В суде обжалуются действия органов власти по применению технологии распознавания лиц

По мнению административного истца, применение такой технологии в Москве по умолчанию в отсутствие согласия субъекта персональных данных и в режиме реального времени является незаконным

Адвокат Саркис Дарбинян, составлявший административный иск, отметил, что в России это первый административный иск такого плана. Адвокат Евгений Розенблат, которого «АГ» попросила прокомментировать правовую сторону иска, надеется, что сильные юридические доводы не разобьются о какие-либо формальности или пресловутый «приоритет безопасности государства».

Жительница Москвы Алена Попова подала в Савеловский районный суд г. Москвы административный иск к столичным ГУ МВД России и Департаменту информационных технологий об обжаловании действий органов власти по применению городской системы видеонаблюдения и технологии распознавания лиц.

Согласно административному иску в апреле 2018 г. Алена Попова провела одиночный пикет около здания Госдумы с требованием отставки депутата Леонида Слуцкого, обвиненного в сексуальных домогательствах. За эту акцию она была привлечена к административной ответственности.

В ходе рассмотрения дела об административном правонарушении в Тверском районном суде г. Москвы был произведен осмотр записей с камер видеонаблюдения, на которых зафиксировано целенаправленное приближение фокуса камеры (увеличение изображения) в 32 раза с фиксацией на лице административного истца. Суд привлек женщину к административной ответственности и назначил ей штраф в 20 тыс. руб.

Посчитав использование городской системы видеонаблюдения и технологии распознавания лиц незаконным, Алена Попова обратилась в суд. Так, в административном иске отмечается, что Постановлением Правительства Москвы от 7 февраля 2012 г. № 24-ПП «Об утверждении положения о государственной информационной системы “Единый центр хранения обработки данных”» утверждено соответствующее Положение о ГИС ЕЦХД, а Департамент информационных технологий г. Москвы утвержден в качестве государственного заказчика работ (услуг), связанных с созданием и обеспечением функционирования этой системы, а также ее оператора и координатора деятельности по подключению к ней внешних информационных систем, пользователей информации об объектах видеонаблюдения и предоставлению информации в ГИС ЕЦХД.

Согласно п. 4 Положения основными функциями ЕЦХД являются сбор, обработка, хранение информации, предоставление доступа к информации и обеспечение информационного взаимодействия между оператором Центра, поставщиками и пользователями информации в системе. В соответствии с п. 5 Положения поставщиками информации в ЕЦХД являются органы исполнительной власти Москвы и подведомственные им организации, обладающие информацией об объектах видеонаблюдения, а также иные лица, с которыми в соответствии с настоящим Положением заключены соглашения или государственные контракты.

В иске отмечается, что обработка биометрических персональных данных может осуществляться только при наличии согласия в письменной форме субъекта персональных данных, за исключением случаев, предусмотренных ч. 2 ст. 11 Закона о персональных данных, предусматривающей исключения, связанные с реализацией международных договоров РФ о реадмиссии, в связи с осуществлением правосудия и исполнением судебных актов, а также в случаях, предусмотренных законодательством России об обороне, оперативно-розыскной деятельности, о безопасности, государственной службе, транспортной безопасности, противодействии терроризму, коррупции, а также уголовно-исполнительным законодательством и законодательством о порядке выезда из РФ и въезда.

Также истица обратила внимание на то, что законодательством РФ, к которому отсылает ч. 2 ст. 11 Закона о персональных данных в целях определения допустимых случаев обработки биометрических данных без письменного согласия субъекта персональных данных, такие случаи не установлены. «Таким образом, законодательство РФ не предусматривает ясных, однозначных и прогнозируемых оснований и правил обработки биометрических данных операторами – государственными органами в отсутствие согласия субъекта персональных данных. Следовательно, применение технологии распознавания лиц в г. Москве по умолчанию и в режиме реального времени является незаконным», – подчеркивается в административном иске.

Указывается, что какие-либо основания, принципы, правила и порядок использования технологии распознавания лиц в Москве не были сформулированы, в частности не определены допустимые случаи и цели применения указанной технологии, порядок ее использования уполномоченными органами власти (длительность применения технологии, срок хранения полученных биометрических данных, способы обработки и пр.), а также механизмы защиты прав и интересов субъектов персональных данных при применении технологии.

В административном иске отмечается, что в п. 5 Постановления Пленума ВС от 27 июня 2013 г. № 21 «О применении судами общей юрисдикции Конвенции о защите прав человека и основных свобод от 4 ноября 1950 года и Протоколов к ней» разъясняется, что под ограничением прав и свобод человека (вмешательством в права и свободы человека) понимаются любые решения, действия (бездействие) органов государственной власти, органов местного самоуправления, должностных лиц, государственных и муниципальных служащих, а также иных лиц, вследствие принятия или осуществления (неосуществления) которых в отношении лица, заявляющего о предполагаемом нарушении его прав и свобод, созданы препятствия для реализации его прав и свобод. При этом в силу ч. 3 ст. 55 Конституции, положений Конвенции и Протоколов к ней любое ограничение прав и свобод человека должно быть основано на федеральном законе, преследовать социально значимую, законную цель (например, обеспечение общественной безопасности, защиту морали, нравственности, прав и законных интересов других лиц), являться необходимым в демократическом обществе (пропорциональным преследуемой социально значимой, законной цели).

Согласно п. 8 Постановления Пленума ВС РФ № 21 судам при рассмотрении дел всегда следует обосновывать необходимость ограничения прав и свобод человека исходя из установленных фактических обстоятельств. Обратить внимание судов на то, что ограничение прав и свобод человека допускается лишь в том случае, если имеются относимые и достаточные основания для такого ограничения, а также если соблюдается баланс между законными интересами лица, права и свободы которого ограничиваются, и законными интересами иных лиц, государства, общества.

«Таким образом, учитывая то, что федеральными законами Российской Федерации не закреплены основания для применения технологии распознавания лиц (т.е. сбора и обработки властями, государственными органами биометрических данных граждан), действия административных ответчиков по применению технологии распознавания лиц на территории г. Москвы в “Городской системе видеонаблюдения”, построенной на базе ЕЦХД, образуют нарушение ст. 8 Конвенции о защите прав человека и основных свобод», – подчеркивается в административном иске.

В нем также указано, что согласно резолюции ООН по результатам доклада специального докладчика ООН по вопросам самовыражения «Право на неприкосновенность частной жизни в цифровой век» № А/HRC/39/29 массовая слежка не допускается международным правом прав человека, поскольку при таких мерах невозможно проводить анализ каждого конкретного случая на предмет необходимости и соразмерности применяемых мер.

Отмечается, что в Постановлении ЕСПЧ от 28 ноября 2017 г. по делу «Антович и Миркович против Черногории» по существу дела Европейский Суд установил, что использование камер видеонаблюдения привело к нарушению прав заявителей на тайну частной жизни, а доказательства подтвердили, что видеонаблюдение нарушило положения национального законодательства.

Таким образом, истица попросила суд признать незаконным действия ответчиков по применению технологии распознавания лиц на территории Москвы в «Городской системе видеонаблюдения», построенной на базе ГИС ЕЦХД. Кроме того, она просила обязать административных ответчиков воздержаться от применения технологии распознавания лиц на территории Москвы, удалить биометрические персональные данные административного истца из базы данных изображений гражданина, а также представить доказательства такого удаления.

В комментарии «АГ» адвокат руководитель Центра защиты цифровых прав Саркис Дарбинян, составлявший административный иск, рассказал, что он подан не только к Департаменту информационных технологий, но и к московскому ГУ МВД, потому что они являются пользователями системы и имеют к ней доступ. Адвокат отметил, что в России это первый административный иск такого плана. При этом Россия до сих пор не исполнила решение ЕСПЧ по делу «Захаров против России». Также Саркис Дарбинян указал, что недавно было решение Высокого суда Лондона по аналогичному делу.

Адвокат, партнер МКА «Князев и партнеры» Евгений Розенблат посчитал, что ситуация с технологией распознавания лиц весьма неоднозначная. «С одной стороны, якобы она показала свою эффективность в целях безопасности. С другой стороны, она явно нарушает конституционные права законопослушных граждан. Джорджу Оруэллу такая технология даже не снилась. Так что мы с вами – очевидцы реального воплощения “Большого Брата”», – отметил адвокат.

Евгений Розенблат указал, что правовые основания иска убедительны (в частности, ссылки на ст. 11 Закона о персональных данных, нормы международного права и практику ЕСПЧ). «Тем интереснее будет понаблюдать за развитием событий и позицией суда. Очень не хочется, чтобы сильные юридические доводы разбивались о какие-либо формальности или пресловутый “приоритет безопасности государства”. Кроме того, любопытно, представят ли административные ответчики правовое заключение в целях подтверждения законности тотальной обработки биометрических персональных данных», – указал Евгений Розенблат.

Адвокат отметил, что многим все равно, что делается с их персональными данными. Это, по его мнению, объясняется тем, что в России не сформирована «культура конфиденциальности». В тоже время, указал Евгений Розенблат, многие столкнулись с неприятностями, которые сулит утечка персональных данных. В связи с этим он надеется, что при рассмотрении дела будет соблюден баланс интересов государства и граждан, а технология использоваться исключительно в благих целях.