ВС: Взыскание одинаковой компенсации морального вреда за смерть мужа и отца должно быть обоснованно

Суд указал, что при взыскании компенсации морального вреда суд не может ограничиться лишь ссылкой на общие принципы определения его размера, закрепленные в ГК, не применив их к спорным отношениям

ВС: Взыскание одинаковой компенсации морального вреда за смерть мужа и отца должно быть обоснованно

Один из экспертов «АГ» посчитал позицию ВС правильной и обоснованной, отметив, что первая инстанция не пояснила, почему не согласилась с заявленным истцами размером компенсации, хотя с учетом практики ЕСПЧ он был вполне разумным и умеренным. Второй отметил, что подобную позицию Суд мог бы применять к огромной массе решений по данной категории дел, так как существующая ситуация с определением судами размера компенсации морального вреда «не поддается никакой логике».

Верховный Суд вынес Определение № 83-КГ19-12, в котором разъяснил нижестоящим инстанциям, что им следует принимать во внимание при определении размера компенсации морального вреда в связи с гибелью от несчастного случая на производстве.

Обстоятельства дела

Владимир Носов работал в ООО «Творец» сторожем. 31 января 2015 г., находясь на рабочем месте – строительной площадке при исполнении своих должностных обязанностей, он получил тяжкие телесные повреждения от Игоря Сивухина, который пытался совершить хищение имущества общества. От полученных телесных повреждений пострадавший скончался на месте.

По приговору Брянского областного суда Игорь Сивухин был признан виновным в совершении преступлений, предусмотренных п. «в» ч. 4 ст. 162 (разбой, совершенный с причинением тяжкого вреда здоровью потерпевшего), п. «з» ч. 2 ст. 105 (убийство из корыстных побуждений или по найму, а равно сопряженное с разбоем, вымогательством или бандитизмом) УК РФ, и ему назначено наказание в виде 20 лет лишения свободы. Апелляционным определением Судебной коллегии по уголовным делам Верховного Суда приговор был оставлен без изменения и вступил в законную силу.

В ходе расследования уголовного дела было установлено, что обстоятельством, способствовавшим убийству, явилось отсутствие на стройке дополнительных мер безопасности, поскольку вход на территорию строительной площадки осуществлялся через проем, расположенный в сплошном заборе, при этом проход ничем не был закрыт, что позволило беспрепятственно проникнуть на объект.

Смерть Владимира Носова была признана несчастным случаем на производстве утвержденным директором актом. Указывалось, что были нарушены требования безопасности труда в строительстве, кроме того, отмечалось, что работодатель нарушил нормы ТК РФ в связи с непроведением специальной оценки условий труда, а также требования охраны труда.

Супруга и дети Носова обратились в Брянский районный суд Брянской области с иском к обществу о компенсации морального вреда, причиненного гибелью близкого человека вследствие несчастного случая на производстве. Истцы сослались на положения ст. 212, 237 ТК РФ и указали на причинение им нравственных и физических страданий, которые они рассматривают как моральный вред. Родственники погибшего попросили взыскать компенсацию в размере 1 млн руб. в пользу каждого.

Суд снизил размер компенсации в четыре раза

30 мая 2017 г. суд первой инстанции отказал в иске, апелляция оставила решение без изменения. 6 августа 2018 г., рассмотрев кассационную жалобу, Верховный Суд направил дело на новое рассмотрение в первую инстанцию, и уже 2 ноября 2018 г. Брянский районный суд частично удовлетворил иск, взыскав с общества 750 тыс. руб. на всех истцов.

Суд установил, что приказом Брянского регионального отделения Фонда социального страхования супруге была назначена единовременная страховая выплата в размере 1 млн руб.

Разрешая спор, первая инстанция с учетом норм ГК о компенсации морального вреда и положений Трудового кодекса об охране труда отметила, что бездействие работодателя, выразившееся в неисполнении обязанности по созданию надлежащих условий труда и непринятии мер для недопущения беспрепятственного доступа на производственную территорию организации посторонних лиц, способствовало причинению смерти Владимиру Носову, в связи с чем пришла к выводу об обоснованности исковых требований.

При определении размера подлежащей взысканию с ООО «Творец» в пользу каждого из истцов компенсации морального вреда суд учел характер причиненных им нравственных страданий, обстоятельства дела, степень вины работодателя и отсутствие его умысла, требования разумности и справедливости, посчитав достаточной сумму в размере 250 тыс. руб. в пользу каждого из истцов. Апелляция оставила решение без изменения, после чего родственники погибшего вновь обратились в Верховный Суд.

ВС счел снижение размера компенсации необоснованным

Изучив материалы дела, высшая инстанция отметила, что в п. 32 и Пленума ВС от 26 января 2010 г. № 1 «О применении судами гражданского законодательства, регулирующего отношения по обязательствам вследствие причинения вреда жизни или здоровью гражданина» разъяснено, что при рассмотрении дел о компенсации морального вреда в связи со смертью потерпевшего иным лицам, в частности членам его семьи, иждивенцам, суду необходимо учитывать обстоятельства, свидетельствующие о причинении именно этим лицам физических и нравственных страданий. Указанные обстоятельства влияют также и на определение размера компенсации этого вреда. Наличие факта родственных отношений само по себе не является достаточным основанием для компенсации морального вреда. При определении размера компенсации морального вреда суду с учетом требований разумности и справедливости следует исходить из степени нравственных или физических страданий, связанных с индивидуальными особенностями лица, которому причинен вред, степени вины нарушителя и иных заслуживающих внимания обстоятельств каждого дела.

ВС отметил, что в Постановлении Европейского Суда по правам человека по делу «Максимов против России» указано, что задача расчета размера компенсации является сложной. Она особенно трудна в деле, предметом которого является личное страдание, физическое или нравственное. Не существует стандарта, позволяющего измерить в денежных средствах боль, физическое неудобство и нравственное страдание и тоску. Национальные суды всегда должны в своих решениях приводить достаточные мотивы, оправдывающие ту или иную сумму компенсации морального вреда, присуждаемую заявителю. В противном случае отсутствие мотивов, например, несоразмерно малой суммы компенсации, присужденной заявителю, будет свидетельствовать о том, что суды не рассмотрели надлежащим образом требования заявителя и не смогли действовать в соответствии с принципом адекватного и эффективного устранения нарушения.

Верховный Суд указал, что моральный вред – это нравственные или физические страдания, причиненные действиями (бездействием), посягающими на принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона нематериальные блага, перечень которых законом не ограничен. К числу таких нематериальных благ относятся жизнь, здоровье (состояние физического, психического и социального благополучия человека), семейные и родственные связи. В случае причинения гражданину морального вреда (физических или нравственных страданий) действиями, нарушающими его личные неимущественные права либо посягающими на принадлежащие ему нематериальные блага, суд может возложить на нарушителя обязанность денежной компенсации.

«Таким образом, право на компенсацию морального вреда возникает при наличии предусмотренных законом оснований и условий ответственности за причинение вреда, а именно физических или нравственных страданий потерпевшего, т.е. морального вреда как последствия нарушения личных неимущественных прав или посягательства на иные нематериальные блага, неправомерного действия (бездействия) причинителя вреда, причинной связи между неправомерными действиями и моральным вредом, вины причинителя вреда», – указано в определении.

Суд отметил: поскольку, предусматривая в качестве способа защиты нематериальных благ компенсацию морального вреда, закон устанавливает лишь общие принципы для определения размера такой компенсации, суду при разрешении спора о компенсации морального вреда необходимо в совокупности оценить конкретные незаконные действия причинителя вреда, соотнести их с тяжестью причиненных потерпевшему физических и нравственных страданий и индивидуальными особенностями его личности, учесть заслуживающие внимание фактические обстоятельства дела, а также требования разумности и справедливости, соразмерности компенсации последствиям нарушения прав как основополагающие принципы, предполагающие установление судом баланса интересов сторон. При этом соответствующие мотивы о размере компенсации морального вреда должны быть приведены в судебном постановлении.

Однако, как указал ВС, в данном случае этого сделано не было. Первая инстанция сослалась лишь на общие принципы определения размера компенсации морального вреда, закрепленные в положениях ст. 151, 1101 ГК, однако не применила их к спорным отношениям. Кроме того, суд не учел индивидуальные особенности личности каждого из истцов и не дал оценки их доводам о том, что утрата близкого человека привела в том числе к разрыву их семейных связей.

Взыскивая в пользу каждого из истцов равную сумму компенсации морального вреда, суд первой инстанции не привел мотивы и не обосновал, почему он пришел к выводу о том, что степень и характер нравственных страданий у них одинаковы и что сумма в 250 тыс. руб. является достаточной. Также суд не указал, какие конкретно обстоятельства дела повлияли на размер компенсации морального вреда и какие из этих обстоятельств послужили основанием для уменьшения суммы компенсации морального вреда, заявленной истцами.

В решении суда, отметил ВС, также не приведены мотивы относительно степени вины работодателя, которая указана в числе обстоятельств, учитывавшихся при определении размера компенсации морального вреда. При этом не дана оценка доводам о том, что одной из причин смерти Владимира Носова на производстве явилось бездействие работодателя, выразившееся в необеспечении охраны труда и безопасных условий труда, что способствовало совершению преступления.

Кроме того, Суд указал, что в нарушение ст. 329 ГПК в апелляционном определении не приведены мотивы, по которым судом не приняты во внимание доводы жалобы истцов о требованиях разумности, справедливости и соразмерности компенсации морального вреда последствиям нарушения, об обстоятельствах и причинах гибели Владимира Носова, находившегося в момент смерти при исполнении трудовых обязанностей, о степени вины работодателя.

Таким образом, Верховный Суд определил решения нижестоящих инстанций отменить и направить дело на новое рассмотрение.

Эксперты оценили значимость позиции ВС

В комментарии «АГ» главный научный сотрудник отдела гражданского законодательства и процесса Института законодательства и сравнительного правоведения при Правительстве РФ Александр Эрделевский посчитал правовую позицию ВС правильной и обоснованной. «Действительно, суд первой инстанции не обосновал присужденный размер компенсации, не пояснил, почему он не согласен с тем размером, который был заявлен истцами, хотя, с учетом практики ЕСПЧ, он был вполне разумным и умеренным для данного случая», – указал он.

Александр Эрделевский отметил, что суммы присужденных компенсаций никак не дифференцированы в отношении каждого из истцов. Не учтено, в частности, что они имели разный характер семейных связей с погибшим: у вдовы утрачена супружеская связь, а у детей – родственная. Он также усомнился в том, что были установлены и приняты во внимание такие обстоятельства, как возраст каждого из истцов, характер его отношений с погибшим. В итоге присужденные суммы компенсации оказались ничем не обоснованными и явно заниженными.

«Такая практика сложилась за более чем 20-летний период, поскольку у судов не было хотя бы приблизительных ориентиров для определения размера компенсации. Кроме того, суды, вероятно, обычно считают доводы истцов о страданиях, перенесенных ими в связи со смертью близкого человека, несколько преувеличенными. Наконец, как это имело место и в данном деле, суды не учитывают практику ЕСПЧ по аналогичным делам, хотя об этом имеется прямое указание в п. 9 Постановления Пленума ВС РФ от 27 июня 2013 г. № 21», – отметил эксперт.

Адвокат АК № 22 «Гражданские компенсации» Нижегородской областной коллегии адвокатов Александр Немов положительно отнесся к определению ВС РФ. По его мнению, подобную позицию Суд мог бы применять к огромной массе решений по данной категории дел, так как существующая ситуация с определением судами размера компенсации морального вреда «не поддается никакой логике».

Александр Немов указал, что суды подходят крайне формально к определению размеров компенсации морального вреда даже за вред здоровью. «В настоящее время в СМИ много говорится о необходимости регулирования определения размера компенсации морального вреда, в Ассоциации юристов России создана комиссия по разработке изменений в законодательство, председателем которой является адвокат. Думаю, что данное определение ВС РФ – реакция на существующий информационный фон по этой теме. Так как подобная позиция Верховного Суда – большая редкость», – предположил адвокат.

Он посчитал, что столь низкие суммы компенсации морального вреда за потерю близкого родственника – следствие отсутствия критериев в законодательстве по определению размера. «Все зависит от субъективного отношения конкретного судьи к рассматриваемому спору. Объективные данные зачастую не воспринимаются судьями», – заключил Александр Немов.

Метки записи:   , , ,

Оставить комментарий

avatar
  
smilegrinwinkmrgreenneutraltwistedarrowshockunamusedcooleviloopsrazzrollcryeeklolmadsadexclamationquestionideahmmbegwhewchucklesillyenvyshutmouth
  Подписаться  
Уведомление о