Режим трансграничного исполнения судебных решений по гражданским и торговым делам усовершенствуют

В рамках дипломатической сессии Гаагской конференции по международному частному праву принята Конвенция о признании и исполнении иностранных решений суда по гражданским или торговым делам

Эксперты «АГ», позитивно оценив появление документа, отметили, что его успех будет зависеть от числа государств, присоединившихся к Конвенции. Один из них отметил, что признание иностранных судебных решений требует существенного уровня доверия между государствами и к судебным системам друг друга. Второй полагает, что Конвенция не сможет решить все проблемы, связанные с признанием и приведением в исполнение решений иностранных судов на территории России. По мнению третьего, с принятием Конвенции есть вероятность того, что международный арбитраж станет менее привлекательным по сравнению с судебным разрешением в сфере трансграничных споров.

2 июля в рамках 22-й дипломатической сессии Гаагской конференции по международному частному праву была принята Конвенция о признании и приведении в исполнение иностранных судебных решений по гражданским или торговым делам. Руководитель российской правительственной делегации, Уполномоченный РФ при Европейском Суде по правам человека – заместитель министра юстиции Михаил Гальперин подписал заключительный акт сессии о принятии документа.

Как отмечается на сайте Минюста России, главной целью документа является создание предсказуемого и эффективного режима трансграничного исполнения вынесенных судебных решений по гражданским и торговым делам. «Отсутствие до настоящего времени универсального международного договора, который позволял бы приводить в исполнение решения национальных судов на территории иностранных государств, негативно сказывалось на привлекательности государственного правосудия как механизма разрешения споров с иностранным элементом. Принятая Конвенция призвана восполнить этот пробел», – полагает министерство.

Конвенция регулирует процедуру трансграничного исполнения вынесенных судебных решений. В ней, в частности, прописаны основания для признания и приведения в исполнение решений, отказа в выдаче экзекватуры, а также определяется исключительная юрисдикция судов. При этом из сферы ее действия исключен ряд категорий дел (в том числе семейные споры, банкротные дела, споры в области интеллектуальной собственности).

Старший юрист международной юридической фирмы Norton Rose Fulbright Андрей Панов обратил внимание на то, что сама Россия пока не подписывала Конвенцию, а лишь подписала заключительный акт дипломатической сессии, которым была принята Конвенция. «Единственным государством, подписавшим Конвенцию, является Уругвай, но и там ее предстоит еще ратифицировать. Посмотрим, пожелает ли Россия присоединиться к Конвенции в итоге», – пояснил эксперт.

По его мнению, Конвенция предполагает взаимное признание и приведение в исполнение судебных решений по гражданским и коммерческим спорам: «Необходимым условием является то, что как государство, в котором решение принято, так и государство, в котором испрашивается признание решения, являются членами Конвенции». В связи с этим он предположил, что успех Конвенции будет зависеть от того, сколько государств к ней присоединятся.

«Я не ожидаю существенных перемен в ближайшие 5–10 лет. Мы очень нескоро сможем узнать, достиг ли данный документ успеха Нью-Йоркской конвенции о признании и приведении в исполнение иностранных арбитражных решений. Дело в том, что признание иностранных судебных решений требует существенного уровня доверия между государствами и к судебным системам друг друга. Однако за исключением регулирования на уровне ЕЭС (Регламента ЕС «Брюссель I», Брюссельской и Луганской конвенций) на данный момент не существует аналогичных инструментов, обеспечивающих свободное движение судебных решений. Даже Гаагская конвенция о соглашениях о выборе суда 2005 г. на сегодняшний день набрала только 32 подписанта», – пояснил Андрей Панов.

В то же время, по словам юриста, нельзя сказать о том, что судебные решения не признаются в других странах. «Однако в большинстве случаев это происходит на основании положений местного процессуального законодательства или региональных договоров (например, на уровне СНГ). Скорее всего, ситуация еще долгое время не изменится», – заключил Андрей Панов.

Руководитель арбитражной практики юридической фирмы VEGAS LEX Виктор Петров считает, что принятие Конвенции является важным шагом на пути к созданию единого механизма признания и приведения в исполнение решений иностранных судов, аналогичного порядку, действующему применительно к арбитражным решениям в рамках Нью-Йоркской конвенции 1958 г.

«В настоящее время в России признание и приведение в исполнение иностранных судебных решений возможно либо на основании двустороннего международного договора между двумя государствами (где было принято решение и где испрашивается экзекватура), либо на основании принципов взаимности или международной вежливости. При этом суды руководствуются принципом фактической взаимности (такую взаимность еще именуют «узкой» или «негативной»), то есть отказывают в признании и приведении в исполнение решения, если заявитель не представит доказательства того, что на территории соответствующего иностранного государства российские решения признаются и исполняются. Представляется, что после вступления Конвенции в силу данная проблема будет постепенно терять свою актуальность», – пояснил он.

Эксперт также отметил, что Конвенция предусматривает закрытый перечень оснований для отказа судом в признании и приведении иностранного судебного решения в исполнение, отличный по содержанию от перечня, закрепленного в АПК РФ и ГПК РФ. «В частности, Конвенцией предусмотрено такое основание, как “получение решения путем обмана”. Соответственно, принятие Конвенции обуславливает необходимость внесения изменений в процессуальное российское законодательство», – считает он.

Виктор Петров также полагает, что, несмотря на свою прогрессивность, Конвенция не сможет решить все проблемы, связанные с признанием и приведением в исполнение решений иностранных судов на территории России. «Кроме того, влияние документа на судебную практику можно будет оценить лишь после того, как он вступит в силу и начнет применяться в значительном числе государств», – заключил эксперт.

Юрист КА «Тимофеев, Фаренвальд и партнеры» Изабелла Прусская полагает, что идеей создания Конвенции о признании и приведении в исполнение иностранных судебных решений по гражданским или торговым делам является повышение привлекательности судебного разрешения трансграничных споров. «В теории процесс приведения в исполнение постановлений национальных судов в рамках разрешения споров с международным элементом на территориях иностранных юрисдикций станет более эффективным. Механизм в целом похож на аналог, содержащийся в Нью-Йоркской конвенции 1958 г. в отношении иностранных арбитражных решений», – пояснила она.

Эксперт отметила сложность прогнозирования последствий принятия данного акта в настоящее время. «При условии присоединения к Конвенции большого количества стран, сопоставимого с количеством стран, подписавших Нью-Йоркскую конвенцию, есть вероятность того, что международный арбитраж станет менее привлекательным по сравнению с судебным разрешением в сфере трансграничных споров. В любом случае данное изменение потенциально произойдет не в ближайшем будущем, этот процесс может занять десятилетия», – считает эксперт.

Изабелла Прусская также сообщила, что по сравнению с коммерческим арбитражем судебное разрешение споров во многих юрисдикциях занимает значительно меньше времени и стоит дешевле. «Однако основными причинами привлекательности международного арбитража неизменно остаются сравнительная легкость в признании и приведении в исполнение решений, а также конфиденциальность. Соответственно, эффективность приведения в исполнение решений на основании Нью-Йоркской конвенции является основополагающим преимуществом арбитража», – отметила юрист.

По ее словам, если ранее одним из плюсов арбитража была более высокая компетенция арбитров, их владение иностранными языками и особым опытом в отдельных индустриях и отраслях права, в настоящее время квалификация судей и качество судебных решений в странах с развитой правовой культурой – довольно высокие. «Этому, несомненно, способствует создание специализированных судов, а также общее развитие судебных систем в отдельно взятых странах. Например, во Франции теперь возможно вести судебный делооборот, представлять доказательства, а также, в отдельных случаях, выступать во время судебного заседания на английском языке. Тем не менее конфиденциальность по-прежнему остается уникальной особенностью арбитража. Сложно представить, что трансграничные судебные споры будут разрешаться в государственных судах и информация о разрешаемых делах будет недоступна», – пояснила юрист.

По ее словам, поскольку Россия подписала заключительный акт, которым принята Конвенция, принимаемые на территории РФ судебные решения будут признаваться и приводиться в исполнение в других странах – участницах Конвенции. «Если российские решения не будут исполняться за рубежом, это может быть расценено как нарушение принципа “недискриминации”, поскольку российские стороны будут поставлены в худшие условия, чем лица других государств. Соответственно, это сможет послужить основанием для реторсий (“обратной взаимности”) – ответных ограничительных действий. Полномочиями по установлению реторсий в силу действующего законодательства наделено Правительство РФ», – заключила эксперт.