ВС напомнил, что заем между банкротом и его руководителем может прикрывать «теневой оборот» денег

По мнению Экономколлегии, именно предоставивший заем руководитель должен устранить «разумные сомнения» суда – обосновать наличие долга, подтвердив среди прочего источник своего дохода

Один из экспертов «АГ» отметил, что ВС продолжает переносить в российскую судебную практику прообразы используемых в англо-саксонском праве моделей стандартов доказывания. По словам другой, арбитражные суды давно оценивают баланс вероятностей, но настолько прямые указания встречаются нечасто.

Верховный Суд рассмотрел спор об обоснованности включения в реестр требования, которое, как утверждал потенциальный кредитор, возникло из договоров займа между должником и его руководителем (Определение от 30 июля 2020 г. № 310-ЭС18-12776 (2) по делу № А68-7860/2016).

Нижестоящие инстанции посчитали заем реальным

ООО «Классик Солюшн» в рамках дела о банкротстве ООО «Экспресс» обратилось в суд с заявлением о включении в реестр требований кредиторов задолженности в размере 253 млн руб. Организация пояснила, что получила указанное требование по договору цессии от Артура Фондуракина, который в 2011–2014 гг., будучи на тот момент руководителем «Экспресса», регулярно предоставлял организации беспроцентные займы.

В качестве доказательств исполнения обязательств займодавцем общество «Классик Солюшн» представило копии платежных поручений, приходных кассовых ордеров и квитанций к ним, а также выписки по банковским счетам. Большую часть денежных средств Артур Фондуракин внес наличными в кредитные организации и сразу после этого перечислил их на счет «Экспресса», остальные средства поступили непосредственно в кассу должника.

Общество, как утверждало «Классик Солюшн», израсходовало деньги, но обязательство по их возврату не исполнило. Был составлен акт сверки взаимных расчетов, согласно которому на конец 2014 г. задолженность заемщика составила почти 255 млн. Это требование Артур Фондуракин, спустя полтора года, в полном объеме уступил «Классик Солюшн». Новый кредитор уведомил должника о приобретении требования 4 октября 2016 г., а всего через два дня АС Тульской области возбудил дело о банкротстве заемщика.

Рассмотрев заявление «Классик Солюшн», суд признал требование обоснованным в части и включил в реестр задолженность в размере 243 млн руб. Россельхозбанк, участвующий в деле в качестве третьего лица, обжаловал это определение в апелляционном порядке. По мнению кредитной организации, требование не должно было включаться в реестр, поскольку договоры займа совершены лишь для вида и направлены на искусственное создание задолженности. Однако Двадцатый арбитражный апелляционный суд, рассмотрев обособленный спор по правилам первой инстанции, включил в реестр требование «Классик Солюшн» на сумму 240 млн руб.

Суд пришел к выводам о реальности заемных отношений и об их экономической целесообразности для обеих сторон. С его точки зрения, в отношении тех денег, которые Артур Фондуракин перевел на счет «Экспресса» через кредитные организации, не нужно устанавливать обстоятельства, касающиеся финансовой возможности этого гражданина выдать заем. Кроме того, добавил суд, кредитор в подтверждение своей финансовой состоятельности представил заявление другого физлица о выдачи займов самому Фондуракину.

Апелляция отклонила доводы банка и и.о. конкурсного управляющего о том, что движение денежных средств по договорам займа и другим сделкам не отражало реальное положение дел и было направлено исключительно на искусственное наращивание задолженности с целью установления необоснованного контроля за ходом процедуры банкротства. Вторая инстанция сослалась на то, что этот факт из-за недостаточного объема документов не подтвержден судебной экспертизой. Установленное же экспертом дальнейшее перечисление заемных денег аффилированным с должником лицам суд объяснил наличием у этих организаций «общих экономических интересов».

Правомерность такого подхода подтвердил и АС Центрального округа. Однако Верховный Суд, рассмотрев кассационную жалобу Россельхозбанка, пришел к иным выводам.

ВС посчитал доводы бывшего директора «экономически абсурдными»

Прежде всего Суд, сославшись на ст. 10 ГК, подчеркнул, что гражданское законодательство основывается на презюмируемой разумности действий участников гражданских правоотношений: «Разумность стороны гражданско-правого договора при его заключении и исполнении означает проявление этой стороной заботливости о собственных интересах, рациональность ее поведения исходя из личного опыта данной стороны, той ситуации, в которой она находится, существа правового регулирования заключенной ею сделки, сложившейся практики взаимодействия таких же участников гражданского оборота при сходных обстоятельствах».

В данном случае презумпция разумности поведения первоначального займодавца опровергнута, посчитала Экономколлегия. Поведение Артура Фондуракина не соответствовало типичной модели поведения участника гражданского оборота, находящегося в схожих обстоятельствах, противоречило его собственным интересам и логически не вытекало из ситуации, в которой он находился, подчеркнул ВС.

По мнению Суда, выдвинутая Фондуракиным версия развития событий неправдоподобна. Так, этот гражданин не имел доли в уставном капитале заемщика, а был лишь его руководителем, «нанятым участниками». Однако в 2011–2014 гг. регулярно предоставлял беспроцентные займы компании: «Новые транши предоставлялись при наличии непогашенного долга по предыдущим. Вследствие этого задолженность только нарастала и составила более 200 млн руб.».

В то же время, добавила Экономколлегия, месячный доход Артура Фондуракина не превышал 20 тыс. руб. и явно не мог быть источником финансирования должника. Осознавая это, гражданин представил в материалы дела копию письменных пояснений другого лица, подтвердившего передачу ему 100 млн руб. взаймы. По словам Артура Фондуракина, эти деньги также были направлены возглавляемой им компании.

Апелляция и первая кассация согласились с утверждениями бывшего руководителя о том, что, выдавая займы, он рассчитывал на увеличение прибыли компании, от размера которой зависело его вознаграждение как директора, заметил ВС. Суды также согласились с тем, что желание наемного руководителя, не участвующего в уставном капитале, получить «бонусы» от успешной работы предприятия обосновывает экономическую целесообразность займов.

«Однако данные Фондуракиным А.И. пояснения относительно того, что он, получая ежемесячную заработную плату в 20 тыс. руб., ради предприятия, на котором работал, занял 100 млн руб. у другого гражданина, приняв личные долговые обязательства, несопоставимые с его доходами, и затем на протяжении нескольких лет передавал денежные средства (более чем 200 млн. руб.) взаймы этому предприятию в расчете на эфемерные бонусы, которые за все эти годы так ни разу и не получил, настольно нелогичны, экономически абсурдны, что не могли не вызвать обоснованные сомнения в их правдивости, и поэтому должны были быть оценены судами критически», – подчеркнул Верховный Суд.

При этом, добавил он, согласно открытым сведениям Банка России ставки процентов по банковским депозитам физических лиц со сроком привлечения до одного года в 2011–2013 гг. колебались от 4 до 8% годовых. То есть минимальный годовой доход Артура Фондуракина по некапитализируемому ежемесячно вкладу на сумму 200 млн руб. составил бы 8 млн руб. Утверждения же бывшего руководителя о том, что привлечение средств со стороны должника было обусловлено сезонностью рынка, на котором осуществлялась деятельность, противоречат установленным судом апелляционной инстанции обстоятельствам спора, подчеркнула Экономколлегия: деньги предоставлялись не в какие-то определенные периоды сезонного спада отгрузок продукции, а круглогодично.

ВС согласился с выводом апелляции о том, что перечисление денежных средств между аффилированными лицами может быть объяснено их общими экономическими интересами. Однако в силу ст. 71 АПК доказательства подлежат оценке в их совокупности и взаимосвязи, напомнила Экономколлегия. В данном случае банк, оспаривая реальный характер заемных отношений, указывал на целый ряд фактов: очевидную неразумность поведения Артура Фондуракина и сомнительность его версии развития событий; отсутствие у мужчины дохода, позволяющего предоставить такие займы; участие должника и другой организации, возглавляемых Фондуракиным, в незаконной схеме, сопряженной с созданием фиктивного документооборота, а также получение Артуром Фондуракиным денежных средств от одного из участников этой схемы.

Если указанные банком обстоятельства верны, вероятность того, что переданные ООО «Экспресс» деньги были находящимися в теневом обороте средствами группы организаций, которые возвращались на счета должника по мере необходимости совершения им тех или иных расходных операций, выше, чем вероятность существования между обществом и его руководителем заемных отношений, подчеркнул ВС.

В таком случае, как считает Экономколлегия, именно «Классик Солюшн» как правопреемник Артура Фондуракина должно было устранить разумные сомнения – более убедительно обосновать наличие долга, не ограничиваясь представлением лишь текстов договоров и расчетных документов.

При новом рассмотрении дела Двадцатому арбитражному апелляционному суду надлежит, в частности, установить, позволяло ли финансовое положение Артура Фондуракина предоставить должнику денежные средства взаймы, заключила Экономколлегия.

Эксперты обратили внимание на обозначенный Судом стандарт доказывания

Арбитражный управляющий, член Ассоциации «Московская саморегулируемая организация профессиональных арбитражных управляющих» Алексей Леонов указал, что данное определение продолжает линию по переносу в российскую судебную практику прообразов используемых в англо-саксонском праве моделей стандартов доказывания. В данном случае, по словам эксперта, речь идет о так называем балансе вероятностей (balance of probabilities), предполагающем подход «скорее да, чем нет».

«Подход к использованию balance of probabilities в качестве стандарта доказывания при рассмотрении этой категории споров ориентирует суды, с одной стороны, использовать более формальной подход к оценке доказательств, а с другой – более тщательно исследовать все фактические обстоятельства конкретных правоотношений сторон», – считает Алексей Леонов.

По словам адвоката и советника Dentons Марии Михеенковой, в этом деле Судебная коллегия по экономическим спорам ВС продолжила разрабатывать вопрос о распределении бремени доказывания в делах о банкротстве. «Коллегия уже некоторое время последовательно проводит позицию, согласно которой стандарт доказывания различается для независимых кредиторов, с одной стороны, и для контролирующих должника лиц, в том числе для его руководителя, а также аффилированных с должником лиц, с другой стороны. Нередки случаи, когда поведение последних является нестандартным, явно не соответствует обычной бизнес-практике и выглядит экономически абсурдным», – рассказала эксперт.

В таких ситуациях, отметила она, ВС призывает арбитражные суды считать доказанной позицию процессуальных оппонентов таких «странных» контролирующих или аффилированных лиц: «Предлагается презюмировать, что никто не будет действовать себе во вред, поэтому если участник оборота совершает необъяснимые на первый взгляд действия, значит, на самом деле он получил от них какую-то выгоду».

Экономколлегия сделала очень интересный для российского правосудия вывод, считает Мария Михеенкова: «ВС указал, что вероятность “круговорота” денег внутри группы компаний выше, чем вероятность действительных займов. А значит, сделки нельзя считать доказанными, и именно директор или его правопреемник должны были доказать реальность займов, устранив “разумные сомнения”. Конечно, арбитражные суды давно оценивают баланс вероятностей, но настолько прямые указания встречаются до сих пор нечасто. Это можно приветствовать, так как на практике требовать от участников процесса всегда и все доказывать бесспорно, особенно в подобных случаях, равнозначно лишению права на судебную защиту».

В то же время постоянное создание Судом неких не предусмотренных законом презумпций или крайне расширительное толкование уже существующих вызывает некоторое беспокойство, добавила адвокат. «Также тревожит и тенденция отдавать доказывание на откуп экспертам и результатам проверок госорганов, входить в оценку экономической целесообразности и в целом применять к оценке экономических отношений тот подход, который характерен скорее для уголовно-правовой сферы. Конечно, банкротство с его публичным элементом и неизбежными злоупотреблениями требует особого подхода судов, но важно, чтобы не произошло перегиба, как это уже имело место с институтами оспаривания сделок и субсидиарной ответственности», – заключила она.