ЕСПЧ присудил многодетной жительнице Чечни почти 40 тыс. евро за лишение ее родительских прав

Суд, в частности, указал, что правоохранительные органы бездействовали, когда женщина сообщала о фактах давления на нее со стороны родни мужа и препятствиях во встречах с детьми

В комментарии «АГ» один из представителей заявительницы отметил, что хотя в комментируемом постановлении ЕСПЧ не затронул тему дискриминации, его анализ указывает на готовность Страсбургского суда рассматривать дела в отношении лишенных родительских прав матерей через призму дискриминации женщин. В свою очередь эксперт «АГ» положительно оценил выводы ЕСПЧ, но отметил, что в рассматриваемом случае компенсация должна быть в два раза больше присужденной.

8 октября Европейский Суд по правам человека вынес Постановление по делу «Зелиха Магомадова против России» по жалобе жительницы Чеченской Республики на нарушение Конвенции о защите прав человека и основных свобод в связи с лишением ее родительских прав в отношении шестерых детей после смерти мужа.

В 2006 г. жительница Чечни Зелиха Магомадова лишилась мужа-милиционера, который погиб при исполнении служебных полномочий. На иждивении у вдовы остались шестеро детей. Впоследствии родственники покойного стали оказывать давление на невестку в целях получения дома и социальных льгот, на которые она имела право. Так, отец погибшего добился от женщины оформления доверенности на свое имя в целях получения пособий. В итоге вдова была вынуждена просить у него деньги на содержание детей.

В феврале 2010 г. она подверглась побоям со стороны шурина Е., в результате которых получила черепно-мозговую травму. В тот же день Зелиху Магомадову отвезли к матери, а дети остались у родных мужа – с тех пор ее не допускали к ним. По словам заявительницы, такая ситуация возникла вследствие отсутствия у нее самой родственников мужского пола. Женщина засвидетельствовала факт причинения травм и обратилась в районную прокуратуру с письменным заявлением. Аналогичное заявление было направлено региональному омбудсмену. Однако никаких мер принято не было.

Впоследствии Е. инициировал три судебных разбирательства против Магомадовой в целях лишения ее родительских прав и два исполнительных производства. На протяжении всех судебных тяжб и исполнительных процедур заявительница убеждала госорганы о своем желании жить с собственными детьми и сообщала о давлении со стороны родственников мужа, которые всячески запугивали ее и препятствовали встречам с детьми.

В августе 2010 г. суд вынес решение о том, что дети должны проживать с Зелихой Магомадовой, поскольку Е. не доказал факты пренебрежения ответчицей своими родительскими обязанностями или ее жестокого обращения с детьми. В сентябре того же года Верховный суд Чеченской Республики оставил решение в силе. Тем не менее судебные приставы всячески затягивали исполнение решения суда, и дети заявительницы продолжали жить у родни мужа.

Процедура по лишению матери родительских прав была возобновлена в 2011 г. по вновь открывшимся обстоятельствам. Тогда шурин заявительницы обвинил ее в сожительстве с другим мужчиной и аморальном образе жизни. Суд принял во внимание заключение психологической экспертизы, согласно которой старшие дочери заявительницы возражали против проживания с матерью из-за ее аморального образа жизни. Тем не менее суд в очередной раз отказался удовлетворять заявление Е. В то же время он решил, что дети должны остаться у своего дяди, поскольку они проживают с ним уже два года. В этой связи сторонам следовало установить график посещения матерью своих детей, чего сделано не было, так как судебные приставы в очередной раз под разными предлогами отказались исполнить решение суда.

В ходе третьего судебного разбирательства в 2013 г. суд заслушал показания двоих старших дочерей заявительницы, которые негативно охарактеризовали собственную мать. Ответчица возражала против лишения ее родительских прав и утверждала о том, что родня мужа настроила детей против нее. В итоге суд удовлетворил заявление Е. и лишил заявительницу родительских прав, обязав ее выплачивать им алименты. Именно Е. стал законным опекуном детей Зелихи Магомадовой. Суд указал, что женщина пренебрегала своими обязанностями по воспитанию детей, ведь она не оказывала финансовую поддержку двум старшим дочерям, которые учились в медицинском колледже и проживали отдельно от родни мужа. В феврале 2014 г. Верховный суд Чечни оставил в силе решение первой инстанции.

В жалобе в ЕСПЧ женщина ссылалась на нарушение ст. 8 (право на уважение частной и семейной жизни) Европейской конвенции. Она утверждала о том, что решения национальных судов о лишении ее родительских прав базировались на отсутствии у нее возможности контактировать со своими детьми из-за препятствий со стороны. Заявительница утверждала, что она никогда не уклонялась от осуществления своих родительских обязанностей и постоянно стремилась установить контакт со своими детьми. В этой связи она потребовала выплаты 44 тыс. евро в качестве компенсации морального вреда и судебных расходов. В Европейском Суде интересы Зелихи Магомадовой представляли сотрудники АНО «Правовое содействие – Астрея» и проекта «Правовая инициатива».

В возражениях на жалобу Правительство РФ подтвердило факт лишения заявительницы родительских прав, однако обосновало это интересами детей. Государство-ответчик также отметило справедливый характер вынесенных российских судебных актов по делу Зелихи Магомадовой, поскольку последняя пренебрегала своими родительскими обязанностями.

Изучив материалы жалобы, Европейский Суд напомнил, что общение ребенка с родителем является базовой ценностью семейной жизни в рамках ст. 8 Конвенции. В этой связи разрыв таких уз возможен лишь в исключительных случаях. Как пояснил Суд, государство обязано всеми возможными средствами обеспечивать связь ребенка с его матерью. Пределы осуществления таких полномочий определяются в каждом конкретном случае и зависят от характера проблем и важности затрагиваемых интересов. В этой связи ЕСПЧ потребовалось установить, насколько оспариваемая заявительницей мера была необходима в демократическом обществе.

Европейский Суд отметил общую пассивность российских властей в рассматриваемой ситуации, когда для решения задач требовались именно активные действия. Так, правоохранительные органы бездействовали, когда заявительница пыталась уведомить их о фактах оказания давления на нее родственниками мужа, о препятствиях во встречах с детьми. Страсбургский суд добавил, что в итоге российские власти переложили ответственность за свое бездействие на саму заявительницу, лишив ее родительских прав в 2013 г. В ходе всех судебных разбирательствах и исполнительных производств заявительница последовательно выражала свое желание жить с детьми и воспитывать их, т.е. пыталась получить доступ к ним законными средствами.

ЕСПЧ также указал, что все последующие события привели к утрате связей между матерью и детьми. Как пояснил Суд, российское правосудие не учло наилучшие интересы детей. Так, национальный суд не стал выяснять степень привязанности детей к матери, последствия разрыва всех контактов с нею и того, почему они должны проживать отдельно. Как пояснил Суд, показания детей против родителя недостаточны для игнорирования интересов последнего, особенно в контексте конфликта лояльности. Российские суды, как пояснил ЕСПЧ, ограничились только показаниями старших дочерей, однако не учли мнение младших детей.

Таким образом, Европейский Суд выявил, что вмешательство в права заявительницы нарушило ст. 8 Конвенции, и присудил ей компенсацию в размере 39 тыс. евро в качестве возмещения морального вреда и судебных издержек.

В комментарии «АГ» адвокат, представитель проекта «Правовая инициатива» Григор Аветисян отметил, что хотя в комментируемом постановлении ЕСПЧ не затронул тему дискриминации, его анализ указывает на готовность Страсбургского суда рассматривать дела в отношении лишенных родительских прав матерей через призму дискриминации женщин. «В коммуникации по делу “Луиза Абуевна Тапаева и другие” с аналогичными фактами Суд уже сформулировал сторонам вопросы, касающиеся нарушения ст. 14 (дискриминация) Конвенции. Дискриминация может быть признана ЕСПЧ системной проблемой, в этом случае обязательства властей в связи с исполнением решений Суда могут расшириться вплоть до проведения соответствующих реформ», – пояснил адвокат.

Адвокат АП Ленинградской области Евгений Тарасов отметил, что постановление ЕСПЧ можно считать показательным относительно судебного подхода к лишению родительских прав, но, прежде всего, на контрасте произошедших с 2013 г. изменений – в положительную сторону. «Все-таки сейчас суды все больше уделяют внимание интересам детей, стараются взвешенно (и даже чересчур снисходительно) относиться к оценке виновности родителей и необходимости лишения родительских прав. Сама по себе ситуация представляется мне вопиющей, надеюсь, что при повторном рассмотрении дела в российских судах в лишении родительских прав будет отказано. Это, действительно, положительно повлияет на права и заявительницы, и детей. Что касается размера компенсации, то она очевидно выше средней, что объясняется специфичностью ситуации, длительностью нарушения прав, а также сложностью полного восстановления семейных отношений. Более того, чтобы компенсация была действительно справедливой, на мой взгляд, ее размер должен быть увеличен вдвое», – резюмировал эксперт.