ВС разрешил включать в реестр требования к застройщику на основании договора простого товарищества

Как пояснил Суд, сама по себе квалификация отношений сторон в качестве простого товарищества не препятствует признанию обоснованными соответствующих требований в деле о банкротстве застройщика

Одна из экспертов «АГ» отметила, что ВС расширяет число примеров, когда предъявление требования о включении в реестр требований кредиторов возможно после истечения установленного двухмесячного срока с даты опубликования сведений о признании должника банкротом и открытии конкурсного производства. Другой добавил, что Суд в очередной раз указал на необходимость учета выводов, содержащихся во вступивших в законную силу судебных актах, принятых по иным спорам и имеющих прямое отношение к рассматриваемому спору.

Верховный Суд вынес Определение № 309-ЭС18-13344(4) по делу № А60-29987/2016, в котором рассмотрел вопрос о включении требований научной организации в реестр требований застройщика в отношении неполученного ею жилья, причитающегося по инвестиционному контракту.

Уральское отделение Российской академии наук владеет на праве постоянного бессрочного пользования земельными участками в Екатеринбурге, которые находятся в собственности РФ. В ноябре 2002 г. РАН и ООО «Балтийская строительная компания-54» заключили инвестиционный контракт на возведение жилого района на участках земли, по условиям которого научной организации полагались 15% общей жилой площади в построенных домах.

Спустя несколько лет соинвестором контракта стало ООО «Кронверк», которое подписало допсоглашение с Академией на строительство двух жилых домов. Согласно допсоглашению распределение площадей в этих домах производилось в следующем порядке: 15% жилой площади передавалось в федеральную собственность, а 85% жилой и 100% нежилой площади – в собственность инвестора-застройщика. При этом по допсоглашению соинвестор мог уступить третьим лицам свое право на получение жилья как полностью, так и частично (по отдельным квартирам), не дожидаясь окончания строительства, в этом случае оформление права собственности производилось на нового приобретателя. В мае 2013 г. (а позднее и в октябре 2017 г.) «Кронверк» и Академия распределили помещения домах, подписав соответствующие протоколы.

В сентябре 2013 г. общество «Кронверк» заключило с ЖСК «Янтарь-2» договор об участии в инвестировании строительства, согласно которому все квартиры, в том числе причитающиеся Академии, согласно подписанным протоколам от 2013 г., предназначались этому кооперативу. В 2016 г. в отношении общества «Кронверк» была возбуждена банкротная процедура. 

Академия попыталась оформить право собственности на 108 квартир в двух домах, однако суды признали право собственности РФ лишь на 12 квартир. В удовлетворении требований о признании права собственности на оставшиеся 96 квартир было отказано в связи с тем, что они были реализованы гражданам, имеющим преимущественное право на признание за ними права собственности с учетом фактической передачи им жилья. Также судами было отмечено, что граждане не могут отвечать за неправомерное поведение должника. При этом в постановлении апелляционной инстанции указывалось, что Академия вправе защитить свои права путем участия в деле о банкротстве общества «Кронверк».

В рамках дела о банкротстве «Кронверка», к которому применимы правила о несостоятельности застройщика, Академия обратилась с заявлением о включении в реестр участников строительства ее требований в размере более 355 млн руб. убытков, причиненных нарушением обязательства должника передать ей 96 квартир.

При новом рассмотрении дела суд первой инстанции отказал в удовлетворении заявленных требований, а апелляция и кассация поддержали его определение. Они квалифицировали правовые отношения сторон инвестиционного контракта в качестве простого товарищества со ссылкой на то, что Академия и должник вели совместную деятельность. При этом вкладом Академии являлось предоставление земельного участка под застройку, а вкладом должника – предоставление услуг генерального подрядчика, заказчика-застройщика, технологического и строительного инжиниринга. 

С учетом результатов проведенной экспертизы, а также расчетов сторон суды сочли, что стоимость полученных Академией квартир (в том числе по иным корпусам) превысила стоимость ее вклада в общее дело: по расчетам конкурсного управляющего должника вклад Академии составил около 314 млн руб., а квартир ей передали на сумму более 461 млн руб. Таким образом, суды заключили, что за свой вклад в совместную деятельность Академия уже получила достаточную выплату стоимости своей доли, что свидетельствует об отсутствии реального ущерба и, соответственно, оснований для включения ее требования в реестр.

Тогда Академия обратилась в Верховный Суд с кассационной жалобой, и Судебная коллегия по экономическим спорам ВС РФ согласилась с ее доводами. Так, Экономколлегия отметила, что инвестиционный контракт между Академией и «БСК-54» (в который впоследствии вступил должник) был заключен до 1 января 2011 г. Его исполнение осуществлялось с привлечением внебюджетных источников финансирования, при этом строительство МКД велось на земельном участке, находящемся в государственной собственности. Одной из сторон договора являлось госучреждение, а сам контракт предусматривал распределение площади объекта инвестиционной деятельности между сторонами. 

В силу этого, заметил ВС, к отношениям сторон подлежал применению п. 3 ст. 3 Закона об инвестиционной деятельности, согласно которому объект инвестиционной деятельности признается долевой собственностью сторон договора до момента госрегистрации права собственности на этот объект. По этой причине возведенный объект в силу закона находился в долевой собственности Академии, у которой, несмотря на применение к должнику процедур банкротства, сохранилось право на получение в собственность причитающегося по условиям контракта (Определение ВС РФ от 16 ноября 2020 г. № 305-ЭС18-25276 (5)).

Вместе с тем, заметил Суд, ранее Академии было отказано в удовлетворении требований о признании права собственности на 96 квартир по той причине, что квартиры реализованы гражданам, которые не могут отвечать за неправомерное поведение должника. В соответствии с ч. 1 ст. 16 АПК РФ вступившие в законную силу судебные акты арбитражного суда являются обязательными и подлежат исполнению на всей территории России. При этом в постановлении апелляционного суда от 21 декабря 2018 г., хотя и констатировалось отсутствие оснований для признания за Академией права собственности на реализованные гражданам квартиры, но указывалось, что это решение не влечет нарушение ее прав, поскольку она вправе предъявить соответствующие требования в рамках дела о банкротстве застройщика.

«Таким образом, обратившись с заявлением по настоящему обособленному спору, Академия фактически просила компенсировать ей как стороне инвестиционного договора убытки, связанные с неисполнением другой стороной своих обязательств по передаче квартир (ст. 15, 393 ГК РФ). Принцип полного возмещения убытков предполагает, что Академия вправе рассчитывать, по крайней мере, на получение суммы, эквивалентной стоимости непереданных квартир. По этой причине ошибочны выводы судов относительно ограничения права требования Академии размером внесенного по инвестиционному договору вклада (предоставление земельного участка для осуществления строительства)», – отмечено в определении.

Как пояснил Суд, этот вывод ошибочен также и с точки зрения квалификации возникших из инвестиционного контракта отношений в качестве простого товарищества. Целью соединения вкладов и ведения совместной деятельности вопреки выводам судов является не просто возврат таких вкладов, но и получение прибыли, под которой (с экономической точки зрения) Академия понимала возникновение права собственности на 15% квартир. В этом случае суды ошибочно исходили из того, что при простом товариществе участник не вправе претендовать на получение имущества сверх стоимости своего вклада. 

ВС также отклонил ссылку заинтересованных лиц на позицию, изложенную в Определении ВС РФ от 1 марта 2022 г. № 308-ЭС20-24350(5). Основанием к отказу в установлении требований заявителя в этом деле послужила недоказанность оплаты по договорам участия в долевом строительстве. При этом сама по себе квалификация отношений сторон в качестве простого товарищества не препятствует признанию обоснованными соответствующих требований в деле о банкротстве застройщика, указал Суд. Также подлежит отклонению ссылка конкурсного управляющего на пропуск срока закрытия реестра, поскольку Академия обратилась с заявлением о включении суммы причиненных убытков в реестр в пределах разумного срока после вступления в силу судебных актов об отказе в признании за ней права собственности на квартиры. 

«При таких условиях необходимо признать, что Академия имеет право на получение компенсации от застройщика стоимости непереданных квартир, в силу чего выводы судов, отказавших в установлении ее требований в реестре, являются ошибочными», – заключил ВС, который отменил судебные акты нижестоящих судов и вернул дело на новое рассмотрение.

Генеральный директор юридической компании «ЮКО» Юлия Иванова полагает, что определение Верховного Суда расширяет число примеров, когда предъявление требования о включении в реестр требований кредиторов возможно после истечения установленного двухмесячного срока с даты опубликования сведений о признании должника банкротом и открытии конкурсного производства. 

Ранее, по словам эксперта, ВС была выработана правовая позиция, согласно которой в исключительных случаях лицо может претендовать на включение задолженности в реестр требований кредиторов должника, даже если требование заявлено с опозданием, т.е. после закрытия указанного реестра. «Такие исключения применяются, как правило, когда возможность предъявления требований в двухмесячный срок объективно отсутствовала, в связи с чем и не была реализована кредитором. При установлении этого обстоятельства используется юридический прием, согласно которому требование кредитора, несмотря на хронологическое опоздание, считается “заявленным в срок”, т.е. де-факто срок закрытия реестра восстанавливается вследствие наличия у кредитора уважительной причины опоздания, находящейся вне его воли (определения ВС РФ от 1 апреля 2019 г. № 304-ЭС17-1382 (8); от 22 апреля 2019 г. № 305-ЭС18-23717)», – отметила она. 

Как отметила Юлия Иванова, Суд посчитал, что невозможность использования одного способа судебной защиты права вследствие неправомерных действий должника не должно исключать возможность судебной защиты прав иным способом. «Отказ в признании права собственности на квартиры, которые, будучи объектом долевой собственности, вопреки условиям инвестиционного договора, были отчуждены третьим лицам, не должен препятствовать иной возможности возврата осуществленных инвестиций. Также безусловно важным является вывод Суда о том, что требования к должнику из договора простого товарищества не ограничиваются только размером сделанного вклада в общее дело, но и включают прибыль (прирост) сверх стоимости вклада, на которую был вправе претендовать кредитор по условиям договора», – заметила эксперт.

Она добавила, что ВС допустил для определенной категории инвесторов использование вещно-правового способа защиты прав в отношении объекта инвестиционной деятельности (признание права собственности), несмотря на банкротство застройщика и возникновение права из договора. «По общему правилу неденежное требование передачи в собственность имущества в случае банкротства должника должно трансформироваться в денежное с последующим включением в реестр требований кредиторов (п. 34 Постановления Пленума ВАС РФ от 22 июня 2012 г. “О некоторых процессуальных вопросах, связанных с рассмотрением дел о банкротстве”). При этом, п. 3 ст. 3 Закона об инвестиционной деятельности предусматривает в отношении определенных объектов инвестиционной деятельности возникновение долевой собственности инвесторов уже до завершения строительства и до момента госрегистрации права собственности инвесторов. Такие инвесторы сохраняют право на получение в собственность причитающегося им имущества по условиям инвестиционного договора независимо от применения к обязанному лицу процедуры банкротства. Таким образом, ВС повторно признал, что предусмотренные законом специальные полномочия на получение определенного удовлетворения продолжают действовать и при банкротстве должника. Ранее такая позиция применительно к возможности получения удовлетворения путем изъятия предмета лизинга была выражена в Определении ВС РФ от 1 сентября 2021 г. № 305-ЭС20-8917(3)», – отметила Юлия Иванова. 

Как указал арбитражный управляющий Союз АУ «Созидание» Сергей Домнин, в определении затрагивается преимущественно вопрос правовой квалификации сложившихся между должником и кредитором правоотношений по реализации совместного инвестиционного проекта. «На мой взгляд, судами нижестоящих инстанций была допущена достаточно очевидная ошибка: в соответствии с Законом об инвестиционной деятельности, осуществляемой в форме капитальных вложений, действовавшим на момент заключения спорного договора, инвестиции осуществляются в целях получения прибыли, поэтому отказ по мотиву превышения полученного над вложенным является достаточно странным. Вдвойне странным такой отказ представляется с учетом установленных судом явно противоправных действий должника по распоряжению имуществом, которое должно было быть передано кредитором в пользу третьих лиц», – заметил он.

По словам эксперта, Экономколлегия ВС в очередной раз указала на необходимость учета выводов, содержащихся во вступивших в законную силу судебных актах, принятых по иным спорам и имеющих прямое отношение к рассматриваемому спору. «Напрашивается вывод о том, что ВС РФ взят “тренд”, в том числе на уменьшение нагрузки банкротных судов путем учета имеющейся практики, когда в деле о банкротстве такие судебные акты игнорируются по различным соображениям или их выводы начинают оспариваться со ссылкой на банкротную специфику», – полагает Сергей Домнин.