Правосудие в театре: как доказать предвзятость через спектакль

Иллюстрация: Право.ru/Петр Козлов

Как правило, люди продолжают придерживаться того убеждения, которое у них было изначально, несмотря на представленные доказательства и новые сведения. Это показывает разработанная британскими нейробиологами иммерсивная пьеса «Синдикат правосудия», в которой зрителям предлагается вынести приговор обвиняемому по вымышленному делу.

Участие в спектакле позволяет почувствовать себя на скамье присяжных – для этого британцев приглашают в стилизованную под зал судебного заседания зону музея Герберта в Ковентри. Они знакомятся с правилами и обстоятельствами дела, а также предъявляемыми к подсудимому обвинениями. После этого присяжным заседателям показывают видео показаний свидетелей, которых изображают специально нанятые актеры. Наконец, суд присяжных удаляется в совещательную комнату для обсуждения увиденного. Дело, по которому участникам предстоит вынести вердикт, вымышленное, но такая игра очень увлекает, и обсуждения присяжных становятся все более оживленными.

«Непонятно, кому верить: ей или ему», – разводит руками член суда присяжных в очках с толстой оправой. «Такой человек, как он, не сделал бы что-то настолько рискованное», – добавляет он. Женщина справа от него утверждает, что обвиняемый, вероятно, виновен, но доказательства не позволяют установить виновность по стандарту «за пределами разумных сомнений», принятому в уголовном процессе. «Но зачем ей лгать?» – спрашивает другая женщина-присяжная.

Леон Фестингер. Фото: wikipedia.org 12 человек, которые впервые видят друг друга, обсуждают, совершил ли известный детский хирург Саймон Хакстейбл покушение на изнасилование Салли Ходжес, матери одного из своих бывших пациентов. По ее словам, он пытался поцеловать ее, а затем совершил попытку изнасилования. Хакстейбл утверждает, что Ходжес выдвинула против него обвинение из-за того, что доктор не ответил взаимностью на ее заигрывания. Запись его телефонных звонков показывает, что Хакстейбл находился в доме Ходжес на протяжении 26 минут, однако полиции он сообщил, что был там всего 10 минут. История просмотров на его компьютере показывает, что ему интересны порнофильмы с изнасилованиями. 

«Синдикат правосудия» – это интерактивная пьеса, которую разработали в качестве психологического эксперимента театральная группа FanSHEN и нейробиолог из Королевского колледжа Лондона Крис Де Мейер. Ученый занимается вопросами о том, как мы формируем и меняем свои мнения, изучает тенденцию придерживаться первоначальных инстинктов и то, как общности людей влияют на наши взгляды. Де Мейер надеется, что данные, выявленные в результате игры, позволят по-новому взглянуть на принятие решений человеком. 

Эта проблематика очень актуальна. Все более поляризованный и враждебный характер общественного дискурса заставляет задуматься над важными вопросами. Если человек является разумным существом, почему мы принимаем так много плохих решений? Почему люди цепляются за крайние или иррациональные взгляды перед лицом фактов? И могут ли разработки психологов помочь принимать лучшие, более рациональные решения?

В основе пьесы лежат идеи научного труда «Теория когнитивного диссонанса» (1957) американского психолога Леона Фестингера

Отправной точкой для многих, кто сталкивается с этими вопросами (в том числе и для тех, кто придумал «Синдикат правосудия»), является работа американского социального психолога Леона Фестингера 1950-х годов. Основываясь на базовом человеческом желании соответствовать, Фестингер установил, что мы сравниваем себя с другими для оценки наших собственных убеждений и способностей и что те, чья позиция расходится с большинством, либо поменяют свое мнение, либо начнут атаковать людей с противоположными взглядами или формировать коалиции.

Фестингер также пришел к выводу: когда мнение человека не совпадает с общепринятым или его действия вступают в противоречие с его убеждениями, он чувствует себя некомфортно. Психологи называют это когнитивным диссонансом. Его аспирант Эллиот Аронсон усовершенствовал эту концепцию, показав, как это может привести к принятию «плохих» решений, когда речь идет о чем-то важном для нашей самооценки. «Если я считаю себя умным, компетентным и добрым, а вы доказываете мне, что я сделал что-то глупое, аморальное или вредное, у меня есть выбор», – говорит американский социальный психолог Кэрол Таврис, которая написала книгу «Ошибки были сделаны (но не мной)» в соавторстве с Аронсоном. «Я могу либо пересмотреть свое мнение о себе, либо последовательно отвергать всякие доказательства. Большинство людей выбирают второй путь, ведь он менее болезнен», – утверждает она.

 Предвзятость подтверждения (confirmation bias) – тенденция обращать внимание только на ту информацию, которая подтверждает уже существующие убеждения

Эта дилемма может привести к так называемой предвзятости подтверждения (confirmation bias) – тенденции обращать внимание только на ту информацию, которая подтверждает уже существующие убеждения. Это, пожалуй, самый известный вид предрассудков человека. В 1970-х годах психолог Дэниел Канеман, лауреат Нобелевской премии, выявил ряд других шаблонов восприятия, которые могут ввести нас в заблуждение. Например, «эвристика доступности» может ошибочно убедить нас в том, что путешествие на автомобиле безопаснее, чем полет на самолете. Пара джинсов стоимостью £100 может показаться выгодной сделкой, если снизить цену с £200, несмотря на то, что их себестоимость равна £2. А «эвристика репрезентативности» может ввести в заблуждение тех, кто увлекается азартными играми, заставляя их думать, что после череды проигрышей они обязательно должны выиграть. Канеман смог объяснить, как мозг быстро на интуитивном уровне принимает одни решения и как медленно, более осознанно и обдуманно он подходит к принятию других решений.

Даниел Канеман. Фото: wikipedia.org Некоторые утверждают, что наши когнитивные предрассудки выглядят странно, только если мы рассматриваем мышление человека как нечто преувеличенно индивидуальное. Французские когнитивные психологи Уго Мерсье и Дэн Спербер в своей книге «Загадка разума» 2017 года утверждают, что, будучи социальными существами, мы глубоко озабочены тем, кажемся ли мы мудрыми, компетентными и заслуживающими доверия в глазах других людей. Поэтому эволюционно так сложилось, что мышление человека направлено на то, чтобы найти убедительные аргументы и обосновывать ими свою позицию, а вовсе не на то, чтобы прийти к истинному и наиболее логичному выводу. «Мы постоянно оправдываем себя и стремимся убедить других в том, что с нами лучше соглашаться. С этой точки зрения для нас не имеет никакого смысла глубоко задумываться над аргументами, которые могут заставить нас пересмотреть свои убеждения», – отмечает Мерсье. В исследовании, проведенном в 2015 году, он попросил участников решить ряд логических задач и предоставить обоснование своего выбора. Когда позднее участников попросили оценить свои собственные выводы под видом чужих, более половины не согласились со своей позицией. 

С начала 2017 года было проведено около 20 иммерсивных пьес «Синдикат правосудия». Программное обеспечение, которое используется для их проведения, собирает данные для отслеживания того, насколько последовательны позиции участников в процессе. В течение пьесы их три раза спрашивают, к какому вердикту они больше склоняются. Предварительные результаты исследования показывают, что почти половина участников не изменили в ходе процесса свое первоначальное мнение, несмотря на новые доказательства.

«То, как люди воспринимают информацию и оценивают ее важность, очень индивидуально», – говорит Джо Макалистер, художник по вычислительной технике, который разработал программное обеспечение. «Благодаря исследованию я понял, что у людей есть много разных и необычных шаблонов восприятия. Это очень интересно, но в то же время это пугает», – добавил он. 

По результатам другого исследования, проведенного в 2014 году, Мерсье и его коллеги обнаружили, что только 22% участников самостоятельно смогли верно решить задачу на логическое мышление. Когда решение задачи обсуждалось совместно в небольших группах, эта цифра возросла до 63%. «Если люди пытаются решить задачу сами или с людьми, занимающими схожую позицию, в девяти случаях из 10 они не откажутся от своего первоначального ответа. Но если речь идет о группе людей, мнения которых в чем-то расходятся, в процессе обсуждения они смогут прийти к правильному решению», – заявил он.

В совещательной комнате предварительное голосование показывает, что, услышав доказательства, присяжные считают Саймона Хакстейбла виновным с незначительным преимуществом голосов 7:5. «Она была пьяна и расстроена», – утверждает четвертый присяжный, молодой мужчина. «Но что ей нужно сделать, чтобы люди поверили ей?» – спрашивает женщина, которая отмечает, что невиновный приговор будет содержать неверный посыл другим жертвам. «Наклонности обвиняемого сами по себе не имеют значения. Мы должны сосредоточиться исключительно на фактах дела», – говорит другой присяжный-заседатель.

Следующее голосование все еще в рамках обсуждения происходит через 10 минут, и оказывается, что позиция присяжных изменилась – теперь голоса распределились 7:5 в пользу невиновности. Один из участников стал все чаще высказываться, разумно аргументируя свою позицию, а многие другие присяжные внимательно слушают его. Он приводит все более убедительные аргументы в пользу того, что доказательства против Саймона Хакстейбла являются лишь косвенными. 

Через некоторое время участникам предлагается вынести окончательный вердикт по делу. Результат – 10:2 в пользу оправдательного приговора. По окончании иммерсионной пьесы создатели рассказывают о психологических концепциях, лежащих в основе эксперимента, и призывают участников задуматься над тем, как они повлияли на их решения.

Создатели пьесы считают, что понимание ментальных триггеров, влияющих на принятие решений, может помочь нам стать более открытыми, терпимыми и рациональными. «Самая эффективная форма обучения – это эмпирическая. Я надеюсь, когда люди придут к глубинному пониманию того, как они думают и как себя ведут, они смогут лучше справляться с реальными ситуациями, в которых эмоции и инстинкты зачастую побеждают», – отмечает Де Мейер.

Подготовлено по материалам The Guardian.