ВС счел законным привлечение конкурсного управляющего к ответственности за многомиллионные убытки банкрота

Верховный Суд усмотрел прямую причинно-следственную связь между противоправным бездействием управляющего, в отношении которого ранее был вынесен обвинительный приговор, и ущербом конкурсной массе должника

По мнению одного из экспертов, выводы Верховного Суда позволяют определить четкие контуры предмета доказывания по делам о взыскании убытков с конкурсного управляющего и развивают идею о возможности возникновения солидарных обязательств двух управляющих, что позволит лучше защищать интересы кредиторов. Другой считает, что ВС вновь напомнил о том, что неправомерные действия или бездействие конкурсного (временного) управляющего, причинившие убытки конкурсным кредиторам, влекут ответственность управляющего. Третья полагает, что конкурсному управляющему стоит добиваться привлечения к уголовной ответственности владельца двух других фирм, участвовавших в притворных сделках, для пополнения конкурсной массы должника.

Судебная коллегия по экономическим спорам Верховного Суда РФ опубликовала Определение
№ 305-ЭС16-16302 (5) по делу № А41-54740/2014 о взыскании с конкурсного управляющего многомиллионных убытков за бездействие в выполнении своих профессиональных обязанностей, установленное обвинительным приговором.

Вывод активов должника произошел благодаря попустительству конкурсного управляющего, признанного виновным в коммерческом подкупе

Ранее ООО «Восход» безосновательно выдало ООО «Вестник» три векселя общей номинальной стоимостью 68 млн руб. со сроком предъявления до 1 апреля 2015 г. Далее векселедержатель предъявил эти ценные бумаги к платежу обществу «Восток». 3 апреля того же года общества заключили соглашение о новации вексельных обязательств в заемные, а также договор о залоге, согласно которому исполнение заемных обязательств обеспечивалось залогом имущества векселедателя общей стоимостью свыше 64 млн руб.

В июле 2015 г. общества подписали соглашение об отступном, и ООО «Восток» передало ООО «Вестник» в качестве отступного заложенное имущество, которое далее было передано его получателем по несуществующему векселю ООО «Производственная компания “Серпуховская картонно-бумажная мануфактура”» (далее – СКБМ).

В январе 2017 г. в отношении общества «Восход» была введена процедура наблюдения, временным управляющим назначен Николай Горбунов. В мае 2017 г. общество «Вестник» было исключено из ЕГРЮЛ. В октябре того же года ООО «Восход» признали банкротом, Николай Горбунов перестал руководить его деятельностью в январе 2018 г. Впоследствии банк обратился в суд с заявлением о взыскании с Николая Горбунова 110 млн руб. в конкурсную массу должника в возмещение причиненных им убытков. ФНС России также потребовала от Горбунова возмещения убытков в 175 млн руб. Эти заявления были объединены в совместное производство.

В обоснование требований оба кредитора сослались на то, что в декабре 2019 г. суд признал Николая Горбунова виновным в коммерческом подкупе. В рамках данного уголовного дела было доказано, что обвиняемый в январе 2017 г. вступил в преступный сговор с лицом, являющимся одновременно фактическим владельцем ООО «Восход» и СКБМ, получал от него денежные средства за незаконное бездействие при осуществлении полномочий временного, а затем конкурсного управляющего обществом «Восход» (за невключение в заключение управляющего вывода о наличии оснований для оспаривания сделок, в том числе договора о залоге от 3 апреля 2015 г.). Вознаграждение за незаконное бездействие выплачивалось управляющему за счет денежных средств компании «СКБМ». В рамках судебного разбирательства подсудимый выразил согласие с предъявленным обвинением.

Апелляция и кассация не поддержали выводы суда, взыскавшего убытки с управляющего

Арбитражный суд взыскал с Николая Горбунова в конкурсную массу должника свыше 64 млн руб. убытков. Тем самым суд счел, что бездействие арбитражного управляющего не позволило вернуть в конкурсную массу должника имущество, переданное им компании «СКБМ», и взыскал с ответчика его стоимость.

В свою очередь, апелляция отменила данное определение и отказала в удовлетворении заявленных требований, а кассация согласилась с ее выводами. Обе судебные инстанции посчитали, что арбитражный управляющий не подлежал привлечению к ответственности. Невключение им в заключение временного управляющего тех или иных договоров как сделок, причинивших вред кредиторам и подлежавших оспариванию, по мнению апелляционного и кассационного судов, не свидетельствует о причинении убытков должнику и кредиторам, поскольку такой документ носит сугубо информационный характер. Суды добавили, что правом на оспаривание сделок наделен не временный, а конкурсный управляющий: Николай Горбунов исполнял обязанности конкурсного управляющего ООО «Восход» с октября 2017 г. по февраль 2018 г., и у сменившего его лица было достаточно времени для оспаривания сделок в пределах срока исковой давности.

ВС счел законным привлечение конкурсного управляющего к ответственности

В кассационной жалобе в Верховный Суд новый конкурсный управляющий должника Павел Замалаев обжаловал акты двух последних инстанций, и Экономколлегия согласилась с доводами заявителя.

Так, со ссылкой на материалы дела ВС отметил, что ООО «Вестник» фактически было фирмой-«однодневкой», не имевшей ни намерения, ни возможности приобрести спорное оборудование. Данное юрлицо не являлось стороной сделки и было привлечено лишь для прикрытия реальных намерений сторон, которые заключили ряд притворных сделок, прикрывающих собой одну сделку, по которой право собственности на имущество безвозмездно перешло напрямую от общества «Восток» к компании «СКБМ». Прикрываемая сделка ранее была признана судами недействительной согласно ст. 61.2 Закона о банкротстве. При этом в качестве последствий ее недействительности с СКБМ в пользу ООО «Восток» была взыскана стоимость имущества, поскольку компания «СКБМ» произвела дальнейшее его отчуждение, в связи с чем возврат в натуре стал невозможен.

Как пояснил ВС, в рассматриваемом случае Николай Горбунов изначально (до открытия конкурсного производства в отношении ООО «Восход») знал о том, что сделки между должником и компанией «СКБМ» через фирму-«однодневку» (ООО «Вестник») являются частью плана по незаконному безвозмездному выводу активов должника. Несмотря на это, он в период осуществления полномочий арбитражного управляющего умышленно не предпринимал меры по возврату безвозмездно выбывшего имущества, находившегося в это время в собственности компании «СКБМ». Любой разумный и добросовестный управляющий на его месте, зная об этом, незамедлительно подал бы в суд заявление о признании сделок недействительными, ходатайство о принятии обеспечительных мер в виде ареста отчужденного имущества, что позволило бы вернуть в натуре имущество в конкурсную массу, реализовать его и произвести расчеты с кредиторами за счет выручки.

«Последующее обращение управляющего Павла Замалаева в суд с заявлением об оспаривании сделок не привело к положительному экономическому эффекту для конкурсной массы, так как к этому времени принадлежавшее обществу “Восход” имущество уже было отчуждено компанией “СКБМ” в пользу третьих лиц, в связи с чем в удовлетворении требования о возврате данного имущества в натуре отказано. Взысканная судом с названной компании в пользу общества “Восход” стоимость имущества в деньгах фактически не поступила в конкурсную массу. Ущерб в виде утраты возможности пополнения конкурсной массы не возник бы в случае правомерного поведения Николая Горбунова, а значит, между противоправным умышленным бездействием конкурсного управляющего и ущербом, причиненным конкурсной массе общества “Восход”, имелась прямая причинно-следственная связь, что является базовым условием привлечения управляющего к ответственности», – подчеркнул Суд.

Он добавил, что Николай Горбунов, будучи конкурсным управляющим, обслуживающим интерес бенефициара незаконных сделок, не мог не предвидеть, что результатом его неисполнения обязанности по оспариванию этих сделок с высокой вероятностью будет дальнейшее отчуждение имущества, влекущее невозможность его возврата в натуре, а потому он отвечает за ущерб в полном объеме. Даже если исходить из не основанных на материалах дела предположений апелляции и кассации о том, что последующий управляющий должника также обладал информацией о порочности сделок, которая доподлинно была известна Горбунову, и тоже нарушил обязанность по их оспариванию, риск неоспаривания несут управляющие-правонарушители, осуществлявшие полномочия в период, когда возврат имущества в натуре был возможен, а не потерпевшие от бездействия таких управляющих кредиторы.

«В этом случае поведение обоих правонарушителей находилось бы в причинно-следственной связи с утратой возможности увеличения конкурсной массы, в связи с чем они бы несли солидарную ответственность; кредиторы были бы вправе требовать возмещения убытков как ими совместно, так и любым из них в отдельности (ст. 322 и 323 ГК РФ). Равным образом конкурсный управляющий Николай Горбунов подлежал привлечению к гражданско-правовой ответственности в виде возмещения убытков вследствие ненадлежащего исполнения обязанности по оспариванию сделок независимо от наличия судебного акта о взыскании в порядке реституции с компании “СКБМ” стоимости имущества, отчужденного по этим сделкам. Несмотря на то что указанные обязательства управляющего и компании возникли из разных оснований, к ним применяются нормы о солидарных обязательствах, совокупное фактическое исполнение по данным обязательствам не может превышать стоимость утраченного имущества», – подчеркнул ВС, отменяя судебные акты апелляции и кассации и оставив в силе определение первой инстанции. 

Эксперты прокомментировали выводы Суда

Юрист корпоративной и арбитражной практики АБ «Качкин и Партнеры» Екатерина Тульская отметила два ключевых вывода ВС, имеющих значение для развития банкротного права в частности и гражданского права в целом. «Во-первых, это определение развивает ранее высказанную Судом позицию
о ряде обстоятельств, которые входят в предмет доказывания по спору о взыскании убытков с конкурсного управляющего, пропустившего срок исковой давности по требованию о признании сделки недействительной: cудам необходимо исследовать, что было бы, если бы управляющий не пропустил срок исковой давности и сделка была бы оспорена судом (какой размер денежных средств мог бы быть реально возвращен в конкурсную массу). То есть еще не факт, что признание сделки недействительной привело бы к реальному пополнению конкурсной массы», – заметила она.

По мнению эксперта, в рассматриваемом деле ВС вновь подчеркнул, что, несмотря на успешное оспаривание конкурсным управляющим Павлом Замалаевым сделки в пределах срока исковой давности, бездействие его предшественника привело к тому, что имущество не удалось вернуть в натуре, поскольку за это время актив был отчужден добросовестному приобретателю. «Свое развитие в данном деле также получило понятие противоправности в такой категории споров: конкурсному управляющему недостаточно просто предъявить требование об оспаривании сделки в пределах срока исковой давности – ему необходимо сделать это как можно скорее, чтобы не упустить возможность вернуть имущество в натуре, или, по крайне мере, в процедуре наблюдения подать заявление о принятии обеспечительных мер. Конечно, признание поведения управляющего противоправным стало возможным в связи с преюдициальными выводами приговора по уголовному делу, в рамках которого было установлено, что он не просто знал об основаниях для признания сделки недействительной, но и намеренно скрывал данную информацию», – подчеркнула Екатерина Тульская.

Эксперт также обратила особое внимание на вывод Верховного Суда о том, что убытки, взысканные с конкурсного управляющего по данному делу, и реституционное обязательство ответчика по оспоренной сделке имеют режим солидарных обязательств, хотя они, как подчеркнул Суд, возникли из разных оснований. «К сожалению, при глубокой доктринальной проработке данного вопроса судебная практика еще только начинает воспринимать идею о том, что основанием для возникновения солидарности является не только совместность действий солидарных должников. ВС абсолютно верно указал, что, поскольку данные обязательства фактически направлены на удовлетворение одного и того же экономического интереса (непогашенные требования кредиторов), в силу принципа единства погашающего действия два раза взыскать будет невозможно. То есть совокупное фактическое исполнение по данным обязательствам не может превышать стоимость утраченного имущества. Выводы Суда стоит только приветствовать, поскольку, с одной стороны, благодаря этому определению начинают проявляться четкие контуры предмета доказывания по делам о взыскании убытков с конкурсного управляющего, а с другой – наконец-то получает развитие в практике идея о возможности солидарных обязательств, возникших из разных оснований, что позволит лучше защитить интересы кредиторов в тех категориях дел, где ранее суды отказывали в солидарном привлечении к ответственности нескольких должников», – заключила Екатерина Тульская.

Управляющий партнер МКА TA lex Андрей Торянников отметил, что взыскание убытков с арбитражных управляющих является сложившейся судебной практикой: «Определение ВС является очередным примером того, что неправомерные действия или бездействие арбитражного управляющего в процедуре банкротства юрлица, причинившие убытки конкурсным кредиторам, влекут ответственность управляющего».

По мнению эксперта, в рассмотренном деле у первой инстанции были бесспорные доказательства неправомерных действий управляющего, который вступил в преступный сговор с бенефициаром банкрота и получил от него незаконное вознаграждение. «Контрагентом должника по сделке стала фирма-“однодневка” бенефициара должника. Примечательно, что судами по рассмотренному делу также был затронут вопрос значения заключения временного управляющего о наличии оснований для оспаривания сделок. Верховный Суд раскритиковал подход нижестоящих судов о сугубо информационном характере данного заключения и сослался на него как одно из доказательств нарушения конкурсным управляющим обязанности действовать в интересах должника и его кредиторов добросовестно и разумно. В данном определении также сведены воедино правовые позиции, высказанные ВС по аналогичным спорам, и фактически даны указания арбитражным управляющим по действиям в подобных ситуациях», – добавил Андрей Торянников.

Председатель КА «ИСПОЛКОМ» г. Москвы Людмила Фролова отметила, что Закон о банкротстве не предусматривает сроков для оспаривания сомнительных сделок должника конкурсными управляющими. «При иных обстоятельствах доводы первого арбитражного управляющего можно было бы расценивать как состоятельные, но в данном случае причинно-следственная связь между действиями управляющего и негативными последствиями для должника и кредиторов очевидна. Удивляет, что ни одна из судебных инстанций, рассматривавших дело, не указала на преюдициальное значение приговора, вынесенного Гагаринским районным судом г. Москвы по уголовному делу в отношении арбитражного управляющего, признанного виновным по п. “в” и “г” ч. 7 ст. 204 УК РФ», – заметила она.

Эксперт добавила, что, согласно приговору, арбитражный управляющий достоверно знал о том, что договоры заключены должником с компаниями-«однодневками» и сделки являются сомнительными. «Таким образом, вступившим в законную силу приговором уже установлены обстоятельства, являющиеся основанием для взыскания с управляющего убытков, и непринятие во внимание их судами апелляционной и кассационной инстанций является нарушением норм процессуального права. Из общедоступной информации непонятно, заявлялся ли действующим конкурсным управляющим ООО “Восход” гражданский иск в рамках уголовного дела и какое решение по нему принял суд, вынесший приговор. Размер причиненного преступлением ущерба и причиненных должнику убытков идентичен, поэтому целесообразно было бы такой иск заявить еще при рассмотрении уголовного дела», – полагает Людмила Фролова.

По ее мнению, конкурсному управляющему должника стоило бы обратиться в правоохранительные органы с заявлением о привлечении к уголовной ответственности также владельца обществ «Восход» и «СКБМ»: это позволит впоследствии предъявить к последнему гражданский иск в рамках уголовного дела и повысит шансы на пополнение конкурсной массы должника.