Когда осужденному не придется платить за сохранность своего имущества во время отбывания наказания?

Правительство внесло в Госдуму доработанный законопроект, направленный на исполнение постановления Конституционного Суда

Оба эксперта «АГ» обратили внимание на сложности доказывания, которые законопроект создает для осужденных, и то, что поправки по большей части посвящены сохранности жилья и уделяют недостаточно внимания остальному имуществу.

В конце декабря 2020 г. правительство внесло в Госдуму законопроект № 1085826-7, направленный на обеспечение сохранности имущества осужденного, которое на время отбывания наказания остается без присмотра. Ранее Минюст предлагал, чтобы осужденный оплачивал все сопутствующие расходы, но в итоговой версии законопроекта реализован иной подход.

9 июля 2020 г. КС признал ч. 2 ст. 313 УПК неконституционной, поскольку она не закрепляет конкретные меры по охране остающегося без присмотра жилого помещения, собственником которого является осужденный, а также не определяет субъектов, на которых может быть возложена обязанность по принятию таких мер, и источники их финансирования (Постановление
№ 34-П).

10 сентября Минюст опубликовал
для независимой антикоррупционной экспертизы законопроект
о внесении изменения в ст. 313 УПК во исполнение этого постановления КС.

В соответствии с действующей редакцией ч. 2 ст. 313 УПК при наличии у осужденного имущества или жилища, остающихся без присмотра, суд выносит определение или постановление о принятии мер по их охране. Минюст предложил закрепить, что суд выносит определение или постановление о принятии мер по сохранности имущества лишь по ходатайству осужденного и только в том случае, если у того нет возможности самостоятельно обеспечить сохранность своего имущества или жилища, остающихся без присмотра на время отбывания наказания.

Предполагалось, что для обеспечения сохранности жилого помещения с учетом обстоятельств конкретного дела суд будет устанавливать запрет регистрации граждан в этом жилом помещении и (или) запрет госрегистрации перехода права, ограничения права и обременения соответствующей недвижимости. При этом расходы, связанные с обеспечением сохранности такого имущества, должен был нести только осужденный.

28 декабря правительство внесло доработанный проект в Госдуму. Теперь документом предлагается указать в ч. 2 ст. 313 УПК, что при наличии у осужденного имущества или жилого помещения, остающихся без присмотра на время отбывания наказания, суд разрешает вопрос о принятии мер по обеспечению сохранности такого имущества в соответствии с требованиями новой ст. 313.1 того же Кодекса. В ней меры по обеспечению сохранности имущества осужденного урегулированы подробнее, чем ранее предлагал Минюст.

Так, предполагается, что суд будет принимать такие меры по ходатайству осужденного и при наличии одновременно двух условий: осужденный не может самостоятельно обеспечить сохранность своего имущества «предусмотренными законодательством РФ способами» и нет сведений о том, что он принял «достаточные меры по обеспечению сохранности» своего жилья или других вещей. В определении или постановлении суд должен будет указать конкретные меры по сохранности и органы, на которые возлагается обязанность по их принятию.

Специально урегулированы меры, которые могут быть применены для сохранности жилья (если нет информации о том, что в нем кто-то проживает на законных основаниях). Их перечень открытый, в ст. 313.1 УПК упоминаются опечатывание и запреты для органов МВД и Росреестра без личного участия осужденного регистрировать граждан в таком помещении, а также переход права, ограничение права и обременение жилья.

Иначе в доработанном законопроекте урегулирован вопрос о том, кто будет нести расходы по реализации избранных судом мер. Если орган госвласти или орган местного самоуправления будет реализовывать меру в рамках своих полномочий, расходы лягут на соответствующий бюджет. Если же в законе нет обязанности таких органов принимать определенные судом меры, оплачивать расходы придется осужденному, «в том числе посредством передачи материальных ресурсов, необходимых для реализации таких мер или компенсации затрат, связанных с исполнением определения или постановления суда о принятии таких мер». В любом случае суд должен будет отменить меры, если осужденный подаст ходатайство об этом.

Предполагается, что закон вступит в силу со дня официального опубликования, но ст. 313.1 и новая редакция ч. 2 ст. 313 УПК будут действовать ретроактивно – распространятся на отношения, возникшие с 13 июля 2020 г., т.е. со дня официального опубликования Постановления № 34-П. «Данное положение основывается на позиции КС РФ, согласно которой расходы на исполнение обязанностей по охране оставшегося без присмотра жилого помещения осужденного на основании временного регулирования, предусмотренного в постановлении до принятия изменений в законодательство РФ, могут возмещаться за период со дня официального опубликования постановления», – сказано в пояснительной записке.

Адвокат АП Республики Башкортостан Николай Герасимов считает, что внесенный в Госдуму законопроект лучше первоначального варианта: «Например, в нем все-таки нашла свое отражение позиция Конституционного Суда о том, что меры по обеспечению сохранности жилья осужденного должны быть реальными и не могут ограничиваться лишь запретом совершения регистрационных действий».

Тем не менее новый вариант законопроекта не идеален и в полном объеме не разрешает выявленную Конституционным Судом проблему, полагает адвокат. Так, поправки упоминают о конкретных мерах по сохранности только жилых помещений, для другого имущества такого перечня нет. «Это, весьма вероятно, может привести к фактической невозможности применить норму в указанной части на практике. Если речь пойдет о движимом имуществе, у суда неизбежно возникнут вопросы: на кого, в каком порядке, за счет каких средств, на каких условиях возлагать обязанности по хранению данного имущества, – пояснил Николай Герасимов. – Коммерческие организации добровольно, скорее всего, заниматься этими вопросами не будут – нет гарантий последующей оплаты их услуг. Для привлечения же с этой целью государственных и муниципальных органов и организаций необходимо финансирование из бюджета».

Есть вопросы, по словам эксперта, и к процессуальной составляющей: «Например, не вполне понятно, каким образом осужденный должен будет доказать, что он не имеет возможности самостоятельно обеспечить сохранность своего имущества. Должен ли он доказывать, что у него нет материальных средств для оплаты услуг соответствующих организаций, или суду достаточно установить, что отсутствуют родственники или иные лица, которые могут эти меры реализовать?»

Юрист АБ «ЗКС» Олег Востряков также заметил, что законопроект не определяет механизм доказывания отсутствия у осужденного возможности самостоятельно обеспечить сохранность имущества. По мнению эксперта, этот факт может подтвердить отсутствие как достаточного количества денег, так и близких родственников. В том, что осужденный самостоятельно не принимал достаточных мер для сохранности, суду помогут удостовериться, например, запросы в соответствующие госорганы.

«Предполагается, что законодатель обяжет суд указывать конкретные меры по обеспечению сохранности, перечень которых не является исчерпывающим, а также конкретные органы, на которые возлагается их исполнение. Указанная норма исключает возможность вынесения судом решения, которое могло бы толковаться неоднозначно», – считает эксперт. Особое внимание к жилью осужденного, по мнению Олега Вострякова, объясняется тем, что оно является особым объектом конституционно-правовой охраны из-за «естественной потребности человека в нем».

«В целом можно положительно оценить намерения законодателя обеспечить исполнение конституционных прав граждан, однако рассматриваемый законопроект разрешает проблемы, обозначенные в Постановлении № 34-П, лишь частично, поскольку предлагает конкретные механизмы реализации прав лишь в отношении жилого помещения осужденного и никак не регламентирует, например, меры по обеспечению сохранности движимого имущества или интеллектуальных прав», – заключил Олег Востряков.