Компетентность – важнейший аргумент

Суд критически оценил выводы эксперта по уголовному делу, представленные обвинением

Ахундзянов Сергей

Ахундзянов Артем

21 Октября 2022
Судебная практикаУголовное право и процесс

26 июля 2022 г. Черемушкинский районный суд г. Москвы вынес оправдательный приговор в отношении нашей подзащитной Анны Скаржевской с правом на реабилитацию, о чем ранее писала «АГ».

Напомним, Анна Скаржевская, генеральный директор ООО «Стройконсалтинг», обвинялась в хищении денежных средств АО «НПО Энергомаш» путем обмана и злоупотребления доверием в особо крупном размере (ч. 4 ст. 159 УК РФ) в процессе поставки электрической вакуумной печи DZQ-150 для термообработки материалов.

Судебное следствие длилось почти два года и включало более 60 заседаний. Сторона защиты представила суду 43 объективных доказательства, собранных в результате адвокатского расследования, проведенного адвокатами МКА «РОСАР» – Екатериной Смирновой, Никитой Навасардовым и нами.

Первым важным направлением работы защиты стало получение первичных технических и технологических знаний в области проектирования, изготовления и эксплуатации электрических вакуумных термических печей. Большую помощь в этом оказал инженер Юрий Файков, обладающий как академическими знаниями, так и значительным опытом в данной сфере. Он пошагово разъяснял адвокатам принципы и основы работы такого оборудования, предоставлял нормативную, в том числе техническую, литературу, помогал правильно читать технические документы и составлять вопросы для свидетелей и эксперта.

Одним из основных доказательств обвинения являлись заключение эксперта и протокол ее допроса, в связи с чем мы уделили значительное время изучению данных документов, их правовой и технической оценке.

Как полагала сторона защиты на первом этапе работы, изначально следователь неправильно выбрал вид технической части экспертизы и, соответственно, поставленные перед экспертом вопросы, а также привлек некомпетентного в данном вопросе эксперта.

Представлялось, что в рассматриваемом случае требовалось назначить инженерно-техническую экспертизу – в том числе, возможно, ее подвид: инженерно-технологическую экспертизу. Предметом исследования являются инженерные объекты (конструкции, сооружения, агрегаты, механизмы, станки и другое оборудование), а также техническая документация и технологический процесс. Данная экспертиза отвечает, в частности, на вопросы о техническом состоянии оборудования, соответствует ли представленное на экспертизу оборудование имеющейся на него документации, исправно ли оно, пригодно ли к эксплуатации в штатных условиях, каковы причины неисправности или дефектов, характер выявленных недостатков; являются ли они существенными?

В связи с этим эксперт, которому было поручено производство указанной технической части экспертизы, должен обладать специальными знаниями и профессиональной компетенцией, квалификацией, опытом, стажем и навыками работы в области:

• проектирования вакуумных термических печей;
• вакуумной термообработки металлов;
• эксплуатации электропечи для термической обработки материалов;
• металлографии1.

Важнейшими вопросами для защиты при рецензировании экспертного заключения также стали сбор данных о наличии у эксперта специальных познаний, компетенции и компетентности и их объективная оценка. Такая работа велась по девяти направлениям.

Во-первых, были проанализированы сведения о профессиональной подготовке эксперта, приведенные в экспертном заключении и приложенной к нему копии диплома. Документы подтверждали наличие у эксперта только степени бакалавра техники и технологии по направлению «Электротехника, электромеханика и электротехнологии». Указанные данные, на наш взгляд, не свидетельствовали о наличии именно специальных знаний. Так, вакуумная термическая обработка металлов, эксплуатация электрической печи для термической обработки материалов – отдельная, специфическая область знаний. Инженеров в этой области готовят на отдельных факультетах вузов, и по окончании выпускникам присваиваются соответствующие специальности: «инженер-конструктор по вакуумным термическим печам» или «инженер-теплофизик по термическим печам», «инженер по вакуумным термическим печам» и т.д.

Анализ описательной части заключения также свидетельствовал об отсутствии у эксперта требуемых технических знаний и опыта работы в области вакуумной термообработки металлов в целом и эксплуатации вакуумной электропечи для термической обработки материалов, металлографии в частности.

Квалификационный стаж эксперта по проектированию, применению и сервису вакуумной термической обработки металлов, эксплуатации электрической печи для термической обработки материалов в соответствии с квалификацией не был установлен – в заключении отсутствовало подтверждение профессиональной деятельности по полученной специальности.

К экспертному заключению в качестве документа, подтверждающего наличие у эксперта специального образования, был приложен диплом бакалавра по образовательной программе «Техники и технологии по направлению "Электротехника, электромеханика и электротехнологии"», выданный в 2003 г. Однако к документу не было представлено приложение с перечнем изученных дисциплин и результатами экзаменов.

Во-вторых, 11 декабря 2021 г. на имя ректора высшего учебного заведения, указанного в дипломе эксперта, был направлен адвокатский запрос о предоставлении информации о наличии в учебных дисциплинах по программе бакалавриата данных о подготовке указанного студента по предметам, связанным с вакуумной термообработкой металлов и эксплуатацией вакуумной электрической печи для термической обработки материалов. В ответе на адвокатский запрос указывалось, что такие дисциплины данному студенту не преподавались.

На вопрос о количестве лет работы в области термических печей и термообработки эксперт в заседании арбитражного суда ответила, что работала только в рамках институтской практики.

Данные показания она подтвердила в заседании Черемушкинского районного суда г. Москвы по уголовному делу Анны Скаржевской.

В связи с таким ответом защита направила ректору университета повторный адвокатский запрос. На него в установленном порядке был получен ответ о том, что в 2003 г. у студентов в процессе обучения проводилась ознакомительная практика в течение недели, и она не была связана с термическими печами.

Указанные письменные доказательства подтверждали, что эксперт не обладала достаточными квалификацией и опытом, компетенцией и компетентностью для исследования и ответа на вопросы по технической части экспертизы. Тем не менее она в отсутствие специального допуска приступила к испытаниям печи, являющейся опасным промышленным объектом (ОПА).

В-третьих, изучая заключение эксперта, мы обратили внимание на отсутствие в тексте указаний на методы и методики исследования технической части экспертизы, что, на наш взгляд, свидетельствовало об отсутствии у эксперта специальных знаний в данном вопросе и опыта проведения подобных исследований, а также о том, что обсуждаемое экспертное заключение нельзя признать допустимым доказательством по уголовному делу.

Также в тексте не были приведены использованные экспертом специальная, монографическая литература и нормативные документы, регламентирующие безопасность и работу термических печей.

В-четвертых, исследуя показания допрошенных в ходе предварительного следствия 22 свидетелей обвинения – руководителей и специалистов НПО «Энергомаш» – и заключение эксперта, сторона защиты установила отсутствие в указанных материалах анализа и содержания эксплуатационной документации на данную печь, журналов по эксплуатации электрической вакуумной печи, проведения электротехнических работ и т.д. Также не было данных о проведении на предприятии обязательных технического обслуживания и планово-предупредительного ремонта (ПТ и ППР) печи.

Отметим, что выяснение подобных обстоятельств – необходимая составляющая при проведении исследований по качеству, состоянию, работоспособности, обслуживанию и т.д. сложного технического оборудования, тем более относящегося к категории ОПА.

Названное обстоятельство, по мнению защиты, также показывало, что следователь не в полной мере владел методикой расследования уголовных дел, связанных с эксплуатацией сложного технического оборудования, и привлек для производства экспертизы некомпетентного в данном вопросе эксперта. Кроме того, допрошенные следователем должностные лица НПО «Энергомаш», как полагала сторона защиты, не в полной мере обладали знаниями по вопросам эксплуатационного обслуживания печи и отражению этого в соответствующей документации.

Такая информация в полном объеме была использована защитой при составлении вопросов для допроса в судебном заседании должностных лиц предприятия и эксперта, на многие из которых допрашиваемые не смогли ответить.

В-пятых, к экспертному заключению были приложены 10 протоколов, подписанных восемью представителями НПО «Энергомаш», якобы принимавшими участие в проведении экспертизы в части осмотра, экспертной оценки состояния печи, ее включения, проведения технологических и технических операций по эксплуатации. Однако в заключении не были указаны ФИО этих лиц – в отдельных случаях фигурировали должности, принадлежность к организации, профессиональная квалификация. Также отсутствовали данные об их допуске к работе с особо опасным оборудованием и сосудами, работающими под давлением, к электротехническим работам, сведения об аттестации работников по общим правилам безопасности, наряды и допуски, записи в журналах по эксплуатации печи и проведения электротехнических работ и т.д. В процессуальных документах не был определен статус указанных лиц в производстве экспертизы, не отражено разъяснение им их прав и т.д.

Как сообщила в ходе допроса эксперт, она не умеет и не может самостоятельно включать и выключать термическую печь и проводить технологические и технические операции. При этом в суде она пояснила, что указанные лица привлекались по ее ходатайствам с разрешения следователя. Однако данное обстоятельство эксперт не смогла подтвердить документально. Также отсутствовала информация об этом в составленном в период проведения экспертизы следователем протоколе осмотра печи с участием эксперта.

В-шестых, защитой неоднократно направлялись адвокатские запросы руководителю экспертной лаборатории, в том числе об истребовании копий трудовой книжки эксперта, документов о ее образовании, повышении квалификации, наличии опыта технических экспертиз и работы, связанных с вакуумной термообработкой металлов и эксплуатацией электропечи. По ходатайству защиты аналогичный запрос был направлен судом. Однако работодатель эксперта не представил запрошенные материалы и документы, подтверждающие наличие у эксперта требуемых компетентности и компетенции, а также специального образования и опыта проведения судебных и иных технических экспертиз в указанной сфере.

В-седьмых, эксперт допрашивалась в ходе семи судебных заседаний. На первом, в частности, выяснялись вопросы компетентности. Учитывая, что в понятие «компетентность» входят наличие специальных знаний, квалификации, опыта, стажа, а также необходимые умения и навыки, то, как представляется, эксперт должна обязательно обладать ими для проведения экспертизы. Более того, под навыками понимаются именно умения, основанные на знаниях, доведенных до автоматизма в течение месяцев тренировок, путем повторений и практики. 

Эксперту было предложено документально подтвердить наличие соответствующих специальных знаний, квалификации, опыта, стажа, умений и навыков в области технических экспертиз. После неоднократных и уточняющих вопросов она пояснила, что не может подтвердить данные обстоятельства документально и на дату проведения экспертизы указанных качеств у нее не имелось. Однако при этом эксперт неоднократно заявляла в суде, что ее общие технические познания позволяли провести назначенную экспертизу.

В-восьмых, непосредственно для допроса эксперта и должностных лиц НПО «Энергомаш» (относительно технической части печи) с участием специалистов была разработана специальная методика допроса и составлены вопросы.

Для допроса эксперта было сформулировано не менее 350 вопросов, в том числе по содержанию и выводам ее заключения, а также проектированию, изготовлению вакуумных термических печей, вакуумной термической обработке металлов, эксплуатации и обслуживанию электрической печи для термической обработки материалов, металлографии и т.д. На многие очевидные для специалиста вопросы эксперт не смогла ответить или отказывалась отвечать.

В-девятых, по ходатайству стороны защиты к участию в судебном разбирательстве были допущены два высококвалифицированных специалиста – ведущий специалист НПО «ЦНИИТМАШ» Сергей Новожилов (участвовал с первых заседаний) и генеральный директор ООО «Элтертехникс» Владимир Кондрашов2, имеющие высшее специальное образование и степени кандидатов технических наук в области конструирования и эксплуатации термических печей.

В составленных ими заключениях и в ходе допросов в суде была показана несостоятельность и противоречивость, ненаучность показаний и выводов эксперта и т.д. В процессе судебного следствия специалисты также дали всесторонние, исчерпывающие и не противоречащие друг другу и материалам дела ответы на вопросы лиц, участвовавших в заседании.

В процессе семи судебных заседаний один из защитников обвиняемой, задавая во время допроса вопросы эксперту, из-за сложности наименований деталей, узлов, устройств и процессов работы термической печи, отсутствия специального образования и т.д. несколько раз допустил неточность в отдельных наименованиях и технических терминах. При этом эксперт не поправляла его и не уточняла название – напротив, дублировала ошибочные наименования, разъясняла механизм работы, технические и технологические процессы с использованием указанных элементов и т.д. На данные факты я, ознакомившись со стенограммой допроса эксперта, обратил внимание суда.

В процессе адвокатского расследования в Московской лаборатории судебной экспертизы Минюста России было составлено заключение специалиста (консультация) по оценке экономической части экспертного заключения. В нем содержались критические замечания и высказывались сомнения в части отдельных выводов, а также обращалось внимание на подмену понятия «действительная стоимость» иным термином – «рыночная (оценочная) стоимость», что является методической ошибкой.

22 июня 2022 г., практически в конце судебного разбирательства, гособвинителем было заявлено ходатайство о назначении повторной технико-экономической экспертизы.

Прокурор указал, что в ходе допроса эксперта было установлено, что «эксперт специальными знаниями для проведения соответствующей экспертизы не обладала, опыта эксплуатации промышленных печей не имела ˂…˃ в ходе допроса эксперт затруднялась ответить на вопросы, входящие непосредственно в предмет проведенного исследования». Сторона защиты заявила мотивированные возражения, и суд отказал в назначении повторной экспертизы.

В судебное заседание стороной защиты также были представлены два заключения специалистов ведущих государственных экспертных учреждений. В них, как и выступающими в суде специалистами, были подтверждены неполнота и неясность выводов эксперта в технической части, противоречивость и очевидная необоснованность заключения, недостаточная аргументированность выводов и т.п.

Экспертами отдела судебных экономических экспертиз Российского федерального центра судебной экспертизы при Минюсте был составлен акт экспертного исследования, в котором, в частности, исследовался вопрос, на который ранее не смогла ответить эксперт. В акте указывалось, что общая сумма расходов ООО «Стройконсалтинг», связанная с исполнением и сопровождением договора поставки за период с 21 декабря 2016 г. по 30 апреля 2018 г., составляет 35 122 865,44 руб. По мнению федеральных экспертов, «суммы расходов ООО "Стройконсалтинг", связанных с исполнением и сопровождением договора поставки ˂…˃ подтверждаются представленными на исследование первичными документами и регистрами аналитического и синтетического бухгалтерского учета, банковскими выписками из лицевых счетов общества и иными документами».

Данный акт экспертного исследования был изучен судом и не оспаривался гособвинением. Указанные в документе выводы полностью подтверждали отсутствие у подсудимой преступного умысла на хищение и исключали ее причастность к инкриминируемому ей деянию, что повлекло вынесение оправдательного приговора.

1 Металлография – направление в металловедении, классический метод исследования и контроля металлических материалов, подготовка и изучение строения структуры шлифа (обычно с помощью микроскопии). Структуру выявляют с помощью травления либо среза, шлифования и полирования образца. Металлографические исследования важны во многих областях промышленности.

2 Автор и соавтор научных, научно-технических, методических и иных работ, действительный член Союза лиц, осуществляющих деятельность в сфере судебной экспертизы и судебных экспертных исследований «Палата судебных экспертов имени Ю.Г. Корухова».