Адвокаты по «делу Кокорина и Мамаева» рассказали, как добились направления его на новое рассмотрение

Второй кассационный суд в своем определении, в частности, подчеркнул, что в основу апелляционного приговора Мосгорсуда были положены противоречивые показания

По мнению одного из защитников, Игоря Бушманова, рядовое дело сделала резонансным публичность двух фигурантов и отдельных потерпевших. Татьяна Стукалова обратила внимание на профессионализм судей Второго кассационного суда. Татьяна Прилипко подчеркнула, что если апелляция не будет опять ангажирована, то ее подзащитный может быть оправдан по всем предъявленным обвинениям с переквалификацией действий по одному из эпизодов. Вячеслав Барик выразил надежду на то, что отмена новым кассационным судом многочисленных незаконных решений Мосгорсуда не междоусобная борьба, а действительно новая установка на отправление законного правосудия.

Второй кассационный суд изготовил мотивированное определение от 13 мая, которым удовлетворил жалобы адвокатов и направил дело Павла Мамаева, Александра Протасовицкого и братьев Кокориных на новое апелляционное рассмотрение.

Защиту по данному делу осуществляли управляющий партнер АБ «АВЕКС ЮСТ» Игорь Бушманов (адвокат футболиста ФК «Ростов» Павла Мамаева), вице-президент гильдии российских адвокатов, руководитель филиала «РегионСервис» КА «Московский юридический центр» Татьяна Стукалова (защитник футболиста ФК «Зенит» Александра Кокорина), адвокат КА «Консул» Татьяна Прилипко (защитник Александра Протасовицкого) и адвокат филиала «РегионСервис» КА «Московский юридический центр» Вячеслав Барик (защитник Кирилла Кокорина).

Ознакомившись с кассационным определением, «АГ» попросила защитников рассказать об особенностях работы по резонансному делу и прокомментировать выводы Второго кассационного суда.

Полтора года лишения свободы каждому

В октябре 2018 г. футболисты Павел Мамаев и Александр Кокорин, Кирилл Кокорин (младший брат Александра) и их товарищ Александр Протасовицкий были взяты под стражу. Следствие исходило из того, что 8 октября 2018 г. молодые люди избили Виталия Соловчука (водителя телеведущей «Первого канала» Ольги Ушаковой), директора одного из департаментов Минпромторга Дениса Пака и главу ФГУП «НАМИ» Сергея Гайсина.

8 мая 2019 г. Пресненский районный суд г. Москвы постановил приговор по этому делу. Как указано в апелляционном приговоре, вынесенном позднее Мосгорсудом, первая инстанция пришла к выводу, что все подсудимые виновны в совершении умышленного причинения легкого вреда здоровью, вызвавшего кратковременное расстройство здоровья, из хулиганских побуждений в отношении Виталия Соловчука и в совершении хулиганства с использованием стула в качестве оружия в отношении Дениса Пака и Сергея Гайсина. Сторона обвинения просила назначить наказание по ч. 2 ст. 213 УК с указанием на совершение хулиганства группой лиц по предварительному сговору, однако суд с наличием предварительного сговора не согласился.

Дополнительно братья Кокорины были признаны виновными в совершении умышленного причинения легкого вреда здоровью, вызвавшего кратковременное расстройство здоровья, из хулиганских побуждений с применением того же используемого в качестве оружия стула в отношении Дениса Пака. Павла Мамаева и Александра Протасовицкого осудили за совершение побоев и иных насильственных действий, причинивших физическую боль, но не повлекших последствий, указанных в ст. 115 УК РФ, из хулиганских побуждений в отношении Сергея Гайсина.

Прокурор также настаивала на необходимости привлечения Кирилла Кокорина к уголовной ответственности за нанесение побоев Гайсину в составе группы лиц, однако суд решил, что Кокорин-младший действий, подпадающих под ст. 116 УК, не совершал. В этой части молодого человека оправдали.

С учетом этого Александр и Кирилл Кокорины были осуждены по п. «а» ч. 2 ст. 115, ч. 1 ст. 213 и п. «а», «в» ч. 2 ст. 115 УК РФ к наказанию в виде 1 года 6 месяцев лишения свободы каждый. Павла Мамаева и Александра Протасовицкого районный суд приговорил к 1 году 5 месяцам лишения свободы каждого по п. «а» ч. 2 ст. 115, ч. 1 ст. 213 и ст. 116 УК РФ.

В апелляционном порядке приговор обжаловали как адвокаты осужденных, так и гособвинитель.

Адвокаты Александра Кокорина, Татьяна Стукалова и ныне покойный Андрей Ромашов, просили Мосгорсуд оправдать их доверителя по эпизоду с Соловчуком и по обвинению в хулиганстве по эпизоду с Денисом Паком. Игорь Бушманов заявлял о необходимости оправдать Павла Мамаева в совершении хулиганства и нанесении побоев и переквалифицировать его действия с п. «а» ч. 2 ст. 115 УК на ч. 1 этой же статьи. Вячеслав Барик, защищавший Кирилла Кокорина, просил исключить из приговора указание на совершение преступления в составе группы лиц, предусмотренное п. «в» ч. 1 ст. 63 УК РФ и отягчающее наказание, и переквалифицировать действия его подзащитного по деянию в отношении Соловчука на ст. 116 УК РФ, а также оправдать Кокорина-младшего по ч. 1 ст. 213 УК. Татьяна Прилипко говорила о необходимости переквалифицировать действия Александра Протасовицкого с п. «а» ч. 2 ст. 115 УК на ч. 1 этой же статьи, в остальной части подзащитного просила оправдать.

Гособвинитель настаивала на устранении лишь одного недостатка приговора: Пресненский районный суд решил, что все четверо совершили хулиганство с применением предмета, используемого в качестве оружия, что в соответствии с УК квалифицируется по п. «а» ч. 1 ст. 213, но в описательно-мотивировочной и резолютивной частях приговора суд указал лишь ч. 1 ст. 213, не отразив п. «а».

13 июня 2019 г. Московский городской суд отменил приговор первой инстанции, удовлетворив требования прокурора. Приговор Пресненского районного суда фактически не изменился, лишь в описательно-мотивировочной и резолютивной частях появилось указание на п. «а» ч. 1 ст. 213 УК РФ. Назначенное наказание осталось прежним.

Адвокаты подали жалобы во Второй кассационный суд общей юрисдикции.

В защиту Александра Кокорина

Татьяна Стукалова обратила внимание кассационного суда на то, что в приговоре не указано, кто именно и какими действиями причинил легкий вред здоровью Виталия Соловчука. Адвокат подчеркнула, что данный вред, как установили судмедэксперты, стал результатом как минимум четырех ударов по лицу (иных следов от ударов эксперты не выявили). При этом на предварительном следствии Соловчук утверждал, что Александр Кокорин нанес ему один удар в грудь, а при допросе в суде первой инстанции заявил, что ударов было три. Действия ее подзащитного, по мнению адвоката, не причинили вреда здоровью потерпевшего и при доказанности вины Александра могут квалифицироваться максимум по ст. 116 УК РФ.

Татьяна Стукалова также отметила, что обвинение по ч. 1 ст. 213 УК РФ не подтверждено соответствующими заявлениями ни потерпевших Пака и Гайсина, ни администрации ресторана, в котором произошел конфликт, ни каких-либо иных граждан. Апелляционная инстанция, перечислив мелкие признаки хулиганства, не раскрыла, в чем состояло грубое нарушение общественного порядка и почему повод к совершению признанных хулиганством действий сочтен незначительным, указала защитник. Более того, подчеркнула она, Александр Кокорин фактически привлечен к уголовной ответственности за одно и то же деяние дважды.

Защитник говорила и о том, что в апелляционном приговоре не индивидуализированы действия каждого из осужденных, не учтено аморальное поведение Соловчука и Пака, что привело к неверной квалификации содеянного. Татьяна Стукалова также отметила, что при назначении Александру Кокорину наказания Мосгорсуд не учел ряд значимых фактов о личности молодого человека, в том числе благотворительную деятельность Александра, а также не обратил внимание на явку с повинной, не оформленную следователем надлежащим образом. Более того, исключив квалифицирующий признак – совершение преступления группой лиц по предварительному сговору, Мосгорсуд не изменил вид и размер наказания, запрошенные гособвинителем при первоначальной версии обвинения в суде первой инстанции.

Адвокат также обратила внимание Второго кассационного суда на допущенные в ходе расследования и судебного разбирательства существенные нарушения УПК. В частности, в обвинительное заключение следователь включил не всех заявленных стороной защиты свидетелей, а само обвинительное заключение было составлено руководителем следственной группы и следователем, подлежащими отводу.

Позиция адвоката Кирилла Кокорина

Защитник Кирилла Кокорина, Вячеслав Барик, в своей кассационной жалобе указал, что суд неверно квалифицировал действия его доверителя, вменив в вину младшему Кокорину действия других лиц по причинению легкого вреда здоровью Виталия Соловчука. Кирилл Кокорин нанес последнему лишь удар в корпус, подчеркнул адвокат.

Защитник также говорил о том, что Мосгорсуд не разграничил действия каждого из осужденных, а осуждение Кирилла Кокорина по ч. 1 ст. 213 УК РФ противоречит запрету на расширительное толкование норм уголовного закона. По мнению Вячеслава Барика, суд не пришел к выводу о реализации умысла в виде грубого нарушения общественного порядка, указав лишь на насильственные действия в отношении потерпевших в связи с незначительным поводом. При этом младший Кокорин был дважды привлечен к уголовной ответственности за одно и то же деяние с назначением различного наказания.

Адвокат подчеркнул, что действия потерпевших носили провокационный характер, а значит, обвинение в совершении хулиганства является надуманным. Кроме того, суд неверно квалифицировал действия Кирилла Кокорина, вменив ему в вину причинение легкого вреда здоровью Дениса Пака, поскольку медицинскими документами установлено, что легкий вред здоровью причинен в результате однократного ударного воздействия тупого твердого предмета. Нанесенная же его доверителем пощечина не повлекла причинение легкого вреда здоровью Пака Д.К., в связи с чем действия Кирилла Кокорина должны быть квалифицированы как побои, а оскорбление подсудимых самим Паком исключает совершение Кокориным-младшим деяния из хулиганских побуждений.

Кроме того, исключив ряд отягчающих обстоятельств, суд не изменил вид и размер наказания, добавил адвокат.

Доводы защитника Александра Протасовицкого

Защитник Александра Протасовицкого, Татьяна Прилипко, указала, что по эпизоду причинения легкого вреда здоровью Виталия Соловчука действия ее подзащитного квалифицированы по п. «а» ч. 2 ст. 115 УК РФ неверно, поскольку те два удара в скулу, которые нанес Александр, не повлекли телесных повреждений, отнесенных судебно-медицинским экспертом к легкому вреду здоровью. То есть суд признал Протасовицкого виновным в действиях, которые тот фактически не совершал, пояснила защитник. Вывод о наличии хулиганских побуждений, по ее мнению, сделан Мосгорсудом вопреки установленным фактическим обстоятельствам, так как причиной конфликта стало оскорбление, высказанное Соловчуком в адрес Кирилла Кокорина и Павла Мамаева.

Осуждение Александра Протасовицкого за совершение хулиганства является незаконным и необоснованным, поскольку он каких-либо действий, противоречащих нормам морали и этики, не производил и не нарушал общественный порядок, считает адвокат. Она также обратила внимание на отсутствие заявлений потерпевших, других посетителей ресторана и администрации заведения о совершении хулиганства в материалах уголовного дела. Вменение же подзащитному действий других лиц, выразившихся в применении предметов, используемых в качестве оружия, является нарушением ч. 1 ст. 5 УК РФ, подчеркнула Татьяна Прилипко

Привлечение Александра Протасовицкого к уголовной ответственности за нанесение побоев Сергею Гайсину адвокат также назвала необоснованным, поскольку умысел ее доверителя был направлен на предотвращение эскалации произошедшего конфликта. А, кроме того, причинение одного телесного повреждения в виде «осаднения» слизистой оболочки нижней губы вменено двум осужденным, заметила Татьяна Прилипко.

Аргументы адвоката Павла Мамаева

В свою очередь, Игорь Бушманов в своей кассационной жалобе говорил о том, что осужденным необоснованно вменено в вину причинение одних и тех же телесных повреждений, нанесенных Виталию Соловчуку.

Адвокат отметил, что доводы защитников об отсутствии хулиганских побуждений в действиях подсудимых не получили надлежащей оценки Мосгорсуда, при этом суд не стал исследовать видеозапись эпизода с Соловчуком, в то время как на ней видны провокационные действия потерпевшего. Кроме того, суд не обратил внимание на непоследовательность и противоречивость показаний Виталия Соловчука, которые опровергаются показаниями свидетелей. Действия Павла Мамаева в отношении Соловчука должны подлежать переквалификации на ч. 1 ст. 115 УК, настаивал защитник. Игорь Бушманов также указал, что его доверитель хулиганства не совершал, Сергей Гайсин сам вмешался в конфликт между Мамаевым и Паком, а значит, эпизод с ним носит самостоятельный характер и не может охватываться признаками состава хулиганства.

Сославшись на п. 5 Постановления Пленума ВС РФ от 15 ноября 2007 г. № 45 «О судебной практике по уголовным делам о хулиганстве и иных преступлениях, совершенных из хулиганских побуждений», адвокат отметил, что Мосгорсуд, исключая из обвинения указание на предварительный сговор, сделал безосновательный вывод об умысле на применение предмета, используемого в качестве оружия, в отношении всех осужденных. Когда Александр Кокорин ударил Дениса Пака стулом, он действовал единолично, подчеркнул адвокат.

Применительно к действиям Павла Мамаева в отношении Сергея Гайсина защитник указал, что конфликт был спровоцирован действиями самого потерпевшего, первым применившего физическую силу к Мамаеву, который на тот момент никаких противоправных действий ни в отношении Гайсина, ни в отношении Пака не совершал.

Мосгорсуд одновременно вменил Павлу Мамаеву две формы объективной стороны преступления, предусмотренного ст. 116 УК РФ: побои и иные насильственные действия, причинившие физическую боль. Но однократное физическое воздействие со стороны Мамаева не может расцениваться как причинение побоев, подчеркнул адвокат. При этом у Гайсина диагностировано единственное телесное повреждение – поверхностная рана («“осаднение” слизистой оболочки нижней губы»), не повлекшая вреда здоровью, образовавшаяся в результате однократного воздействия твердого тупого предмета, причинение которой вменено двум осужденным.

Адвокат настаивал, что действия Павла Мамаева в отношении Виталия Соловчука требуют переквалификации на ч. 1 ст. 115 УК РФ с изменением вида и меры наказания, по обвинению же в хулиганстве и нанесении побоев его доверитель должен быть оправдан. Кроме того, подчеркнул Игорь Бушманов, апелляция, мотивируя назначение Мамаеву наказания в виде реального лишения свободы, учла в качестве отягчающего обстоятельства совершение преступления в составе группы лиц необоснованно, поскольку ни один из указанных в приговоре составов не содержит такого квалифицирующего признака.

Мосгорсуд не разобрался, кто бил Соловчука

Второй кассационный суд напомнил, что в тех случаях, когда преступление совершено группой лиц, группой лиц по предварительному сговору или организованной группой, в приговоре должно быть указано, какие конкретно преступные действия совершены каждым из соучастников (п. 18 Постановления Пленума ВС РФ от 29 ноября 2016 г. № 55 «О судебном приговоре»).

Однако в нарушение положений ст. 307 УПК РФ и вопреки приведенной позиции Верховного Суда описание преступного деяния в апелляционном приговоре по эпизоду с потерпевшим Виталием Соловчуком не соответствует приведенным в апелляционном приговоре доказательствам. Мосгорсуд в своем акте указал, что все осужденные подошли к Соловчуку и «из хулиганских побуждений» нанесли ему «не менее двух ударов каждый руками и ногами в область головы и тела». Однако при этом не указано, на основании каких доказательств суд пришел к выводу, что все подсудимые подошли к потерпевшему одновременно и одномоментно нанесли ему удары, подчеркнула судебная коллегия.

Кассация пришла к выводу, что Мосгорсуд фактически не установил и не конкретизировал действия каждого из осужденных, поскольку не указал, кто из них, в какой момент, в каком количестве и по каким частям тела наносил удары потерпевшему. Суд также не описал, в каком положении находился потерпевший при нанесении ему ударов каждым из осужденных.

Между тем, подчеркнул Второй кассационный суд, установление этих обстоятельств имеет важное значение для обоснования выводов о том, в результате чьих действий причинен легкий вред здоровью потерпевшего, и, соответственно, для квалификации содеянного каждым из осужденных, поскольку как суд первой инстанции, так и суд апелляционной инстанции исключили из обвинения наличие предварительного сговора между осужденными на совершение насильственных действий в отношении Виталия Соловчука.

Несоответствие описания преступного деяния по этому эпизоду приведенным в приговоре доказательствам судебная коллегия сочла существенным нарушением УПК РФ.

Суд второй инстанции проигнорировал противоречивые показания

Кассация также указала, что описательно-мотивировочная часть апелляционного приговора содержит противоположные выводы при оценке показаний значительного числа свидетелей. В частности, Мосгорсуд пришел к выводу, что в показаниях допрошенных со стороны обвинения лиц не имеется противоречий, которые могли бы повлиять на доказанность вины. Однако тут же апелляция отметила значительные противоречия в показаниях четверых свидетелей, сообщивших, что Виталий Соловчук первым нанес удар Павлу Мамаеву.

Кассация подчеркнула, что показания этих и еще двух свидетелей в нарушение уголовно-процессуального закона практически не приведены в приговоре и им не дана надлежащая оценка в совокупности с другими доказательствами. В то же время, как видно из протокола судебного заседания первой инстанции, свидетель Г., помимо показаний об ударе, нанесенном Павлу Мамаеву Виталием Соловчуком, сообщил и о том, что Мамаев в свою очередь не попал по лицу потерпевшего, а также о том, что Павел Мамаев и Кирилл Кокорин нанесли удары по бедру Соловчука, заметил Второй кассационный суд.

Кроме того, Мосгорсуд признал правдивыми показания Кирилла Кокорина о том, что Соловчук ударил Мамаева, после того как последний взял его за горло, «поскольку они подтверждаются совокупностью доказательств». Однако далее, проверяя доводы защитников о том, что причиной конфликта послужило противоправное поведение потерпевшего, который, в частности, первым нанес удар Мамаеву, суд апелляционной инстанции сделал противоположный вывод, указав, что эти доводы «не имеют объективного подтверждения и опровергаются исследованными материалами дела».

Указанные противоречия в выводах Мосгорсуда при оценке доказательств Второй кассационный суд также квалифицировал как существенное нарушение уголовно-процессуального закона, повлиявшее на исход дела.

Ошибочная квалификация

Судебная коллегия заметила, что по эпизоду в отношении потерпевших Дениса Пака и Сергея Гайсина органы следствия квалифицировали действия каждого из обвиняемых по ч. 2 ст. 213 УК РФ как совершение хулиганства с применением предмета, используемого в качестве оружия, по предварительному сговору группой лиц. Апелляционная инстанция переквалифицировала действия осужденных на п. «а» ч. 1 ст. 213 УК РФ, исключив из обвинения указание на предварительный сговор.

Однако Мосгорсуд, оценивая таким образом содеянное, не учел разъяснения, содержащиеся в п. 5 Постановления Пленума ВС РФ от 15 ноября 2007 г. № 45. ВС исходит из того, что, в случае если одно лицо в ходе совершения соответствующих совместных противоправных действий при отсутствии предварительного сговора с другими участниками преступления применило оружие или предметы, используемые в качестве оружия, содеянное им при наличии к тому оснований подлежит квалификации по п. «а» ч. 1 ст. 213 УК РФ, действия же других участников, не связанных предварительным сговором и не применявших оружие или используемые в таком качестве предметы, не образуют состава преступления и при наличии к тому оснований могут быть квалифицированы лишь как мелкое хулиганство по ст. 20.1 КоАП РФ.

Оба Кокорина также были признаны виновными в совершении преступления, предусмотренного п. «а», «в» ч. 2 ст. 115 УК, однако Мосгорсуд надлежащим образом не мотивировал квалификацию действий Кирилла Кокорина, не применявшего какие-либо предметы в качестве оружия для нанесения телесных повреждений потерпевшему при отсутствии предварительного сговора, подчеркнул кассационный суд. Кроме того, добавил он, давая одинаковую правовую оценку действиям Кокориных, суд не принял во внимание, что согласно заключению судебно-медицинской экспертизы сотрясение головного мозга у Пака могло образоваться в результате однократного воздействия тупого твердого предмета.

При осуждении Павла Мамаева и Александра Протасовицкого по ст. 116 УК Мосгорсуд признал каждого из них виновным как в нанесении побоев, так и в совершении иных насильственных действий, причинивших физическую боль Сергею Гайсину, не усмотрев при этом предварительного сговора между ними. «Однако суд апелляционной инстанции не учел, что побои и иные насильственные действия, причинившие физическую боль, являются по сути альтернативными действиями, составляющими объективную сторону преступления, предусмотренного ст. 116 УК РФ», – подчеркнул кассационный суд. Вторая инстанция также не мотивировала, на основании каких доказательств пришла к выводу, что Протасовицкий, схватив Гайсина за шею, нанес ему побои, а Мамаев в свою очередь, ударив Гайсина в область головы, совершил иные насильственные действия.

Такие нарушения требований УПК о содержании судебного решения, непосредственно влияющие на правильность разрешения вопроса о виновности лица в совершении преступления как одного из фундаментальных вопросов, подлежащих доказыванию при производстве по уголовному делу, а также нарушения уголовного закона при квалификации действий осужденных являются существенными и повлияли на исход дела, считает Второй кассационный суд.

Данные нарушения явились основанием для отмены апелляционного приговора Московского городского суда и для направления уголовного дела на новое апелляционное рассмотрение.

Комментарии адвокатов

«В ближайшее время дело поступит в апелляционную инстанцию Мосгорсуда, где теперь, надеюсь, уже с большим вниманием отнесутся к доводам наших жалоб и проведут безукоризненный процесс с вынесением такого же юридически и фактически выверенного окончательного приговора, который ни у кого не вызовет и тени сомнений в его законности, объективности и справедливости. Надеюсь, что в большей части он будет оправдательным», – сказал Игорь Бушманов.

По сути, это самое обычное рядовое дело, которых ежедневно в Москве возникает не один десяток, подчеркнул адвокат. «В моей двадцатипятилетней юридической практике оно, наверное, самое простое по содержанию. Но публичность двух фигурантов и некоторых потерпевших позволила отнести это дело к резонансным и “особо важным”. Его, напомню, расследовала группа из 18 следователей ГСУ МВД России по г. Москве», – заметил защитник.

Татьяна Стукалова положительно оценила работу Второго кассационного суда и судей по делу ее доверителя. «Суд настолько глубоко вник в суть дела – в своей практике я вижу такое крайне редко. Профессионализм судей проявился и в ведении процесса, и в отношении к участникам процесса. Это очень удивило и бесконечно порадовало, потому что мы, как адвокаты, такого отношения к себе давным-давно не встречали», – поделилась она.

Отвечая на вопрос «АГ» о том, почему только кассация обратила внимание на те нарушения, о которых защитники говорили с самого начала, адвокат сказала: «Наверное, потому что заштампованные приговоры, потому что была такая огласка, потому что были закрыты глаза на действующее законодательство. К чему мы сегодня пришли? К тому, что ребята могли бы вообще не находиться в изоляции от общества. Работа следствия и двух первых инстанций привела к неисправимой судебной ошибке: наши доверители уже “отсидели” по полтора года, понесли избыточное наказание».

По словам адвоката, многие задают вопрос, зачем же тогда все это делать, если молодые люди уже фактически отбыли наказание. «Во-первых, наши доверители хотят справедливости. Во-вторых, мы, юристы, все время говорим о единообразии практики. Для того чтобы такой порочной практики не было, чтобы другие не пострадали от нее, и нужно добиваться этой справедливости. Нам важно поставить в этом деле законную точку, а не точку, которую сформировали СМИ и те, кто нечистоплотно применяет букву закона», – пояснила она.

Показательные процессы, к которым можно отнести и это дело, должны демонстрировать обществу, что закон существует, а суд справедлив, уверена адвокат. «Мы рады, что в данном случае Второй кассационный суд пошел не по пути зрелищности процесса, а показал, что закон все-таки существует», – заключила Татьяна Стукалова.

В свою очередь, Татьяна Прилипко заметила, что, указав на ряд допущенных в апелляционной инстанции нарушений, кассационный суд не обратил внимание на еще одно очень важное упущение Мосгорсуда. «Как мне кажется, в кассационном определении следовало бы отразить, что апелляционный суд не принял во внимание и не оценил представленное защитой заключение сурдологов, из которого следует, что Пак произнес грубое нецензурное слово в адрес молодых людей. Причина этого конфликта – оскорбление Паком ребят – исключает наличие хулиганских побуждений, – пояснила она. – Если заключение специалистов будет принято во внимание и суд либо примет его выводы, либо назначит полноценную экспертизу, а получив результаты, подтверждающие мнение специалистов, законно оценит это, то обвинение по ст. 213 УК РФ должно быть однозначно снято, ребята в этой части оправданы, а их действия квалифицированы по другим, гораздо более мягким, статьям УК».

Возможно, кассация не хотела открыто вступать в клинч с Мосгорсудом по вопросу, затрагивающему чиновника, предположила Татьяна Прилипко. «Если апелляция не будет опять ангажирована, то мой подзащитный может быть оправдан по всем предъявленным обвинениям с переквалификацией действий по эпизоду с Соловчуком, – считает адвокат. – Неясно, будет ли оказано в этот раз какое-то давление на суд с точки зрения административного ресурса. Но если моему доверителю эта судимость пока что, скажем так, только морально неприятна, то ребятам-футболистам она создает серьезные препятствия для их дальнейшей спортивной жизни».

Вячеслав Барик отметил негативную роль отдельных СМИ в «раздувании» отрицательного общественного настроя, который затруднял работу по делу. «Были СМИ, которые старались объективно освещать информацию, но большая часть, видимо в угоду общественным настроениям, преподносили все по-другому. И это нам, адвокатам, очень мешало. Как мне кажется, итог работы следствия и двух первых судебных инстанций был продиктован именно негативным общественным мнением. И это очень удручает, ведь надо понимать, что эта напряженность у людей оттого, что они не чувствуют, что закон работает, что их право будет защищено», – пояснил он.

По его словам, в суде кассационной инстанции адвокаты «никаких особых достижений» не сделали. «Те же доводы мы приводили с самого начала, еще со стадии предварительного следствия, поэтому я очень обрадовался итогу кассационного рассмотрения. И не столько за наше дело и за нашу работу, сколько за то, что это, может быть, сигнал о том, что судебная система будет работать в нашей стране. Что эта судебная реформа все-таки поспособствует тому, чтобы суды руководствовались законом, а не телефонными звонками “сверху”», – рассказал Вячеслав Барик.

Рассуждая о работе Второго кассационного суда, адвокат подчеркнул: «Надеюсь, что этот курс в виде многочисленной отмены незаконных решений Мосгорсуда не междоусобная борьба накануне квалификационной коллегии нынешнего председателя Мосгорсуда, а действительно новая установка на отправление законного правосудия в нашей стране».

Екатерина Коробка