ВС пояснил, когда гражданин-банкрот освобождается от требований кредиторов

Суд счел, что после завершения расчетов с кредиторами гражданин-банкрот освобождается от дальнейшего исполнения требований кредиторов, в том числе не заявленных при введении реструктуризации долгов или реализации имущества

По мнению одного эксперта, основной вывод Верховного Суда сводится к тому, что не только обеспечительные меры должны быть сняты с момента признания должника банкротом и введения реализации его имущества, но и само дело о взыскании в суде общей юрисдикции подлежит прекращению. Другой назвал спорным правовое обоснование, приведенное в определении ВС. Третий считает, что судебный акт будет полезным для рассмотрения аналогичных судебных споров по схожей проблематике.

Верховный Суд опубликовал Определение
№ 3-КГ21-2-К2 по спору об отмене обеспечительных мер в отношении имущества гражданки, чей супруг был признан банкротом.

В 2014 г. Александр Акиншев обратился в суд с иском к супругам Ирине и Юрию Чулковым об обращении взыскания на супружескую долю последнего в их имуществе (дело
№ 2-644/2014). В рамках дела суд наложил арест на два автомобиля и гараж, принадлежащие женщине, позднее обеспечительная мера была снята в отношении гаража. Далее суд отказал в удовлетворении иска, однако апелляция отменила это решение и удовлетворила требования.

В октябре 2019 г. Ирина Чулкова обратилась в суд с заявлением о снятии обеспечительных мер, сославшись на то, что ее супруг был признан банкротом и в отношении него завершена процедура реализации имущества. Суд отказал ей, отметив, что основным условием, с которым законодатель связывает отмену обеспечительных мер в случае удовлетворения иска, является исполнение решения суда, однако в данном случае до настоящего времени судебный акт не исполнен. Поскольку апелляция и кассация поддержали это решение, Ирина Чулкова обратилась с кассационной жалобой в Верховный Суд РФ.

Судебная коллегия по гражданским делам ВС напомнила, что с даты вынесения судом определения о введении наблюдения снимаются аресты на имущество должника и иные ограничения в части распоряжения его имуществом, наложенные в ходе исполнительного производства по имущественным взысканиям, за исключением ряда случаев (абз. 4 п. 1 ст. 63 Закона о банкротстве). Судам необходимо учесть, что в силу этой нормы снимаются аресты и иные ограничения, наложенные в ходе исполнительного производства судебными приставами-исполнителями, а также судами в обеспечение исполнения судебных актов. При этом сохраняются принятые судебные меры (в виде арестов и иных ограничений по распоряжению имуществом должника), направленные на обеспечение иска.

Верховный Суд напомнил, что правовой статус гражданина и юрлица не идентичен. В связи с этим с момента возбуждения в отношении должника процедуры банкротства он приобретает специальный статус должника-банкрота и в отношении его имущества устанавливается режим конкурсной массы, подлежащей реализации только в рамках банкротного дела. Такие положения направлены на обеспечение сохранности имущества должника и недопустимость приоритетного удовлетворения требований кредиторов по обязательствам должника за счет его имущества вне рамок процедуры банкротства.

«Как видно из материалов дела, в ходе процедуры банкротства в отношении Юрия Чулкова взыскатель Александр Акиншев неоднократно уведомлялся с разъяснением права участвовать в этой процедуре, однако своих требований в реестр требований кредиторов не заявил, в процедуре банкротства Юрия Чулкова не участвовал, судебные акты арбитражного суда не обжаловал, – указал Суд. – По итогам рассмотрения отчета о результатах реализации имущества гражданина арбитражный суд выносит определение о завершении реализации имущества гражданина. После завершения расчетов с кредиторами гражданин, признанный банкротом, освобождается от дальнейшего исполнения требований кредиторов, в том числе требований кредиторов, не заявленных при введении реструктуризации долгов гражданина или реализации имущества гражданина».

Судебная коллегия добавила, что освобождение гражданина от обязательств не распространяется на требования кредиторов, предусмотренные п. 4 и 5 ст. 213.28 Закона о банкротстве, а также на требования, о наличии которых кредиторы не знали и не должны были знать к моменту принятия определения о завершении реализации имущества гражданина. Между тем эти положения закона не были учтены нижестоящими инстанциями. Таким образом, ВС отменил судебные акты нижестоящих судов и вернул дело на новое рассмотрение в первую инстанцию.

Управляющий партнер АБ «Юшин и партнеры» Анатолий Юшин полагает, что в определении правильно ставится вопрос о невозможности прямых аналогий между процедурами банкротства юридического и физического лица: «Тем более некорректно проводить аналогию между процедурой наблюдения в отношении юрлица и процедурой реализации имущества в банкротстве гражданина и, соответственно, применять последствия, указанные в п. 1 ст. 63 Закона о банкротстве, в рассматриваемой ситуации».

По словам эксперта, Верховный Суд «между строк», но вполне очевидно говорит о том, что не только обеспечительные меры должны были быть сняты с момента признания должника банкротом и введения реализации его имущества, но и само дело о взыскании в суде общей юрисдикции подлежало прекращению. «Напрашивается вывод и о возможной отмене определения о завершении реализации имущества физлица, так как при проведении процедуры супружеская доля арестованного имущества (автомобили) должна включаться в конкурсную массу, о чем прямо говорит п. 7 ст. 213.26 того же закона», – заключил Анатолий Юшин.

Адвокат КА «ЮрПрофи» Илья Лясковский отметил, что Судебная коллегия по гражданским делам ВС вынуждена разрешать некоторые проблемы применения Закона банкротстве в случаях несостоятельности участников гражданских дел. «Представляется, что задача именно этой Коллегии – не выработка глубоких правовых позиций по применению указанного закона, а лишь необходимая корректировка практики судов общей юрисдикции, испытывающих вполне закономерные затруднения при осложнении споров банкротством одной из сторон. Эту задачу Судебная коллегия выполнила ‒ она указала нижестоящим судам, что кредитор, по всей видимости, добровольно отказавшийся от включения своих требований в реестр, не должен получать преимущество перед другими кредиторами путем сохранения обеспечивающего его требования ареста», – пояснил он.

По мнению адвоката, приведенное в определении Суда правовое обоснование представляется несколько спорным: «Судебная коллегия критикует суд апелляционной инстанции за смешение норм о банкротстве юридических и физических лиц; указывает на различие между применяемой к юридическим лицам процедурой наблюдения и предназначенными для граждан процедурами банкротства. Однако в данном случае в отношении гражданина закончилась процедура реализации имущества, введение которой (равно как и введение конкурсного производства в отношении должника-организации) должно было влечь безусловное прекращение всех ограничений распоряжения имуществом гражданина. Судебная коллегия не стала рассматривать вопрос, сохранилось ли ранее установленное судебными постановлениями обязательство должника перед взыскателем. Как следует из судебных актов дела о банкротстве должника (дело
№ А64-3455/2017), он был освобожден от исполнения обязательств», – подчеркнул Илья Лясковский.

Юрист юридического бюро «ОЛИМП» Иван Хорев заметил, что суды нижестоящих инстанций допустили ряд нарушений в толковании норм Закона о банкротстве. «Также недобросовестно повел себя, на мой взгляд, кредитор, который знал, что в отношении одного из ответчиков возбуждено дело о банкротстве, и не заявлял там свои требования. Какой-либо пробел в регулировании в этом деле, на мой взгляд, Верховным Судом не разрешался. Тем не менее данное определение будет, безусловно, полезным для рассмотрения аналогичных судебных споров по схожей проблематике. Основная и главная цель банкротства гражданина – добросовестно освободиться от долгов, открыто и честно участвуя в соответствующих процедурах банкротства. В данном случае один из ответчиков не только полностью прошел процедуру личного банкротства, но, как следует из картотеки арбитражных дел, – был освобожден от долгов, соответственно, в данном случае Верховным Судом было вынесено справедливое определение, направленное на защиту прав освобожденного от долгов ответчика», – убежден Иван Хорев.

Эксперт добавил, что применительно к этому спору рекомендация гражданам-банкротам, которые только начинают процедуру банкротства или уже подходят к ее завершению: вести себя активно и уведомлять всех своих кредиторов о том, что возбуждена процедура банкротства, чтобы в дальнейшем не возникало подобных ситуаций и при обжаловании таких судебных актов можно было бы ссылаться на надлежащее уведомление всех своих кредиторов о том, что они были вправе заявлять свои требования в рамках дела о банкротстве.

Зинаида Павлова