Судья ВС высказал особое мнение о моменте возникновения права на УДО в случае замены наказания более мягким

Виктор Смирнов, в отличие от двух других судей, участвовавших в рассмотрении дела, пришел к выводу, что необходимый для УДО срок исчисляется с момента назначения первоначального наказания

В комментарии «АГ» защитник осужденного отметил, что особое мнение судьи станет дополнительным аргументом при надзорном обжаловании. Эксперты в свою очередь поддержали позицию судьи. Одна из них полагает, что доводы судьи адекватно отражают то, как должна быть устроена система смягчения участи осужденных. Второй подчеркнул, что решение ВС противоречит принципам и смыслу УК.

Как сообщил «АГ» адвокат АП Ленинградской области Виктор Ермолаев, 20 августа он ознакомился с особым мнением судьи Верховного Суда РФ Виктора Смирнова к Кассационному определению от 16 июля 2020 г. по делу № 78-УДП20-6-КЗ (особое мнение имеется у «АГ»).

Напомним, что в Кассационном определении ВС пришел к выводу, что необходимый для УДО срок в том случае, если ранее была произведена замена наказания более мягким, исчисляется с момента замены, а не назначения первоначального наказания.

Ранее другой судья ВС уже соглашался с адвокатом

Как ранее сообщалось, Колпинский районный суд г. Санкт-Петербурга в деле Ильи Ерехинского пришел к выводу о том, что при замене лишения свободы принудительными работами необходимый для УДО срок исчисляется с момента замены, а не назначения изначального наказания.

В обоснование своей позиции первая инстанция сослалась на п. 2 Постановления Пленума ВС от 21 апреля 2009 г. № 8 «О судебной практике условно-досрочного освобождения от отбывания наказания, замены неотбытой части наказания более мягким видом наказания» (далее – Постановление № 8), где указано, что если наказание осужденному было смягчено актом амнистии, помилования или суда, то при применении УДО или замене неотбытой части наказания более мягким видом фактически отбытый срок следует исчислять, исходя из срока наказания, установленного актом амнистии, помилования или судебным актом. Апелляционная инстанция оставила постановление в силе.

Сначала судья Третьего кассационного суда общей юрисдикции отказался передавать жалобу на рассмотрение, однако в Верховном Суде Виктору Ермолаеву удалось добиться, чтобы его жалоба была рассмотрена в кассации по существу. Судья ВС Александр Ботин, согласившись с адвокатом, пришел к выводу, что возникновение права на УДО у осужденного за особо тяжкое преступление возникает после фактического отбытия двух третей срока наказания, назначенного приговором, а не двух третей срока более мягкого вида наказания, назначенного в результате замены.

Верховный Суд поддержал Генпрокуратуру

4 февраля 2020 г. кассационный суд отменил акты нижестоящих инстанций и направил материал об УДО на новое рассмотрение в Колпинский районный суд.

Генеральная прокуратура обжаловала данное определение в Верховный Суд. По ее мнению, исчисление необходимого для УДО срока с момента назначения наказания, а не его замены более мягким видом «неоправданно ставит в более льготное положение осужденных, в отношении которых уже минимизирована уголовная репрессия, в сравнении с теми, кто при прочих равных условиях продолжает отбывать назначенное по приговору суда более суровое наказание, и ведет к несоразмерному сокращению неотбытой части наказания в виде лишения свободы».

В своих возражениях Виктор Ермолаев настаивал, что постановление о замене неотбытой части наказания не подменяет приговор и не позволяет исчислять необходимый для УДО срок с момента такой замены. О невозможности применения иных правил исчисления срока, утверждал адвокат, свидетельствует ч. 7 ст. 302 УПК, согласно которой начало исчисления срока отбывания наказания определяет суд в обвинительном приговоре.

Кроме того, отмечал он, заместитель генпрокурора, ссылаясь на п. 2 Постановления № 8, не учел, что в данном случае рассматривается вопрос не смягчения приговора, а замены неотбытой части наказания. «Порядок изменения приговора в сторону смягчения регламентируется не положениями ст. 80 УК РФ. Смягчение приговора может иметь место лишь в апелляционном и кассационном порядке либо вследствие издания актов амнистии или помилования», – пояснял Виктор Ермолаев. Однако Верховный Суд поддержал доводы Генпрокуратуры.

Проанализировав содержание п. «в» ч. 3 ст. 79 и ст. 80 УК, а также п. 1 Постановления № 8, ВС пришел к выводу, что при замене неотбытой части наказания более мягким видом суд учитывает личность осужденного и обстоятельства отбывания им наказания, назначенного приговором. «Положительная оценка данных обстоятельств позволяет суду заменить неотбытую часть наказания более мягким видом наказания, что снижает суровость ранее назначенной меры уголовного принуждения и тем самым обеспечивает индивидуальный подход к каждому осужденному. В результате замены наказания, назначенного по приговору суда, назначается новый, более мягкий вид наказания, а поэтому в качестве назначенного наказания для применения положений ст. 79 УК РФ принимается то наказание, срок которого определяется исходя из последнего принятого на этот счет решения», – сообщается в определении.

В данном случае таким решением, по мнению Верховного Суда, является постановление Тосненского городского суда от 4 февраля 2019 г., которым осужденному заменена неотбытая часть наказания более мягким видом. «Иной подход применения положений ст. 79 УК РФ в условиях уже примененных положений ст. 80 УК РФ свидетельствует о повторном учете личности осужденного и обстоятельств отбытия им наказания, что не соответствует целям уголовного наказания и смыслу гл. 12 УК РФ», – подчеркнула судебная коллегия.

ВС посчитал, что, направляя материал об УДО на новое рассмотрение, первая кассация не учла позиции Конституционного Суда РФ и разъяснения Пленума ВС. Так, пояснил Суд, в Определении КС от 19 декабря 2019 г. № 3357-О (на которое сослалась и Генпрокуратура. – Прим. ред.) указано, что законодатель «ввел такое регулирование, при котором освобождение положительно характеризуемого осужденного от дальнейшего отбывания наказания путем замены его оставшейся части более мягким видом наказания аннулирует неотбытую часть прежнего наказания». С принятием в соответствии со ст. 80 УК постановления о замене неотбытой части наказания более мягким видом отбывание назначенного по приговору наказания прекращается, а исполнению подлежит избранное в порядке замены, отмечал КС.

Кроме того, ВС сослался на тот же п. 2 Постановления № 8, который ранее применил суд первой инстанции, а затем отметил в кассационном представлении заместитель генпрокурора.

Определение Третьего кассационного суда общей юрисдикции от 4 февраля 2020 г. было отменено. «Необходимости в направлении материалов в тот же суд на новое рассмотрение в судебном заседании Судебная коллегия не усматривает», – заключил Верховный Суд.

Позднее Виктор Ермолаев рассказал «АГ», что его доверитель уже воспользовался правом на УДО в толковании ВС, отбыв две третьих срока принудительных работ.

«Аннулирование неотбытой части наказания, назначенного по приговору, не равнозначно освобождению осужденного от наказания»

Сразу после заседания в Верховном Суде Виктор Ермолаев сообщил «АГ», что один из судей решил подготовить особое мнение. О том, что при особом мнении остался судья-докладчик Виктор Смирнов, стало известно 20 августа, когда дело вернулось в первую инстанцию и адвокату удалось ознакомиться с материалами.

Как следует из особого мнения, судебная коллегия удовлетворила кассационное представление прокурора потому, что решения первой и апелляционной инстанций соответствуют Определению КС № 3357-О и п. 2 Постановления ВС № 8. «Вместе с тем конструкция ч. 3 ст. 79 УК не содержит отдельных правил исчисления срока неотбытого наказания, необходимого для положительного решения вопроса об условно-досрочном освобождении осужденного от отбывания наказания в случае его замены более мягким видом», – считает Виктор Смирнов.

Он заметил, что предметом обсуждения в Определении КС № 3357-О был вопрос о том, допускает ли законодатель после замены лишения свободы принудительными работами возможность обратиться осужденному с ходатайством об УДО вновь. В этом определении КС, в частности, указал, что такое ходатайство подлежит самостоятельному разрешению в установленном законом порядке, имея в виду процедуру рассмотрения ходатайства, пояснил судья. «Однако из этого определения вовсе не следует, что после замены лишения свободы принудительными работами срок наказания, предусмотренный п. “в” ч. 3 ст. 79 УПК РФ, подлежит исчислению исходя из срока принудительных работ», – отмечается в документе.

Аннулирование неотбытой части наказания, назначенного по приговору, не равнозначно освобождению осужденного от наказания, подчеркнул Виктор Смирнов: «В отличие от освобождения от наказания, при замене неотбытой части наказания наказанием более мягкого вида исполнение приговора суда не прекращается. Следовательно, не прекращается в этом случае и течение срока, предусмотренного ч. 3 ст. 79 УК РФ».

Судья также заметил, что ни замена наказания, ни УДО не наступают автоматически. Они производятся на основании ходатайства осужденного, которое может быть удовлетворено только при наличии условий, предусмотренных УК. «При таких обстоятельствах, когда законодатель допускает последовательное применение к одному и тому же осужденному положений ч. 2 ст. 80 и п. “в” ч. 3 ст. 79 УК РФ, делать вывод о том, что такой осужденный имеет какие-либо преимущества перед другими осужденными, нет никаких оснований», – полагает Виктор Смирнов.

Судья ВС выразил согласие с доводом адвоката о том, что законодатель, принимая Закон от 27 декабря 2018 г. № 540-ФЗ о замене неотбытой части лишения свободы принудительными работами в более ранний срок, чем иными видами наказания, не собирался лишить осужденных, которые таким правом воспользуются, возможности освободиться по УДО в тот же срок, по истечении которого они могли бы воспользоваться УДО, если бы не попросили о замене наказания. «Противоположная трактовка изменений в ст. 80 УК РФ носила бы дискриминационный характер по отношению к осужденным, которые своим положительным поведением заслужили замену лишения свободы принудительными работами», – процитировал Виктор Смирнов довод из возражений адвоката.

Что касается п. 2 Постановления ВС № 8, то в нем разъясняется, как следует исчислять фактически отбытый срок наказания при рассмотрении ходатайства об УДО, считает Виктор Смирнов. Разъяснений об аннулировании срока, предусмотренного ч. 3 ст. 79 УК, при замене лишения свободы принудительными работами данный документ не содержит, подчеркнул судья.

«Таким образом, исчисление заново при замене лишения свободы принудительными работами срока наказания, предусмотренного ч. 3 ст. 79 УК РФ, ухудшает положение осужденных, в отношении которых применена ст. 80 УК РФ, по сравнению с осужденными, к которым ст. 80 УК РФ не применялась и которые вправе ходатайствовать об условно-досрочном освобождении, отбыв не менее 2/3 срока наказания в виде лишения свободы», – подытожил Виктор Смирнов.

Адвокат и эксперты поддержали выводы судьи

Комментируя «АГ» особое мнение судьи, Виктор Ермолаев подтвердил готовность обжаловать кассационное определение Судебной коллегии по уголовным делам от 16 июля 2020 г. в Президиум ВС. «Особое мнение судьи, который не согласился с правовым подходом двух других участвующих в рассмотрении дела судей ВС и Генпрокуратуры, является дополнительным и очень веским “основанием” для обращения с надзорной жалобой», – подчеркнул он.

Ранее адвокат АП г. Красноярского края Владимир Васин отмечал, что отсутствие надлежащего регулирования не позволяет сделать однозначный вывод о том, с какого момента нужно исчислять необходимый для УДО срок в таких ситуациях. «Я скорее склоняюсь к тому, что Верховный Суд прав. Однако повторюсь, сейчас возможны разные варианты толкования, поэтому законодателю нужно четко разрешить этот вопрос в Уголовном кодексе», – отмечал эксперт. Получить оперативный комментарий Владимира Васина по поводу особого мнения судьи не удалось.

Юрист проекта Благотворительного фонда помощи осужденным и их семьям «Русь сидящая» Ольга Подоплелова, присутствовавшая при рассмотрении дела в ВС, подчеркнула, что доводы судьи легитимны и адекватно отражают то, как должна быть устроена система смягчения участи осужденных.

Адвокат АП Ярославской области, декан юридического факультета ЯрГУ им. П.Г. Демидова, д.ю.н. и председатель Ярославского отделения Ассоциации юристов России Артем Иванчин считает, что кассационное определение ВС противоречит принципам и смыслу УК.

Поддержав особое мнение Виктора Смирнова, эксперт отметил, что оно имеет резервы в плане мотивировки: «В качестве одного из ключевых доводов против принятого Судом решения указывается на то, что оно ухудшает положение осужденных, которым смягчено наказание по ст. 80 УК, в сравнении с теми, кто не получил такой преференции. Эту мысль можно довести до логического завершения и сделать вывод о нарушении актом ВС принципа равенства граждан перед уголовным законом, закрепленного ст. 4 УК».

По мнению Артема Иванчина, одна из ключевых посылок кассационного определения –указание на то, что иной подход будет свидетельствовать «о повторном учете личности осужденного и обстоятельств отбытия им наказания, что не соответствует целям уголовного наказания и смыслу гл. 12 УК РФ». Однако это неверное утверждение, считает он.

Применение уголовно-правовых норм дает массу примеров повторного учета тех или иных фактических обстоятельств и положительных сведений о личности преступника, подчеркнул эксперт. «Например, полное возмещение причиненного ущерба и иные смягчающие обстоятельства могут служить основаниями для отказа от назначения виновному обязательного дополнительного наказания в порядке ст. 64 УК. Одновременно эти же обстоятельства будут приняты во внимание при назначении виновному основного наказания. При этом возмещение ущерба можно еще раз учесть уже в рамках ст. 62 УК при уменьшении наказания на треть. Подобные примеры без труда приумножаются. О каком противоречии смыслу УК и недопустимости повторного учета личности можно после этого говорить?» – возмутился адвокат.

В ст. 79 УК в рассматриваемой части имеется очевидный пробел, и его скорейшее устранение – актуальная задача для законодателя, согласился он. «Но, как известно, в случае пробела толкование закона осуществляется на основании принципов отрасли. С учетом принципов равенства, законности и вины применительно к данному случаю все сомнения и неясности ст. 79 УК должны быть истолкованы в пользу лица, претендующего на УДО. Поэтому в случае замены наказания более мягким необходимый для УДО срок должен исчисляться с учетом ранее отбытого срока прежнего наказания», – заключил Артем Иванчин.

Екатерина Коробка