Кассация отменила обвинительный приговор, в основу которого легли показания адвоката

Она указала, что суд вправе задавать вопросы адвокату относительно имевших место нарушений УПК при производстве предварительного следствия, не исследуя при этом информацию об обстоятельствах, которая стала известна в связи с профессиональной деятельностью

Адвокат Григорий Князев, который защищал осужденного по назначению в суде кассационной инстанции, отметил, что положительно относится к определению: в деле практически нет доказательств, поэтому суд допросил адвоката, который присутствовал только на первоначальных следственных действиях.

Как стало известно «АГ», 5 декабря 2019 г. Первый кассационный суд вынес Определение № 77-21/19, в котором высказался относительно допроса адвоката в качестве свидетеля по обстоятельствам, которые стали ему известны в связи с оказанием юридической помощи.

12 ноября 2015 г. Чеховский городской суд Московской области вынес приговор в отношении Ивана Насонова, обвинявшегося в совершении преступления по ч. 2 ст. 162 УК РФ. Суд приговорил его к 6 годам лишения свободы с ограничением свободы сроком на 1 год.

На основании ст. 70 УК РФ по совокупности приговоров к назначенному наказанию частично присоединено неотбытое дополнительное наказание по приговору Чеховского городского суда Московской области от 2 октября 2012 г. в виде ограничения свободы и назначено окончательное наказание в виде 6 лет лишения свободы с отбыванием в исправительной колонии строгого режима, с ограничением свободы сроком на 1 год и 2 месяца. В соответствии со ст. 53 УК РФ Насонову были установлены определенные ограничения и обязанности.

2 февраля 2016 г. Московский областной суд приговор Чеховского городского суда Московской области оставил без изменения.

В дальнейшем Иван Насонов обратился в Первый кассационный суд с жалобой, которая была принята к рассмотрению в ноябре 2019 г. В жалобе осужденный указал, что в деле нет доказательств, подтверждающих его причастность к преступлению. Показания на предварительном следствии даны им без участия защитника и с применением к нему мер физического воздействия со стороны сотрудников полиции. Насонов также обратил внимание на то, что потерпевшая давала противоречивые показания на предварительном следствии и в суде по поводу роста напавшего на нее лица. Осужденный также выразил несогласие с квалифицирующим признаком разбоя «с применением предмета, используемого в качестве оружия», так как ни следствием, ни судом не установлено, чем именно был нанесен удар потерпевшей. Иван Насонов посчитал вину недоказанной и попросил о смягчении наказания.

Изучив материалы дела, кассация заметила, что в ходе судебного заседания суда первой инстанции в качестве свидетеля был допрошен адвокат, который на стадии предварительного следствия представлял интересы осужденного. Из показаний этого адвоката усматривается, что в вечернее время ему позвонил следователь и попросил принять участие в качестве защитника в следственных действиях в отношении Насонова, на что он согласился. В его присутствии осужденный давал показания о том, что он ударил бутылкой женщину по голове и забрал у нее сумку.

Затем этот адвокат вместе с Иван Насоновым, следователем и понятыми выезжал на проверку показаний на месте, где Насонов указал, как он совершил нападение на женщину. В составленных следователем процессуальных документах они вместе поставили подписи, никаких замечаний от них не поступило.

Кассация обратила внимание, что данные показания были положены судом в основу обвинительного приговора как доказательство виновности Ивана Насонова в преступлении. Вместе с тем кассационная инстанция отметила, что в соответствии с п. 3 ч. 3 ст. 56 УПК адвокат не может быть допрошен в качестве свидетеля об обстоятельствах, которые ему стали известны в связи с оказанием юридической помощи. Согласно п. 5 ч. 4 ст. 6 Закона об адвокатуре адвокат не вправе разглашать сведения, сообщенные ему доверителем в связи с оказанием последнему юридической помощи, без согласия доверителя.

Первый кассационный суд указал, что деятельность адвоката предполагает защиту прав и законных интересов подозреваемого и обвиняемого от возможных нарушений уголовно-процессуального закона со стороны органов дознания и предварительного следствия. Суд вправе задавать вопросы адвокату относительно имевших место нарушений уголовно-процессуального закона при производстве предварительного следствия, не исследуя при этом информацию об обстоятельствах, которая стала ему известна в связи с его профессиональной деятельностью.

«Таким образом, показания адвоката <…>, данные в ходе судебного заседания об обстоятельствах, ставших ему известными в связи с оказанием им юридической помощи осужденному Насонову И.О., и послужившие доказательством вины последнего в совершении преступления, свидетельствуют о нарушении права Насонова И.О. на защиту», – резюмировал суд.

Не став рассматривать доводы кассационной жалобы по существу, Первый кассационный суд отменил приговор и направил дело на новое рассмотрение в Чеховский городской суд Московской области.

Адвокат КАСО «Князев и Партнеры» Григорий Князев, который защищал Н. по назначению в суде кассационной инстанции, в комментарии «АГ» отметил, что положительно относится к определению кассации. «В деле практически нет доказательств, поэтому суд допросил адвоката, который присутствовал на первоначальных следственных действиях. Потом его заменили», – заметил он.

Григорий Князев указал, что раньше имелась практика, когда показания адвоката использовали в суде в качестве доказательств, однако в 2015 г., когда первая инстанция вынесла приговор, такое, по его словам, уже было не характерно. «Первый раз за последнее время встречаю такой приговор, потому что КС давно высказался по этому поводу. Решение правильное – если нет доказательств, надо отпускать человека», – заключил адвокат.

Комментируя определение кассационного суда, председатель МКА «Солдаткин, Зеленая и Партнеры» Дмитрий Солдаткин отметил, что органы предварительного расследования раньше довольно часто пытались использовать показания адвоката против интересов его доверителя. «Тактика вызова на допрос продиктована в большинстве случаев необходимостью восполнить пробелы следствия. Вызов адвоката на допрос противоречит не только уголовно-процессуальному законодательству, но и нормам адвокатской этики. Адвокат не может быть допрошен об обстоятельствах, которые стали ему известны в связи с оказанием юридической помощи. Исключением из этого правила является ходатайство самого адвоката о допросе его в качестве свидетеля с согласия подозреваемого (обвиняемого) в его интересах или согласия лица, которому адвокат оказывал юридическую помощь», – указал Дмитрий Солдаткин.

Управляющий партнер АБ «АВЕКС ЮСТ» Игорь Бушманов посчитал, что рассматриваемая ситуация свидетельствует о вопиющем случае, несовместимым со статусом адвоката, поскольку защитник нарушил требования ст. 6 КПЭА. «Вызывает недоумение позиция судов обеих инстанций, положивших в основу осуждения показания адвоката об обстоятельствах, которые ему стали известны в связи с оказанием юридической помощи, несмотря на прямой запрет, закрепленный в п. 3 ч. 3 ст. 56 УПК РФ и п. 5 ч. 4 ст. 6 Закона об адвокатуре», – заметил Игорь Бушманов.

Адвокат предположил, что в деле отсутствовали иные, законные доказательства вины осужденного, в связи с чем суд, реализуя исключительно обвинительный уклон при отправлении правосудия, пошел на грубейшее нарушение закона, которое не было своевременно устранено судом апелляционной инстанции. «Подобные нарушения норм об адвокатской деятельности (а они, к сожалению, не единичны) негативно влияют на имидж адвокатской корпорации, искажают само предназначение адвокатуры и, как следует из дисциплинарной практики, влекут безусловные основания для прекращения статуса», – заключил Игорь Бушманов.