Продление стражи бизнесменам свяжут с эффективностью расследования по уголовному делу

Во втором чтении принят законопроект об изменении норм УПК о заключении предпринимателей под стражу, который был значительно скорректирован

Оценивая доработанный проект закона, адвокаты позитивно оценили то, что для продления сроков содержания в СИЗО необходимо будет отчитываться о проведенных следственных действиях по делу и предоставлять постановление о продлении срока предварительного следствия или дознания. Вместе с тем они посчитали, что помимо этого стоило бы обязать следствие предоставлять и копии протоколов проведенных следственных действий. Советник ФПА Сергей Насонов заметил, что внесенные в законопроект изменения в целом соответствуют ранее озвученной позиции ФПА, хотя вместо императивной нормы о запрете продления срока в случае установления необоснованных задержек производства по делу в документ внесена диспозитивная.

16 июля депутаты Госдумы приняли во втором чтении законопроект Верховного Суда о внесении изменений в ст. 108 и 109 УПК РФ в части уточнения сроков содержания под стражей и порядка их продления для предпринимателей.

Как ранее писала «АГ», проект закона был внесен в Думу в октябре 2017 г., а в первом чтении принят в апреле 2018 г. Изначально поправками предлагалось дополнить ч. 1.1 ст. 108 УПК уточнением, на кого конкретно распространяются установленные данной нормой гарантии о невозможности применения меры пресечения в виде заключения под стражу в случае совершения ряда преступлений в экономической сфере индивидуальными предпринимателями или руководителями коммерческой организации, сопряженных с их профессиональной деятельностью.

В ст. 109 УПК предлагалось закрепить, что судья по поступившему ходатайству о продлении срока содержания обвиняемого под стражей может или удовлетворить его, продлив срок до момента окончания ознакомления обвиняемого и его защитника с материалами уголовного дела и направления его в суд, или отказать в удовлетворении с одновременным освобождением обвиняемого из-под стражи.

При этом судья должен принимать решение на основании оценки приведенных в таком ходатайстве мотивов, а также с учетом правовой и фактической сложности материалов уголовного дела, общей продолжительности досудебного производства по уголовному делу, эффективности действий должностных лиц органов предварительного расследования и своевременности проведения следственных и иных действий. В случае отказа в удовлетворении ходатайства о продлении срока содержания под стражей предполагалось установить, что судья по собственной инициативе вправе избрать в отношении подозреваемого или обвиняемого меру пресечения в виде залога или домашнего ареста.

В феврале 2018 г. Правительство РФ, как сообщала «АГ», подержало проект поправок, при этом указав, что в него необходимо внести изменения, исключив требование указывать в ходатайстве о продлении срока содержания под стражей перечень следственных и иных действий, которые предстоит выполнить в ходе дальнейшего расследования. По мнению правительства, это могло бы привести к разглашению данных предварительного расследования, что, в свою очередь, представляет угрозу безопасности участников уголовного судопроизводства или уничтожения доказательств.

Кроме того, Федеральная палата адвокатов также предложила скорректировать предложенные ВС РФ поправки путем усиления гарантий, обеспечивающих запрет продления срока содержания под стражей, в случае если по уголовному делу имеет место неэффективная организация расследования.

Важнейшим критерием, определяющим разумные пределы содержания обвиняемого под стражей, как указала ФПА, является должная активность органов предварительного расследования по проведению следственных и (или) иных процессуальных действий в отношении лица, содержащегося под стражей.

«Длительный отказ от проведения с участием обвиняемого в период его содержания под стражей следственных и (или) иных процессуальных действий обессмысливает само продление его срока содержания под стражей, трансформирует примененную меру уголовно-процессуального принуждения в разновидность наказания в отношении лица, еще не признанного виновным», – указывалось в правовой позиции.

В итоге ко второму чтению проект закона претерпел заметные изменения, которые в большей степени затрагивают предложенные поправки в ст. 109 УПК.

Так, в принятой депутатами редакции документа закреплено, что суд может продлить срок содержания под стражей на срок, необходимый для окончания ознакомления обвиняемого и его защитника с материалами уголовного дела, направления уголовного дела прокурору с обвинительным заключением, обвинительным актом, обвинительным постановлением или постановлением о направлении уголовного дела в суд для применения принудительной меры медицинского характера, а также для принятия прокурором и судом решений по поступившему уголовному делу, за исключением случая, предусмотренного ч. 6 данной статьи.

При этом суд вправе продлить содержание под стражей на меньший срок, чем указано в ходатайстве, если посчитает его достаточным для выполнения объема следственных и иных процессуальных действий. Продление срока содержания под стражей в случае, предусмотренном ч. 7 данной статьи, допускается каждый раз не более чем на 3 месяца.

Кроме того, указано, что суд может отказать в удовлетворении ходатайства следователя и освободить обвиняемого из-под стражи. При отказе в удовлетворении ходатайства о продлении срока содержания под стражей судья по собственной инициативе вправе при наличии оснований, предусмотренных ст. 97 УПК, и с учетом обстоятельств, указанных в ст. 99 УПК, избрать в отношении обвиняемого меру пресечения в виде запрета определенных действий, залога или домашнего ареста.

В принятом во втором чтении документе указывается, что должно содержать ходатайство. Так, в нем должны быть изложены сведения о следственных и иных процессуальных действиях, произведенных в период после избрания меры пресечения или последнего продления срока содержания обвиняемого под стражей, а также основания и мотивы дальнейшего продления. Срок, на который продлевается содержание обвиняемого под стражей, должен определяться исходя из приведенных в ходатайстве объемов следственных и иных процессуальных действий.

Если одним из мотивов продления срока содержания обвиняемого под стражей является необходимость производства следственных и иных процессуальных действий, приведенных в предыдущих ходатайствах, то должны указываться причины, по которым они не были произведены ранее. Кроме того, должна прилагаться и копия постановления о продлении по уголовному делу срока предварительного следствия или дознания.

В комментарии «АГ» советник ФПА Сергей Насонов, который ранее участвовал в подготовке правовой позиции Федеральной палаты адвокатов, оценил поправки положительно. Он отметил, что они направлены на усиление процессуальных гарантий основной новеллы законопроекта – установления зависимости между решением суда о продлении срока содержания обвиняемого под стражей и степенью эффективности расследования уголовного дела, определяемой наличием или отсутствием необоснованных задержек производства следственных и (или) иных процессуальных действий.

«Эти поправки в целом соответствуют позиции ФПА. Вместе с тем подход ФПА состоял в необходимости еще большего усиления указанных процессуальных гарантий, что обеспечивалось введением в УПК нормы, императивно запрещающей продление срока содержания под стражей в случае установления необоснованных задержек производства по делу», – отметил Сергей Насонов. По его мнению, поправки предусматривают более «мягкий» вариант – диспозитивную норму, дающую суду возможность отказать в таком продлении.

Старший партнер АБ «ЗКС» Андрей Гривцов также положительно оценил внесенные в законопроект изменения. При этом он посчитал, что для того, чтобы механизм судебного контроля реально работал, необходимо ввести требование при продлении срока содержания под стражей не только отчета о том, какие следственные действия проведены, а какие нет, но и предоставления копий протоколов проведенных следственных действий. По его мнению, так суд сможет оценить, действительно ли они проводились и имеют ли они какое-то отношение к расследованию, а не будет в очередной раз руководствоваться лишь словами и голословными утверждениями следователя, являющегося представителем стороны обвинения.

Вице-президент АП Ленинградской области Денис Лактионов согласился с этим мнением, добавив, что заявления следователя без протоколов – это непроверяемая информация. «Кроме того, бывают следственные действия, которые проводятся без участия обвиняемого, и тогда защита не имеет никаких сведений, выполнены ли они или нет», – отметил он.

Также Денис Лактионов указал, что формулировка «суд может продлить срок содержания под стражей на срок, необходимый для окончания ознакомления обвиняемого и его защитника с материалами уголовного дела, направления уголовного дела прокурору с обвинительным заключением…» свидетельствует о том, что решение должно приниматься именно для этих целей, с указанием срока, необходимого для окончания следствия. «То есть продление может быть только для завершения процесса предварительного расследования после окончания выполнения всех следственных действий. Соответственно, это свидетельствует о том, что сроки следствия по таким делам должны сократиться», – указал адвокат.

Резюмируя, Андрей Гривцов заметил, что, хотя введение очередного законодательного запрета на применение меры пресечения по преступлениям в сфере предпринимательской деятельности не будет лишним, практика показывает, что это не является полной гарантией от нарушения на стадии правоприменения. «Фактически такой запрет существует и так, может быть, в чуть сокращенной форме, без полного раскрытия того, в каких случаях он должен применяться, и на данный момент его успешно обходят. Не вижу причин, почему судьи, рассматривающие ходатайства следователей, не смогут обходить его и в таком виде», – указал эксперт. По его мнению, необходимы не дополнительные законодательные запреты, а изменение самого практического подхода судей ко всем документам, поступающим от стороны обвинения, – от согласительного к справедливому.