Верховный суд решал, спрячется ли бенефициар за номиналом

Иллюстрация: Право.ru/Петр Козлов

Гендиректор банкрота не передал документы фирмы и поплатился за это субсидиаркой. Но банк-кредитор считает, что ответить должен и учредитель, который прикрылся номиналом, чтобы не передавать бумаги и избежать ответственности. Ему возражают юристы учредителя и гендиректора. По их словам, за первым нет вины, а второй реально выполнял обязанности руководителя. В Верховном суде юристы сторон обсудили зарплату в конвертах, справку из ПФР и обязанности контролирующих лиц. Председательствующий по делу судья задал им много вопросов, немного раскрыл свою позицию по делу, кое-где удивился и даже рассмеялся.

В обособленном споре дела о банкротстве ООО «Абсолют» поднимается вопрос, должен ли бенефициар ответить за номинала, который не передал арбитражному управляющему документы компании. «Абсолют» относится к корпоративной группе «Подиум Маркет» — сети модных магазинов, которые контролировал бизнесмен Эдуард Киценко. В 2017-м у компании начались проблемы: сообщалось, что она задерживает выплаты дизайнерам за переданные на реализацию одежду и украшения. Общая сумма исков к ней превысила 1 млрд руб. Банкротство основной компании ИПК «Атлас» (бывший «Подиум Маркет») ведется с 2017 года (№ А40-66572/2017). В этом деле в ноябре 2022 года суд первой инстанции признал недействительной сделку о продаже бизнеса сети «Стокманн» и обязал ее вернуть 1,7 млрд руб. (обжалуется). В отношении Киценко с 2020 года тоже ведется дело о банкротстве № А40-83847/2020. 

Субсидиарка для директора и споры о бенефициаре

Компания «Абсолют», о которой дальше пойдет речь, была поручителем по двухмиллиардному кредиту «Подиум Маркета». Тот взял его в 2016 году в «Абсолют-Банке» и полностью не вернул. Поэтому кредитор в 2018-м инициировал банкротство поручителя (дело № А40-303933/2018). Сумма долга составляет порядка 1 млрд руб., 98,2% из них — это требования банка. Но хотя суд начал процедуру несостоятельности, гендиректор «Абсолюта» Мурад Шихмагомедов так и не передал документацию арбитражному управляющему (в 2019-м суд выдавал исполлист, который так и не исполнили). За это в 2020 году Шихмагомедова привлекли к субсидиарной ответственности с применением подп. 2 п. 2 ст. 61.11 закона «О банкротстве». Там устанавливается презумпция виновности контролирующего должника лица, если документы бухучета и отчетности отсутствуют, в результате чего затруднены процедуры банкротства.

Следом банк и конкурсный управляющий «Абсолюта» подали заявление о привлечении к субсидиарной ответственности и Киценко, который контролирует должника через фирму-посредника «Луиджи Альбино». Заявители указывали, что Шихмагомедов был номинальным директором, а документы не переданы по вине Киценко как лица, которое контролирует группу «Подиум Маркет».

Но три инстанции отказали, ведь именно руководитель по закону должен хранить документы бухучета и отчетность. Заявители не доказали, что эта обязанность возложена на Киценко и что он действовал совместно с Шихмагомедовым или каким-то образом помогал скрыть информацию о должнике и имуществе. Помимо этого, суды приняли во внимание нотариально удостоверенное заявление Шихмагомедова. Там он подтверждал, что он — реальный директор должника, документы хранил у себя и никогда не передавал их Киценко. 

Кроме того, три инстанции отметили, что неподача документов не затруднила процедуры банкротства.

Банк и управляющий с этим не согласились и подали жалобу в Верховный суд. Они напомнили, что контроль Киценко над группой компаний — это факт, установленный решением суда. Заявители также обращают внимание, что Шихмагомедов стал директором в 2017-м, когда в отношении основного должника, «Подиум Маркет», уже было подано заявление о банкротстве. 

Банк и управляющий подчеркнули: на момент назначения директором тот семь лет нигде не работал, не имел управленческого опыта, зарегистрирован в Махачкале. Когда трудился в «Абсолюте», то не получал зарплату и не перечислял пенсионные отчисления, а после окончания работы в 2019-м получал пособие по безработице, говорится в жалобе, поданной в экономколлегию. Как считают ее авторы, директор отвечает критериям номинала, но суды не обратили на это внимания, рассмотрев спор формально. «Смысл и предназначение номинального руководителя в том, чтобы брать на себя ответственность за действительных бенефициаров, а здесь он был назначен для противоправной цели — не передавать документацию должника», — настаивают управляющий и банк. Поэтому они видят основания применить к Киценко ту же презумпцию, что и к Шихмагомедову, — подп. 2 п. 2 ст. 61.11 закона «О банкротстве».

Позиция банка и управляющего: условия для нарушения и справка из ПФР

Эту жалобу в экономколлегии рассмотрели 16 января. Тимур Тахиров из «Абсолют Банка» повторил доводы жалобы и высказал мнение, что суды подошли к делу формально: «Раз Шихмагомедов говорит, что он не номинал, значит, он не номинал». По мнению юриста, Киценко не утаивал бумаги банкрота в буквальном смысле, но создал условия, чтобы их не передавать. И презумпцию виновности надо применить как раз к тому лицу, которое имело интерес скрывать документацию, настаивал Тахиров.

«Презумпцию виновности надо применить как раз к тому лицу, которое имело интерес скрывать документацию».

Конкурсный управляющий «Абсолюта» Людмила Демяшкина рассказала о том, как собирала документы, и об одном из главных доказательств номинальности руководства. Согласно ответу на ее запрос из ПФР, Шихмагомедов не был руководителем организаций, а через семь лет после получения высшего образования «порядка месяца или года» работал в сети «Магнит» («наем рабочей силы»), затем — три месяца в «Атласе» и гендиректором «Абсолюта». А после увольнения из последней организации он получал пособие по безработице, рассказала Демяшкина. Более того, по ее словам, бывший директор ссылается на то, что имеет экологическое образование, но «Абсолют» не раз привлекали к ответственности за экологические правонарушения. 

— Вы встречались раньше с Шихмагомедовым? — поинтересовалась судья Ирина Букина. (Он пришел на заседание лично и сидел напротив управляющей.)

Та пояснила, что видит ответчика впервые, а к ответственности его привлекал предыдущий управляющий. По словам Демяшкиной, письма по адресу его регистрации никто не получает, а сам директор не пытался найти с ней общий язык. 

Позиция учредителя: отсутствие вины и реальная работа директора

А вот представитель Киценко адвокат Борис Бруско настаивал, что Шихмагомедов реально работал директором и в банке об этом знали. В частности, руководитель подписывал договоры, занимался земельным участком и складом, которые передавались за долги, участвовал в согласованиях и переговорах, общался с представителями банка, а те не выражали сомнений в его компетенции. 

— Юристы банка говорят, что модель бизнеса такая: если есть номинал, то нельзя привлечь к ответственности реально виновных за непередачу документов, — отметила судья Букина.

— В такой ситуации руководителя назначают перед банкротством, а у нас — за полтора года [до дела о несостоятельности «Абсолюта»], — ответил Бруско. 

— А зарплату он получал?

— Не могу пояснить. Но это только один из признаков номинального руководителя [сформулированных ФНС]. Другие критерии не соблюдаются. Например, их возраст не старше 25–30 лет, а Шихмагомедову уже исполнилось 30 лет на момент назначения.

Судьи рассмеялись.

— Так почему он зарплату-то не получал? — еще раз спросила Букина.

— Деньги по-разному выдают. Иногда и в конвертах, — ответил на это Бруско.

 Он обвинил оппонентов в том, что они лишь спустя много месяцев предъявили «квазидоказательства» и далеко не сразу заявили довод о номинальном характере деятельности Шихмагомедова. На это судья Букина возразила цитатой из слов управляющей: та рассказывала, как собирала документы, которые ей никто не передавал. Судья добавила, что у директора должна быть проактивная позиция.

— Тогда почему Киценко должен отвечать, — сказал Бруско. — Давайте ко всем учредителям сразу применять презумпцию, что они виноваты в непередаче документов.

«Давайте ко всем учредителям сразу применять презумпцию, что они виноваты в непередаче документов».

— Только когда установлено, что руководитель номинальный, постановление Пленума № 53 об этом говорит, — возразила судья Букина. — Бенефициар, учредитель, знает обстановку дел. Кто знает, тот и должен раскрыть обстоятельства. 

Бруско в ответ на это подчеркнул: их позиция строится на отсутствии вины Киценко. Спорные непереданные документы не были ни причиной, ни препятствием для банкротства. 

Позиция директора: паспорт в деле и зарплата в конверте

Следом выступил представитель Шихмагомедова Алексей Брысин. Он подтвердил, что его доверитель получал зарплату в конверте. И заявил, что тот дважды встречался с предыдущим управляющим Новиковым: передавал ему и банку документы.

— Но исполлист [об обязанности передать бумаги] есть и не исполнен, — отметила судья Букина.

— Часть документов передавалась не по описи, — объяснил Брысин.

— Странно у вас бизнес ведется: документы не по описи, зарплата в конверте, — отметила Букина. — Вот вы говорите: «Доказательств нет, зарплата в конверте была». Что дальше? Какие доказательства у вас есть?

«Странно у вас бизнес ведется: документы не по описи, зарплата в конверте».

На это Брысин повторил, что Шихмагомедов занимался стройкой и экологией, заключал сделки. Представитель директора подчеркнул, что суды исследовали поведение учредителей, которые делали все для погашения внутригрупповой задолженности. И тот же самый «Абсолют Банк», который здесь называет Шихмагомедова безработным, одобрил ему ипотеку, отметил юрист. Он обратил внимание, что директор прописан в Балашихе уже много лет (о чем у него запись в паспорте), а управляющие формально шлют ему письма в Махачкалу. Еще Брысин отметил, что Шихмагомедов явился в заседание лично, и передал слово своему доверителю.

— Где документы? — спросила судья Букина.

— Паспорт у вас, — ответил Шихмагомедов. 

— Я про документы в исполнительном листе, который признан неисполненным, — уточнила Букина.

На это бывший директор повторил, что документы передавал, с Новиковым встречался дважды. 

— Почему вы не присутствовали на заседаниях в суде первой инстанции? — спросила судья.

Шихмагомедов ответил, что у него «не получилось». 

— Вы же безработный и состоите на бирже труда, — возразила Букина.

Шихмагомедов ответил, что работает неофициально. Он заявил, что с 2010 года не живет в Дагестане, на бирже труда не состоит, и отрицал, что получает выплаты по безработице. Еще он поделился, что экологические нарушения были допущены до того, как он приступил к работе.

А на стадии реплик позицию банка дополнил коллега Тахирова Олег Шейкин. «Мы как будто еще о споре о Шихмагомедове — передал он документы или нет. Но его привлекли к субсидиарке, это вопрос решенный. А еще он занимает позицию «За мной надо бегать», хотя сам должен быть проактивным». Кроме того, Шейкин отверг обвинения, что банк заявил свою позицию далеко не сразу. Это единственное банкротство, где Киценко не получил контроль над процедурой, подчеркнул юрист. «Ты или потерял документы, или скрываешь. Если скрываешь, то значит, есть что скрывать. Тут и надо применить презумпцию», — пояснил Шейкин.

А тройка ВС, выслушав стороны, огласила решение: акты трех инстанций отменить, спор направить на новое рассмотрение.