Правовые позиции КС о трудовом законодательстве и соцзащите за 2020 г.

В годовой обзор Конституционного Суда за 2020 г. вошли 10 судебных актов в сфере защиты трудовых и социальных прав

Эксперты «АГ» обратили особое внимание на постановления о пенсионном обеспечении адвокатов из числа военных пенсионеров, о взаимосвязи гражданско-правового договора возмездного оказания услуг и трудового договора, о сроках на подачу иска о компенсации морального вреда за нарушение трудовых прав

Как ранее сообщала «АГ», Конституционный Суд РФ опубликовал Обзор практики за 2020 г., где представлены 66 наиболее значимых правовых позиций (постановления, определения по жалобам и запросам), которые могут оказать влияние на правоприменительную практику.

Раздел II о конституционных основах трудового законодательства и социальной защиты содержит 10 судебных актов (девять постановлений и одно определение), о девяти из которых ранее писала «АГ».

Постановления КС

Право полицейских на дополнительный отпуск при увольнении по болезни

23 января 2020 г. Конституционный Суд вынес Постановление № 4-П, в котором разобрался в том, имеют ли право на отпуск по личным обстоятельствам продолжительностью 30 календарных дней сотрудники ОВД, уволенные в связи с болезнью, приобретенной во время службы. Предметом рассмотрения стала ч. 1 ст. 63 Закона о службе в ОВД РФ, которая, по мнению заявителя, не соответствует Конституции, поскольку исключает предоставление предусмотренного ею отпуска по личным обстоятельствам сотрудникам, увольняемым со службы по основанию, закрепленному п. 1 ч. 3 ст. 82 данного Закона.

КС выявил, что буквальный смысл оспариваемой нормы, ее понимание органами государственной власти, в том числе законодательными, а также правоприменительная практика указывают на возможность неоднозначного толкования ее содержания. Следовательно, оспариваемое законоположение противоречит принципам правовой определенности, равенства и справедливости, а потому не соответствует Конституции.

Адвокаты из числа военных пенсионеров должны уплачивать взносы на ОПС

28 января 2020 г. КС вынес Постановление № 5-П по делу о проверке конституционности ряда законодательных норм, касающихся пенсионного обеспечения и обязательного пенсионного страхования граждан.

Поводом к рассмотрению стала жалоба адвоката Московской окружной коллегии адвокатов Ольги Морозовой, получающей пенсию за выслугу лет в соответствии с Законом о пенсионном обеспечении лиц, проходивших военную службу, службу в органах внутренних дел, Государственной противопожарной службе, органах по контролю за оборотом наркотических средств и психотропных веществ, учреждениях и органах уголовно-исполнительной системы, войсках национальной гвардии РФ, органах принудительного исполнения РФ, и их семей (далее – Закон о военных пенсиях).

Обращаясь с жалобой в Конституционный Суд, адвокат указала, что ряд норм Закона о военных пенсиях, Закона об обязательном пенсионном страховании, НК РФ и Закона о страховых пенсиях не соответствуют Конституции в той мере, в которой обязуют адвокатов из числа военных пенсионеров уплачивать взносы на ОПС без закрепления надлежащих гарантий получения ими пенсии по старости. Кроме того, они предусматривают уплату страховых взносов по солидарной части тарифа, притом что фиксированная выплата к пенсии по старости им не устанавливается.

КС счел, что оспариваемые положения характеризуются неопределенностью нормативного содержания, поскольку, обязывая адвокатов – военных пенсионеров уплачивать взносы на ОПС по солидарной части тарифа и не предоставляя им – в исключение из общего правила – права на получение страховой пенсии по старости с учетом фиксированной выплаты, не позволяют выявить волю законодателя касательно цели уплаты указанными лицами взносов по солидарной части тарифа и ее влияния на объем обязательного обеспечения по ОПС, которое должно быть им предоставлено по достижении пенсионного возраста.

В итоге оспоренные положения были признаны не соответствующими Конституции в той мере, в какой они характеризуются неопределенностью нормативного содержания применительно к объему, условиям формирования и реализации в системе обязательного пенсионного страхования пенсионных прав адвокатов из числа военных пенсионеров, надлежащим образом исполняющих обязанности страхователя по уплате страховых взносов на ОПС. При этом КС предписал законодателю незамедлительно устранить неопределенность содержания оспариваемых норм применительно к объему, условиям формирования и реализации пенсионных прав адвокатов из числа военных пенсионеров.

Адвокат АП Ставропольского края Нарине Айрапетян отметила, что трудно не согласиться с Судом в той части, что при прочих равных условиях правовое положение самозанятых лиц, к коим можно отнести и адвокатов, характеризуется сочетанием прав и обязанностей застрахованного лица и страхователя. «При этом страхователями данные лица выступают не только в отношении тех, кто находится в штате сотрудников, но и в отношении самих себя. Соответственно, обязанность надлежащего исполнения обязанностей по уплате страховых выплат бесспорна. В то же время законодательством в недостаточной мере урегулирован вопрос, связанный с отдельными субъектами страхователей, в связи с чем, уплачивая взносы на общих основаниях, они лишены при наступлении пенсионного возраста фиксированной выплаты к пенсии», – полагает она.

По мнению эксперта, постановление позволит урегулировать порядок формирования самозанятыми гражданами, в том числе адвокатами, пенсионных прав, включающих, в частности, вопросы установления пенсионного коэффициента заданной величины и приобретения страхового стажа необходимой продолжительности. «Изменение законодательства в части, признанной не соответствующей конституционным положениям, должно нивелировать своего рода дискриминационные условия получения пенсии, связанные с “профессиональным прошлым”. При этом важно отметить, что эти изменения не должны привести к разбалансировке частных и публичных интересов», – убеждена Нарине Айрапетян.

Неуказание в анкете сведений о судимости не должно препятствовать приему на муниципальную службу

В Постановлении от 13 февраля 2020 г. № 8-П КС рассмотрел вопрос о конституционности п. 1 и 2 ст. 5 Закона о муниципальной службе в РФ в связи с жалобой гражданки Наталии Малышевой.

Суд счел, что установленное п. 2 ст. 5 Закона единство ограничений и обязательств при прохождении муниципальной и государственной службы не предполагает их полного тождества, а значит – автоматического распространения на муниципальных служащих такого связанного с госслужбой ограничения, как наличие неснятой или непогашенной судимости: сведения о ее наличии либо отсутствии у лица, поступающего на муниципальную службу, не могут повлиять на оценку его соответствия квалификационным требованиям, предусмотренным законом для замещения должностей муниципальной службы, а равно не являются безусловно необходимыми для выявления обстоятельств, препятствующих принятию на муниципальную службу.

«Поскольку установление для государственных гражданских и муниципальных служащих различных ограничений, являющихся элементами правового статуса указанных лиц, само по себе не выходит за пределы дискреции федерального законодателя, приведенное правовое регулирование не может рассматриваться как не согласующееся с конституционными предписаниями и основанным на них принципом взаимосвязи государственной гражданской и муниципальной службы», – подчеркивается в постановлении.

Вместе с тем, добавил Конституционный Суд, непредставление при поступлении на муниципальную службу сведений, обязанность представления которых прямо не установлена Законом, не должно повлечь, в том числе после поступления на муниципальную службу, соответствующие правовые последствия, что в полной мере относится к ситуации, когда лицо, поступающее на муниципальную службу, не указало в анкете сведения о судимости.

Увольнение сотрудника СКР за нарушение присяги

Конституционный Суд рассмотрел вопрос о том, правомерно ли разграничивать нарушение государственным служащим присяги и совершение таким лицом дисциплинарного проступка, с учетом того что такое разделение позволяет привлекать к ответственности за нарушение присяги за пределами сроков, установленных для применения дисциплинарного взыскания (Постановление № 13-П от 26 марта 2020 г.).

Бывший сотрудник СКР Евгений Горяев подал жалобу в Конституционный Суд. По мнению заявителя, п. 3 ч. 2 ст. 30 Закона о Следственном комитете РФ не соответствует Конституции, поскольку позволяет уволить сотрудника за нарушение присяги без указания в соответствующих документах на совершение проступка, порочащего честь сотрудника СКР, в том числе по истечении предусмотренного для увольнения срока.

КС признал спорную норму не противоречащей Конституции, поскольку она не предполагает увольнения сотрудника СКР в случае нарушения им присяги без соблюдения соответствующих сроков наложения дисциплинарного взыскания. Соблюдать эти сроки необходимо и при увольнении в связи с нарушением присяги, считает Конституционный Суд. Иначе сотрудники СКР без каких бы то ни было оснований лишались бы тех гарантий, которые предусмотрены Законом о Следственном комитете для совершивших дисциплинарный проступок.

Порядок увольнения госслужащего в связи с утратой доверия

В Постановлении № 14-П от 6 апреля 2020 г. Конституционный Суд указал, что увольнение госслужащего в связи с утратой доверия по причине непредставления сведений о доходах, расходах, об имуществе и обязательствах имущественного характера предполагает наличие у соответствующего лица статуса госслужащего и, следовательно, нахождение его в субординационных отношениях с лицом (органом), привлекающим его к данной мере ответственности, не только на момент увольнения в связи с утратой доверия, но и на момент совершения коррупционного правонарушения.

КС пришел к выводу, что оспариваемые положения п. 1.1 ч. 1 ст. 37 и п. 2 ч. 1 ст. 59.2 Закона о госслужбе выступают элементами правового механизма применения к госслужащему меры ответственности за совершение им в период прохождения службы такого коррупционного правонарушения, а потому не предполагают увольнения госслужащего, который, хотя и не представил при поступлении на службу необходимых сведений, на тот момент еще не имел соответствующего публично-правового статуса, но впоследствии был назначен на должность вопреки требованию закона.

Родитель совершеннолетнего ребенка-инвалида вправе получать повышенную страховую пенсию по старости

22 апреля 2020 г. Конституционный Суд РФ вынес Постановление № 20-П, в котором указал, что право на повышенную фиксированную выплату к страховой пенсии по старости и инвалидности связывается законодателем с фактом наличия на иждивении у лица, получающего такую пенсию, нетрудоспособного члена семьи, относящегося к какой-либо из предусмотренных законом категорий. Таким образом, факт нахождения детей, не достигших 18 лет, на иждивении своих родителей не требует доказательств, в отличие от иждивения детей, объявленных полностью дееспособными или достигших вышеуказанного возраста. Данный подход распространяется и на детей-инвалидов, а также совершеннолетних граждан, которые являются инвалидами с детства, так как эти лица априори не признаются состоящими на иждивении своих родителей.

При продолжении фактического осуществления гражданином ухода за своим ребенком-инвалидом после достижения им совершеннолетия и отнесения его к категории «инвалид с детства» право на повышенную фиксированную выплату к установленной такому родителю страховой пенсии по старости или к страховой пенсии по инвалидности сохраняется за ним лишь при условии, что ребенок по-прежнему находится на его иждивении. Такой подход, отметил КС, актуален и в отношении родителя инвалида с детства, признанного судом недееспособным и нуждающегося в постоянном постороннем уходе и помощи (надзоре).

Суд признал ч. 3 ст. 17 Закона о страховых пенсиях неконституционной в той мере, в какой она в силу неопределенности, порождающей на практике неоднозначное ее истолкование и возможность произвольного применения, допускает различный подход к решению вопроса о праве родителя инвалида с детства на сохранение после достижения последним совершеннолетия и признания его судом недееспособным повышенной фиксированной выплаты к страховой пенсии по старости, притом что он фактически продолжает ухаживать за своим ребенком. Федеральному законодателю предписано внести соответствующие изменения в законоположение в целях устранения его неопределенности, КС РФ также распорядился о пересмотре судебных дел заявительницы.

Срок заключения трудового договора не может зависеть от воли третьих лиц

19 мая 2020 г. Конституционный Суд вынес Постановление № 25-П, в котором разобрался, возможно ли поставить в зависимость от заключения работодателем с контрагентом гражданско-правового договора возмездного оказания услуг заключение трудового договора.

В Конституционный Суд обратился Игорь Сысоев, указав в жалобе, что примененный в его деле судами абз. 8 ч. 1 ст. 59 ТК РФ, в соответствии с которым срочный трудовой договор заключается с лицами, принимаемыми для выполнения заведомо определенной работы в случаях, когда ее завершение не может быть определено конкретной датой, не соответствует Конституции.

Суд постановил признать спорную норму права не противоречащей Конституции в той мере, в какой она в системе действующего правового регулирования не предполагает заключения с работником срочного трудового договора в целях обеспечения исполнения обязательств работодателя по заключенным им гражданско-правовым договорам об оказании услуг, относящихся к его уставной деятельности, а также последующего увольнения работника в связи с истечением срока трудового договора, если срочный характер трудовых отношений обусловлен исключительно ограниченным сроком действия указанных гражданско-правовых договоров.

При этом КС указал, что выявленный конституционно-правовой смысл абз. 8 ч. 1 ст. 59 Трудового кодекса является общеобязательным и исключает любое иное его истолкование в правоприменительной практике. Суд также отметил необходимость пересмотреть принятые по делу Игоря Сысоева решения.

Адвокат АП г. Москвы, д.ю.н. Марина Буянова полагает, что данным постановлением КС РФ разрешил давно назревший вопрос о порядке толкования и применения отдельных положений ч. 1 ст. 59 ТК РФ, определяющей основания заключения срочного трудового договора в связи с характером предстоящей работы и условиями ее выполнения. «Суд указывает, что срок действия гражданско-правовых договоров возмездного оказания услуг в той или иной сфере деятельности (в том числе в области охранной деятельности), устанавливаемый при их заключении по соглашению между работодателем, оказывающим данные услуги, и заказчиками последних, сам по себе не предопределяет срочного характера работы, выполняемой работниками в порядке обеспечения исполнения обязательств работодателя по таким гражданско-правовым договорам. Соответственно, спорная норма не может быть применена в качестве правового основания для заключения с этими работниками срочных трудовых договоров», – отметила она.

Партнер юридической фирмы Law & Commerce Offer Антон Алексеев полагает, что в рассматриваемом случае Конституционный Суд исходил из права работника на стабильную занятость и принципа того, что работник является экономически более слабой стороной в трудовых отношениях. «Суд отметил, что законодательное ограничение случаев применения срочных трудовых договоров фактически направлено на предоставление работнику защиты от произвольного определения работодателем срока действия трудового договора, что согласуется с вытекающим из Конституции требованием соблюдения баланса конституционных прав и свобод работника и работодателя. Между тем неоднократное заключение с одним и тем же работником срочного трудового договора не является безусловным основанием для признания трудовых отношений бессрочными. В каждом случае суд должен руководствоваться конкретными обстоятельствами дела. Выводы комментируемого постановления КС видятся закономерными в привязке к судебной практике, сформировавшейся относительно данной категории споров», – отметил он.

Порядок досрочного увольнения военнослужащего в связи с уходом за ребенком

27 мая 2020 г. Конституционный Суд РФ вынес Постановление № 26-П по жалобе сотрудницы ФСБ России на абз. 5 подп. «в» п. 3 ст. 51 Закона о воинской обязанности и военной службе, согласно которому военнослужащий, проходящий военную службу по контракту, имеет право на досрочное увольнение по семейным обстоятельствам (в связи с необходимостью ухода за ребенком, не достигшим 18 лет, которого военнослужащий воспитывает без матери (отца) ребенка).

Как пояснил Конституционный Суд, при рассмотрении таких дел суды должны принимать во внимание весь комплекс конкретных обстоятельств (включая оценку состояния здоровья ребенка и зависящую от такой оценки возможность посещения им дошкольной образовательной организации, наличие или отсутствие причин, препятствующих второму родителю участвовать в воспитании ребенка и уходе за ним). Иное бы противоречило конституционным требованиям защиты семьи, материнства, отцовства и детства, их государственной поддержке и конституционным принципам социального государства, а также нарушало бы баланс публичных и частных интересов. В связи с этим КС РФ счел, что спорная норма соответствует российской Конституции, но распорядился о пересмотре судебного дела заявительницы при отсутствии для этого иных препятствий.

Срок на подачу иска о компенсации морального вреда за нарушение трудовых прав

Постановлением № 35-П/2020 КС признал ч. 1 ст. 392 Трудового кодекса не соответствующей Конституции в связи с отсутствием в ней срока обращения в суд с требованием о компенсации морального вреда, причиненного нарушением трудовых (служебных) прав, в случаях, когда требование о компенсации морального вреда заявлено в суд после вступления в законную силу решения суда, которым нарушенные трудовые (служебные) права восстановлены полностью или частично.

Как пояснил Суд, текущим законодательством не обеспечивается действенная защита нарушенных трудовых (служебных) прав в части возмещения причиненного таким нарушением морального вреда, что вступает в противоречие как с конституционными предписаниями о гарантированности судебной защиты, так и с положениями международных актов, обязывающими государство обеспечить любому лицу, права и свободы которого нарушены, эффективные средства правовой защиты (ст. 2 Международного пакта о гражданских и политических правах).

В связи с этим КС постановил федеральному законодателю внести в правовое регулирование изменения, до внесения которых требование о компенсации морального вреда, причиненного нарушением трудовых (служебных) прав, может быть заявлено одновременно с требованием о восстановлении нарушенных трудовых прав с соблюдением сроков, предусмотренных ч. 1 ст. 392 ТК РФ, либо в течение трехмесячного срока с момента вступления в законную силу решения суда, которым эти права были восстановлены полностью или частично. КС указал, что решения по делу заявителя должны быть пересмотрены.

Марина Буянова отметила, что данный судебный акт разрешает вопрос о возможности отделения требований о взыскании компенсации морального вреда от основных исковых требований работника при рассмотрении индивидуальных трудовых споров: «КС признает возможным рассмотрение иска о компенсации морального вреда в том числе и после вынесения решения об удовлетворении основных исковых требований».

По словам эксперта, рассматривая практическую ситуацию, КС полагает, что, если требования о восстановлении нарушенных трудовых прав и о компенсации причиненного таким нарушением морального вреда заявляются работником (государственным служащим) раздельно, применение к последним сроков, предусмотренных ст. 392 ТК РФ, может привести к тому, что на момент вступления в законную силу судебного решения, установившего факт нарушения прав работника (государственного служащего) и, соответственно, свидетельствующего о правомерности предъявления требования о возмещении морального вреда, удовлетворение этого требования становится невозможным.

Антон Алексеев полагает, что Конституционный Суд устранил правовой пробел в отношении сроков исковой давности по требованиям о компенсации морального вреда при нарушении трудовых прав работника. «Во-первых, Суд указал, что требования о компенсации морального вреда возникают при нарушении соответствующего права гражданина, но при этом являются самостоятельными и могут быть заявлены как совместно с требованиями о восстановлении такого нарушенного права гражданина, так и отдельно от них – после восстановления соответствующего права. Во-вторых, КС указал на необходимость соблюдения баланса прав работника и работодателя», – отметил он.

По его словам, если исчисление срока на обращение в суд с требованиями о компенсации морального вреда осуществлять с момента, когда работник узнал о нарушении его права, то велика вероятность того, что трехмесячный срок для заявления требований о компенсации морального вреда к моменту вынесения судебного решения по трудовому спору истечет, что делает невозможным реализацию права работника на самостоятельное заявление в суд требований о компенсации морального вреда (отдельно от основных требований). Таким образом, эксперт счел, что комментируемое постановление КС важно для устранения существующего законодательного пробела и соблюдения прав работников на компенсацию морального вреда.

Определение КС

Соцвыплаты сотрудникам ОВД, пострадавшим в результате «антитеррористических» мероприятий

В Определении от 14 января 2020 г. № 2-О Конституционный Суд повторил ранее озвученную им правовую позицию о признании не соответствующими Конституции положений ч. 6 ст. 21 Закона о противодействии терроризму и ч. 15 ст. 3 Закона о денежном довольствии военнослужащих и предоставлении им отдельных выплат в той мере, в какой они исключают возможность предоставления одному и тому же лицу из числа военнослужащих, получившему военную травму при участии в «антитеррористических» мероприятиях, являющемуся инвалидом и признанному не годным к прохождению военной службы, соответствующих единовременных пособий.

Суд отметил, что данная правовая позиция сохраняет свою силу, носит общий характер и может служить основой для разрешения вопроса о праве сотрудников ОВД, получивших при участии в мероприятиях по противодействию терроризму увечье, повлекшее за собой наступление инвалидности, которым были выплачены соответствующие пособия, на получение единовременного пособия, предусмотренного специальным законодательством.