Адвокаты не допустили признания недействительными сделок между адвокатом и доверителем-банкротом

Арбитражный суд признал несостоятельными доводы о том, что адвокат знала о неплатежеспособности должника, представляя его интересы; кроме того, он отметил, что, согласно сложившейся практике, наличие долга само по себе не образует признаков неплатежеспособности

В комментарии «АГ» адвокат Юлия Домрина подчеркнула, что доверитель оплатил оказанную ею юридическую помощь по участию в гражданском и уголовном делах, которые закончились для него весьма успешно. Один из ее представителей считает весьма полезной практику по созданию рабочих групп, помогающих адвокатам в таких ситуациях, в адвокатских палатах всех регионов, а также систематизации судебной практики в этом направлении. Другой отметил, что была выстроена эффективная защита коллеги, которая достигла важного для корпорации результата. Президент АП Белгородской области Елена Ионина подчеркнула, что оспаривание арбитражными управляющими соглашений, заключенных доверителями с адвокатами, создает достаточно опасную ситуацию. Эксперты «АГ» также положительно оценили определение суда, отметив, что суд занял вполне логичную позицию.

17 октября Арбитражный суд Белгородской области вынес определение по делу № А08-3012/2021 об отказе в удовлетворении заявления финансового управляющего о признании недействительными сделок между адвокатом и доверителем-банкротом.

Заявление финансового управляющего

В период с 18 декабря 2020 г. по 5 июля 2021 г. между Романом Шелайкиным и адвокатом АП Белгородской области Юлией Домриной были заключены соглашения об оказании юридических услуг. Адвокат представляла интересы Романа Шелайкина в гражданском и уголовном делах, в свою очередь, доверителем были полностью оплачены юридические услуги.

8 апреля 2021 г. Арбитражный суд Белгородской̆ области принял заявление о признании Романа Шелайкина банкротом, в июне в отношении должника была введена процедура реструктуризации долгов и утвержден финансовый управляющий.

Впоследствии финансовый управляющий подал в арбитражный суд заявление о признании недействительными сделок по оплате Романом Шелайкиным услуг адвоката на общую сумму 141 тыс. руб., о применении последствий недействительности сделок в виде взыскания с Юлии Домриной этих средств. В качестве правового основания он привел абз. 5 п. 1 ст. 61.3 Закона о банкротстве.

Кредитор должника, Сергей Шепелевич, направил в суд отзыв на заявление финансового управляющего, указывая, что Юлия Домрина обладала полной информацией о финансовом положении должника, в том числе и о том, что он имеет признаки недостаточности имущества и неплатежеспособности. Кредитор отмечал, что привлечение должником адвоката в целях представления его интересов не являлось необходимым, т.к. должник имеет юридическое образование и опыт работы по юридической специальности. Кроме того, в своем отзыве Сергей Шепелевич пояснял, что адвокат оказала должнику некачественную юридическую помощь, а также что адвокат и должник являются аффилированными лицами.

Позиция адвоката

Юлия Домрина также направила в суд отзыв на заявление финансового управляющего (документ есть у «АГ»), отметив, что оно является незаконным и необоснованным. В отзыве отмечалось, что размер вознаграждения по каждому из соглашений является рыночным и оплата произведена в разумных пределах, установленных методическими рекомендациями по размерам оплаты юридической помощи, оказываемой адвокатами гражданам, предприятиям, учреждениям и организациям в Белгородской области, утвержденными решением Совета АП Белгородской области от 12 марта 2015 г.

Ссылаясь на разъяснения Постановления Пленума ВАС РФ от 23 декабря 2010 г. № 63, Юлия Домрина подчеркнула: в силу п. 2 ст. 61.2 Закона о банкротстве для признания сделки недействительной по данному основанию необходимо, чтобы оспаривающее сделку лицо доказало наличие совокупности всех следующих обстоятельств:

а) сделка была совершена с целью причинить вред имущественным правам кредиторов;

б) в результате совершения сделки был причинен вред имущественным правам кредиторов;

в) другая сторона сделки знала или должна была знать об указанной цели должника к моменту совершения сделки. В случае недоказанности хотя бы одного из этих обстоятельств суд отказывает в признании сделки недействительной по данному основанию.

В отзыве также отмечалось, что аффилированность между Романом Шелайкиным и Юлией Домриной на момент совершения сделки и ее исполнения отсутствовала, так как указанные лица не являются родственниками и не состоят в трудовых отношениях друг с другом.

В документе обращалось внимание на то, что в материалы дела не представлено достаточных доказательств, свидетельствующих о том, что адвокат, действуя добросовестно, разумно и осмотрительно, могла располагать информацией о неплатежеспособности или недостаточности имущества должника. Благодаря качественно оказанной юридической помощи адвоката, должник сохранил оспариваемый актив – долю в недвижимом имуществе, уточнялось в отзыве.

Адвокат указала, что платежи от 20 и 23 апреля, 5 июля, 15 сентября 2021 г. были сделаны по соглашениям, заключенным после принятия судом заявления о банкротстве, и, согласно ст. 5 Закона о банкротстве, являются текущими. Платежи были совершены в рамках соглашений об оказании юридической помощи, которая была реально оказана должнику, что подтверждается судебными актами. Нарушений прав кредиторов по текущим платежам не было допущено.

Юлия Домрина, ссылаясь на Определение ВС РФ № 307-ЭС19-4636 (17–19) от 17 марта 2022 г., также указала, что возложение на адвоката обязанности по проверке имущественного положения доверителя является незаконным. Таким образом, она просила суд полностью отказать в удовлетворении заявления финансового управляющего.

Содействие адвокатской палаты

В связи с ситуацией Юлия Домрина обратилась за помощью в АП Белгородской области, в которой, в свою очередь, функционирует рабочая группа, помогающая противодействовать оспариванию арбитражными управляющими соглашений, заключенных доверителями с адвокатами. В состав рабочей группы входят адвокаты КА «МАРК ЛАБЕОН» Игорь Кобзарев и Александр Пенской, которые в дальнейшем и представляли интересы коллеги.

Адвокаты направили в суд объяснения в порядке ст. 81 АПК РФ (есть у «АГ»), в которых отметили, что заключенные между адвокатом и доверителем соглашения об оказании юридической помощи не могут быть признаны подозрительными сделками, поскольку в них отсутствует цель причинения вреда имущественным правам кредиторов. Они также указали, что Юлии Домриной как адвокату было известно о том, что доверитель имеет в собственности жилое помещение, является единственным участником ООО. «Шелайкин регулярно и в точном соответствии с условиями соглашений оплачивал оказанную юридическую помощь. Исходя из этих фактов, Домрина не могла предполагать того обстоятельства, что у ее доверителя имеются признаки недостаточности имущества или неплатежеспособности», – подчеркнули адвокаты.

Игорь Кобзарев и Александр Пенской подчеркнули, что Юлия Домрина и Роман Шелайкин не подпадают ни под определение аффилированных лиц, согласно ст. 4 Закона о конкуренции и ограничении монополистической деятельности на товарных рынках, ни под определение группы лиц, согласно ст. 9 Закона о защите конкуренции. В соответствии с п. 3 ст. 19 Закона о банкротстве заинтересованными лицами по отношению к должнику-гражданину признаются его супруг, родственники по прямой восходящей и нисходящей линии, сестры, братья и их родственники по нисходящей линии, родители, дети, сестры и братья супруга. Доказательств того, что адвокат и должник имеют родственные отношения, в материалы настоящего дела не представлено, заметили представители Юлии Домриной.

В объяснениях также отмечалось, что Верховный Суд указывал на то, что ситуация, в которой адвокат вынужден отказывать доверителю, находящемуся в сложном финансовом положении, в заключении соглашения и оказании юридической помощи, блокирует возможность получения юридической помощи и доступа к правосудию.

Адвокаты также просили принять во внимание тот факт, что, по имеющимся у Юлии Домриной сведениям, в последнее время доверитель не осуществлял какой-либо деятельности по юридической специальности. Он являлся участником обществ, основным видом деятельности которых было выращивание плодовых и ягодных культур. Очевидно, что данный вид деятельности нисколько не связан с юридической практикой. А потому Шелайкин, понимая свою неспособность полноценно представлять свои интересы как по уголовным, так и по гражданским делам, был просто вынужден обратиться за юридической помощью к адвокату, разъяснено в объяснениях.

Суд отказал управляющему в удовлетворении требований

Изучив доводы сторон, АС Белгородской области напомнил, что в соответствии с п. 1 ст. 5 Закона о банкротстве под текущими платежами понимаются денежные обязательства и платежи, возникшие после даты принятия заявления о признании должника банкротом, если иное не установлено настоящим законом. В предмет доказывания по спору о признании текущих расчетных операций недействительными входит выяснение обстоятельств, касающихся осведомленности кредитора о нарушении принятым им исполнением очередности совершения текущих платежей. Суд пояснил, что по его запросу финансовым управляющим представлена выписка из реестра текущих платежей, из которой следует, что задолженность по текущим платежам у должника отсутствует. В связи с этим суд пришел к выводу, что не имеется достаточных оснований для признания недействительными сделками платежей от 20 апреля до 15 сентября 2021 г., поскольку они относятся к разряду текущих.

Относительно оспариваемых сделок, совершенных до принятия заявления о банкротстве должника, суд отметил, что Роман Шелайкин по обоим делам не выступал в качестве стороны, инициирующей процесс, процессы инициированы в обоих случаях конкурсным кредитором Сергеем Шепелевичем, который, поддерживая заявление финансового управляющего о признании сделок недействительными, сослался на осведомленность Юлии Домриной относительно наличия признаков неплатежеспособности у Романа Шелайкина. В обоснование данного аргумента кредитором представлены фрагменты протокола судебного заседания по делу.

Однако суд не принял данное доказательство во внимание, поскольку суду представлен не сам документ, не выписка из него, а его фрагмент. Также суд заметил, что данная копия никем не заверена, а наличие выделенных фрагментов текста позволяет усомниться в тождественности представленной копии оригиналу; кроме того, представленный протокол судебного заседания не содержит подписи судьи и секретаря судебного заседания.

Более того, в определении отмечено, что наличие данного документа не способно повлиять на результат рассмотрения дела, поскольку, даже если принимать во внимание изложенные в нем обстоятельства, осведомленность адвоката о банкротстве доверителя может быть констатирована по состоянию на июль – сентябрь 2021 г. В свою очередь для сделок, совершенных Романом Шелайкиным в этот период, исходя из фактических обстоятельств, не имеет юридического значения осведомленность контрагента о неплатежеспособности должника.

Суд учел то, что в Определении № 307-ЭС19-4636 (17–19) Верховный Суд пришел к выводу о том, что в силу специфики юридических услуг решение вопроса о возможности заключения независимым адвокатом договора не может обусловливаться возложением на адвоката такой обязанности, как проверка имущественного положения доверителя. Иной подход, согласно позиции Судебной коллегии ВС, свидетельствует о том, что адвокат под страхом недействительности не вправе заключать договор с лицами, находящимися в сложном финансовом положении, что по существу блокирует возможность доступа к правосудию.

Мнение о том, что адвокат знала о неплатежеспособности должника, представляя его интересы в деле об обращении взыскания на долю в праве собственности на квартиру, суд нашел несостоятельным. Он пояснил, что, согласно сложившейся правоприменительной практике, наличие долга само по себе не образует признаков неплатежеспособности (Постановление Президиума ВАС РФ от 23 апреля 2013 г. № 18245/12, Определение ВС РФ от 25 января 2016 г. № 310-ЭС15-12396).

Суд принял аргумент Юлии Домриной о том, что наличие у должника имущества (имущественных прав) позволяет утверждать об отсутствии признаков неплатежеспособности должника на момент совершения оспариваемых сделок. Он подчеркнул, что доказательств аффилированности адвоката и должника суду не представлено, равно как не представлено доказательств наличия у них длительных деловых взаимоотношений за рамками оспариваемых сделок.

Кроме того, суд пришел к выводу, что ссылка кредитора на некачественное оказание юридических услуг адвокатом опровергается результатами рассмотрения дел, в которых она принимала участие по защите интересов Романа Шелайкина: по гражданскому делу в иске к должнику было отказано, производство по уголовному делу было прекращено, то есть должник не был признан виновным в инкриминируемом деянии, наказание ему не назначалось. «В любом случае качество оказания услуг не имеет юридического значения для разрешения спора с учетом заявленных правовых оснований, тем более что суду представлены доказательства оказания юридических услуг Юлией Домриной, ее участия в судебных заседаниях», – добавил суд.

Он не признал состоятельным и мнение Сергея Шепелевича о том, что Роман Шелайкин мог представлять свои интересы в суде лично, без участия представителя. По мнению суда, вопрос о возможности должника самостоятельно оказать комплекс услуг, за которые им была произведена оплата ответчику, не имеет юридического значения. Тем не менее в определении разъясняется, что Роман Шелайкин обучался по специальности «юрист», соответствующий диплом им получен в 2003 г., а в последующем он работал в правоохранительных органах и в суде. Однако указанные обстоятельства, как пояснил суд, не могут лишать должника права на получение квалифицированной юридической помощи, тем более что осуществление трудовых обязанностей по юридической профессии было прекращено задолго до представления его интересов адвокатом.

«Кроме того, профессиональная деятельность юриста многогранна, имеет большое количество различных направлений по конкретным специальностям, в связи с чем одно и то же лицо не всегда может даже при наличии должного практического опыта осуществлять защиту интересов и по гражданским, и по уголовным делам», – уточняется в определении. Суд также добавил, что привлечение Романом Шелайкиным адвоката (т.е. профессионального представителя) для существенного снижения возможности принятия неблагоприятных для должника судебных актов было обоснованным, соответствовало имевшимся рискам.

Таким образом, Арбитражный суд Белгородской области полностью отказал в удовлетворении заявления финансового управляющего.

Комментарии адвоката и ее представителей

В комментарии «АГ» Юлия Домрина поделилась, что никогда не думала, что она может оказаться в подобной ситуации. Она отметила, что доверитель оплатил оказанную ею юридическую помощь по участию в гражданском и уголовном делах, которые закончились для него весьма успешно. «Спустя некоторое время я получила заявление финансового управляющего доверителя в суд об оспаривании платежей, совершенных в мой адрес. Честно говоря, было очень неприятно столкнуться с такой ситуацией. Я обратилась за помощью в региональную адвокатскую палату и была удивлена, что у нас существует механизм помощи адвокатам, попавшим в подобную ситуацию. И что самое главное, взявшись за мое дело, мне действительно помогли», – прокомментировала адвокат.

Президент АП Белгородской области Елена Ионина подчеркнула, что оспаривание арбитражными управляющими соглашений, заключенных доверителями с адвокатами, создает достаточно опасную ситуацию. По ее мнению, будет в корне неправильным, если адвокат, прежде чем заключить соглашение с доверителем, будет вынужден анализировать его финансовое состояние и при наличии признаков банкротства отказывать в заключении соглашения.

«В целях противодействия данной пагубной практике при АП Белгородской области создана рабочая группа, целью которой является помощь адвокатам, которые столкнулись с подобной проблемой, а также систематизация сложившейся судебной практики. На примере данного дела очевидно, что инициатива по созданию рабочей группы является своевременной и эффективной, в ближайшее время будет рассмотрен вопрос о включении рабочей группы в состав постоянно действующей Комиссии по защите прав адвокатов», – заключила Елена Ионина.

Игорь Кобзарев рассказал, что одна из специализаций их коллегии – это практика в области дел о банкротстве. «Последние пару лет мы отслеживаем достаточно неприятную тенденцию по оспариванию арбитражными управляющими в суде соглашений между адвокатами и их доверителями, заключенных за три года, предшествующих банкротной процедуре. Попадая в подобные ситуации, коллеги, не практикующие в области банкротства, испытывают недоумение и нередко отчаянье. Чтобы наши коллеги не остались с подобной проблемой один на один, наша коллегия совместно с АП Белгородской области создала рабочую группу, которая функционирует на общественных началах», – пояснил адвокат.

Он отметил, что успешное оспаривание арбитражными управляющими платежей, совершенных должниками пользу адвокатов, приведет лишь к тому, что доверители, имеющие большое количество судебных тяжб и числящуюся в базе исполнительных производств задолженность, не смогут реализовать свое конституционное право на получение квалифицированной юридической помощи. Игорь Кобзарев уточнил, что в таком случае адвокаты должны будут анализировать финансовое состояние доверителя и отказывать в юридической помощи в случае наличия малейших признаков банкротства. В связи с этим адвокат считает весьма полезной практику по созданию подобных рабочих групп в адвокатских палатах всех регионов, а также систематизации судебной практики в этом направлении.

В свою очередь, Александр Пенской отметил, что позиция финансового управляющего была достаточно агрессивна, ведь оспаривались платежи, которые были совершены должником как за три месяца до начала процедуры банкротства, так и после ее начала. «Но имеющийся практический опыт в области банкротства позволил выстроить эффективную защиту коллеги и добиться такого важного для корпорации результата», – поделился адвокат.

Эксперты «АГ» оценили определение суда

Управляющий партнер Osipov Legal Михаил Осипов поприветствовал определение суда, указав, что тот обоснованно пришел к выводу об отсутствии оснований для удовлетворения заявления финансового управляющего. «В последнее время в суды стали подаваться подобного рода заявления с просьбой взыскать в конкурсную массу вознаграждение адвоката, которое тот получил от должника за оказание ему юридической помощи. В таких случаях необходимо четко понимать, что, с одной стороны, хоть соглашение об оказании адвокатом юридической помощи своему доверителю и является гражданско-правовой сделкой, однако, с другой стороны, такое соглашение носит специальный характер в силу ст. 48 Конституции РФ, согласно которой каждому гарантируется право на получение квалифицированной юридической помощи», – подчеркнул адвокат.

Михаил Осипов указал, что в силу ст. 25 Закона об адвокатуре юридическая помощь может быть оказана адвокатом своему доверителю на основании соглашения. Иными словами, без договора между адвокатом и доверителем не может быть реализовано гарантированное Конституцией РФ право каждого на квалифицированную юридическую помощь. «Если в практике допустить взыскание вознаграждений с адвокатов, то, к сожалению, в будущем это может привести к тому, что граждане и организации могут остаться без юридической помощи, чего допустить нельзя», – считает адвокат.

Адвокат АП г. Москвы, партнер Правового бутика «K’AMELAWT» Анастасия Шамшина также убеждена, что в рассматриваемом случае суд занял вполне логичную позицию. Она указала, что ключевым правовым вопросом в деле было следующее: привели ли действия должника по оплате услуг адвоката к какому-либо нарушению прав иных текущих кредиторов? Ответ на этот вопрос предопределял исход спора. «Конкретно в этой процедуре несостоятельности гражданина отсутствовала задолженность по иным платежам – как в календарной очередности, так и в очередности, установленной Законом о банкротстве, значит, оказания предпочтения при совершении платежей в пользу адвоката не было, – пояснила Анастасия Шамшина. – Основание этого вывода: п. 13 Постановления Пленума ВАС РФ № 63. На указанном рассуждении можно было бы остановиться. Но Арбитражный суд Белгородской области щедро осветил другие нюансы дела – более щепетильные и менее объективные».

В частности, Анастасия Шамшина обратила внимание, что в судебном акте есть важная ссылка на Определение ВС РФ № 307-ЭС19-4636 (17–19), в котором фигурирует позиция: возложение на адвоката обязанности по проверке платежеспособности его потенциального доверителя привело бы к нарушению такого важнейшего права, как доступ к правосудию абсолютно всех граждан, которые находятся в предбанкротном положении. «Действительно, гражданин, стремительно падающий в позицию несостоятельности, будет лишен права обратиться к адвокату как независимому профессиональному советнику по правовым вопросам и будет лишен права получить квалифицированную юридическую помощь. Адвокат, в свою очередь, вправе рассчитывать на вознаграждение, правомерность которого предусмотрена Законом об адвокатуре, а также КПЭА», – считает адвокат.

Она также подчеркнула, что качество оказанной правовой помощи не может быть оценено конкурсным кредитором и даже судом, рассматривающим дело о банкротстве гражданина, в силу: во-первых, субъективности указанной категории, во-вторых, отсутствия в предмете доказывания при оспаривании сделки по признаку предпочтения обязательности оценки показателя качества. «Однако при рассмотрении такого рода споров суду необходимо комплексно подходить к изучению всех обстоятельств конкретного дела, в том числе возможной аффилированности адвоката и должника, а также возможного наличия умысла причинить вред независимым кредитором совместными действиями, направленными, к примеру, на вывод активов. Но указанное правонарушение является существенным и требует весомых доказательств, его подтверждающих. В комментируемом деле такие доказательства отсутствовали», – резюмировала Анастасия Шамшина.