Присяжные оправдали мужчину, обвинявшегося в повлекшем смерть избиении инвалида

Суд присяжных заседателей признал, что избиение повлекло смерть потерпевшего, но посчитал, что вина обвиняемого не доказана

В комментарии «АГ» защитник подсудимого Сергей Скрёхин отметил, что получить оправдательный приговор удалось, в частности, благодаря тому, что присяжные приняли во внимание противоречия в показаниях свидетелей обвинения.

10 сентября Бутырский районный суд г. Москвы на основании вердикта присяжных заседателей вынес оправдательный приговор Сергею Морозову, обвинявшемуся по ч. 4 ст. 111 УК РФ в избиении инвалида, повлекшем его смерть. Защитник мужчины, адвокат МКА «ЦентрЮрСервис» Сергей Скрёхин рассказал «АГ» о подробностях дела.

Признание и последующий отказ от него

Так, согласно обвинительному заключению (имеется у «АГ»), 30 мая 2018 г. Морозов, его девушка Б. и С. выпивали у инвалида I группы Ж. Когда С. вышел на кухню, Морозов, приревновав Б. к Ж., несколько раз ударил его по голове.

На следующее утро кто-то из присутствующих вызвал бригаду скорой помощи с телефона С., мужчину госпитализировали в бессознательном состоянии. После этого в дежурную часть отдела ОМВД по району Бибирево г. Москвы поступило сообщение из ГКБ им. А.К. Ерамишанцева по факту избиения Ж. неизвестным лицом.

В этот день полицейский М. Смирнов прибыл в больницу с целью опросить потерпевшего, однако ему сообщили, что это не представляется возможным из-за состояния последнего. Тогда Смирнов вместе с участковым уполномоченным капитаном полиции Александром Говоруха направился к С., у которого находился Морозов. Последний рассказал, что со злости нанес Ж. кулаками несколько ударов по голове.

В тот же день Сергею Морозову было предъявлено обвинение по ч. 1 ст. 111 УК. В данных тогда признательных показаниях Морозов указывал, что перед конфликтом он спросил у Ж. и Б., была ли у них интимная связь до его прибытия, на что женщина ответила положительно, после чего он начал избивать инвалида.

1 июня 2018 г. Ж. скончался в больнице. При этом, согласно показаниям участкового Говорухи от 20 декабря 2018 г., еще 31 мая Морозов говорил: «Что я наделал? Это мой друг детства, я не собирался его убивать!»

27 августа деяние Морозова было переквалифицировано и ему предъявили новое обвинение по ч. 4 ст. 111 УК РФ, предполагающей более серьезную ответственность. После этого обвиняемый отказался от ранее данных им признательных показаний и подал ходатайство о дополнительном допросе. В показаниях от 27 октября 2018 г. Сергей Морозов указывал, что это именно С. стал избивать Ж., а Морозов, напротив, пытался остановить его уговорами – непосредственно вмешаться он не мог, так как из-за травмы ноги передвигался тогда на костылях.

Рассмотрение дела в суде

Как рассказал «АГ» Сергей Скрёхин, в суде сторона обвинения указывала на бесчеловечность Морозова, на то, что он избил инвалида I группы. Кроме того, прокурор подчеркивал, что подсудимый изначально дал признательные показания, а когда осознал тяжесть преступления, стал настаивать, что оговорил себя, чтобы уйти от ответственности.

«Я пытался сказать, что он изменил показания после того, как преступление было переквалифицировано с ч. 1 ст. 111 УК на ч. 4 ст. 111 УК, но судья меня тут же прервала», – рассказал адвокат.

В судебных прениях Сергей Скрёхин указывал, что показания Морозова полностью согласуются с показаниями Б. Обвиняемый не признавал, что это он нанес тяжкий вред здоровью потерпевшему, в результате чего тот скончался. Морозов настаивал на том, что оговорил себя, прикрывая своего друга С., с которым они дружат более 40 лет, от возможного уголовного преследования связанной с госпитализацией Ж. По его словам, они заранее договорились об этом, но в тот момент, как пояснил адвокат, Морозов не предполагал всей тяжести последствий.

Кроме того, Сергей Скрёхин обратил внимание на то, что в показаниях матери умершего имеется противоречие, поскольку сначала она поясняла, что «ей все рассказал С., как Морозов бил Ж.», одновременно с этим она говорила и о том, что «Б. рассказала, что С. бил ногами Ж.» и что «С. способен на все, он очень жестокий».

Также адвокат указывал, что примерно в 17-18 часов 30 мая 2018 г. Р. вместе с сыном заходили к умершему, видели, с ее слов, что «он спал, а В. – младший сын – просил не трогать Ж., потому что не подозревал плохого». Таким образом, в понимании родственников не происходило ничего выходящего за рамки того, к чему они давно привыкли.

Говоря о показаниях свидетеля участкового Говорухи, Сергей Скрёхин заметил, что тот утверждает, что Морозов якобы повторял: «Что я наделал? Это мой друг детства, я не собирался его убивать!» При этом эти показания полностью опровергает С., который утверждает, что никаких слов не было.

«А вот теперь о жизненном опыте и возникшем у меня обоснованном сомнении: показания свидетеля Говорухи появились через 7 месяцев после трагедии, после того, как следствие не смогло собрать достаточно доказательств для передачи дела в суд. Опять же – с чего бы Морозову плакать о госпитализированном Ж., что “он его убил”, если Ж. находился на тот момент живой в больнице в руках профессиональных врачей и Морозов понятия не имел о его диагнозе?» – рассказал адвокат «АГ».

Сергей Скрёхин обратил внимание, что С. указывал, что Морозов сидел на Ж. и избивал. При этом Б. отмечала, что из-за травмы нога у обвиняемого не сгибалась. В связи с этим Сергей Скрёхин счел непонятным, как он мог «ловко оседлать» потерпевшего.

Адвокат отметил, что в показаниях Б. не отрицала факт наличия конфликта между Морозовым и Ж., но с ее слов следовало, что именно С. накинулся на потерпевшего и начал его бить. Кроме того, после произошедшего Ж. был в сознании и продолжил выпивать с Морозовым и С.

Выслушав стороны, присяжные вынесли вердикт, которым не признали вину Сергея Морозова в смерти Ж. На его основании Бутырский районный суд г. Москвы вынес оправдательный приговор, признав право Морозова на реабилитацию.

В комментарии «АГ» Сергей Скрёхин указал, что мать потерпевшего Р. невольно помогла защите: «Когда присяжные начали задавать уточняющие вопросы после прений, она дала показания в нашу пользу, даже не задумываясь, что делает это. Так, на дополнительный вопрос присяжных она ответила, что Морозов ничего не говорил об избиении погибшего, когда он еще был живой, до и после его госпитализации. То есть для присяжных косвенно подтвердилось, что информацию об избиении Морозовым Ж. распространял только С.».

Адвокат рассказал, что всего в вопросном листе было четыре пункта. Так, на вопрос о том, нанесен ли тяжкий вред инвалиду I группы, который привел к смерти, присяжные ответили положительно. На вопрос о том, доказана ли вина Морозова, был дан отрицательный ответ. «Судья ожидал, что ответ будет положительным», – предположил Сергей Скрёхин. Он заметил, что так как на данный вопрос присяжные ответили «нет», остальные отпали.

В заключение адвокат добавил, что в случае, если прокуратура не направит апелляционное представление, Морозов обратится в суд с иском о взыскании компенсации материального вреда в порядке реабилитации.