Залог – на неопределенный срок

Как быть, если после избрания данной меры пресечения прошло много времени и уголовное преследование затянулось?

Круглов Андрей
Управляющий партнер КА «Юридический центр “Круглов, Шумар и партнеры”»

04 Февраля 2021
Судебная практикаУголовное право и процесс

Залог как мера пресечения считается в адвокатской практике неплохим исходом, если сторона обвинения настаивала на избрании подозреваемому (обвиняемому) содержания под стражей или домашнего ареста.

Вместе с тем меры пресечения в виде стражи, домашнего ареста и запрета определенных действий (в части выхода за пределы жилого помещения) предполагают установление предельных сроков их применения. Для залога такие сроки законом не предусмотрены, что приводит к нарушению принципа правовой определенности.

Срок действия залога ограничен только сроками предварительного расследования и судебного разбирательства, а сложившаяся судебная практика исходит из того, что данная мера пресечения избирается на весь период уголовного преследования.

Пленум Верховного Суда РФ в п. 51 Постановления от 19 декабря 2013 г. № 41 «О практике применения судами законодательства о мерах пресечения в виде заключения под стражу, домашнего ареста, залога и запрета определенных действий» разъяснил, что «мера пресечения в виде залога в отношении подозреваемого, согласно положениям ч. 1 ст. 100 УПК РФ, действует не свыше 10 суток, а в случаях, предусмотренных ч. 2 этой статьи, – не свыше 45 суток. Если в указанный срок будет предъявлено обвинение, то залог продолжает действовать на всем протяжении предварительного расследования и нахождения уголовного дела у прокурора с обвинительным заключением, обвинительным актом, обвинительным постановлением, а также в суде при рассмотрении дела».

Положения уголовно-процессуального закона не предусматривают предельных сроков предварительного расследования и судебного разбирательства, что при избрании судом залога приводит к ограничению имущественных прав подозреваемых (обвиняемых) на неопределенный срок.

УПК, увязывая окончание срока действия меры пресечения только с нарушением обязательств, обусловленных внесенным залогом (ч. 9 ст. 106), либо с вынесением приговора или прекращением уголовного дела (ч. 10 ст. 106), не поясняет, как быть, если после избрания залога прошло много времени и уголовное преследование затянулось.

Так, в частности, произошло с Сергеем Филипповым, уголовное преследование которого продолжается 9 лет (об этом деле ранее писала «АГ»), 8 из которых действует мера пресечения в виде залога в 8 млн руб. За эти 8 лет обвиняемому причинены несоразмерные имущественные потери. В частности, за этот период инфляция вдвое (до 4 млн руб.) снизила покупательную способность денежных средств, внесенных в качестве залога. Кроме того, «набежавшие» проценты по кредиту, полученному с целью внесения залога, превысили сумму последнего.

Механизм пересмотра залога, предусмотренный ч. 1 ст. 110 УПК, когда мера пресечения может быть отменена, если в ней отпадает необходимость, или изменена, когда изменяются основания для ее избрания, предусмотренные ст. 97 и 99 Кодекса, с учетом правовой неопределенности данного института и сложившейся судебной практики на основании указанных разъяснений ВС не является, на мой взгляд, эффективным средством правовой защиты. Суды не связаны проверкой соразмерности ограничения прав залогодателя длящимся применением залога, ограничиваясь формальными выводами о том, что необходимость в нем не отпала.

Неопределенность уголовно-процессуальных норм, регулирующих отношения залога, затрудняет доступ к правосудию даже на этапе запуска механизма пересмотра указанной меры пресечения и постановки вопроса о ее изменении (замене).

В уголовном деле Сергея Филиппова защите удалось добиться возможности рассмотрения судом вопроса о пересмотре залога путем подачи жалобы в Конституционный Суд РФ (Определение от 18 июля 2017 г. по делу № 1538-О).

Верховный Суд с учетом толкований конституционных норм в содержательной части названного определения направил в Московский областной суд на рассмотрение по существу в порядке ст. 125 УПК жалобу Филиппова на постановление следователя об отказе в отмене (замене) залога, однако суды не нашли оснований для изменения или отмены данной меры пресечения, оставив без какой-либо мотивировки доводы о несоразмерности столь длительных ограничений имущественных прав обвиняемого.

В то же время КС в указанном определении выразил важные для действующего института залога правовые позиции. Он указал, в частности, что отказ в удовлетворении ходатайства об отмене залога или изменении данной меры пресечения на более мягкую – при том, что срок действия залога ограничен лишь общими сроками предварительного расследования и судебного разбирательства, – фактически продлевает установленные залогом ограничения гарантированного Конституцией РФ права собственности, поэтому законность и обоснованность постановления дознавателя, следователя об отказе в удовлетворении ходатайства об отмене меры пресечения в виде залога могут быть обжалованы (ч. 3 ст. 101, ст. 123–125 УПК).

Кроме того, Конституционный Суд закрепил понятие «фактического продления» срока действия залога в случае отказа в удовлетворении ходатайства о его изменении, а также право обжалования такого отказа, что, безусловно, позитивно, однако, как показывает судебная практика, – для признания данного механизма эффективным средством правовой защиты недостаточно.

Полагаю, законодателю, исходя из ранее сформулированных позиций КС, необходимо конкретизировать временные рамки применения меры пресечения в виде залога – в частности, предельные и промежуточные сроки его установления, по истечении которых возможна судебная проверка соразмерности ограничения права с учетом возможной длительности уголовного преследования и обоснованности продления сроков. В соответствии с ч. 3 ст. 55 Конституции РФ права и свободы (возникающие в том числе из залога имущества) могут быть ограничены законом, однако никто не может быть поставлен под угрозу возможного обременения имущественных прав на неопределенный или слишком продолжительный срок, а законодатель обязан установить четкие и разумные временные рамки допускаемых ограничений прав и свобод (постановления от 24 июня 2009 г. № 11-П и от 20 июля 2011 г. № 20-П; Определение от 14 июля 1998 г. № 86-О).

Ранее Конституционный Суд неоднократно высказывался о нарушении конституционных прав неопределенностью сроков различных мер уголовно-процессуального принуждения – домашнего ареста (Постановление от 6 декабря 2011 г. № 27-П), ареста имущества (постановления от 31 января 2011 г. № 1-П; от 17 апреля 2019 г. № 18-П), подчеркивая их временный характер.

Во исполнение правовых позиций КС законодателем были устранены размытость и неопределенность сроков в таких институтах уголовно-процессуальных норм, как домашний арест, запрет определенных действий и арест имущества.

С учетом стадийного характера уголовного судопроизводства указание Конституционным Судом в определении по жалобе Филиппова на право обжалования отказа в изменении залога на стадии следствия не повлекло распространения судебной защиты и возможности проверки обоснованности отказа на стадию судебного разбирательства. Апелляционная и кассационная инстанции не нашли оснований для рассмотрения жалобы Сергея Филиппова на постановление первой инстанции об отказе в изменении залога по ходатайству, заявленному в ходе рассмотрения дела судом, и вернули ее.

Конституционный и Верховный суды в настоящее время рассматривают очередные жалобы на ограничение доступа к правосудию, однако, на мой взгляд, даже их удовлетворение и направление на новое рассмотрение жалобы на отказ в изменении залога не устранят корень проблемы – неопределенность срока данной меры пресечения.

Точечные корректировки высшими судебными инстанциями сложившейся правоприменительной практики – без уточнения законодателем норм УПК в части конкретизации сроков меры пресечения в виде залога – полагаю, не предотвратят угрозу возможного обременения на неопределенный или слишком продолжительный срок, в связи с чем принцип правовой определенности может остаться не работающим.