КС не нашел оснований для принятия жалобы на отказ удовлетворения жалобы по КоАП после решения ЕСПЧ

Конституционный Суд указал, что заявителю присуждена компенсация, а судьи не установили, что на момент подачи жалоб он продолжает испытывать неблагоприятные правовые последствия, которые бы обуславливали необходимость пересмотра вступивших в законную силу актов по делу об административном правонарушении

Адвокат заявителя жалобы считает, что национальное законодательство должно предусматривать механизм пересмотра судебного решения и реабилитацию гражданина, неправомерно привлеченного к ответственности. Двое экспертов заметили, что Конституционный Суд противоречит собственной практике. Третий полагает, что заявитель фактически не просил КС проверить конституционность положений КоАП, а обжалует постановление ВС.

Конституционный Суд опубликовал Определение № 2980-О от 28 декабря 2021 г., в котором отметил, что ст. 30.16 и 30.17 КоАП гарантируют лицу рассмотрение по существу его жалобы на акты по делу об административном правонарушении, послужившие поводом для направления жалобы в Европейский Суд.

Повод для обращения в КС

С жалобой в Конституционный Суд обратился Иван Дивильковский, который сообщил в ней (документ есть у «АГ»), что 12 сентября 2014 г. он был признан виновным в совершении правонарушения по ч. 5 ст. 20.2 КоАП. Тверской районный суд г. Москвы установил, что мужчина принял участие в несогласованном митинге 2 марта 2014 г. на Манежной площади, и назначил ему наказание в виде штрафа в размере 10 тыс. руб. Московский городской суд оставил постановление без изменения.

8 сентября 2020 г. Европейский Суд по правам человека вынес постановление по делу «Завьялова и другие против России» (жалоба № 74814/14 и другие), в котором констатировал нарушение ст. 11 Конвенции о защите прав человека и основных свобод в отношении Ивана Дивильковского. ЕСПЧ указал, что меры, примененные к нему как к участнику мирного собрания, не соответствовали насущной общественной потребности и, следовательно, не были необходимы в демократическом обществе, и присудил ему компенсацию морального вреда.

После вынесения решения ЕСПЧ Иван Дивильковский обратился с жалобой на постановление о привлечении его к административной ответственности за участие в митинге во Второй кассационный суд общей юрисдикции, однако в ее удовлетворении было отказано. Кассационный суд посчитал, что нарушений норм КоАП допущено не было, а обстоятельств, которые в силу п. 2–4 ч. 2 ст. 30.17 КоАП могли повлечь изменение или отмену обжалуемых актов, не установлено. Суд также указал, что нарушение ст. 11 Конвенции в рассматриваемом случае не влечет необходимости отмены обжалуемых судебных актов.

Судья Второго кассационного суда общей юрисдикции, ссылаясь на п. 17 Постановления
Пленума ВС от 27 июня 2013 г. № 21 «О применении судами общей юрисдикции Конвенции о защите прав человека и основных свобод от 4 ноября 1950 года и Протоколов к ней», обратил внимание на то, что судебный акт подлежит пересмотру в том случае, если заявитель продолжает испытывать неблагоприятные последствия такого акта и выплаченная справедливая компенсация, присужденная Европейским Судом по правам человека, либо иные средства, не связанные с пересмотром, не обеспечивают восстановление нарушенных прав и свобод.

Судья ВС также посчитал, что нарушений норм КоАП и предусмотренных им процессуальных требований, не позволивших всесторонне, полно и объективно рассмотреть дело, в ходе производства по делу не допущено.

Доводы жалобы заявителя

В жалобе в КС Иван Дивильковский сослался на ряд постановлений Суда и указал, что лицо, по жалобе которого вынесено постановление Европейского Суда по правам человека, должно иметь возможность обратиться в компетентный суд с заявлением о пересмотре вынесенных по его делу судебных постановлений и быть уверенным, что его заявление будет рассмотрено. Иное свидетельствовало бы об умалении и ограничении права каждого на судебную защиту, предполагающего конкретные гарантии, которые позволяют реализовать его в полном объеме и обеспечить эффективное восстановление в правах посредством правосудия, отвечающего требованиям справедливости (постановления от 2 февраля 1996 г. № 4-П, от 25 декабря 2001 г. № 17-П, от 26 декабря 2005 г. № 14-П и др.).

В Определении
от 29 сентября 2011 г. № 1185-О-О Конституционный Суд указал, что, если же сомнения в законности, обоснованности и справедливости судебного акта связаны с обстоятельствами, которые не были и не могли быть известны суду и обнаружены лишь после вступления соответствующего приговора, определения или постановления в законную силу, вопрос о пересмотре такого акта может быть разрешен только в порядке производства по новым или вновь открывшимся обстоятельствам. При этом, согласно Определению ВС от 26 марта 2013 г. № 18-Д13-16, новые или вновь открывшиеся обстоятельства не могут составить основания к отмене судебного акта в кассационном производстве.

Кроме того, отмечалось в жалобе, исключительный характер надзорного пересмотра вступивших в законную силу судебных актов, а также его письменный характер, исключающий непосредственное исследование доказательств, обусловливают пределы полномочий суда в этой стадии судопроизводства.

В свою очередь, возобновляя производство по делу ввиду новых или вновь открывшихся обстоятельств, суд обеспечивает не восполнение недостатков обвинительной и судебной деятельности, а возможность исследования тех обстоятельств, которые закон признает имеющими значение для определения оснований и пределов правовой охраны, но которые в силу объективных причин ранее не входили в предмет исследования по делу, так как не могли быть обнаружены исходя из имевшихся на тот момент в распоряжении суда материалов дела (Постановление
КС от 16 мая 2007 г. № 6-П).

«В отличие от надзорного производства пересмотр вступившего в законную силу судебного акта по вновь открывшимся обстоятельствам осуществляется при наличии оснований, предусмотренных процессуальным законом, признающим новыми обстоятельствами существенные для дела обстоятельства. Важно заметить и то, что возобновление производства по делу ввиду новых обстоятельств предполагает устное слушание по делу с возможностью предоставления и непосредственного исследования новых доказательств», – указал Иван Дивильковский. Он также сослался на Постановление КС № 4-П от 2 февраля 1996 г., согласно которому по своему содержанию и предназначению возобновление дел по новым обстоятельствам, то есть их новое рассмотрение, выступает в качестве механизма, дополняющего все обычные способы обеспечения правосудности судебных актов.

Кроме того, Иван Дивильковский отметил, что Верховный Суд в его деле указал на то, что поскольку Второй кассационный суд общей юрисдикции пришел к выводу о соблюдении положений КоАП, то указанное в постановлении Европейского Суда нарушение прав заявителя не влечет необходимости пересмотра обжалуемых судебных актов и не является основанием для вывода об отсутствии в деянии заявителя состава вмененного административного правонарушения.

Таким образом, отметил Иван Дивильковский, по смыслу, придаваемому им судебной практикой, возможность отмены постановления по делу об административном правонарушении, предусмотренная п. 4 ч. 2 ст. 30.17 КоАП, ставится под условие необходимости установления исключительно существенного нарушения процессуальных требований, предусмотренных КоАП, если это не позволило всесторонне, полно и объективно рассмотреть дело (п. 3 ч. 2 ст. 30.17 КоАП).

Заявитель отметил, что сохранение в силе судебного акта, признанного противоречащим Конвенции о защите прав человека и основных свобод, означает, что государство – участник Конвенции продолжает настаивать на ее нарушении. Это противоречит обязанности исполнять окончательные постановления Европейского Суда по правам человека, предусмотренной ст. 46 Конвенции, и соответствующей материальной норме Конвенции (§ 66–67 Постановления ЕСПЧ от 30 апреля 2015 г. по делу «Яременко против Украины (№ 2)).

Кроме того, отсутствуют какие-либо объективные и разумные основания для того, чтобы производить дифференциацию правового регулирования схожих по своей правовой природе сферы административных правонарушений и уголовно-правовой сферы, которая бы оправдывала отсутствие оснований для пересмотра дел об административных правонарушениях по новым обстоятельствам.

«Наконец, о наличии правовой проблемы, связанной с отсутствием пересмотра дел об административных правонарушениях после установления Европейским Судом по правам человека в конкретном деле нарушения права, гарантированного Конвенцией о защите прав человека и основных свобод, косвенно свидетельствует и законодательная инициатива Министерства юстиции Российской Федерации», – отметил Иван Дивильковский.

Так, в подготовленном проекте Процессуального кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях ведомство предлагает предусмотреть главу о возобновлении производства по делу об административном правонарушении ввиду новых или вновь открывшихся обстоятельств, в которой среди прочего закрепить в качестве основания для возобновления производства по делу установленное Европейским Судом по правам человека нарушение положений Конвенции о защите прав человека и основных свобод при рассмотрении конкретного дела об административном правонарушении, связанное с применением федерального закона, не соответствующего положениям Конвенции о защите прав человека и основных свобод.

В связи с изложенным заявитель попросил признать не соответствующими Конституции положения ч. 1 ст. 30.16 и п. 3 и 4 ч. 2 ст. 30.17 КоАП в их системном единстве в той мере, в которой они не предусматривают возможности пересмотра вступивших в законную силу судебных актов в связи наличием такого основания, как установленное Европейским Судом нарушение положений Конвенции при рассмотрении судом общей юрисдикции конкретного дела, в связи с принятием решения, по которому заявитель обращался в Европейский Суд по правам человека. Также Иван Дивильковский попросил признать не соответствующими Конституции положения ч. 1 ст. 30.16 и п. 3 и 4 ч. 2 ст. 30.17 КоАП, поскольку они позволяют лишать гражданина права на пересмотр судебных актов, признанных противоречащими Конвенции и, как следствие, возлагают на него обязанность подчиниться незаконному, необоснованному осуждению, тем самым явно умаляя достоинство его личности.

КС не нашел оснований для принятия жалобы

Изучив документы, Конституционный Суд отметил, что принятое государством обязательство исполнять окончательные постановления ЕСПЧ, в том числе констатирующие нарушения Конвенции, в случае если нарушенное право не может быть восстановлено путем присуждения и выплаты денежной компенсации и для устранения нарушения требуется преодоление окончательности судебного акта, вступившего в законную силу, институциональные и процедурные условия его пересмотра, – учитывая конституционное и международно-правовое требование стабильности актов правосудия, – должно исключать возможность безосновательного возобновления судебного разбирательства, не вытекающего из выводов, содержащихся в соответствующем решении Европейского Суда, которым хотя и признано нарушение Конвенции в отношении заявителя, но не связанное с самим судебным разбирательством и не повлиявшее на исход дела (Определение от 14 января 2016 г. № 13-О).

Следовательно, процедура исполнения в уголовном судопроизводстве таких решений Европейского Суда должна позволять устанавливать наличие или отсутствие связи между признанным нарушением Конвенции и исходом судебного разбирательства, а также определять необходимость пересмотра вступившего в законную силу приговора суда как одного из средств восстановления нарушенных прав и свобод гражданина, обратившегося в Европейский Суд по правам человека. Конституционный Суд указал, что приведенная правовая позиция применима и при решении вопроса о необходимости пересмотра в подобных случаях вступивших в законную силу постановлений по делам об административных правонарушениях.

Аналогичной позиции применительно к результатам процедуры пересмотра судебного акта в связи с установлением Европейским Судом нарушения Конвенции придерживается Верховный Суд, указал он. Так, сославшись на положения ее ст. 46, истолкованные с учетом Рекомендации Комитета Министров Совета Европы от 19 января 2000 г. R (2000) 2, в силу которых основанием для пересмотра судебного акта ввиду новых обстоятельств является не всякое установленное Европейским Судом по правам человека нарушение Россией положений Конвенции или Протоколов к ней, Верховный Суд разъяснил, что при рассмотрении судом вопроса о необходимости пересмотра судебного акта учитывается причинно-следственная связь между установленным Европейским Судом нарушением Конвенции или Протоколов к ней и неблагоприятными последствиями, которые продолжает испытывать заявитель. Так, судебный акт подлежит пересмотру в том случае, если заявитель продолжает испытывать неблагоприятные последствия такого акта и выплаченная ему справедливая компенсация, присужденная Европейским Судом, либо иные средства, не связанные с пересмотром, не обеспечивают восстановление нарушенных прав и свобод. Судам при рассмотрении дел всегда следует обосновывать необходимость ограничения прав и свобод человека исходя из установленных фактических обстоятельств. Такое ограничение допускается лишь в том случае, если для него имеются относимые и достаточные основания, а также если соблюдается баланс между законными интересами лица, права и свободы которого ограничиваются, и иных лиц, государства и общества (п. 8 и 17 Постановления Пленума ВС от 27 июня 2013 г. № 21 «О применении судами общей юрисдикции Конвенции о защите прав человека и основных свобод от 4 ноября 1950 года и Протоколов к ней»).

Соответственно, отметил КС, вопрос о возможности пересмотра вступивших в законную силу судебных постановлений по такому обстоятельству, как установление Европейским Судом нарушения положений Конвенции, должен рассматриваться в контексте выявленных нарушений, исходя из фактических обстоятельств конкретного дела, в связи с принятием решения, по которому заявитель обращался в Европейский Суд по правам человека.

Конституционный Суд сослался на ряд своих определений и указал, что отсутствие в КоАП норм, предусматривающих возможность пересмотра решений по новым и вновь открывшимся обстоятельствам, не может расцениваться как нарушение прав граждан, поскольку Кодекс позволяет исправить выявленную судебную ошибку посредством подачи жалобы на вступившее в законную силу судебное решение. Он посчитал, что оспариваемые положения ст. 30.16 и 30.17 КоАП, наряду и во взаимосвязи с другими нормами Кодекса определяющие процедуру пересмотра вступивших в законную силу актов по делу об административном правонарушении, во всяком случае гарантируют лицу, привлеченному к ответственности, рассмотрение по существу его жалобы на акты по делу об административном правонарушении, послужившие поводом для направления жалобы в Европейский Суд. Такие процессуальные возможности были реализованы заявителем как при обращении с жалобой во Второй кассационный суд общей юрисдикции, так и при последующем обжаловании постановления в Верховном Суде.

Конституционный Суд указал, что Ивану Дивильковскому была присуждена компенсация, судьи не установили, что на момент подачи жалоб заявитель продолжает испытывать такие неблагоприятные правовые последствия, которыми была бы обусловлена необходимость пересмотра вступивших в законную силу актов по делу об административном правонарушении, а срок, в течение которого заявитель считался подвергнутым административному наказанию, истек. Следовательно, оснований усматривать признаки нарушения прав заявителя нет.

Законодательство должно предусматривать механизм пересмотра судебного решения

Заявителя в КС представлял адвокат АП Санкт-Петербурга Александр Передрук. Он указал, что сохранение несправедливого судебного акта, нарушающего права человека, что подтверждается решением международного суда, недопустимо: «Национальное законодательство должно предусматривать механизм пересмотра такого судебного решения и реабилитацию гражданина, неправомерно привлеченного к ответственности».

Эксперт по работе с Европейским Судом Кирилл Коротеев, участвовавший в составлении жалобы, заметил, что позиция КС делает практически невозможным пересмотр постановлений по делам об административных правонарушениях, поскольку срок «административной судимости» составляет один год, который истечет быстрее, чем ЕСПЧ рассмотрит дело. «Однако данные о привлечении к административной ответственности сохраняются в государственных базах данных и по истечении одного года, а сам КС раньше настаивал, что невозможность оспорить незаконное судебное решение является унижением человеческого достоинства, а пересмотр после решений ЕСПЧ – обязанность судов. Так что КС противоречит собственной практике и оставляет нереабилитированными уже десятки, а в будущем, вероятно, сотни людей, неправомерно наказанных за участие в мирных демонстрациях. КоАП остается единственным процессуальным кодексом, не позволяющим пересмотра дел после решений ЕСПЧ, и это уже привлекло внимание Комитета Министров Совета Европы, который наблюдает за исполнением решений ЕСПЧ. Ближайшее заседание КМ по этому вопросу будет в марте, и, хотя не стоит ждать каких-то очень жестко сформулированных требований, вопросы российским властям будут задаваться, на них придется отвечать, а лучший способ положить конец этому – ввести процедуру пересмотра постановлений в КоАП», – посчитал он.

Управляющий партнер АБ «Сафоненков, Густов и Партнеры» Павел Сафоненков с сожалением отметил, что многие положения КоАП, действующего уже 20 лет, до сих пор вызывают немало вопросов, притом что любой закон должен быть ясно сформулирован и понятен. «Не являются исключением и нормы действующего КоАП, не сказать, что регламентирующие, скорее, декларирующие право на обжалование и опротестование постановлений и решений по делам об административных правонарушениях, вступивших в законную силу (ст. 30.12 КоАП). О возможности пересмотра постановлений и решений по делам об административных правонарушениях по вновь открывшимся обстоятельствам, в том числе по основанию нарушения прав лица, в отношении которого велось производство по делу, установленному ЕСПЧ, КоАП не содержит ни одной специальной нормы (в отличие, к примеру, от АПК РФ (гл. 37), ГПК РФ (гл. 42), УПК РФ (ст. 413). И в этом Иван Дивильковский, безусловно, прав», – указал он.

По мнению Павла Сафоненкова, подобные пробелы создают почву для неоднозначного толкования имеющихся положений правовых актов. По этой причине при возникновении спорных вопросов, пока в КоАП не будет ясности и должной регламентации всех процессуальных действий, будут иметь место разные позиции.

Павел Сафоненков посчитал, что позиция Конституционного Суда, как и позиция Верховного Суда и суда кассационной инстанции, несколько не согласуются с другой позицией КС о том, что государство обязано обеспечивать каждому реализацию права на судебную защиту, которая должна быть справедливой, компетентной, полной и эффективной (Определение от 4 апреля 2006 г. № 113-О). «Как минимум, в данном случае Дивильковскому государство не обеспечило полную, справедливую, компетентную и эффективную судебную защиту, как и не приняло должных мер для полного восстановления статус-кво», – посчитал он.

Адвокат АП г. Москвы Матвей Цзен полагает, что заявитель фактически не просит КС проверить конституционность положений КоАП, а обжалует постановление ВС, которым отказано в отмене судебных актов о привлечении его к административной ответственности. «А вот к этому постановлению действительно есть большие вопросы – в нем суду удалось “совместить” два очевидно противоречащих друг другу обстоятельства: права заявителя на свободу собраний были нарушены, но задержан и оштрафован он был законно и обоснованно. Да, как верно отмечает Конституционный, да и Европейский Суд с ним в этом согласен, – не всякое установленное ЕСПЧ нарушение прав человека автоматически ведет к отмене соответствующего судебного решения. Если нарушение не связано с самим судебным разбирательством и не повлияло на исход дела, то судебное решение пересмотрено не будет. Но ведь это очевидно не наш случай: если бы права заявителя не были нарушены, то он бы вообще не был бы задержан и не предстал бы перед судом!» – отметил Матвей Цзен.