«Зверь, именуемый Кот» и его правовое положение

Законодательные нормы о волонтерской (зоозащитной) деятельности нуждаются в серьезной доработке

Подколзина Вера
Адвокат Московской коллегии арбитражных адвокатов, почетный адвокат Московской области

03 августа 2023
Судебная практикаГражданское право и процесс

«Зверь, именуемый Кот! Он покрыт черной шерстью! Он имеет желтые глаза, горящие в темноте подобно раскаленным угольям! Он издает звуки – противные, когда голоден, и приятные, когда сыт! Находящийся в клетке, в прочной надежной клетке!»

Л. Соловьёв, «Очарованный принц»

Итак, кто же такой «зверь, именуемый Кот» с точки зрения законодательства? Один из судей на мою реплику в ходе судебного заседания возмущенно заметил: «Вещь? Вы назвали кота вещью? Кот для вас – вещь?».

Тем не менее животное действительно является движимой, неделимой, непотребляемой вещью – иначе говоря, имуществом в соответствии со ст. 137 ГК РФ, и к нему применяются общие правила об имуществе, т.е. в отношении него возможны товарно-денежные отношения, в которых животное является товаром.

Понятием «бездомное животное» закон не оперирует. Существует понятие «безнадзорное животное». Как указано в ст. 230 ГК, под безнадзорными понимаются животные, имеющие собственника и временно выбывшие из его попечения, а также животные, собственник которых неизвестен. В связи с этим любое найденное животное предполагается имеющим собственника, просто на данный момент он неизвестен. Получить право собственности на найденное животное можно лишь спустя шесть месяцев после находки при условии подачи соответствующего заявления в органы местного самоуправления или полицию. При отказе нашедшего от этой процедуры животное поступает в муниципальную собственность. В случае явки прежнего собственника животное передается ему при согласовании с новым собственником или при обращении в суд.

С сожалением приходится констатировать, что волонтерская (зоозащитная) деятельность, связанная с нахождением, лечением и дальнейшим пристройством животных, законодательно не урегулирована. Это влечет для волонтеров трудности, связанные, например, с передачей спасенного и вылеченного животного новому владельцу, пожелавшему забрать его. Новый владелец, как правило, желает взять животное навсегда и окончательно, при этом будучи избавленным от визитов, по сути, посторонних ему людей для проверки условий содержания питомца. Волонтер, потративший время, деньги, нервы на спасение животного, уже привязавшийся к нему, в свою очередь желает хотя бы отчасти контролировать содержание бывшего подопечного новым владельцем – т.е. иметь общее представление о том, в безопасных ли условиях находится питомец, правильно ли его лечат, не подвергают ли жестокому обращению.

Как мы видим, желания волонтера и нового владельца нередко противоречат друг другу. Для урегулирования спорных правоотношений народная мысль изобрела некий договор передачи животного новому владельцу. Этот договор варьируется по незначительным положениям, но общая суть его такова: для описания правового статуса лица, имеющего животное, используется термин «владелец» (соответственно, «прежний владелец» и «новый владелец»)1. Прежний владелец передает новому животное, оставляя за собой право на некий контроль за состоянием последнего. Новый владелец в свою очередь обязуется предоставлять информацию о состоянии здоровья животного, организовывать личные встречи, а также возвратить животное при ненадлежащем уходе.

Именно по причине крайне размытых формулировок при недостижении согласия между прежним и новым владельцами споры о расторжении договора передачи животного или о признании такого договора недействительным попадают в суд.

Судебная практика исходит из того, что соответствии с п. 3 ст. 422 ГК стороны могут заключить договор, содержащий элементы различных договоров, предусмотренных законом или иными правовыми актами (смешанный договор). К отношениям сторон по смешанному договору применяются в соответствующих частях правила о договорах, элементы которых содержатся в указанном договоре, если иное не вытекает из соглашения сторон или существа смешанного договора.

Основная сложность связана с пониманием того, элементы каких именно договоров «смешались» в конкретном итоговом договоре передачи животного.

Первоначально судебная практика исходила из того, что договор передачи животного по правовой сути является договором дарения. Так, в решении Череповецкого городского суда Вологодской области от 8 августа 2017 г. по делу № 02-4289/2017 о расторжении договора передачи животного указано: «из пояснений истца, а также свидетеля П. следует, что истцом была найдена на улице безнадзорная кошка породы перс. Поскольку кошка находилась во владении истца более 6 месяцев, суд приходит к выводу, что у истца возникло в отношении нее право собственности. В силу ст. 137 Гражданского кодекса РФ к животным применяются общие правила об имуществе постольку, поскольку законом или иными правовыми актами не установлено иное. Таким образом, животное является объектом гражданских правоотношений, владелец животного несет ответственность за своего питомца. К животному применяются общие правила об имуществе, поскольку законом или иными правовыми актами не установлено иное. Соответственно, животное является собственностью владельца либо принадлежит ему на ином вещном праве. Сопоставляя условия договора с обстоятельствами дела, изложенными истцом, суд приходит к выводу, что стороны фактически заключили договор дарения животного, поскольку договор является безвозмездным, условиями договора не предусмотрена возможность безусловного возврата животного истцу в определенный срок, следовательно, суд приходит к выводу, что стороны договорились о передаче животного в собственность ответчику, что впоследствии и осуществили. Факт заключения договора дарения с определенными условиями, в частности предусматривающими право истца осуществлять контроль за содержанием животного ответчиком, не противоречит положениям договора дарения. Вместе с тем несоблюдение данного положения договора ответчиком не свидетельствует о возможности расторжения договора дарения, поскольку это не относится к обстоятельствам, свидетельствующим о существенном нарушении договора ответчиком».

Однако, на мой взгляд, договор передачи животного под условием возможности его истребования при ненадлежащем содержании договором дарения являться не может. Прежде всего договор дарения под условием ничтожен. Новый владелец обязуется предоставлять информацию о состоянии здоровья животного, организовывать личные встречи, возвратить животное при ненадлежащем уходе. То есть получается, что прежний владелец вправе контролировать содержание подаренного объекта – следовательно, новый владелец несет обязательства перед прежним владельцем. О таких случаях прямо говорит закон: как усматривается из содержания ст. 572 ГК, по договору дарения одна сторона (даритель) безвозмездно передает или обязуется передать другой стороне (одаряемому) вещь в собственность либо имущественное право (требование) к себе или к третьему лицу либо освобождает или обязуется освободить ее от имущественной обязанности перед собой или перед третьим лицом. При наличии встречной передачи вещи или права либо встречного обязательства договор не признается дарением – к нему применяются правила, предусмотренные п. 2 ст. 170 Кодекса.

Следует отметить, что по договору передачи животного у нового владельца не возникает право собственности на имущество (животное), поскольку в силу ст. 209 ГК собственнику принадлежат права владения, пользования и распоряжения своим имуществом. Так, собственник вправе по своему усмотрению совершать в отношении принадлежащего ему имущества любые действия, не противоречащие закону и иным правовым актам и не нарушающие права и охраняемые законом интересы других лиц, в том числе отчуждать свое имущество в собственность другим лицам, передавать им, оставаясь собственником, права владения, пользования и распоряжения имуществом, отдавать его в залог и обременять другими способами, распоряжаться иным образом.

Получается, что право собственности на животное возникло у прежнего владельца в силу приобретательной давности (владение более полугода бесхозяйным животным – ст. 231 ГК), а к новому владельцу право собственности не перешло в силу того, что договор передачи животного содержит ограничения по владению и распоряжению им для нового владельца. То есть собственником животного был и остается истец. К животным применяются общие правила об имуществе постольку, поскольку законом или иными правовыми актами не установлено иное (ст. 127 ГК).

В рассматриваемом случае к новому владельцу перешло не право собственности (которое ничем не может быть ограничено), а право владения (думается, поэтому стороны и в договоре поименованы как прежний владелец и новый владелец). То есть ближе всего к оспариваемому договору с точки зрения аналогии закона не договор дарения, а договор безвозмездной передачи вещи в пользование.

Однако Хорошевский районный суд г. Москвы в решении от 27 апреля 2023 г. по делу № 02-1213/2023 о признании договора передачи животного недействительным указал, что «предусмотренные договором условия об обязанности нового владельца по запросу прежнего владельца предоставлять информацию о местонахождении и состоянии здоровья животного (1-2 раза в год), а также возможность личного визита раз в год, применительно к переходу права “владения” домашним животным, не могут рассматриваться в контексте спорных правоотношений как обременение права владения животным и его ограничивать, поскольку с момента перехода права владения владелец животного приобретает права и обязанности в соответствии с Федеральным законом от 27 декабря 2018 г. № 498-ФЗ “Об ответственном обращении с животными и о внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации”, что само по себе исключает безусловный контроль за домашним животным третьими лицами (прежним владельцем). При указанных обстоятельствах суд не находит оснований для удовлетворения требований истца о признании договора недействительным, применении последствий недействительности сделки, возврата животного».

Таким образом, можно констатировать, что договор передачи животного во владение в принципе порочен, поскольку имеет место заблуждение сторон относительно природы данной сделки. Получается, что прежний владелец не собирался передавать право собственности на имущество – он имел в виду безвозмездную передачу имущества (животного) в пользование на весь срок жизни последнего при обеспечении ему надлежащего ухода. За собой прежний владелец – как собственник – оставлял право контроля и возможность расторжения договора при ненадлежащем использовании вещи.

Новый владелец, естественно, не согласен на такие условия, поскольку считает надлежащим собственником животного себя.

В силу п. 1 ст. 166 ГК сделка является недействительной по основаниям, установленным законом, в силу признания ее таковой судом (оспоримая сделка) либо независимо от такого признания (ничтожная сделка).

Полагаю, что нормы, предусматривающие волонтерскую (зоозащитную) деятельность, в части правового обоснования такой деятельности, а также прав волонтера на найденное животное нуждаются в серьезной законодательной доработке. Крайне важно также определить основания, на которых возможно заключение договора между волонтером, передающим животное, и принимающим его для постоянного проживания лицом. В противном случае правоприменительная практика будет сталкиваться с серьезными затруднениями.

1 С юридической точки зрения формулировка представляется крайне неудачной.