КС разъяснил порядок увольнения госслужащего в связи с утратой доверия

Суд указал, что заключение государственным органом – вопреки требованию закона – служебного контракта с гражданином, не представившим сведения о доходах, исключает его увольнение по порочащему основанию

В комментарии «АГ» один из экспертов отметил, что гражданин, с которым в результате ошибки подразделения был заключен контракт, не может быть автоматически признан виновным в совершении правонарушения коррупционной направленности и привлечен к ответственности. Вторая посчитала, что КС РФ вполне справедливо признал оспариваемые положения как не противоречащие Конституции.

Конституционный Суд вынес Постановление № 14 от 6 апреля 2020 г., в котором указал, что увольнение госслужащего в связи с утратой доверия по причине непредставления сведений о доходах, расходах, об имуществе и обязательствах имущественного характера предполагает наличие у соответствующего лица статуса госслужащего и, следовательно, нахождение его в субординационных отношениях с лицом (органом), привлекающим его к данной мере ответственности, не только на момент увольнения в связи с утратой доверия, но и на момент совершения коррупционного правонарушения.

Повод для обращения в КС

31 августа 2017 г. Игорь Котяш был уволен с государственной гражданской службы в Управлении Росприроднадзора по Мурманской области по своей инициативе, а 1 сентября 2017 г. вновь поступил на госслужбу – в Балтийско-Арктическое морское управление Росприроднадзора.

В дальнейшем на основании представления Генпрокуратуры была проведена служебная проверка, которая установила, что мужчина при поступлении на госслужбу не представил сведений о своих доходах, об имуществе и обязательствах имущественного характера и аналогичные сведения в отношении супруги и несовершеннолетних детей. В связи с этим было рекомендовано применить в отношении него дисциплинарное взыскание в виде увольнения. 28 июня 2018 г. он был освобожден от замещаемой должности и уволен по основанию, предусмотренному п. 1.1 ч. 1 ст. 37 Закона о государственной гражданской службе, – в связи с утратой представителем нанимателя доверия к госслужащему в случаях несоблюдения ограничений и запретов, требований о предотвращении или об урегулировании конфликта интересов и неисполнения обязанностей, установленных в целях противодействия коррупции данным законом, Законом о противодействии коррупции и другими федеральными законами.

Игорь Котяш обратился в Первомайский районный суд г. Мурманска с иском о признании увольнения незаконным, восстановлении в ранее замещаемой должности, взыскании зарплаты за время вынужденного прогула, компенсации морального вреда, внесении изменений в трудовую книжку и обязании представителя нанимателя принять меры по исключению его из реестра лиц, уволенных в связи с утратой доверия.

Отказывая в удовлетворении исковых требований, суд пришел к выводу, что увольнение в связи с утратой доверия на основании п. 1.1 ч. 1 ст. 37 Закона о госслужбе является законной и обоснованной мерой реагирования на допущенное им нарушение действующего законодательства о прохождении службы, а процедура увольнения Игоря Котяша была соблюдена. Апелляционный суд оставил решение без изменений. В передаче кассационных жалоб Котяша в Мурманский областной суд и в ВС РФ было отказано.

Бывший госслужащий обратился в Конституционный Суд. В жалобе (имеется у «АГ») он указал, что п. 1.1 ч. 1 ст. 37 и п. 2 ч. 1 ст. 59.2 Закона о госслужбе, а также п. 2 ч. 1 ст. 13.1 Закона о противодействии коррупции противоречат Конституции, поскольку позволяют представителю нанимателя увольнять госслужащего в связи с утратой доверия за нарушение требований закона о необходимости представления сведений о своих доходах, об имуществе и обязательствах имущественного характера, а также аналогичных сведений в отношении супруги (супруга) и несовершеннолетних детей, совершенное им при поступлении на службу, т.е. в период, когда госслужащий еще не имел соответствующего публично-правового статуса, в то время как по своему буквальному смыслу оспариваемые нормы предполагают возможность увольнения в связи с утратой доверия лишь в том случае, когда сведения о доходах не были представлены им в период госслужбы. Непредставление же претендентом на замещение должности госслужбы сведений о доходах при поступлении на такого рода службу является, по мнению заявителя, обстоятельством, препятствующим заключению с данным лицом служебного контракта.

Позиция Конституционного Суда

Изучив материалы дела, КС заметил, что оспариваемый п. 2 ч. 1 ст. 13.1 Закона о противодействии коррупции – как следует из его содержания – распространяется лишь на такие категории граждан, как лица, замещающие государственную должность РФ, государственную должность субъекта РФ или муниципальную должность, данное законоположение не может рассматриваться в качестве затрагивающего конституционные права лиц, замещающих должности госслужбы РФ, а значит – и приводить к нарушению этих прав. В связи с этим Суд признал в данной части жалобу недопустимой.

Что же касается п. 1.1 ч. 1 ст. 37 и п. 2 ч. 1 ст. 59.2 Закона о госслужбе, конституционность которых оспаривается Игорем Котяшем по причине его увольнения с госслужбы в связи с утратой доверия за непредставление при поступлении на госслужбу сведений о доходах – своих и членов семьи, то данные законоположения могут выступать предметом рассмотрения Конституционного Суда исключительно в их связи с иными правовыми нормами, регулирующими отношения, связанные с поступлением на госслужбу и ее прекращением, а также определяющими правовое положение (статус) госслужащих, заметил КС.

Таким образом, указал Суд, предметом его рассмотрения являются положения п. 1.1 ч. 1 ст. 37 и п. 2 ч. 1 ст. 59.2 Закона о госслужбе в той мере, в какой они – в системной связи с иными положениями этого закона – служат основанием для решения вопроса об увольнении госслужащего в связи с утратой доверия к нему представителем нанимателя по причине непредставления им при поступлении на госслужбу сведений о своих доходах, об имуществе и обязательствах имущественного характера, а также о доходах, об имуществе и обязательствах имущественного характера супруги (супруга) и несовершеннолетних детей.

Конституционный Суд отметил, что порядок представления сведений о доходах, об имуществе и обязательствах имущественного характера устанавливается Положением о представлении гражданами, претендующими на замещение должностей федеральной государственной службы, и федеральными государственными служащими сведений о доходах, об имуществе и обязательствах имущественного характера.

Указывается, что подп. «а» п. 3, п. 4, п. 10 и п. 15 документа прямо предусматривают, что непредставление гражданином при поступлении на указанную службу – вопреки установленному законом требованию – сведений о доходах, об имуществе и обязательствах имущественного характера, равно как и представление им заведомо ложных сведений, исключает возможность его назначения на должность государственной гражданской службы и заключения с ним служебного контракта. Обязанность же обеспечить соблюдение требований закона при поступлении граждан на госслужбу возлагается на соответствующий государственный орган (его подразделение по вопросам государственной службы и кадров), что предполагает в числе прочего истребование от конкретного гражданина, претендующего на замещение должности госслужбы, всех необходимых для назначения его на данную должность и заключения с ним служебного контракта документов и сведений, включая сведения о доходах, об имуществе и обязательствах имущественного характера, а также организацию проверки достоверности этих сведений в установленном порядке.

Конституционный Суд отметил, что заключение государственным органом – вопреки требованию закона – служебного контракта с гражданином, не представившим сведения о доходах, об имуществе и обязательствах имущественного характера, исключает применение к этому гражданину после поступления его на государственную гражданскую службу негативных правовых последствий в виде мер юридической ответственности, в том числе такой сопряженной с репутационными издержками меры, как увольнение с указанной службы по порочащему гражданина основанию.

КС также указал, что применение к госслужащему такой меры ответственности, как увольнение в связи с утратой доверия за совершение коррупционного правонарушения, выразившегося в неисполнении обязанности по представлению сведений о доходах, расходах, об имуществе и обязательствах имущественного характера, предполагает наличие у соответствующего лица статуса госслужащего и, следовательно, нахождение его в субординационных отношениях с лицом (органом), привлекающим его к данной мере ответственности, не только на момент увольнения в связи с утратой доверия, но и на момент совершения указанного коррупционного правонарушения.

Суд пришел к выводу, что оспариваемые положения п. 1.1 ч. 1 ст. 37 и п. 2 ч. 1 ст. 59.2 Закона о госслужбе выступают элементами правового механизма применения к госслужащему меры ответственности за совершение им в период прохождения службы такого коррупционного правонарушения, а потому не предполагают увольнения госслужащего, который, хотя и не представил при поступлении на службу необходимых сведений, на тот момент еще не имел соответствующего публично-правового статуса, но впоследствии был назначен на должность вопреки требованию закона.

Иное, по мнению КС, означало бы допустимость применения в отношении госслужащего меры ответственности в виде увольнения в связи с утратой доверия, т.е. по порочащему основанию, при отсутствии в его действиях (бездействии) состава коррупционного правонарушения. Тем самым это не только вступало бы в противоречие с ч. 2 ст. 54 Конституции, но и приводило бы к выходящему за рамки конституционно допустимых ограничений прав и свобод ущемлению прав на равный доступ к госслужбе и на свободное распоряжение своими способностями к труду, выбор рода деятельности и профессии.

Таким образом, Конституционный Суд признал п. 1.1 ч. 1 ст. 37 и п. 2 ч. 1 ст. 59.2 Закона о госслужбе не противоречащими Конституции и отметил, что выявленный в постановлении смысл данных положений является общеобязательным и исключает любое иное их истолкование в правоприменительной практике. Также Суд указал на необходимость пересмотра правоприменительных решений по делу Игоря Котяша.

Комментарии экспертов «АГ»

В комментарии «АГ» адвокат АК «Бородин и партнеры» Ольга Рогачёва отметила, что в соответствии со ст. 16 Закона о госслужбе госслужащий не может находиться на гражданской службе в случае утраты представителем нанимателя доверия к нему в случаях несоблюдения ограничений и запретов, требований о предотвращении или об урегулировании конфликта интересов и неисполнения обязанностей, установленных в целях противодействия коррупции настоящим законом, Законом о противодействии коррупции и другими федеральными законами.

По мнению Ольги Рогачёвой, КС вполне справедливо признал оспариваемые положения как не противоречащие Конституции РФ. «Однако, поскольку на Котяша было наложено дисциплинарное взыскание в виде увольнения, а нарушение не было дисциплинарным проступком, то КС РФ постановил, что дело подлежит пересмотру», – пояснила она.

Управляющий партнер юридической фирмы Felicity Law Юлия Федонина отметила, что обязанность следить за соблюдением правил заключения контрактов госслужбы возлагается на подразделение по вопросам государственной службы и кадров соответствующего государственного органа.

«Гражданин, с которым в результате ошибки этого подразделения был заключен контракт, не может быть автоматически признан виновным в совершении правонарушения коррупционной направленности и привлечен к ответственности. Более того, поскольку гражданин до заключения служебного контракта не является государственным служащим, то в его действиях не может усматриваться состава правонарушения – непредставление сведений о доходах, расходах и имуществе самого государственного служащего, его супруга (супруги) и несовершеннолетних детей, за которое государственные служащие подлежат привлечению к ответственности в виде увольнения в связи с утратой доверия», – заметила Юлия Федонина.