ВС: Цессионарий не доказал факт перехода к нему права требования неустойки по договору аренды

Верховный Суд счел, что цедент уступил цессионарию только права, предусмотренные исполнительным листом, а его воля на переход к последнему права на взыскание неустойки не доказана

Эксперты сошлись во мнении, что основной вопрос спора заключался в правильном определении объема прав, переданных цессионарию. По мнению одного из экспертов, ВС и нижестоящие суды правильно решили, что в данном деле требование об уплате неустойки по цессии не перешло. Другая обратила внимание на позицию ВС о том, что выводы нижестоящих судов были сделаны с учетом «фактических обстоятельств конкретного дела», под которыми можно понимать вывод о недобросовестности цессионария.

Верховный Суд РФ опубликовал Определение от 29 ноября № 305-ЭС19-14381 по спору о взыскании организацией, к которой перешли права требования по исполнительному листу о возврате арендатором оборудования, неустойки за несвоевременное исполнение последним указанной обязанности по договору аренды в пользу цедента.

В октябре 2014 г. общества с ограниченной ответственностью «Техтекстиль» (арендодатель) и «СТОИК+» (арендатор) заключили договор аренды оборудования. В августе 2015 г. арендодатель в одностороннем порядке расторг договор путем направления арендатору телеграммы с просьбой о возврате оборудования. В следующем месяце третейский суд обязал ООО «СТОИК+» вернуть оборудование владельцу. Впоследствии суд общей юрисдикции выдал исполнительный лист на принудительное исполнение указанного решения третейского суда, а окружной суд поддержал соответствующее определение первой инстанции (дело № А68-9611/2015).

1 июня 2016 г. судебный пристав-исполнитель возбудил в отношении ООО «СТОИК+» исполнительное производство. В тот же день ООО «Техтекстиль» (впоследствии – ООО «ТД “Спецторг”») уступило ООО «Обувная фабрика» права требования по исполнительному листу согласно договору цессии за 5 млн руб. Исходя из п. 1.1 данного договора цедент уступал, а цессионарий принимал права (требование) в полном объеме по исполнительному листу, выданному арбитражным судом по делу № А68-9610/2015.

В дополнительном соглашении к такому договору его стороны добавили в п. 1.1 договора после слов «по делу № А68-9611/2015» следующую формулировку: «и права требования в полном объеме по договору аренды оборудования № 11 от 27 октября 2014 г.». Далее суд произвел замену взыскателя на его правопреемника в лице обувной фабрики. В феврале 2018 г. ООО «ТД “Спецторг”» было ликвидировано в судебном порядке.

Впоследствии обувная фабрика обратилась в суд с иском к ООО «СТОИК+» о взыскании 5 млн руб. неустойки по договору аренды оборудования. В обоснование своих требований истец ссылался на заключенные им договор цессии и допсоглашение к нему с «ТД “Спецторг”». Со ссылкой на договор аренды оборудования он указал, что арендатор обязан возвратить арендодателю объект аренды в течение 15 календарных дней с момента окончания срока действия договора либо момента его досрочного расторжения. Если арендатор не возвращает объект аренды в установленные сроки, он уплачивает арендодателю штраф в размере 50 тыс. руб. за каждый день задержки возврата объекта аренды, а также возмещает арендодателю все понесенные и доказанные им убытки.

Суды трех инстанций отказали в удовлетворении иска. Оценив обстоятельства дела, они сочли, что цедент уступил истцу только права (требования), предусмотренные исполнительным листом, а его воля на переход принадлежащего ему права на взыскание договорной неустойки обувной фабрики не доказана. Суды также указали, что для вывода о переходе права требования к истцу недостаточно доказательств волеизъявления цессионария на его принятие.

В этой связи фабрика обратилась в ВС с кассационной жалобой, где указала на существенные нарушения норм материального и процессуального права.

После изучения материалов дела № А40-126034/2018 высшая судебная инстанция напомнила, что согласно п. 1 ст. 382 ГК РФ право (требование), принадлежащее на основании обязательства кредитору, может быть передано им другому лицу по сделке (уступка требования) или может перейти к другому лицу на основании закона. Со ссылкой на п. 4 Постановления Пленума ВС от 21 декабря 2017 г. № 54 Суд отметил, что, если иное не предусмотрено законом или договором, требование первоначального кредитора переходит к новому в том объеме и на тех условиях, которые существовали к моменту цессии.

«В частности, к новому кредитору переходят права, обеспечивающие исполнение обязательства, а также другие связанные с требованием права, в том числе право на проценты. Таким образом, суды, делая вывод о недоказанности перехода к истцу права требования договорной неустойки, не допустили существенных нарушений норм материального или процессуального права, которые повлияли на исход дела, и обоснованно отказали обществу “Обувная фабрика” в удовлетворении иска», – отмечается в определении. Поскольку ВС критически отнесся к представленному истцом допсоглашению к договору цессии, он оставил в силе обжалуемые судебные акты.

Адвокат АБ «ЮГ» Сергей Радченко в комментарии «АГ» отметил, что определение «носит законный характер». По его словам, основной вопрос рассмотренного спора заключался в правильном определении объема прав, переданных арендодателем цессионарию. «С одной стороны, права требования по умолчанию передаются вместе с неустойкой. С другой, цессия произошла на стадии исполнения в объеме исполнительного листа, в котором неустойки нет, – пояснил эксперт. – В этом случае для перехода права одного договора цессии недостаточно – необходимо также процессуальное правопреемство, а оно произошло только в пределах исполнительного листа».

В этой связи, заключил Сергей Радченко, Верховный Суд и нижестоящие суды правильно решили, что требование об уплате неустойки в данном случае по цессии не перешло. «Поскольку цедент ликвидирован, это право прекратилось по ст. 419 ГК РФ и ни к кому уже не перейдет», – подытожил он.

Юрист практики по недвижимости и инвестициям АБ «Качкин и Партнеры» Людмила Степанова отметила, что основная проблема в комментируемом судебном акте касается перехода при уступке основного требования связанных с ним прав требования (в данном случае – права на взыскание неустойки).

Эксперт согласилась с выводами ВС. «Дополнительное соглашение датировано тем же днем, что и договор. При процессуальной замене взыскателя наличие и содержание дополнительного соглашения не раскрывались суду, оно является неопределенным по содержанию. Требование о взыскании неустойки с должника было предъявлено цессионарием после ликвидации цедента, ввиду чего невозможно достоверно установить факт заключения допсоглашения», – пояснила она.

В то же время Людмила Степанова считает, что вывод ВС о том, что при переходе основного требования к цессионарию не перешло связанное с ним право на взыскание неустойки, является не столь однозначным. «Учитывая, что под правом “по исполнительному листу” необходимо понимать право требовать возврата оборудования, а также поскольку договором между цедентом и цессионарием прямо не предусмотрено иное, в силу п. 1 ст. 384 ГК к цессионарию должно было перейти и право на взыскание неустойки (как минимум, не начисленной на момент уступки). Однако, как прямо указано в определении ВС, выводы сделаны судами с учетом “фактических обстоятельств конкретного дела”, под которыми можно понимать вывод о недобросовестности цессионария, принимая во внимание которые и нужно оценивать позицию Суда», – подытожила юрист.