ВС: Копирование обвинительного заключения в приговор не влияет на юридическую оценку действий осужденной

По мнению Верховного Суда, не влияет это и на полноту установления судом фактических обстоятельств дела

Защитник осужденной отметил, что копирование судом в приговор описания преступного деяния, показаний допрошенных по уголовному делу лиц и содержания других доказательств из обвинительного заключения, без учета результатов проведенного судебного разбирательства, недопустимо. Представитель потерпевшего указала, что не любая компиляция содержания процессуальных документов следствия в приговоре свидетельствует о его незаконности.

В Определении по делу № 41-УД2О-З5-к4 Верховный Суд указал, что копирование в приговор части обвинительного заключения не лишает участников дела права на справедливое судебное разбирательство, а также не влияет на полноту установления судом фактических обстоятельств дела и юридическую оценку действий обвиняемой.

Повод для обращения в ВС

Багаевский районный суд Ростовской области вынес обвинительный приговор в отношении Светланы Дорофеевой, обвинявшейся по ч. 4 ст. 159 УК. Апелляция оставила приговор в силе.

Судебная коллегия по уголовным делам Четвертого кассационного суда общей юрисдикции отменила судебные акты на основании того, что приговор «в значительной части, а именно в той, в которой излагается описание преступного деяния, сведения, содержащиеся в оглашенных показаниях свидетелей, протоколах следственных действий и иных документах, фактически является копией данных из обвинительного заключения с сохранением тех же стилистических оборотов и грамматических ошибок, искажающих саму суть правосудия и смысл судебного решения как акта правосудия». Кассация направила дело на новое рассмотрение в суд первой инстанции.

Адвокат РОКА «Правовой интегратор» Наталья Скрипка, являющаяся представителем потерпевшего, направила жалобу в Верховный Суд (имеется у «АГ»). Она указала, что судебной коллегией при принятии решения об отмене обвинительного приговора не приведены существенные нарушения уголовного и (или) уголовно-процессуального закона, допущенные судами первой и апелляционной инстанций, которые бы повлияли или могли повлиять на исход уголовного дела.

Она отметила, что из протокола заседания суда кассационной инстанции следует, что материалы уголовного дела судебной коллегией не исследовались, приговор и иные документы между собой не сопоставлялись, а вывод сделан на основании голословных заявлений сторон. Между тем, указала Наталья Скрипка, кассация необоснованно проигнорировала фактические обстоятельства рассмотрения судом первой инстанции уголовного дела, содержание приговора, значение оспариваемых доказательств, указанных в приговоре, для результатов рассмотрения уголовного дела и возможности постановления обвинительного приговора.

Представитель потерпевшего также указывала, что в соответствии с разъяснениями, данными в п. 17 Постановления Пленума Верховного Суда от 25 июня 2019 г. № 19 «О применении норм главы 47.1 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации, регулирующих производство в суде кассационной инстанции», круг оснований для отмены или изменения судебного решения в кассационном порядке ввиду неправильного применения уголовного закона и (или) существенного нарушения уголовно-процессуального закона, в отличие от производства в апелляционной инстанции, ограничен лишь такими нарушениями, которые повлияли на исход уголовного дела, в частности на вывод о виновности, на юридическую оценку содеянного, назначение судом наказания или применение иных мер уголовно-правового характера и на решение по гражданскому иску.

По ее мнению, формальный подход суда кассационной инстанции к рассмотрению уголовного дела привел к необоснованной отмене вступившего в законную силу приговора, нарушению прав потерпевших на возмещение им материального ущерба, дискредитации правосудия как справедливого института восстановления нарушенных прав.

В связи с этим Наталья Скрипка попросила отменить решение кассации и оставить без изменения судебный акт апелляционной инстанции.

Доводы защиты

Адвокат филиала РОКА «Де-Юре» Денис Матюхин, защищающий Светлану Дорофееву, в возражениях на кассационную жалобу (есть у «АГ») указал, что к отмене приговора привел формальный подход суда первой инстанции при рассмотрении уголовного дела по существу, а не подход кассационной инстанции при рассмотрении кассационной жалобы. 

Защитник посчитал, что копирование судом в приговор описания преступного деяния, показаний допрошенных по уголовному делу лиц и содержания других доказательств из обвинительного заключения без учета результатов проведенного судебного разбирательства недопустимо и является существенным нарушением уголовно-процессуального закона, искажающим саму суть правосудия и смысл судебного решения как акта правосудия, влекущим отмену судебного решения. Указанная правовая позиция нашла отражение в п. 8 Постановления Пленума Верховного Суда от 29 ноября 2016 г. № 55 «О судебном приговоре». В соответствии с п. 18 постановления, отметил Денис Матюхин, описательно-мотивировочная часть обвинительного приговора, постановленного в общем порядке судебного разбирательства, должна содержать описание преступного деяния, как оно установлено судом, с указанием места, времени, способа его совершения, формы вины, мотивов, целей и последствий преступления, однако судом первой инстанции указанные разъяснения были проигнорированы.

«Кроме того, судом проигнорированы требования ст. 17 УПК РФ, согласно которым приговор должен быть основан на свободной оценке всех исследованных в судебном разбирательстве доказательств самим судом и отвечать требованиям законности, обоснованности и справедливости. Как видно из текста обвинительного заключения и приговора, в них содержатся полностью тождественные описания преступных деяний С.В. Дорофеевой. Тексты в данной части дословно совпадают с сохранением клавиатурного почерка и технических ошибок, о чем мной подробно указано в п. 7 кассационной жалобы в судебную коллегию по уголовным делам Четвертого кассационного суда общей юрисдикции. Копирование описания преступного деяния из обвинительного заключения в приговор не позволяет понять, какие же фактические обстоятельства дела установлены именно судом», – подчеркнул Денис Матюхин, попросив оставить кассационную жалобу без удовлетворения. 

ВС высказался о влиянии копирования части обвинительного заключения на приговор

Верховный Суд заметил, что исходя из разъяснения, содержащегося в п. 20 Постановления Пленума ВС от 25 июня 2019 г. № 19 «О применении норм главы 47.1 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации, регулирующих производство в суде кассационной инстанции», к числу нарушений уголовно-процессуального закона, искажающих саму суть правосудия и смысл судебного решения как акта правосудия, могут быть отнесены, в частности, нарушения, указанные в п. 2, 8, 10, ч. 2 ст. 389.17, в ст. 389.25 УПК, а также иные нарушения, которые лишили участников уголовного судопроизводства возможности осуществления гарантированных законом прав на справедливое судебное разбирательство на основе принципа состязательности и равноправия сторон либо существенно ограничили эти права, если такое лишение либо такие ограничения повлияли на законность приговора, определения или постановление суда.

Верховный Суд согласился с доводами Натальи Скрипки о том, что приведенное в кассационном определении основание не относится к числу нарушений, перечисленных в п. 2, 8, 10, 11 ч. 2 ст. 389.17, ст. 389.25 УПК, и в определении не указано, каким образом допущенные в описательно-мотивировочной части приговора стилистические тождества и грамматические ошибки лишили участников уголовного судопроизводства возможности осуществления гарантированных законом прав на справедливое судебное разбирательство, повлияли на полноту установления судом фактических обстоятельств дела и юридическую оценку действий Дорофеевой, данную судами первой и апелляционной инстанций.

«Поскольку в решении суда кассационной инстанции отсутствует предусмотренное законом безусловное основание отмены приговора и апелляционного определения, то допущенное нарушение судебная коллегия признает существенным и считает необходимым кассационное определение отменить, а дело – передать на новое кассационное разбирательство», – резюмируется в судебном акте.

Комментарии адвокатов

В комментарии «АГ» Наталья Скрипка подчеркнула, что не любая компиляция содержания процессуальных документов следствия в приговоре свидетельствует о его незаконности. «Суд кассационной инстанции проявил формальный подход, установив наличие копирования, однако проигнорировал значение скопированных доказательств для разрешения уголовного дела. В рассматриваемом случае копирование было допущено лишь в отношении оглашенных в судебном заседании доказательств, результаты же судебного следствия были приведены в приговоре в соответствии с протоколом судебного заседания», – пояснила она.

Представитель потерпевшего отметила, что в ее практике отмен приговора по причине копирования обвинительного заключения не было, однако ситуация с такими отменами в Ростовской области распространена. 

В свою очередь Денис Матюхин посчитал, что копирование судом в приговор описания преступного деяния, показаний допрошенных по уголовному делу лиц и содержания других доказательств из обвинительного заключения, без учета результатов проведенного судебного разбирательства, недопустимо. «Это существенное нарушение уголовно-процессуального закона, искажающее саму суть правосудия и смысл судебного решения как акта правосудия, влекущее отмену судебного решения. Указанное обстоятельство явно свидетельствует о нарушении тайны совещательной комнаты при постановлении приговора. То обстоятельство, что суд бездумно копировал указанные сведения в приговор, подтверждается копированием показаний свидетелей, в которых содержатся сведения о манипуляциях следователя, связанных с изъятием документов у потерпевшего во время следственного действия», – сообщил он «АГ». 

Защитник отметил, что после направления Четвертым кассационным судом общей юрисдикции уголовного дела на новое рассмотрение суд первой инстанции провел три судебных заседания, после чего Верховный Суд истребовал дело. Таким образом, уголовное дело после отмены первого приговора не было рассмотрено по существу. 

«В моей практике ранее не отменялись приговоры из-за копирования в них сведений из обвинительного заключения, но и суды такого не допускали. При этом отменялись приговоры из-за копирования в них сведений из ранее отмененных по этим делам приговоров», – рассказал Денис Матюхин.

Адвокат КА «Московский юридический центр» Дмитрий Клячков отметил, что позиция Верховного Суда вызывает негативные эмоции и недоумение. Он указал, что Верховный Суд достаточно давно и категорично высказывает свою позицию о недопустимости копирования в приговор содержания доказательств по уголовному делу из обвинительного заключения. Например, такое мнение нашло отражение в п. 8 Постановления № 55.

По мнению Дмитрия Клячкова, суды последние годы немного меньше стали практиковать такое «копирование». При этом практика судов апелляционной и кассационной инстанций все больше свидетельствует о том, что данное нарушение неприемлемо и является существенным нарушением уголовно-процессуального закона и основанием для отмены приговоров (например, апелляционное определение Московского городского суда от 26 июня 2019 г. по делу № 10-5566/2019), а также основанием для дисциплинарной ответственности судей (например, решение ККС Ростовской области от 30 августа 2019 г. (Вестник Высшей квалификационной коллегии судей Российской Федерации № 2 (70) за 2020 г.).

«Очень сложно сказать, на чем основывал определение Верховный Суд, не признавая такое копирование существенным нарушением. Полагаю, и здравая логика, и уже сформировавшаяся судебная практика приходили к правильному выводу, что такое нарушение свидетельствует о формальности проведенного судебного разбирательства, с заранее предопределенным решением, составленным в основном путем воспроизведения в нем изготовленных органом предварительного расследования материалов уголовного дела и обвинительного заключения. Такое отношение суда к отправлению правосудия приводит к умалению авторитета судебной власти, ставит под сомнение ее конституционно-правовую сущность, справедливость и беспристрастность судебного разбирательства», – отметил Дмитрий Клячков.

Адвокат посчитал, что если приговор вопреки требованиям ст. 303 УПК не составлялся судом, а скопирован с помощью технических средств с текста обвинительного заключения, то это говорит о наличии существенных нарушений уголовно-процессуального закона, указанных в ч. 1 ст. 389.17 УПК.