правоотношениям вреда презюмируется, исходя из важности объекта преступного посягательства.

Тем не менее, добавил суд, в рассматриваемом деле имеется достаточно данных, свидетельствующих об угрозе причинения Константином Котовым как участником массового мероприятия существенного вреда здоровью граждан, имуществу физических или юридических лиц, окружающей среде, общественному порядку, общественной безопасности или иным конституционно охраняемым ценностям. К таким обстоятельствам апелляция отнесла большое количество участников мероприятия, деструктивный характер их поведения, пренебрежение нормами права и отказ выполнить законные требования сотрудников правоохранительных органов, избранное место акции («центр столицы государства, где сосредоточены многие жизненно-важные для нормального функционирования государства органы»), призывы к свержению законной власти, нарушение прав лиц, не являющихся участниками акции, а также нарушение нормального функционирования системы транспорта и городских служб.

На этом основании приговор Тверского районного суда был отменен. И хотя в апелляционном приговоре Мосгорсуд указал, что апелляционные жалобы удовлетворены частично, фактически им было удовлетворено представление прокурора: Константин Котов снова осужден по ст. 212.1 УК, ему назначено наказание в виде 1 года и 6 месяцев лишения свободы.

Яркий образец «глубокого разложения» судебной системы

Комментируя «АГ» апелляционный приговор, одна из защитников Константина Котова адвокат АП г. Москвы Мария Эймонт заметила, что сделать оценивать его, не выйдя за рамки дозволенного нормами приличия и Кодексом профессиональной этики адвоката, будет непросто. «Документ этот, возможно, войдет в историю отечественной судебной системы как яркий образец ее продукта периода глубокого разложения, а может, и затеряется среди ему подобных судебных актов, чудесным образом сочетающих в себе демонстративную репрессивность, юридическую безграмотность и дурное владение русским языком», – добавила она.

По словам защитника, на 38-секундной записи с городской камеры видеонаблюдения, полученной от правительства Москвы, что исключает наличие монтажа, видно, как человек с торчащим из рюкзака свернутым в трубочку плакатом выходит из подземного перехода и идет вглубь сквера. «Один, глядя себе под ноги, проходит несколько шагов, после чего к нему бросаются полицейские и задерживают его. Все это исследовано в суде. Все действия Котова, как следует из этой видеозаписи, неотличимы от действий любого пешехода в любой день в оживленном центре города. Просто это происходит 10 августа на площади Ильинские ворота, недалеко от здания администрации президента, во время несогласованной акции, но акции мирной: ее участники ничего не повредили и никому не причинили вреда. Десятки из них были задержаны. Сам Котов принять участие в акции не успел, хотя честно признается: собирался», – рассказала Мария Эйсмонт.

Комментировать все это серьезно невозможно, считает адвокат. «Ни уровень доказанности утверждений – какие организаторы? Кто они? Когда и где они объединились с “деструктивными целями”? Как место проведения акции влияет на уровень ее “деструктивности”? – ни сам обличительный язык апелляционного приговора, от которого веет кампаниями 30-х гг., не оставляют места для правовых дискуссий», – пояснила она.

По мнению защитника, мотивировка апелляционного приговора не выдерживает критики: «Мы что, всерьез будем объяснять судье Московского городского суда, что декларированное ст. 27 Конституции право граждан свободно передвигаться, выбирать место пребывания и жительства – это не про прогулки в сквере? Рассказывать, что понятие “деликт” – это из другого Кодекса? Просвещать о смысле принципа презумпции невиновности? Это к вопросу о массовом количестве участников, которое было способно причинить существенный вред, и о видеозаписи без звука, по которой доводы защиты о том, что Котов не выкрикивал лозунгов, подтвердить или опровергнуть нельзя».

При этом важно обозначить ситуацию, сложившуюся в России с применением ст. 212.1 УК РФ, считает адвокат. «Вопреки надеждам оптимистов, постановление КС по делу Дадина не привело к ограничению ее произвольного и репрессивного применения. Еще меньше способствовало тому, увы, определение по делу Котова. Те ограничения, которые КС наложил на правоприменителя, последним игнорируются последовательно и демонстративно», – подчеркнула она.

По словам Марии Эйсмонт, дело Константина Котова показало, как эту статью будут теперь применять, т.е. так же формально, как и до разъяснений Конституционного Суда: есть три привлечения по ст. 20.2 КоАП, на четвертый раз это автоматически уголовная статья. «Но только с большим цинизмом и многословием, рисуя несуществующую угрозу конституционно охраняемым ценностям с помощью пахнущих нафталином формулировок вроде “деструктивной идеологии”, – добавила она. – Требование немедленной декриминализации этой статьи мне видится важной целью как юридического сообщества, так и общества в целом. Надеюсь, мы будем достаточно настойчивы и последовательны в этом требовании».