ВС напомнил, что прекращение дела по нереабилитирующему основанию не влечет признание лица виновным

Суд разъяснил, что содержащиеся в процессуальном решении данные не могут предрешать выводы суда о возможности привлечения к гражданско-правовой ответственности лица, в отношении которого по нереабилитирующим основаниям было отказано в возбуждении уголовного дела

В комментарии «АГ» адвокат, представляющий интересы заявителя в Верховном Суде, отметил, что вынесенное определение имеет большое значение, так как позволяет соблюсти конституционные права лиц, в отношении которых уголовное дело прекращено по нереабилитирующим основаниям. По мнению одного из экспертов «АГ», важно, что ВС подчеркнул: установленные в ходе процессуальной проверки обстоятельства и материалы подлежат исследованию и проверке судом при рассмотрении исковых требований по существу. Другой полагает, что в каждом конкретном деле суду не стоит слепо следовать выводам следователя или должностного лица, которые устанавливали виновность или невиновность лица. Третий считает, что судам нижестоящих инстанций требуется тщательнее подходить к вопросу исследования обстоятельств, имеющих существенное значение для дела, в соответствии с нормами ГПК РФ, не расширяя при этом перечень оснований для освобождения сторон от доказывания.

23 мая Верховный Суд вынес Определение по делу № 16-КГ23-11-К4, которым отменил судебные акты по гражданскому делу о взыскании денежных средств с лица, в отношении которого было прекращено уголовное дело по нереабилитирующему основанию.

20 июня 2008 г. между строительной компанией ООО «Волгоречстрой» в лице генерального директора Василия Литвинова и Любовью Замай был заключен договор займа, в соответствии с которым заимодавец предоставляет заемщику денежные средства в размере 1,6 млн руб. сроком до 1 июля 2008 г. Передача денежных средств сторонами оформлена квитанциями к соответствующим приходным ордерам. Между сторонами был также подписан договор о долевом участии в строительстве жилого дома, согласно условиям которого застройщик принимает Любовь Замай в долю по строительству жилого дома и обязуется в срок до 1 июля 2011 г. обеспечить строительство данного объекта, его сдачу в эксплуатацию и передачу в собственность дольщика квартиры. Расчетная сумма долевого участия Любови Замай определена в размере 1,6 млн руб.

Впоследствии Любовь Замай обратилась в полицию с заявлением о том, что обязательства застройщиком исполнены не были, а полученные денежные средства были использованы Василием Литвиновым на нужды организации. Данные обстоятельства нашли свое подтверждение в ходе процессуальной проверки, проведенной в отношении гендиректора застройщика по факту совершения преступления, предусмотренного ч. 4 ст. 159 УК РФ. Однако по результатам проверки 21 февраля 2020 г. в возбуждении уголовного дела было отказано на основании п. 3 ч.1 ст.24 УПК РФ в связи с истечением срока давности привлечения к уголовной ответственности. Соответствующее постановление вынесено с согласия Василия Литвинова, в установленном порядке не обжаловалось.

Полагая, что прекращение уголовного дела в связи с истечением сроков давности уголовного преследования не освобождает лицо, причинившее материальный вред, от его возмещения в полном объеме, Любовь Замай обратилась в суд с иском к Василию Литвинову и просила взыскать с него 1,6 млн руб. Решением Ворошиловского районного суда г. Волгограда от 27 января 2022 г. исковые требования были удовлетворены. Суд исходил из того, что постановление должностного лица территориального органа МВД России подтверждает факт совершения ответчиком деяния, содержащего признаки преступления. При этом сам факт отказа в возбуждении уголовного дела и освобождение лица от уголовной ответственности в связи с истечением срока давности, т.е. по нереабилитирующему основанию, не освобождают это лицо от обязательств по возмещению причиненного ущерба и не исключают защиту потерпевшим своих прав в порядке гражданского судопроизводства. Первая инстанция посчитала, что доводы Василия Литвинова о том, что он является ненадлежащим ответчиком, не могут быть приняты во внимание, поскольку основаны на неверном толковании норм права. Волгоградский областной суд и Четвертый кассационный суд общей юрисдикции оставили указанное решение без изменения.

Адвокат АБ г. Волгограда «Анохин и Фёдоров» Станислав Анохин, представляющий интересы Василия Литвинова, направил кассационную жалобу в Верховный Суд РФ (есть у «АГ»). В ней, в частности, отмечалось, что согласно Определению КС РФ от 15 мая 2008 г. № 501-О-О для суда, рассматривающего дело о гражданско-правовых последствиях действий лица, в отношении которого вынесен приговор по уголовному делу, обязательным является только приговор, вступивший в законную силу, и только по вопросам, имели ли место эти действия и совершены ли они данным лицом. Также в жалобе указывалось, что суды не учли позицию Верховного Суда, отраженную и в п. 8 Постановления Пленума ВС от 19 декабря 2003 г. № 23 «О судебном решении». «Суд, принимая решение по иску, вытекающему из уголовного дела, не вправе входить в обсуждение вины ответчика, а может разрешать вопрос лишь о размере возмещения. При этом в решении суда об удовлетворении иска помимо ссылки на приговор по уголовному делу следует также приводить имеющиеся в гражданском деле доказательства, обосновывающие размер присужденной суммы. Однако в рамках настоящего дела приговор не имелся», – отмечал в жалобе Станислав Анохин.

Адвокат также подчеркивал, что судами неправомерно оставлено без внимания то, что договор заключен не с Василием Литвиновым, а с юридическим лицом – ООО «Волгоречстрой». По смыслу ст. 53 ГК РФ права и обязанности по указанному договору возникли у юридического лица, а не у его генерального директора, подписавшего договор подряда от имени общества. Следовательно, ответственность за неисполнение или ненадлежащее исполнение условий данного договора лежит на ООО «Волгоречстрой», а не на ответчике (ст. 309, 401 ГК РФ), уточнялось в жалобе.

Рассмотрев дело, Судебная коллегия по гражданским делам ВС напомнила: п. 1 ст. 15 ГК РФ предусмотрено, что лицо, право которого нарушено, может требовать полного возмещения причиненных ему убытков, если законом или договором не предусмотрено возмещение убытков в меньшем размере. Лицо, причинившее вред, освобождается от возмещения вреда, если докажет, что вред причинен не по его вине.

Как указал Суд, в Постановлении от 8 декабря 2017 г. № 39-П КС отметил, что обязанность возместить причиненный вред как мера гражданско-правовой ответственности применяется к причинителю вреда при наличии состава правонарушения, включающего, как правило, наступление вреда, противоправность поведения причинителя вреда, причинную связь между противоправным поведением причинителя вреда и наступлением вреда, а также его вину. Тем самым предполагается, что привлечение физического лица к ответственности за деликт в каждом случае требует установления судом состава гражданского правонарушения – иное означало бы необоснованное смешение различных видов юридической ответственности, нарушение принципов справедливости, соразмерности и правовой определенности.

ВС также подчеркнул, что в Постановлении от 2 марта 2017 г. № 4-П КС, касаясь вопросов, связанных с последствиями истечения сроков давности привлечения к уголовной ответственности, пришел к выводу о том, что отказ в возбуждении уголовного дела или его прекращение в связи с освобождением лица от уголовной ответственности и наказания по нереабилитирующему основанию не влекут признание лица виновным или невиновным в совершении преступления. Принимаемое в таких случаях процессуальное решение не подменяет собой приговор суда и по своему содержанию и правовым последствиям не является актом, которым устанавливается виновность подозреваемого или обвиняемого (подсудимого) в том смысле, как это предусмотрено ст. 49 Конституции. Подобного рода решения констатируют отказ от дальнейшего доказывания виновности лица, несмотря на то что основания для осуществления в отношении него уголовного преследования сохраняются.

Также Судебная коллегия отметила, что согласно правовой позиции, изложенной в Определении КС от 16 июля 2015 г. № 1823-О, постановление о прекращении уголовного дела является письменным доказательством и подлежит оценке судом наряду с другими доказательствами.

Таким образом, заключил ВС, не могут предрешать выводы суда о возможности привлечения к гражданско-правовой ответственности лица, в отношении которого по нереабилитирующим основаниям было отказано в возбуждении уголовного дела или уголовное преследование по обвинению в преступлении было прекращено, содержащиеся в процессуальном решении данные, включая сведения об установленных фактических обстоятельствах совершенного деяния. В деле о возмещении вреда такие данные выступают письменными доказательствами и по отношению к иным доказательствам не обладают большей доказательственной силой. «Соответственно, при рассмотрении заявленного гражданского иска о возмещении причиненного преступлением вреда суд не связан решением соответствующего органа в части установления наличия состава гражданского правонарушения, однако обязан произвести всестороннее и полное исследование доказательств по делу и дать им надлежащую оценку», – указано в определении.

Верховный Суд пояснил, что ссылка в решении суда первой инстанции исключительно на обстоятельства, установленные в постановлении должностного лица территориального органа МВД России об отказе в возбуждении уголовного дела, не освобождали суд от обязанности установить все необходимые элементы состава гражданского правонарушения. А как следует из материалов дела, Василий Литвинов обращал внимание судов на то, что постановление от 21 февраля 2020 г. не является бесспорным и достаточным доказательством, свидетельствующим о том, что ответчик является лицом, в результате действий (бездействия) которого возник ущерб, что им нарушены обязательства или причинены убытки. При этом Василий Литвинов подчеркивал, что договоры займа и договор о долевом участии в строительстве жилого дома Любовь Замай заключала с ООО «Волгоречстрой», а не с ним как с физическим лицом.

Вместе с тем, заметил Суд, в нарушение положений ст. 67 и 198 ГПК РФ изложенные обстоятельства оценки суда первой инстанции не получили, а другие доказательства, свидетельствующие о причинении вреда именно ответчиком, судом не исследовались, соответствующие обстоятельства не устанавливались. Таким образом, Верховный Суд посчитал, что принятые по делу судебные постановления нельзя признать законными, а потому отменил их, направив дело на новое рассмотрение в суд первой инстанции.

В комментарии «АГ» адвокат Станислав Анохин отметил, что ВС указал на существующий ошибочный подход в рассмотрении дел о взыскании ущерба, в случаях прекращения уголовного дела следователем в виду истечения срока давности. «Решение суда, основанное исключительно на обстоятельствах, указанных в постановлении следователя о прекращении уголовного дела, нельзя признать законным. Постановление следователя о прекращении уголовного дела подобного рода преюдицию не образует и не является основанием для освобождения от доказывания», – указал адвокат.

Станислав Анохин считает, что определение Верховного Суда имеет большое значение, так как позволяет соблюсти конституционные права лиц, в отношении которых уголовное дело прекращено по нереабилитирующим основаниям, в части взыскания причиненного ущерба. «ВС установил, что процессуальная обязанность доказать наличие и размер причиненного вреда, определенного по правилам ст. 15 ГК РФ, лежит на истце и оценке судами всех доказательств», – пояснил адвокат, добавив, что ВС при рассмотрении жалобы дал полную и всестороннюю оценку всем ее доводам.

Адвокат АП г. Москвы Александр Иноядов поддержал позицию ВС, отметив, что она основана на закрепленной в УПК и ранее неоднократно подтвержденной Конституционным Судом позиции, согласно которой решение об отказе в возбуждении уголовного дела по нереабилитируюшему основанию не образует преюдицию в отношении виновности лица в совершении преступления и не подменяет основания для удовлетворения имущественных требований лиц, которым причинен ущерб. Таким решением может являться только приговор суда. Эксперт считает важным, что ВС подчеркнул: установленные в ходе процессуальной проверки обстоятельства и материалы подлежат исследованию и проверке судом при рассмотрении исковых требований по существу.

Юрист ООО «Бизнес Совет» Нихад Касумов отметил, что данная проблема имеет место не только в контексте совершения уголовных преступлений, причинивших потерпевшим убытки, но и в контексте административных правонарушений. Как заметил эксперт, ВС РФ неоднократно указывал на то, что необходимо разделять разные виды ответственности: административную, уголовную, гражданско-правовую. «Фактически позиция ВС сводится к тому, что не всегда освобождение от уголовной или административной ответственности является основанием для освобождения от гражданско-правовой ответственности, – полагает Нихад Касумов. – Указанные виды ответственности имеют разные элементы, составные части, разные особенности и правила доказывания и т.д. В каждом конкретном деле необходимо не слепо следовать выводам следователя или должностного лица, которые устанавливали виновность или невиновность лица, но нужно индивидуально изучать обстоятельства дела, а постановления следователя, дознавателя оценивать наряду с другими доказательствами по делу».

Адвокат, руководитель практики разрешения споров АБ «Инфралекс» Михаил Гусев напомнил, что в силу ст. 61 ГПК РФ вступившие в законную силу приговор суда по уголовному делу, иные постановления суда по этому делу обязательны для суда, рассматривающего дело о гражданско-правовых последствиях действий лица, в отношении которого они вынесены, по вопросам, имели ли место эти действия и совершены ли они данным лицом. Однако постановления следователя, в том числе об отказе в возбуждении уголовного дела, к актам, обязательным для суда, не относятся.

Эксперт отметил, что ранее сложившаяся судебная практика (в том числе на уровне ВС РФ) также исходит из того, что само по себе постановление следователя об отказе в возбуждении уголовного дела не может подтверждать причинение вреда и это обстоятельство подлежит доказыванию. «В связи с этим в рамках гражданского судопроизводства истцу необходимо доказать наличие оснований для взыскания причиненного ущерба: причинение вреда ответчиком, причинно-следственную связь между действиями ответчика и негативными последствиями для истца, размер ущерба», – указал Михаил Гусев.

По мнению эксперта, судам нижестоящих инстанций требуется тщательнее подходить к вопросу исследования обстоятельств, имеющих существенное значение для дела, в соответствии с нормами ГПК РФ, не расширяя при этом перечень оснований для освобождения сторон от доказывания.

Анжела Арстанова