Борис Титов просит председателя ВС прокомментировать практику помещения бизнесменов под стражу

По мнению бизнес-омбудсмена, при избрании меры пресечения предпринимателям нижестоящие суды руководствуются позицией следствия, полностью игнорируя разъяснения соответствующего Постановления Пленума ВС РФ

По словам главы Ассоциации защиты бизнеса, общественного уполномоченного по защите прав предпринимателей, содержащихся под стражей, Александра Хуруджи, при вынесении решений о помещении под стражу суды даже не удосуживаются мотивировать, почему деятельность бизнесменов нельзя отнести к предпринимательской. Адвокат Сергей Ахундзянов полагает, что обращение Бориса Титова в Верховный Суд РФ обоснованно и правомерно, поэтому оно должно быть поддержано институтами гражданского общества.

Как сообщила пресс-служба Уполномоченного при Президенте РФ по защите прав предпринимателей, в конце марта Борис Титов обратился к председателю Верховного Суда РФ Вячеславу Лебедеву с просьбой выразить отношение Суда к практике назначения бизнесменам меры пресечения в виде заключения под стражу.

Из обращения бизнес-омбудсмена следует, что, вопреки неоднократным разъяснениям Пленума Верховного Суда, до сих пор не изжита практика заключения под стражу предпринимателей без учета ограничений, предусмотренных ч. 1.1 ст. 108 УПК РФ. При назначении меры пресечения суды, как правило, руководствуются позицией следствия, а не разъяснениями п. 7 Постановления Пленума ВС РФ от 15 ноября 2016 г. № 48. Суды не никак не обосновывают свои решения, ограничиваясь стандартной формулировкой о том, что инкриминируемое деяние не связано с осуществлением предпринимательской деятельности.

В обоснование своих доводов Борис Титов сослался на судебные акты в отношении ряда бизнесменов. «Так, в постановлениях об избрании меры пресечения для руководителей инвестиционного фонда Baring Vostok суд отказался признать инкриминируемые им действия совершенными в сфере предпринимательской деятельности, поскольку по смыслу действующего законодательства предпринимательская деятельность не может быть основана на обмане либо злоупотреблении доверием в целях незаконного завладения чужим имуществом в корыстных целях», – отмечено в тексте пресс-релиза к обращению. – В некоторых случаях вопрос о сфере, в которой совершены инкриминируемые деяния, вообще не рассматривался».

Бизнес-омбудсмен также обратил внимание председателя ВС на доводы судов в ходе рассмотрения ходатайств следователей при избрании меры пресечения предпринимателям по делам, связанным с выполнением госконтрактов. Со ссылкой на Постановление КС РФ от 11 декабря 2014 г. № 32-П Борис Титов отметил, что предметом хищения чужого имущества применительно к преступлению, предусмотренному утратившей силу ст. 159.4 УК РФ («Мошенничество в сфере предпринимательской деятельности»), могут быть как денежные средства граждан, так и бюджетные средства (при преднамеренном неисполнении государственных и муниципальных контрактов), а также средства других организаций и ИП. «Таким образом, Конституционный Суд провел прямую связь между предпринимательской деятельностью и ущербом, нанесенным бюджету. Тем не менее некоторые суды аргументируют неотнесение деяний к сфере предпринимательской деятельности совершением хищения денежных средств из бюджета РФ», – отмечено в пресс-релизе письма.

С учетом изложенного Борис Титов попросил Вячеслава Лебедева выразить отношение к сложившейся правоприменительной практике и ее соотношению с текущим законодательством.

В комментарии «АГ» глава Ассоциации защиты бизнеса, общественный уполномоченный по защите прав предпринимателей, содержащихся под стражей, при омбудсмене Борисе Титове Александр Хуруджи отметил, что после публикации Пленумом ВС Постановления от 15 ноября 2016 г. № 48 ожидалось, что его разъяснения снизят количество арестов предпринимателей и упростят применение домашнего ареста и залога.

«Тогда председатель Верховного Суда Вячеслав Лебедев заявлял о необходимости указания в судебных актах веских доказательств того, что обвиняемый может скрыться, совершить новое преступление или повлиять на ход следствия, при отсутствии таковых суды не имеют права помещать под стражу человека, – пояснил Александр Хуруджи. – Что мы видим спустя 2,5 года? Мы наблюдаем, что нижестоящие суды просто игнорируют указанный документ: предпринимательская деятельность не считается таковой ни следствием, ни судом. При этом суды, принимая соответствующие решения о помещении под стражу, даже не удосуживаются мотивировать, почему деятельность нельзя отнести к предпринимательской».

По мнению Александра Хуруджи, из-за такого формального подхода к делу предприниматели отправляются в СИЗО на месяцы и годы – их бизнес захватывают рейдеры, а сотрудники предприятий остаются без работы (в среднем на одного арестованного бизнесмена приходится 200 потерянных рабочих мест). «Такая ситуация сложилась по двум причинам. Во-первых, постановления ВС носят рекомендательный характер, они необязательны для исполнения судами нижестоящих инстанций. Во-вторых, ни один следователь, прокурор или судья не понес сколько-нибудь серьезного наказания за необоснованное уголовное преследование предпринимателя. Даже при оправдательных приговорах (а их у нас – 0,2%) система защищает “своих” от ответственности за ранее принятые незаконные решения», – пояснил он.

Адвокат МКА «РОСАР» Сергей Ахундзянов полагает, что текущая судебная практика по заключению под стражу предпринимателей явно не соответствует требованиям руководящих разъяснений высшей судебной инстанции. «В судебных решениях появилась традиционная формулировка “преступление совершено не в сфере предпринимательской деятельности”, которая позволяет принимать незаконные решения, – отметил он. – Поэтому обращение Бориса Титова в Верховный Суд РФ обоснованно и правомерно, оно должно быть поддержано институтами гражданского общества».

По словам адвоката, в одном из уголовных дел с его участием суд продлил меру пресечения подзащитному, несмотря на его предпринимательский статус и то, что он был членом совета директоров коммерческой организации. Эксперт с сожалением отметил, что многолетняя практика защиты предпринимателей показывает, что при избрании меры пресечения в виде заключения под стражу и ее продлении суды практически всегда удовлетворяют ходатайства следственных органов, переписывая в своих решениях общие абстрактные фразы и стереотипные формулировки из постановления следователя.

«В качестве доводов, обосновывающих необходимость заключения под стражу, используются недопустимые доказательства, в том числе в виде надуманных рапортов сотрудников, осуществляющих оперативное сопровождение уголовного дела, которые представлены и оформлены вопреки требованиям уголовно-процессуального закона и Инструкции о порядке предоставления результатов оперативно-розыскной деятельности органу дознания, следователю, прокурору или в суд (утв. Приказом МВД РФ, ФСБ, ФСО, ФТС, СВР, ФСИН, ФСКН и Минобороны России от 17 апреля 2007 г. № 368/185/164/481/32/184/97/147)», – отметил эксперт.

По словам Сергея Ахундзянова, происходящее обусловлено не только правовым нигилизмом, но и нарушением принципа независимости судей при вынесении решений по таким делам. Адвокат также особо выделил обвинительную «связку» правоохранительных, следственных, прокурорских и судейских органов, о которой, как он отметил, в свое время говорил Владимир Путин, и ведомственную солидарность, которая является основанием для избрания самой жесткой меры пресечения.

«В неменьшей мере этому способствует и опасение судей быть обвиненными в излишней мягкости при осуществлении правосудия либо в коррупционной составляющей, а также полная поддержка принятых судебных решений в вышестоящих инстанциях. К сожалению, как правило, представители прокуратуры полностью поддерживают не позицию закона, а процессуальные решения органов следствия», – полагает адвокат.

Зинаида Павлова