Несвоевременный возврат органами ФССП денег взыскателю дает ему право взыскать с них убытки

Как счел ВС, неправомерная задержка исполнения судебного акта нарушает право на справедливое правосудие в разумные сроки, что предполагает необходимость справедливой компенсации лицу, которому причинен вред нарушением этого права

По мнению одного эксперта «АГ», в рассматриваемом случае Верховный Суд исправил ошибки нижестоящих инстанций, поскольку вывод о наличии или отсутствии оснований для взыскания убытков невозможен без исследования всех элементов состава допущенного правонарушения. Другой предположил, что при новом рассмотрении дела суд удовлетворит требования истца о взыскании убытков с органов ФССП России.

10 июня Верховный Суд вынес Определение
№ 306-ЭС22-866 по делу № А12-28997/2020 о взыскании убытков со службы судебных приставов за несвоевременное перечисление денежных средств взыскателю.

В июле 2017 г. суд взыскал с ОАО «Альфа-Страхование» в пользу ООО «Торговый дом “КалинкА”» страховое возмещение и проценты за пользование чужими денежными средствами свыше 3,5 млн руб. (дело № А12-6616/2016). В связи с этим общество получило исполнительный лист, на основании которого 5 декабря того же года судебным приставом Даниловского отдела судебных приставов УФССП России по г. Москве было возбуждено исполнительное производство.

В апреле 2018 г. денежные средства от страховой компании поступили на депозитный счет отдела УФССП. В связи с этим торговый дом направил приставу-исполнителю заявление о перечислении ему денег, однако эта просьба не была исполнена. Тогда торговый дом обжаловал бездействие пристава-исполнителя в суде, который признал его незаконным (дело
№ А40-42972/2018) и обязал должностное лицо устранить допущенное им нарушение прав и законных интересов общества.

В это же время в Среднеахтубинском районном отделе судебных приставов УФССП России по Волгоградской области находилось на исполнении исполнительное производство о взыскании с торгового дома в пользу ПАО «Сбербанк России» задолженности в сумме 2,3 млн руб. на основании решения третейского суда. Исполнительное производство было возбуждено 28 июля 2017 г., а взыскание было произведено за счет поступивших на депозитный счет столичного отдела УФССП от ОАО «Альфа-Страхование» средств 26 апреля 2018 г. Спустя два дня банк уведомил приставов о том, что задолженность общества перед ним составила 893 тыс. руб.

В мае и сентябре 2019 г. торговый дом получил остаток денежных средств от двух отделов УФССП. Далее он обратился в суд с иском к ФССП России о взыскании убытков в размере 2,5 млн руб. По мнению истца, судебными приставами-исполнителями как Даниловского отдела судебных приставов УФССП России по г. Москве, так и Среднеахтубинского районного отдела судебных приставов УФССП по Волгоградской области были существенно нарушены сроки перечисления денежных средств, находящихся на депозитных счетах службы.

Суд первой инстанции произвел замену истца его правопреемником в лице Максима Осипкина и удовлетворил иск частично, согласившись, что службой судебных приставов был нарушен срок перечисления денежных средств обществу. При этом он не согласился с представленным расчетом убытков и скорректировал его, взыскав в пользу истца 235 тыс. руб. Апелляция поддержала это решение.

В дальнейшем окружной суд отменил судебные акты нижестоящих инстанций и отказал в удовлетворении иска. Он указал, что заявленная истцом сумма как таковая не является для него убытками или вредом по смыслу ст. 15, 1069 ГК РФ, а Законом об исполнительном производстве не предусмотрено распространение положений ст. 395 ГК РФ на правоотношения, связанные с принудительным исполнением судебных решений, поскольку отношения между ФССП России и сторонами по исполнительному производству относятся к категории административно-властных. В связи с этим кассация сочла, что поскольку между истцом – взыскателем по исполнительному листу и подразделением службы судебных приставов в рассматриваемой ситуации возникли отношения, не основанные на нормах обязательственного права, то оснований для взыскания процентов, предусмотренных ст. 395 ГК РФ, не имелось.

Михаил Осипкин и торговый дом обратились с кассационными жалобами в Верховный Суд. Изучив дело, Судебная коллегия по экономическим спорам ВС напомнила, что по делам о возмещении вреда суд должен установить факт причинения вреда, вину причинителя вреда и причинно-следственную связь между незаконными действиями (бездействием) судебного пристава-исполнителя и причинением вреда (п. 82 Постановления Пленума ВС РФ от 17 ноября 2015 г. № 50 «О применении судами законодательства при рассмотрении некоторых вопросов, возникающих в ходе исполнительного производства»).

Как пояснил ВС, обязанность по доказыванию наличия элементов гражданско-правовой ответственности лежит на истце. Суды первой и апелляционной инстанций, признавая требования общества обоснованными, не исследовали вопрос о наличии совокупности условий, необходимых для привлечения службы судебных приставов к ответственности в виде возмещения убытков. «Суд кассационной инстанции оставил без оценки содержащийся в кассационной жалобе довод ФССП о том, что судами первой и апелляционной инстанций не был установлен состав правонарушения для взыскания убытков, а также неправильно определен период, за который взыскиваются убытки. В то же время суд кассационной инстанции отменил решение суда первой инстанции и постановление суда апелляционной инстанции, ссылаясь на невозможность взыскания со службы судебных приставов процентов за пользование чужими денежными средствами на основании ст. 395 ГК РФ. Между тем общество иск о взыскании процентов не заявляло», – отмечено в определении.

В итоге ВС счел, что суды первой и апелляционной инстанций сделали правильный вывод о том, что неправомерная задержка исполнения судебного акта расценивается как нарушение права на справедливое правосудие в разумные сроки, что предполагает необходимость справедливой компенсации лицу, которому причинен вред нарушением этого права. При причинении вреда вследствие несвоевременного выполнения службой судебных приставов своих административно-правовых обязанностей по исполнению судебного акта и перечислению денежных средств взыскателю последний не лишен возможности использовать меры судебной защиты по правилам, предусмотренным нормами материального права (в частности, путем предъявления самостоятельного требования). При этом проценты по ставке рефинансирования по своей сути являются минимальным размером убытков, причиненных незаконным бездействием службы судебных приставов. Таким образом, ВС РФ отменил судебные акты нижестоящих судов и вернул дело на новое рассмотрение в первую инстанцию.

Адвокат АП г. Москвы Алина Емельянова заметила, что позиция ВС РФ не является новой и ранее была отражена в Определении
ВС РФ от 19 июня 2019 г. № 308-ЭС18-25760 по делу
№ А32-24627/2018. «В рассматриваемом деле вышестоящий суд исправил очевидные ошибки нижестоящих судов, которыми не были исследованы существенные для дела обстоятельства. Безусловно, вывод о наличии или отсутствии оснований для взыскания убытков невозможен без исследования всех элементов состава правонарушения», – убеждена она.

Партнер юридической фирмы Law & Commerce Offer Антон Алексеев отметил, что определение ВС РФ повторяет позицию Постановления Президиума ВАС РФ от 18 октября 2011 г. № 5558/11 по делу
№ А40-146928/09-65-760. «В рамках того дела ВАС РФ также отменил судебные акты нижестоящих инстанций и направил дело на новое рассмотрение. При новом рассмотрении суды удовлетворили требования истца о взыскании с ФССП убытков, вызванных бездействием пристава, которые были рассчитаны по правилам ст. 395 ГК РФ. Таким образом, весьма вероятно, что при новом рассмотрении этого дела требования истца будут удовлетворены», – предположил он.