Правовые позиции по уголовным делам из Обзора практики ВС № 4 за 2020 г.

Адвокаты проанализировали наиболее интересные и значимые, по их мнению, разъяснения

В частности, один обратил внимание на позицию Президиума ВС о признании смягчающим обстоятельством возмещения вреда с учетом соразмерности характеру деяния. Другой назвал важным указание Верховным Судом на ошибочность сложившейся практики рассмотрения кассационных жалоб без участия в судебном заседании осужденного или потерпевшего.

Как сообщалось ранее, 23 декабря Президиум Верховного Суда РФ утвердил Обзор судебной практики № 4 за 2020 г., куда вошли в общей сложности 48 правовых позиций по уголовным, гражданским, экономическим и административным делам и одно разъяснение по вопросам, возникающим в судебной практике. В частности, документ включает в себя три разъяснения Президиума ВС по уголовным делам и 12 правовых позиций Судебной коллегии по уголовным делам.

Разъяснения Президиума

Так, в п. 1 Обзора отмечено, что при признании рецидива преступлений не учитываются судимости за умышленные преступления небольшой тяжести, а также судимости за преступления, осуждение за которые признавалось условным, если последнее не отменялось и лицо не направлялось в места лишения свободы для отбывания наказания.

В п. 2 разъяснено, что действия по заглаживанию вреда, причиненного потерпевшему, как основание для признания обстоятельством, смягчающим наказание, должны быть соразмерны характеру общественно опасных последствий, вызванных преступлением. Положения п. «к» ч. 1 ст. 61 УК РФ о признании смягчающим обстоятельством добровольного возмещения имущественного ущерба и морального вреда, причиненных в результате преступления, применяются только при их возмещении в полном объеме. При этом суд может признать в качестве смягчающего наказание обстоятельства частичное возмещение причиненного преступлением вреда.

Управляющий партнер АБ «Правовой статус» Алексей Иванов назвал спорным такое утверждение: «Сегодня заглаживание вреда, причиненного потерпевшему, нередко напоминает форму индульгенции (или откупа) от наказания, при котором смягчение возможно лишь взамен на полную денежную компенсацию и исключает частичную».

По его мнению, в этом вопросе необходимо исходить из индивидуальных особенностей каждого дела и применять разумную осмотрительность – смелее применять иные смягчающие обстоятельства (в том числе не перечисленные в УК РФ), равно как и частичное возмещение ущерба. «Попытка Президиума ВС ориентировать суды на оценку соразмерности общественно опасных последствий, наступивших в результате совершения преступления, и действий, направленных на их возмещение, ставит правосудие в зависимость от субъективного усмотрения и таит в себе непредсказуемость», – убежден эксперт.

Как следует из п. 3 Обзора, при постановлении приговора суд разрешает вопрос о том, как поступить с имуществом, на которое наложен арест для обеспечения гражданского иска, и в описательно-мотивировочной части приговора приводит обоснование такого решения.

Алексей Иванов в связи с этим заметил, что мотивировочная часть судебных решений в целом является «ахиллесовой пятой» правосудия. «Нередко выводы суда не соответствуют правовому анализу, имеются разногласия между описательно-мотивировочной и резолютивной частями приговора. Президиум ВС справедливо указал на необходимость приведения в описательно-мотивировочной части приговора надлежащего обоснования обращения взыскания на ранее арестованное имущество для возмещения причиненного потерпевшим ущерба от преступления, в том числе – необходимость учитывать интересы добросовестного приобретателя арестованного имущества», – подчеркнул он.

Председатель президиума КА «Лапинский и партнеры» Владислав Лапинский подчеркнул, что рассматриваемое в этом разъяснении постановление Президиума ВС РФ применимо в качестве источника единства судебной практики как в уголовном, так и в гражданском процессе. «Ссылка на такой судебный акт позволила мне в начале декабря 2020 г. (до опубликования обзора) при рассмотрении в Третьем кассационном суде общей юрисдикции добиться отмены судебного решения по гражданскому делу об обращении взыскания на приобретенную моим доверителем недвижимость», – сообщил он.

Как отметил эксперт, Президиум отменил приговор только и исключительно в части снятия ареста и обращения взыскания на квартиру, указав на необходимость привлечения титульного владельца в дело в качестве гражданского истца, то есть фактически в части заявленного в уголовном деле гражданского иска. В связи с этим он высказался о том, что разъяснение о возможности применения гонорара успеха в уголовных делах необходимо дополнить. «Складывается парадоксальная ситуация – при представлении лица в качестве гражданского истца непосредственно в уголовном деле на применение гонорара наложен абсолютный запрет, в то же время если уголовный суд примет решение о рассмотрении заявленного в ходе рассмотрения уголовного дела гражданского иска в гражданском судопроизводстве, то представление этого же лица на условиях гонорара успеха станет возможным. Вместе с тем гражданский иск в уголовном деле рассматривается по правилам гражданского процесса, что, по моему мнению, позволяет распространить правила гонорара успеха на рассмотрение гражданского иска в уголовном деле», – пояснил Владислав Лапинский.

Правовые позиции Судебной коллегии по уголовным делам ВС РФ

В п. 29 Обзора отмечено, что совершение мошенничества при получении выплат с использованием служебного положения, являющимся квалифицирующим признаком, предусмотренным ч. 3 ст. 159.2 УК РФ (с учетом конкретных обстоятельств дела, незначительного размера материального ущерба, который был полностью возмещен на стадии предварительного следствия), не исключает возможность применения положений ч. 2 ст. 14 УК РФ.

Как следует из п. 30 Обзора, выращивание значительного количества растений, содержащих наркотические средства, получение крупных денежных сумм для налаживания процесса их культивирования свидетельствуют о направленности у лица умысла на их незаконный сбыт.

Согласно п. 31 документа, кассация исключила из приговора указание о признании отягчающим наказание обстоятельством совершения преступления в отношении малолетнего, поскольку осужденный не предвидел и не мог предвидеть, что в автомобиле, с которым он совершил столкновение, находились дети.

В п. 31 отмечено, что кассация не вправе ухудшить положение осужденного и на основании ст. 70 УК РФ присоединить к назначенному наказанию за вновь совершенное преступление не отбытую по предыдущему приговору часть наказания, превышающую срок, который ранее был присоединен по совокупности приговоров, если при этом не нарушаются положения ч. 4 ст. 70 УК РФ.

В следующем пункте разъяснено, что необеспечение кассацией участия осужденного в судебном заседании нарушает его права на защиту и влечет отмену кассационного определения. В п. 34 Обзора также отмечено, что рассмотрение кассацией уголовного дела в отсутствие потерпевшего (при наличии его ходатайства об участии в судебном заседании) влечет отмену постановления суда кассационной инстанции. Как следует из п. 35 документа, невыполнение кассацией требований закона об обеспечении участия защитника в судебном заседании нарушает права осужденного на защиту.

В п. 36 документа отмечено, что право на участие в судебном заседании суда кассации посредством использования систем видео-конференц-связи предоставлено не только лицам, содержащимся под стражей, или осужденным, отбывающим наказание в виде лишения свободы, но и их защитникам. Напомним, как писала ранее «АГ», 20 августа 2020 г. Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда РФ вынесла кассационное определение по уголовному делу, ранее рассмотренному Первым кассационным судом общей юрисдикции в отсутствие подсудимых и их защитников по соглашению. Тогда ВС РФ поддержал доводы защитников о нарушении права их доверителей на защиту и частично удовлетворил кассационные жалобы. В итоге постановление кассационного суда было отменено, а уголовное дело возвращено в Первый кассационный суд общей юрисдикции на новое рассмотрение.

Владислав Лапинский особо выделил п. 33–36 Обзора. «Эти пункты обращают внимание на ошибочность сложившейся во всех кассационных судах страны практики рассмотрения кассационных жалоб без участия в судебном заседании осужденного или потерпевшего, а фактически любого участника уголовного судопроизводства, если этот участник выразил желание лично участвовать в рассмотрении кассационной жалобы», – отметил он.

По мнению эксперта, разъяснения ВС позволяют отменить все ранее принятые апелляционные и кассационные решения судов в том случае, если судами не было обеспечено право участника уголовного судопроизводства на личное участие осужденного: «Опубликование данного Обзора позволяет сослаться на него как на вновь открывшиеся обстоятельства для пересмотра вынесенных ранее судебных постановлений».

Он добавил, что п. 35 интересен еще и тем, что практика незаконности судебного рассмотрения уголовных дел в апелляции или кассации при необеспечении права на участие защитника пришла в российское правосудие из практики Европейского Суда. «В 2010–2018 гг. мне удалось посредством решений ЕСПЧ отменить пять ранее принятых приговоров, где осужденным не было обеспечено право на участие защитника в судах апелляционной и кассационной инстанций. Несмотря на это, некоторые суды продолжают нарушать права осужденных на защиту», – отметил Владислав Лапинский.

Исходя из п. 37 документа, если к моменту принесения сторонами замечаний на протокол судебного заседания полномочия председательствующего судьи прекращены, то апелляционная инстанция не освобождается от обязанности проверить точность, полноту и правильность протокола судебного заседания с учетом поданных на него замечаний. Владислав Лапинский отметил, что такие выводы Суда применимы как в уголовном, так и в гражданском или административном судопроизводстве.

«Этот пункт Обзора ставит, наконец, точку в вопросе, как должны рассматриваться замечания на протокол судебного заседания в том случае, если судья, рассматривавший дело, больше не исполняет обязанностей в данном суде», – пояснил он. Эксперт особо отметил, что в рассматриваемом случае Верховный Суд обратил внимание на право заявителя обжаловать итоги рассмотрения замечаний на протокол, а суд обязан рассмотреть эту жалобу в присутствии заявителя и дать оценку его аргументам.

В п. 38 разъяснено, что решение о необходимости включения в вопросный лист частных вопросов (в том числе о наличии фактических обстоятельств, исключающих ответственность за содеянное или влекущих ответственность за менее тяжкое преступление) принимается председательствующим исходя из положений ст. 339 УПК РФ.

В п. 39 документа отмечено, что член избирательной комиссии отнесен к категории лиц, в отношении которых применяется особый порядок производства по уголовным делам (п. 9 ч. 1 ст. 447 УПК РФ).

В следующем пункте обозначено, что по уголовным делам о преступлениях, последствием которых явилась смерть лица, права потерпевшего переходят к одному или нескольким его близким родственникам и (или) близким лицам.

Владислав Лапинский полагает, что в этом разъяснении упоминается ранее озвученная позиция о том, сколько лиц могут быть признаны потерпевшими по уголовным делам, если человек, в отношении которого совершено преступление, умер. «ВС еще раз подчеркнул, что количество лиц, признаваемых потерпевшими в таком случае, не ограничено, и к таковым относятся все лица, независимо от степени родственной близости к умершему, которым вследствие преступления, совершенного в отношении умершего, мог быть причинен тот или иной вред. Это достаточно сильно меняет следственно-судебную практику, в соответствии с которой потерпевшим принято признавать наиболее близкого родственника, а остальным родственникам в этом отказывают. Вместе с тем жизнь показывает, что дальние родственники нередко бывают связаны с умершим более сильной душевной близостью или материальным интересом, чем близкие родственники, и в этом случае их признание потерпевшими позволяет в какой-то мере восстановить попранную справедливость», – убежден адвокат.