ВС: Увеличение зарплаты гендиректору ООО, являющемуся его мажоритарием, – сделка с заинтересованностью

Суд отметил, что нижестоящие инстанции не проверили довод истицы о том, что чистая прибыль общества фактически распределялась в пользу только одного из участников путем выплаты ему увеличенной зарплаты

Одна из экспертов «АГ» отметила наличие устойчивой судебной практики в отношении таких сделок, и в связи с этим ее удивил подход апелляции и кассации, сделавших вывод об отсутствии неблагоприятных последствий сделки для общества исходя из оценки исключительно трудовых качеств директора. Другая обратила внимание на то, что ВС установил новое обстоятельство, обязательное для исследования при рассмотрении подобных споров, – устанавливать, каким образом и в пользу кого распределялась прибыль общества.

22 октября Верховный Суд РФ вынес Определение № 305-ЭС19-8916 по спору о взыскании с мажоритарного участника ООО, исполняющего обязанности генерального директора, зарплаты, которую он увеличивал себе без согласия другого участника общества.

Обстоятельства спора

Галие Серажетдиновой принадлежала доля в уставном капитале ООО «УниверсалРесурс» в размере 33,3%. Оставшейся долей владел Олег Волин, который с конца декабря 2012 г. являлся генеральным директором общества. Трудовым договором, заключенным с Волиным на 5 лет, было предусмотрено ежегодное увеличение его должностного оклада. Так, с января 2013 г. он составлял 500 тыс. руб. в месяц, с апреля следующего года – 750 тыс. руб., а с января 2015 г. – 1 млн руб.

На внеочередном собрании участников общества, состоявшемся в январе 2017 г., было принято решение об очередном увеличении зарплаты гендиректора посредством заключения допсоглашения к трудовому договору. В конце того же года на внеочередном собрании было решено утвердить условия нового трудового договора с руководителем, предусматривающего дополнительное увеличение зарплаты.

Суды по-разному оценили последствия сделок с заинтересованностью

Галия Серажетдинова оспорила в арбитражном суде новый трудовой договор с гендиректором и допсоглашение к нему как недействительные. В исковом заявлении к обществу и его руководителю она отметила, что указанные акты являются сделками, в совершении которых имеется заинтересованность. По мнению истицы, они противоречат действующему законодательству, нарушают ее права и законные интересы как участника общества, а также вредят интересам последнего. Истица потребовала, чтобы к Олегу Волину были применены последствия недействительности указанной сделки в виде возврата незаконно выплаченных в качестве зарплаты денежных средств на общую сумму 28 млн руб.

Суд первой инстанции удовлетворил исковые требования в полном объеме, подтвердив, что оспариваемые акты являются сделками, в совершении которых имеется заинтересованность. Как указал суд, истица не согласовала и впоследствии не одобрила заключение оспариваемых сделок, которые причинили убытки обществу. Суд также заключил, что Галию Серажетдинову не проинформировали об указанных сделках из-за уклонения общества от соответствующей обязанности в нарушение действующего законодательства.

Впоследствии апелляция отменила решение первой инстанции, отказав в удовлетворении исковых требований. Постановление суда апелляционной инстанции устояло в кассации. Суды согласились с выводом первой инстанции о том, что оспариваемые соглашения являются сделками с заинтересованностью, однако указали на отсутствие неблагоприятных последствий для общества. Они также сослались на недоказанность несоответствия квалификации и профессиональных качеств руководителя установленному размеру зарплаты, а также на отсутствие документов, свидетельствующих о ненадлежащем исполнении им трудовых обязанностей.

Обе судебные инстанции также отклонили вывод нижестоящего суда о том, что общество не предоставило истице по ее запросу оспариваемые документы, отметив, что Серажетдиновой было направлено предложение явиться по месту нахождения общества для заключения соглашения о конфиденциальности, но соответствующий договор так и не был заключен сторонами.

ВС указал на презумпцию ущерба экономическим интересам юрлица

В кассационной жалобе в Верховный Суд РФ Галия Серажетдинова указала на несоответствие выводов судов фактическим обстоятельствам спора, а также на существенное нарушение норм материального и процессуального права.

В ходе заседания Судебной коллегии по экономическим спорам ВС представитель ответчика безуспешно ходатайствовал о приостановлении производства делу до вступления в силу решения суда от 13 августа 2019 г. по делу № А41-21240/2019 относительно корпоративного спора о лишении Галии Серажетдиновой долей в ООО.

Изучив материалы дела, ВС пришел к выводу, что гендиректор единолично принял решение о заключении допсоглашения к трудовому договору об увеличении собственной зарплаты. Будучи участником общества, он уполномочил коммерческого директора подписать от имени ООО данное соглашение. Кроме того, новый трудовой договор не был одобрен по правилам сделки с заинтересованностью Галией Серажетдиновой как единственным незаинтересованным участником общества.

Со ссылкой на действующее законодательство и разъяснения Постановления Пленума ВС от 26 июня 2018 г. № 27 об оспаривании крупных сделок и сделок, в совершении которых имеется заинтересованность, Суд пояснил, что презумпция ущерба от совершения сделки применима только тогда, когда другая сторона знала или заведомо должна была знать о том, что сделка являлась для общества сделкой, в совершении которой имеется заинтересованность, и (или) об отсутствии согласия на ее совершение. Бремя доказывания указанных обстоятельств возлагается на истца. Таким образом, поскольку по спорным сделкам мажоритарный участник общества устанавливал и одобрял себе как единоличному исполнительному органу повышение зарплаты, данные сделки являются сделками с заинтересованностью, о чем ответчику было известно.

Верховный Суд также отметил, что в рассматриваемом деле не имели значения выяснение соответствия квалификации гендиректора получаемому им вознаграждению и сопоставление размера зарплаты с размером в компаниях аналогичного профиля. При этом, как указала Коллегия, суды не учли, что условием признания недействительной сделки с заинтересованностью является доказанность факта заключения сделки в ущерб интересам общества (п. 6 ст. 45 Закона об обществах с ограниченной ответственностью № 14-ФЗ). «Составной частью интереса общества являются, в том числе, интересы участников. В связи с этим ущерб интересу общества также имеет место, когда сделка хотя и не причиняет ущерб имуществу юридического лица, но не является разумно необходимой для хозяйствующего субъекта, совершена в интересах только части участников и причиняет неоправданный вред остальным участникам общества, которые не выражали согласие на совершение соответствующей сделки. Так, по общему правилу деятельность любого коммерческого юридического лица (исходя из его уставных задач) имеет своей основной целью извлечение прибыли (ч. 1 ст. 50 ГК РФ). Обычным способом изъятия участниками денежных средств от успешной коммерческой деятельности принадлежащих им организаций является распределение прибыли в порядке, предусмотренном ст. 28 и 33 Закона № 14-ФЗ», – отмечается в определении.

Вместе с тем, пояснил ВС, возможны ситуации, когда прибыль изымается в пользу отдельных участников посредством иных сделок общества – в том числе через выплату зарплаты или процентов по займу. Указанные действия не являются сами по себе незаконными и не нарушают прав остальных участников на получение причитающейся им части прибыли, если последние согласились на такое ее распределение – например, голосовали в пользу одобрения сделки с заинтересованностью или же данный вопрос был урегулирован уставом либо корпоративным договором между всеми участниками, либо сами они таким же способом фактически получают причитающуюся им часть прибыли общества.

Верховный Суд также отметил, что при исследовании вопроса о причинении ущерба обществу и его участникам нижестоящие суды не проверили довод истицы о том, что чистая прибыль хозяйствующего субъекта фактически была распределена только в пользу одного из участников путем выплаты ему увеличенной зарплаты. Апелляция, отклонив вывод суда первой инстанции, проигнорировала довод истицы о том, что требование о предоставлении информации о сделках (в том числе копии допсоглашения от 9 января 2017 г.) должно было быть исполнено обществом в апреле того же года. При этом норма, устанавливающая обязанность участников заключать соглашение о конфиденциальности, была введена в действие лишь летом 2017 г.

«Кроме того, требование о предоставлении не одобренных в надлежащем порядке сделок с заинтересованностью подпадает под правила п. 6 ст. 45 Закона № 14-ФЗ, который является специальным в отношении общего порядка предоставления информации, предусмотренного ст. 50 этого же закона. В связи с этим в случаях, указанных в п. 6 ст. 45 Закона № 14-ФЗ, участники вправе запросить соответствующую информацию, в том числе договоры, являющиеся сделками с заинтересованностью, без соблюдения условия о необходимости заключать соглашение о конфиденциальности, и общество вправе лишь потребовать выдачи расписки, в которой участник подтверждает, что предупрежден о конфиденциальности получаемой информации и об обязанности ее сохранять», – резюмировал ВС, отменив судебные акты нижестоящих инстанций и направив дело на новое рассмотрение в первую инстанцию.

Судам придется комплексно рассматривать внутрикорпоративные отношения

В комментарии «АГ» юрист Бюро присяжных поверенных «Фрейтак и Сыновья» Екатерина Хазова отметила, что необоснованные выплаты от имени хозяйственного общества, инициированные гендиректором в свой адрес или его аффилированным лицам, часто являются предметом рассмотрения споров об убытках в арбитражных судах. «Причем в подавляющем большинстве случаев споры о взыскании с гендиректора убытков в пользу общества рассматриваются по косвенным искам, – пояснила она. – Иски о признании недействительными сделок с заинтересованностью и реституция по ним (как в рассматриваемом случае) несравнимо более редко используются для целей вернуть обществу недобросовестно полученное гендиректором».

По мнению эксперта, в рассматриваемом случае суды апелляционной и кассационной инстанций ошибочно пытались использовать подход, который обычно применяется в случае увеличения зарплаты, премирования или выплаты материальной помощи третьим лицам, прямо не аффилированным с руководителем юрлица. «В таких случаях, чтобы признать директора недобросовестным, необходимо доказать нарушение им предусмотренной локальными нормативными актами процедуры совершения таких выплат или произвольный размер премии и отсутствие особых заслуг, а также доведение зарплаты до средних показателей по аналогичным видам деятельности (постановление АС Центрального округа от 28 ноября 2016 г. № Ф10-2754/2016 по делу № А35-6931/2014; постановление ФАС Московского округа от 24 мая 2013 г. по делу № А40-124137/12-62-1178). При сравнительно небольшом повышении зарплаты данный подход может использоваться и для споров о повышения директором зарплаты самому себе (постановление АС Московского округа от 8 ноября 2017 г. № Ф05-16255/2017 по делу № А40-26519/2017)», – отметила Екатерина Хазова.

Юрист добавила, что аналогичный подход неприменим в случае со столь значительным, кратным увеличением директором собственной зарплаты, так как доказываемые обстоятельства не имеют определяющего значения в данной ситуации, что справедливо отметил ВС. «В судебной практике для таких случаев сложился подход об отнесении зарплаты руководителя к компетенции общего собрания участников. Трудовой договор с ним должен быть и как крупная сделка, и как сделка с заинтересованностью, если он является таковым (см., например, постановления АС Волго-Вятского округа от 17 февраля 2017 г. № Ф01-5864/2016 по делу № А29-13924/2015; АС Восточно-Сибирского округа от 7 ноября 2016 г. № Ф02-5862/2016 по делу № А74-6155/2014)», – пояснила эксперт.

В качестве интересной особенности рассматриваемого дела Екатерина Хазова назвала новое обстоятельство, которое ВС установил обязательным к исследованию нижестоящими судами при рассмотрении подобных споров (как в виде споров об оспаривании сделок с заинтересованностью, так и о взыскании убытков). «Суды должны устанавливать, каким образом и в пользу кого распределялась прибыль общества. Необходимость установления этого обстоятельства заставит суды комплексно рассматривать отношения между участниками, устанавливать, кто фактически контролировал деятельность общества и, получая прибыль, являлся его фактическим бенефициаром, что неизбежно повлечет снижение количества злоупотреблений правом со стороны участников общества при подаче таких исков», – заключила она.

Партнер юридической компании Law & CommerceOffer Виктория Соловьёва отметила наличие устойчивой судебной практики в отношении таких сделок. «Суды неоднократно признавали такие сделки сделками, в совершении которых имеется заинтересованность (например, определения Высшего Арбитражного Суда РФ от 25 апреля 2011 г. № ВАС-5022/11 по делу № А79-5035/2010; от 1 июня 2009 г. № ВАС-6329/09 по делу № А43-9314/2008-17-340; от 19 декабря 2012 г. № ВАС-16631/12 по делу № А74-5043/2011; от 5 сентября 2012 № ВАС11017/12 по делу № А56-31445/2011)», – пояснила она.

По словам эксперта, тем более непонятна позиция судов апелляционной и кассационной инстанций об отсутствии неблагоприятных последствий для общества и ущерба исходя из оценки исключительно трудовых качеств директора, отсутствия свидетельств о невыполнении им трудовых обязанностей, привлечения его к дисциплинарной ответственности. «Учитывая, что спор является корпоративным, оценка исключительно трудовых качеств как отсутствие ущерба явно противоречит судебной практике, суды обязаны учитывать и факт нарушения законных прав и интересов общества, а также реальное причинение ущерба», – подчеркнула Виктория Соловьёва.