Оспорить в КС нормы, позволившие провести судебную экспертизу «ведомственным» экспертам, не удалось

Суд напомнил, что сторона защиты может заявить отвод эксперту, в том числе и в связи с его служебной зависимостью от сторон либо их представителей

Один из экспертов «АГ» напомнил, что ранее ФПА РФ высказывалась против появления экспертных подразделений в системе Следственного комитета. По мнению другого, данное определение ставит окончательную точку в споре о законности производства экспертиз структурными подразделениями СКР. Третья заметила, что КС предметно не исследовал вопрос о зависимости эксперта от органа или лица, назначившего судебную экспертизу, ограничившись лишь указанием на возможность стороны защиты отвести эксперта.

Конституционный Суд отказался рассматривать жалобу врача, которая утверждала, что ее вина в совершении преступления была установлена на основании заключения экспертов, состоящих «в ведомственной подчиненности органу предварительного расследования» (Определение № 1394-О/2020).

Ни суды общей юрисдикции, ни КС не увидели нарушений

Хирург Римма Алиуллова была осуждена по ч. 2 ст. 109 УК за причинение смерти пациенту вследствие ненадлежащего исполнения профессиональных обязанностей.

В ходе апелляционного обжалования приговора в ВС Республики Татарстан женщина и ее адвокат говорили о том, что судебно-медицинская экспертиза трупа пациента проведена лицами, которые не являются судебно-медицинскими экспертами. Сторона защиты также утверждала, что экспертизу проводили «заинтересованные лица СУ СК РФ, не имеющие лицензии на проведение подобных экспертиз».

Апелляция, изменив приговор, освободила Римму Алиуллову от наказания в связи с истечением срока давности уголовного преследования. При этом суд отметил, что требования уголовно-процессуального закона о проведении судебных экспертиз нарушены не были. Добиться пересмотра апелляционного определения в кассации не удалось.

Римма Алиуллова оспорила в Конституционном Суде ряд норм УПК, ч. 2 ст. 109 УК, ст. 11 Закона о государственной судебно-экспертной деятельности, п. 46 ч. 1 ст. 12 Закона о лицензировании отдельных видов деятельности и ст. 58 Закона об основах охраны здоровья граждан. По мнению заявительницы, указанные положения позволяют устанавливать виновность обвиняемого на основании заключения экспертов, работающих в не имеющем лицензии учреждении и состоящих в ведомственной подчиненности органу предварительного расследования. Эти же нормы в противоречие с Конституцией разрешают изменять состав комиссии экспертов без уведомления обвиняемого и его защитника, а также необоснованно отказывать в удовлетворении ходатайства защиты об исключении экспертного заключения как недопустимого доказательства и о назначении повторной экспертизы.

Отказавшись рассматривать жалобу, КС напомнил, что доказательства, полученные с нарушением требований УПК, являются недопустимыми. Они не имеют юридической силы и не могут быть положены в основу обвинения. Это является гарантией принятия законного и обоснованного решения по уголовному делу, указал Суд.

Кроме того, добавил он, связанные с производством судебной экспертизы права лиц, привлеченных к уголовной ответственности, обеспечиваются тем, что в силу п. 5 ч. 4 ст. 47 и п. 8 ч. 1 ст. 53 УПК сторона защиты может заявить отвод эксперту по любому из предусмотренных ст. 70 данного Кодекса оснований, в том числе в связи с его служебной или иной зависимостью от сторон либо их представителей.

Суд также напомнил, что в силу ст. 198, 206 и 207 УПК подозреваемый, обвиняемый и защитник вправе ходатайствовать о привлечении в качестве экспертов указанных ими лиц, о производстве судебной экспертизы в конкретном экспертном учреждении, о внесении в постановление о назначении судебной экспертизы дополнительных вопросов эксперту, а также о назначении дополнительной либо повторной судебной экспертизы. «Сторона защиты не лишена возможности отстаивать свои интересы в суде, используя на началах состязательности и равноправия любые предусмотренные законом средства, включая возражение против исследования доказательств, полученных с нарушением закона, в судебном следствии и оспаривание их допустимости и достоверности», – сослался КС на свое Определение № 294-О/2005.

Эксперты «АГ» считают, что проблема есть

Юрист уголовно-правового направления АБ LOYS Иван Ларионов отметил, что тема о возможном функционировании экспертных учреждений в структуре правоохранительных органов неоднократно обсуждалась как в средствах массовой информации, так и непосредственно в кругах правоприменителей. «1 апреля 2019 г. ФПА РФ направила в администрацию президента правовую позицию о проекте федерального закона № 663034-7. Федеральная палата адвокатов выразила свое несогласие с принятием изменений из-за того, что помещение экспертных подразделений в структуру СКР приведет к умалению основной гарантии экспертной деятельности – ее независимости», – напомнил юрист.

По его мнению, с позицией ФПА сложно не согласиться: «Пункт 2 ч. 2 ст. 70 УПК и ч. 1 ст. 7 Закона о государственной судебно-экспертной деятельности в РФ прямо запрещают эксперту проводить экспертизу, если он находится в какой-либо зависимости от органа или лица, назначивших судебную экспертизу, или от сторон и других лиц, заинтересованных в исходе дела». В данном случае, пояснил Иван Ларионов, и следователь, в производстве которого находится уголовное дело, и эксперт, хоть и опосредованно, но находятся в служебной зависимости от одних и тех же лиц из числа руководства территориального следственного управления или главного следственного управления СКР. «Учитывая вышеуказанные нормы закона, это позволяет усомниться в независимости эксперта», – считает юрист.

С другой стороны, добавил он, принятие закона о создании в системе Следственного комитета судебно-экспертного учреждения не создает для уголовного судопроизводства России чего-то принципиально нового: «С 1991 г. в структуре Министерства внутренних дел функционирует Экспертно-криминалистический центр МВД РФ, который проводит судебные экспертизы для МВД, Следственного комитета и других ведомств. В то же время он является государственным судебно-экспертным учреждением, находящимся в непосредственном подчинении Министерства внутренних дел».

Адвокат АП г. Москвы Валерий Саркисов считает, что данное определение КС не содержит каких-либо новых разъяснений в части применения конкретных норм права, но при этом является весьма важным, так как ставит окончательную точку в споре о законности производства экспертиз структурными подразделениями Следственного комитета. «Начавшийся с практики постепенного привлечения экспертов СКР при назначении исключительно судебно-медицинских экспертиз следователями СКР по уголовным делам против жизни и здоровья – обоснованно признанной в 2018 г. Генпрокурором РФ незаконной, но все-таки легализованной 26 июля 2019 г. внесением изменений в Закон о государственной судебно-экспертной деятельности, – занявший несколько лет процесс “правовой кастрации” стороны защиты в области производства судебных экспертиз по уголовным делам подошел к своему печальному финалу», – с сожалением отметил адвокат.

Это решение Конституционного Суда вызывает серьезную озабоченность, поскольку в свете предусмотренного законом исключительного права стороны обвинения и суда на назначение экспертизы предоставление возможности производить экспертизу силами штатных сотрудников органа, занимающегося предварительным расследованием, еще больше усиливает неравенство в положении сторон, убежден Валерий Саркисов.

«КС ссылается на имеющиеся у стороны защиты права. Но на практике они зачастую остаются декларативными или реализуются в ущербных с точки зрения реального доказательственного значения правовых формах. Например, при привлечении специалиста защитником. Наличие у защиты таких прав перекос в правах сторон не нивелирует. Остается надеется, что сложившаяся негативная ситуация начнет меняться в сторону реального соблюдения принципов равноправия и состязательности сторон, если в УПК появится упоминание о праве стороны защиты на назначение судебных экспертиз», – указал Валерий Саркисов.

Адвокат АП Челябинской области Елена Цыпина рассказала о том, что вопрос о создании в структуре СК РФ специальных отделов по расследованию ятрогенных преступлений – т.е. связанных с ненадлежащим оказанием медицинских услуг и врачебными ошибками – стал предметом активного обсуждения юридического и медицинского сообщества в ноябре 2018 г., когда председатель СКР Александр Бастрыкин подписал приказ о создании таких отделов.

«СКР пояснил, что они необходимы для “максимально объективного подхода в каждом конкретном происшествии”. Несколько иного мнения придерживались юристы, полагавшие, что это приведет к несправедливому преследованию медицинских работников. Безусловно, у тех, кто знаком с темой, уже тогда возникли вопросы. Чем действующие на тот момент механизмы были ограничены в решении данных задач? Для чего потребовалось усиление на этом направлении? Возможные ответы, к сожалению, не вселяли оптимизма. Собственно, это и подтвердил председатель СКР, определив в качестве приоритетного направления в работе ведомства наряду с борьбой с бандитизмом и преступлениями в отношении несовершеннолетних расследование ятрогенных преступлений», – отметила адвокат.

По ее мнению, появление жалобы Риммы Алиулловой вполне закономерно и ожидаемо. «Полагаю, что проведение СМЭ по уголовному делу, связанному с ненадлежащим оказанием медицинской помощи, специальными отделами СКР прежде всего противоречит положениям Закона о государственной судебно-экспертной деятельности в РФ, его ст. 4 о принципах такой деятельности и ст. 7 о независимости эксперта, – подчеркнула Елена Цыпина. – Кроме того, в данном случае нарушаются и принципы уголовного судопроизводства, в том числе принцип состязательности и равноправия сторон судопроизводства, который является общепризнанным в демократических правовых государствах».

В заключение адвокат указала, что КС предметно не исследовал вопрос о зависимости эксперта от органа или лица, назначившего судебную экспертизу, ограничившись лишь указанием на возможность стороны защиты отвести эксперта.