Адвокат добился прекращения уголовного преследования, доказав повторность привлечения к ответственности

Суд согласился, что действия обвиняемого являлись деяниями, направленными к единой цели, объединенными единым умыслом, и подлежат квалификации как одно преступление, за которое он уже привлекался к уголовной ответственности

Защитник рассказал о нюансах уголовного дела, отметив, что правоприменительная практика по деяниям ч. 2 ст. 199.2 УК в настоящее время характеризуется максимально формальным подходом, при этом диспозиция обвинения зависит от оценочных категорий.

Как стало известно «АГ», Псковский городской суд постановлением от 7 декабря 2021 г. прекратил уголовное преследование в отношении предпринимателя (документ имеется у «АГ»), обвиняемого в совершении преступления, предусмотренного ч. 2 ст. 199.2 УК РФ, в связи с наличием в отношении него вступившего в законную силу постановления суда о прекращении уголовного дела по аналогичному обвинению. Адвокат АП Псковской области Марат Кабалоев рассказал об особенностях дела.

Привлечение к уголовной ответственности

В ноябре 1992 г. ОАО «ПКЗ» было зарегистрировано в ЕГРЮЛ. Общество состояло на учете в МИФНС России № 1 по Псковской области в качестве налогоплательщика, а также было зарегистрировано в качестве страхователя и состояло на учете в государственном учреждении – Псковском региональном отделении Фонда социального страхования РФ.

С 8 февраля 2017 г. М. был назначен на должность генерального директора общества, которую занимал до 4 октября 2018 г. На него как на руководителя была возложена обязанность представлять достоверные налоговые декларации в МИФНС России № 1 по Псковской области и своевременно перечислять в бюджет подлежащие уплате суммы налогов. До назначения М. генеральным директором общества являлся С., который в нарушение ст. 174 НК РФ своевременно не перечислил в бюджет подлежащие уплате суммы налогов, что повлекло образование задолженности по налогам в сумме 43,9 млн руб., из которых сумма налога – 43,4 млн руб., а также сумма пеней – 452 тыс. руб.

В декабре 2016 г. в связи с неисполнением АО «ПКЗ» обязанности по уплате налогов и сборов и наличием соответствующей недоимки МИФНС России № 1 по Псковской области вынесены решения о приостановлении операций по расчетным счетам общества и о принудительном взыскании налогов за счет денежных средств на счетах общества в банках.

В июне 2018 г. в отношении М. было возбуждено уголовное дело. Следствие указало, что с 8 февраля 2017 г. по 31 марта 2017 г. М., являясь генеральным директором завода, искусственно создал ситуацию отсутствия денежных средств на счете общества с целью их сокрытия путем перечисления на расчетные счета кредиторов АО «ПКЗ». В этот период М. подписывал и направлял подготовленные по его указанию письма в адрес дебитора общества – ООО «ТД» с просьбой перечислить денежные средства на расчетные счета кредиторов АО «ПКЗ». В общей сложности дебитор перечислил около 78 млн руб., которые в пределах сумм инкассовых поручений, в случае поступления на счета АО «ПКЗ» подлежали списанию в счет погашения недоимки по налогам на сумму около 43 млн руб., т.е. в крупном размере. По утверждению стороны обвинения, данными действиями М. совершил преступление, предусмотренное ст. 199.2 УК РФ.

В качестве доказательств были представлены распорядительные письма от АО «ПКЗ» за подписью М. в адрес ООО «ТД»; показания директора и вовлеченных работников о том, что расчеты действительно велись через счет сторонней организации; материалы налоговой проверки; материалы, наработанные УЭБ и ПК УМВД; экспертное заключение.

В судебном заседании защитник подсудимого М. просил о прекращении уголовного преследования М. с назначением ему судебного штрафа, при этом указал как на возможность подсудимого уплатить судебный штраф в короткие сроки, так и на наличие оснований для принятия такого решения. Сам подсудимый полностью признал вину в совершении инкриминируемого преступления; он отметил, что им приняты активные меры как к уплате АО «ПКЗ» недоимки по налогам, имевшей место в ходе предварительного расследования, так и к уплате из личных сбережений пеней и штрафов общества, образовавшихся в связи с неуплатой налогов.

Постановлением Псковского городского суда Псковской области от 9 ноября 2018 г. уголовное преследование и уголовное дело в отношении М. были прекращены на основании ст. 76.2 УК РФ и ст. 25.1 УПК РФ. М. назначена мера уголовно-правового характера в виде судебного штрафа в размере 80 тыс. руб., который был полностью уплачен.

Возбуждение уголовного дела за те же действия

12 марта 2019 г. следственным органом по инициативе и на основании материалов налогового органа и УЭБиПК было возбуждено второе уголовное дело в отношении М. Следствие утверждало, что М. своевременно не исполнил обязанность по уплате налогов (в частности, НДС за III квартал 2016 г.), чем нарушил требования положений НК РФ, п. 2 ст. 3 закона Псковской области от 26 ноября 2002 г. № 224-ОЗ «О транспортном налоге»; постановления Псковской городской думы от 31 октября 2005 г. № 495 «О земельном налоге»; ст. 5 закона Псковской области от 25 ноября 2003 г. № 316-ОЗ «О налоге на имущество организаций», а также ст. 22 Закона об обязательном социальном страховании от несчастных случаев на производстве и профессиональных заболеваний. По утверждению обвинения, своими действиями (теми же, что вменялись ему в первом уголовном деле) в период с 5 июня 2017 г. по 29 марта 2018 г. М. совершил преступление, предусмотренное ч. 2 ст. 199.2 УК РФ. Отмечалось, что в результате таких действий у общества образовалась задолженность по налоговым платежам и страховым взносам в размере около 70 млн руб.

В судебном заседании обвиняемый и его защитник, адвокат Марат Кабалоев заявили ходатайство с просьбой прекратить уголовное преследование в связи с наличием вступившего в законную силу постановления судьи о прекращении уголовного дела в отношении М. по тому же обвинению.

Подсудимый пояснил, что в период времени с 8 февраля 2017 г. по 4 октября 2018 г. он находился в должности генерального директора АО «ПКЗ», на момент его назначения у предприятия имелся долг более 1 млрд руб. Он указал, что осознанно производил расчеты с контрагентами при наличии непогашенной задолженности по налогам, полагая при этом, что ничего не нарушает. М. пояснил, что его целями были наладить работу предприятия, выплачивать заработную плату работникам, при этом выбранная им стратегия развития предприятия позволила АО уплатить более 100 млн руб. в качестве налогов.

М. отметил, что уже привлекался к ответственности за совершение этого преступления, ему был назначен судебный штраф. Также он указал, что первое уголовное дело было возбуждено летом 2018 г., а сейчас ему вменяется сокрытие денежных средств по март 2018 г. Подсудимый подчеркнул, что в период всей его работы с 5 июня 2017 г. по 29 марта 2018 г. велась непрерывная деятельность и невозможно выделить требование по какому-то конкретному налогу, конкретную дату выплаты, а алгоритм работы не отличался от периода, указанного в прошлом уголовном деле.

В свою очередь Марат Кабалоев указал, что сформированный массив исследованных доказательств свидетельствует о том, что М. в период с 8 февраля 2017 г. по 4 октября 2018 г. непрерывно осуществлялись действия, которые в другом уголовном деле были определены как преступные. Адвокат отметил, что следствием и позже обвинением в первоначальном уголовном деле необоснованно, безосновательно и произвольно взят период с 8 февраля 2017 г. по 31 марта 2017 г.

Защитник подчеркнул, что в первоначальном уголовном деле инкриминированный период совершения М. преступления был ограничен искусственно с целью повышения статистических показателей путей незаконного дробления продолжаемого преступления на отдельные периоды. При этом обстоятельства, на основании которых обвинением в первом уголовном деле в отношении М. констатированы прерывание преступного умысла последнего 31 марта 2017 г. и прекращение совершения им продолжаемого преступления в эту же дату, не известны, в материалах исследованного дела не представлены и не заявлены, в обвинении не указаны. Таким образом, адвокат отметил, что остается непонятным, по какой причине обвинением избран вмененный в обвинительном заключении по второму уголовному делу период совершения М. преступления, так как в период всего расследования привязка следствия к конкретным датам в деятельности М. изменялась, при этом какие-либо суждения, выводы либо указания на необходимость вменения именно периода с 5 июня 2017 г. по 29 марта 2018 г. в материалах дела отсутствуют, в экспертном заключении не даны. «Защита считает подобный хаос в позиции обвинения обусловленным тем, что исходя из того факта, что совершенное и вмененное М. в первом уголовном деле преступление является продолжаемым, разделение периода деятельности М. с привязкой к какой-либо дате невозможно, так как заведомо не может быть обосновано и является фикцией», – указал в ходатайстве Марат Кабалоев.

Адвокат также отметил, что обстоятельства, в связи с которыми М. был привлечен к ответственности по первому уголовному делу и по второму уголовному делу, следственным органом должным образом не проанализированы и, соответственно, им дана неверная оценка с точки зрения материального права. Он напомнил, что согласно ст. 50 Конституции РФ, ч. 2 ст. 6 УК РФ никто не может быть повторно осужден за одно и то же преступление. Согласно ст. 5 УК РФ лицо подлежит уголовной ответственности только за те общественно опасные действия (бездействие) и наступившие общественно опасные последствия, в отношении которых установлена его вина. Объективное вменение, т.е. уголовная ответственность за невиновное причинение вреда, не допускается, отметил защитник.

Обращаясь к ст. 4 Конвенции о защите прав человека и основных свобод, Марат Кабалоев обратил внимание, что никто не должен быть повторно судимым или наказан в уголовном порядке в рамках юрисдикции одного и того же государства за преступление, за которое уже был оправдан или осужден в соответствии с законом и уголовно-процессуальными нормами этого государства.

Адвокат указал, что Постановлением Пленума ВС СССР от 4 марта 1929 г. № 23 установлено, что преступления, складывающиеся из ряда тождественных преступных действий, направленных к общей цели и составляющих в своей совокупности единое преступление, являются продолжаемыми. Началом продолжаемого преступления надлежит считать совершение первого действия из числа нескольких тождественных действий, составляющих одно продолжаемое преступление, а концом – момент совершения последнего преступного действия. «Действия М., исследованные в рамках обоих уголовных дел, образуют состав продолжаемого преступления в содержании, определенном вышеуказанным постановлением высшего судебного органа, совершавшегося в период с первого факта сокрытия денежных средств общества по последний», – пояснил защитник.

Марат Кабалоев также отмечал: утверждение о том, что М. действовал из корыстной и иной личной заинтересованности, выраженной в сохранении стабильной работы предприятия, своей занимаемой должности, а также с целью извлечения прибыли от коммерческой деятельности общества, является голословным. Адвокат отметил, что логичное и обычное стремление любого работника – сохранение стабильной работы и своей занимаемой должности – в данном случае обвинением представлено как элемент, дополняющий состав преступления.

Гособвинитель возражал против прекращения уголовного преследования, настаивая, что все оглашенные в судебном заседании материалы уголовного дела, которое было прекращено с назначением судебного штрафа, свидетельствуют лишь о том, что ранее М. вину в совершении инкриминируемого ему на тот период деяния признал в полном объеме и согласился с предъявленным ему опять же на тот момент обвинением и, более того, уплатил судебный штраф.

Суд признал, что деяния обвиняемого образуют состав продолжаемого преступления

Изучив материалы дела, суд посчитал, что вопреки доводам государственного обвинителя для правильной квалификации действий виновного лица по ст. 199.2 УК не имеет правового значения для взыскания недоимки, в результате неуплаты каких именно налогов и сборов было осуществлено сокрытие денежных средств организации. Суд указал, что основополагающим моментом для правильной квалификации действий виновного лица по данной статье является совершение действий по сокрытию денежных средств организации, за счет которых должно быть произведено взыскание недоимки по налогам, страховым взносам, в крупном и более размере.

По мнению суда, действия М., исследованные в рамках рассмотрения первого уголовного дела и подвергнутые исследованию в рамках судебного следствия при рассмотрении второго уголовного дела, образуют состав продолжаемого преступления. По смыслу закона продолжаемыми являются преступления, складывающиеся из ряда тождественных преступных деяний, совершаемых, как правило, в одной и той же обстановке, направленных к общей цели и составляющих в своей совокупности единое преступление. В продолжаемом посягательстве акты преступного деяния связаны между собой объективными обстоятельствами, местом, временем, способом совершения преступления, а также предметом посягательства, отметил суд.

Проанализировав в совокупности исследованные в судебном заседании доказательства, суд сделал вывод о том, что действия М. по организации расчетов общества «ПКЗ» с контрагентами через счет ООО «ТД» в период пребывания в должности генерального директора АО «ПКЗ», в исследованный в ходе судебного следствия общий период времени с 8 февраля 2017 г. по 29 марта 2018 г., являлись деяниями, направленными к единой цели. Эти деяния были объединены единым умыслом, единством объекта посягательства, возможных преступных последствий и подлежат квалификации как одно преступление, т.е. продолжаемое преступление, за которое М. уже привлечен к уголовной ответственности, и не образуют совокупность преступлений.

Таким образом, Псковский городской суд пришел к выводу об обоснованности заявленного стороной защиты ходатайства и прекратил уголовное преследование в отношении обвиняемого М. на основании п. 4 ч. 1 ст. 27 УПК РФ, в связи с наличием в отношении М. вступившего в законную силу постановления суда о прекращении уголовного дела по тому же обвинению. Суд признал за М. право на реабилитацию, а также право на возмещение имущественного и морального вреда.

Комментарий защитника

Марат Кабалоев в комментарии «АГ» отметил, что само основание решения реабилитирующего характера не является новым, однако интересным является факт того, что оно состоялось по ч. 2 ст.199.2 УК РФ. По словам защитника, правоприменительная практика по данному основанию в настоящее время характеризуется максимально формальным подходом, при этом диспозиция обвинения зависит от таких оценочных категорий, как наличие задолженности контрагента перед неплательщиком налогов и сборов и ее природа, наличие реальной возможности для погашения задолженности, привязанной к датам уплаты конкретного налога. Также оценивается общественная опасность действий директора через призму разницы между суммой налогов, которая могла быть погашения до начала сокрытия и по итогам увеличения оборотов на момент его завершения. При вменении указанного состава преступления не учитывается, что сокрытие денежных средства должно являться целью преступления, а не его побочным последствием, указал адвокат.

Марат Кабалоев заметил, что в подавляющем большинстве случаев не принимается во внимание факт того, что расчеты организации через третьих лиц учитываются по бухгалтерскому учету, что фактически опровергает утверждение обвинения о сокрытии средств от основных расчетных счетов, тем более что данные действия укладываются в требования ГК РФ в части расчетов через третьих лиц и не являются уголовно наказуемыми. «Вынесенное Псковским городским судом решение фактически создает почву для изменения порочной практики правоохранительных органов по дроблению одного продолжаемого преступления на отдельные эпизоды исходя из своих статистических потребностей, что существенно отягощает положение руководства юридических лиц, подтверждает актуальности толкования, изложенного в Постановлении Пленума ВС СССР № 23», – полагает адвокат.

Марат Кабалоев подчеркнул, что при осуществлении защиты директоров, уже привлеченных к уголовной ответственности и привлекаемых повторно за следующие периоды якобы преступной деятельности, адвокатам необходимо учитывать обстоятельства, оцененные в первоначальном уголовном деле и исследованные периоды сокрытия денежных средств, в целях недопущения дробления преступлений на отдельные факты. Также желательно подключаться к данному вопросу еще на стадии налоговой проверки, так как налоговый орган не принимает во внимание такие уголовно-правовые категории, как умысел на совершение преступления и его виды, продолжаемое и длящееся преступление, цель преступления, иные важные с точки зрения состава преступления категории, добавил защитник.

Адвокат разъяснил, что в данном конкретном случае налоговый орган на вопросы защиты так и не смог пояснить, по какой причине при первоначальной проверке материалы, направленные в УЭБиПК, не содержали сведения обо всем периоде деятельности обвиняемого вплоть до даты проверки. «Состав преступления, предусмотренный ст. 199.2 УК, не ограничен налоговыми периодами или финансовым годом; фактически период совершения преступления замыкается между первым фактом сокрытия и последним, которые могут быть совершены в любое время, что обязывало налоговый орган формировать претензии к обществу, исходя из периода с 7 февраля 2017 г. по дату проведения проверки», – прокомментировал Марат Кабалоев. Он отметил, что защите ближе подход, закрепленный в Постановлении Пленума ВС СССР № 23, согласно которому умысел прерывается прекращением преступной деятельности или возбуждением уголовного дела по ст. 199.2 УК РФ. Однако данный подход подлежал применению уже следственным органом в окончательной оценке действий М., пояснил адвокат.

При первоначальном же привлечении ситуация обстоит сложнее, так как правоприменительная практика лишает защиту практически любых возможностей для опровержения обвинения, указал Марат Кабалоев. «Доводы об отсутствии умысла на совершение преступления всегда опровергаются следствием ссылками на формальный характер преступления и закрепленной в законе обязанности директора своевременно уплачивать налоги и сборы. Доводы о том, что в подобной ситуации директор балансирует между сферами действия ст. 199.2 и ст. 145.1 УК РФ, также парируются предложением своевременно снимать с себя полномочия директора либо проводить масштабные сокращения штатов или иные кадровые мероприятия. Утверждение о том, что сокрытие получилось само собой, когда директор пытался спасти большое предприятие, упирается в несовершенство диспозиции статьи, в которой, по мнению защиты, необходимо, как и в ст. 145.1 УК РФ, добавить конкретные мотивы преступления», – поделился адвокат.

Марат Кабалоев отметил, что вся вышеуказанная работа является планомерной и берущей свое начало с момента не позднее регистрации сообщения о преступлении. В рассматриваемом случае между возбуждением уголовного дела и принятием реабилитирующего решения прошло более двух лет и девяти месяцев, тогда как подача позиции защиты началась на следующий день после возбуждения уголовного дела в порядке ст. 125 УПК РФ. «С учетом сложности восприятия и сумбурного характера доводимой обвинением информации видится уместным использование графических материалов, которые позволяют визуализировать доводы защиты, касающиеся непрерывности умысла директора», – заключил он.

Анжела Арстанова