Главная → Новости → Оспаривание трудовых выплат в банкротстве: в поисках баланса интересов кредиторов и прав работников

Оспаривание трудовых выплат в банкротстве: в поисках баланса интересов кредиторов и прав работников

Иллюстрация: Право.ru/Петр Козлов

В рамках дела о банкротстве может быть оспорен любой акт, который уменьшает конкурсную массу. Такая широта оспаривания иногда приводит к несправедливости. Например, ставится вопрос о недействительности трудовых выплат без оценки трудового договора. А в результате применения вещной модели оспаривания может оказаться, что человек работал бесплатно. Подробнее об этом рассказывают управляющий партнер офиса КА «Регионсервис» в Москве Евгения Червец и адвокат КА «Регионсервис» Станислав Соболев.

Не будет преувеличением сказать, что в банкротстве почти всякий институт гражданского права преломляется и рассматривается совсем не так, как в классической цивилистике. Согласно наиболее распространенному в науке взгляду исполнение сделки не является сделкой, а следовательно, оно не может быть оспорено по правилам о недействительности сделок. Хотя есть и противники этой теории, которые настаивают, что исполнение договора в большинстве случаев само по себе тоже сделка [1].

Банкротство, несмотря на существующую дискуссию, как бы не замечает эту проблему и позволяет признавать недействительным исполнение по сделке, в том числе сделку по передаче права собственности. В целом в деле о банкротстве может быть оспорен любой акт, который приводит к уменьшению конкурсной массы. Такая широта оспаривания неизбежно влечет проблемы в правоприменительной практике, когда строгие правила закона о банкротстве оказываются несправедливыми.

Оспаривание зарплат в банкротстве

Одна из проблемных сфер — оспаривание трудовых выплат. Формально в деле о банкротстве может быть оспорен трудовой договор, любой локальный акт работодателя и сама по себе выплата заработной платы. В некоторых случаях конкурсный управляющий должен оспорить как саму выплату заработной платы, так и трудовой договор, который ее утвердил. Например, это случаи, когда арбитражный управляющий указывает на неравноценность заработной платы.

В то же время в судебной практике есть случаи, когда суды подменяют основания для оспаривания (постановление АС ЗСО от 13 июля 2017 года по делу № А67-3509/2015, постановление АС ПО от 17 октября 2019 года по делу № А65-4068/2018) и оспаривают выплаты без оценки документа-основания. Между тем это обстоятельство имеет ключевое значение, поскольку обычно трудовой договор заключается за переделами периода подозрительности. Невозможность оспаривания трудового договора должна также влечь отказ в иске об оспаривании выплаты.

Обычно трудовой договор заключается за переделами периода подозрительности. Невозможность оспаривания трудового договора должна также влечь отказ в иске об оспаривании выплаты.

Чаще всего выплата заработной платы оспаривается по мотиву ее неравноценности. В то же время оценка неравноценности встречного исполнения как одного из критериев для оспаривания сделки должна кардинально отличаться для трудовых выплат и для гражданско-правовых сделок.

Например, непонятно, какой ценовой стандарт использовать при определении рыночного характера заработной платы работника. Как правило, если речь о зарплате топ-менеджера, то найти в открытых источниках аналоги для ее сравнения проблематично, поскольку данные о заработной плате не публикуются. В целом такой подход справедлив, поскольку при определении размера заработной платы учитываются индивидуальные навыки, знания и умения, которые не могут сравниваться с навыками другого работника по той же системе, как сравнение цены двух автомобилей. Кроме того, при определении размера оплаты сотрудника может учитываться размер его заработной платы у предыдущего работодателя. По-видимому, говорить о неравноценности заработной платы можно только в случае доказанности явного несоответствия ее размера квалификации работника.

Один из элементов, подлежащих доказыванию по п. 2 ст. 61.2 закона «О банкротстве», — цель причинить вред кредиторам и осведомленность работника об этом. Кажется, что, поскольку работник прикладывает личные усилия в рамках заключенного с ним трудового договора, говорить о такой цели можно в исключительных случаях, например когда работник был устроен в компанию фиктивно и не работал. Более того, сотрудник в большинстве случаев не может знать о признаках банкротства у компании, что также исключает оспаривание сделки. На практике эти критерии учитываются не всегда.

Кроме того, на наш взгляд, при оспаривании трудовых выплат должны применяться особые правила реституции при банкротстве. В цивилистической науке выделяется вещная и обязательственная модели оспаривания.

При вещном оспаривании у контрагента забирается все полученное по сделке, его встречное требование устанавливается в реестр, а очередность этого требования может меняться в зависимости от основания оспаривания сделки.
В рамках обязательственного оспаривания суд при установлении нерыночного характера зарплаты взыщет с работника только разницу между рыночным показателем и полученной суммой.

Кажется, что вещная модель не должна применяться при оспаривании трудовых выплат, поскольку в таком случае окажется, что лицо работало бесплатно, что прямо запрещено ст. 4 ТК. Кроме того, при применении вещной модели оспаривания, по мнению А. В. Егорова, происходит неосновательное обогащение конкурсной массы [2].

Тенденция смягчения в судебной практике

Хотя ст. 61.6 закона «О банкротстве» прямо предусматривает применение вещной модели оспаривания, в правоприменительной практике можно обнаружить тенденцию смягчения этого правила.

Например, очень часто залоговый кредитор забирает предмет залога в счет прекращения обязательства должника, а затем эта сделка оспаривается в деле о банкротстве. Согласно позиции, выраженной в определении ВС от 14 февраля 2018 № 305-ЭС17-3098(2), в данном случае размер предпочтения залогодержателя (а следовательно, и размер взыскания) составляет лишь 20% от стоимости заложенной вещи, поскольку в остальной части он обладает преимущественным правом на получение ценности из стоимости предмета залога.

Также целесообразно упомянуть недавнее дело, рассмотренное Конституционным судом. В Постановлении КС от 03.02.2022 № 5-П суд пришел к выводу, что «до установления соответствующего законодательного регулирования при продаже с торгов в рамках процедуры банкротства жилого помещения после признания в соответствии с оспариваемыми положениями недействительной сделки купли-продажи этого жилого помещения, притом что оно является единственным пригодным для постоянного проживания гражданина (покупателя по недействительной сделке), денежные средства в размере уплаченной им по договору цены в конкурсную массу не поступают, но передаются гражданину, а остальная часть средств, если таковые выручены, подлежит включению в конкурсную массу; до получения указанной денежной суммы, а также в течение установленного судом разумного срока после ее получения гражданин сохраняет право пользования жилым помещением; об этом праве информируются участники торгов».

Можно видеть, что суды в ряде случаев видят несправедливость вещной реституции. Остается надеяться, что и в отношении трудовых выплат судебная практика начнет применять реституцию ограничительно. Такой подход позволил бы решить и другую проблему конкурсного оспаривания. Сейчас ВС все чаще указывает, что отклонение цены сделки на 10–20% не существенно для оспаривания по п. 1 ст. 61.2 закона «О банкротстве». Видимо, ВС также учитывает, что последствием оспаривания будет истребование всего полученного контрагентом. Но применение обязательственной модели оспаривания позволяло бы взыскивать с контрагента разницу по сравнению с рыночной ценой.

1. Известным сторонником сделочной теории исполнения б С. В. Сарбаш. См.: Сарбаш С. В. Исполнение договорного обязательства. — М.: Статут, 2005. — 636 с.

2. Егоров А. В. Торговая несостоятельность. Очерк 6. / Торговое (коммерческое) право: актуальные проблемы теории и практики: учебное пособие для бакалавриата и магистратуры / под ред. В. А. Белова. — М.: Юрайт, 2019.