Недействительные или недостоверные: как подписи выводят на митинг
Иллюстрация: Право.ru/Петр Козлов
В Москве весь август идут протесты, часть из которых следователи расценили как уголовное преступление. Акции начались из-за недопуска на выборы в Мосгордуму независимых кандидатов, у которых забраковали подписи, необходимые для выдвижения. Юристы объясняют, что существующая процедура проверки подписей избирателей несовершенная. Некоторые из ее этапов никем не контролируются. Мнение экспертов суд ставит выше слов избирателей, но это обоснованно. Проблема в другом – судебная практика по таким делам далеко не единообразна даже в пределах одного региона.
Недостоверные и недействительные подписи
В начале августа Центральная избирательная комиссия признала правомерным отказ Мосгоризбиркома регистрировать кандидатами на выборах в Мосгордуму оппозиционных политиков: Любовь Соболь, Ивана Жданова, Илью Яшина, Константина Янкаускаса, Юлию Галямину, Елену Русакову, Кирилла Гончарова, Дмитрия Гудкова, Александра Соловьева и Анастасию Брюханову. Всем им избиркомы забраковали собранные подписи избирателей.
Чтобы преодолеть подписной фильтр, политикам требовалось заручиться поддержкой 3% жителей от всех избирателей округа: они собрали от 4500 до 5500 подписей. Потом эти автографы прошли три этапа проверки. Сначала подписи изучали эксперты-почерковеды и члены рабочей группы из состава территориально-избирательной комиссии, а затем системные администраторы избиркомов вручную вбивали фамилии подписантов в электронные таблицы на компьютере, сверяя их с регистром ГАС «Выборы». Этот этап проверки один из самых непрозрачных, отмечает сопредседатель движения «Голос» Андрей Бузин. Ни независимым наблюдателям, ни представителям кандидатов не дают возможность следить за тем, как работники избиркомов вводят фамилии из подписных листов на компьютере. У меня очень большое подозрение, что они не все подписи туда загоняют и к разным кандидатам относятся по-разному, говорит Бузин: «Одних больше проверяют, других меньше».
Общественность не в курсе, а был ли заявленный брак, каким образом этот брак выявили и почему только у внесистемных кандидатов (так называемой оппозиции). Доказать, что подпись принадлежит или не принадлежит лицу, можно исключительно экспертизой.
Кандидаты указывают и на несовершенство ГАС «Выборы». По словам главы штабов Алексея Навального Леонида Волкова, перечни избирателей с их паспортными данными и местом жительства, хранящиеся в этой системе, в последний раз составлялись к президентским выборам более года назад. Эта система далеко не совершенная, подтверждала «Новой газете» проректор Высшей школы экономики и кандидат на выборах в МГД Валерия Касамара: «Кто-то поменял место жительства, кто-то – фамилию. Я сама сталкивалась с этим, когда приходила с семьей на выборы».
Если в регистре ГАС «Выборы» кого-то из подписантов не удалось найти, то проверяющие отправляют эти подписи на проверку по базам миграционного отдела МВД. Кандидаты получили отказы, так как проверяющие забраковали у политиков больше 10% (допустимый предел) от числа сданных подписей. До изменения законодательства 2007 года этот порог составлял 25%.
Формально «недостоверные» автографы определяются исключительно мнением эксперта-почерковеда. При этом специалист проверяет, чтобы все подписи в подписных листах были проставлены разными людьми. Если две из них ему покажутся одинаковыми, то он признает их недостоверными. По словам юриста, члена Общественной палаты Калининградской области Алексея Елаева, на практике в заключении специалиста это отражается примерно так: «Подпись 5 на листе 4, 8 на странице 6 и 3 на листе 9 выполнены одним лицом». Если подписи «рисуют», то похожие «закорючки» в разных листах проставляет один и тот же человек, объясняет юрист. Получается, что все подписи в одном листе написаны разными людьми, но если сравнить листы, то окажется, что «рисовало» пять или шесть человек, добавляет Елаев.
Проблема в том, что подобная экспертиза имеет поверхностное отношение к исследованиям, которые знакомы юристам по курсу криминалистики, говорит Елаев. Во-первых, у экспертов нет достаточного количества образцов почерка избирателей. Во-вторых, проверка ведется в сжатые сроки – не дольше недели. Кроме того, за свои заключения такие специалисты не несут ответственность, так как она отсутствует в действующем законодательстве (дело № 2-Г07-12). Верховный суд уточнил, что на такие проверки не распространяется и закон о государственной судебно-экспертной деятельности (Постановление Пленума ВС № 5 от 31 марта 2011 года «О практике рассмотрения судами дел о защите избирательных прав и права на участие в референдуме граждан»).
Погрешности можно разделить на погрешности баз МВД (а они не всегда полны и точны, как бы нам ни казалось обратное) и погрешности ошибок почерковеда (ведь им необходимо достаточно оперативно проверять тысячи подписей и запоминать их из листа в лист), не считая ошибок и описок сборщиков, работников штабов и типографий. В итоге подписной лист не просто стал сложнее векселя, но и механизм его проверки во многом превращается в лотерею.
Помимо недостоверных проверяющие могут найти у кандидата «недействительные» подписи. Перечень оснований для этого состоит из 14 пунктов: от проставления подписей раньше установленного срока до указания неполной информации об избирателе.
Какой брак нашли у оппозиции
У независимых кандидатов обычно находили разные виды брака. Избирком признал недействительными почти 15% подписей в поддержку юриста ФБК Любови Соболь: 725 из 4940. Часть из них забраковали почерковеды МВД, другие не прошли проверку по миграционным базам. У Ивана Жданова, еще одного представителя «Команды Навального», не признали по аналогичным основаниям 1212 подписей.
Политик Дмитрий Гудков и бывший глава «Открытой России» Александр Соловьев тоже не прошли подписной фильтр. Они заявили, что им удалось обнаружить причину, по которой большую часть собранных ими подписей признали недействительными. Системные администраторы избиркомов при составлении электронных таблиц вводили с ошибками данные избирателей, которые подписывались за кандидатов, настаивают Гудков и Соловьев. Например, вбивали «Филимонова Дмитрий Владиславович» вместо «Филимонов Дмитрий Владиславович» или «Мирина» вместо имени «Марина». Якобы из-за такой ситуации подписантов не удавалось найти ни в регистре ГАС «Выборы», ни в базах МВД. Глава муниципального округа «Красносельский» Илья Яшин написал, что тоже лишился возможности поучаствовать в выборах из-за подобного брака.
О таких ошибках становилось известно, когда члены избиркома объявляли решение об отказе в регистрации кандидата и показывали свои запросы в отдел миграции МВД с ответами этого ведомства. При этом, как подчеркнул еще один незарегистрированный политик Кирилл Гончаров, невозможно доказать, что проверяющие намеренно вводили в компьютер Ф.И.О. избирателей с ошибками.
В последние несколько лет направление судебной практики изменилось: избирательные комиссии регистрировали всех, суды отменяли регистрацию только в случае грубейших нарушений избирательного законодательства. Например, кандидат скрыл сведения о наличии судимости. На этих же выборах правоприменители решили вернуться к старому подходу и максимально жестко относиться к каждому незначительному, подчас носящему технический характер нарушению.
После отказных решений окружных избиркомов у кандидатов было два пути для защиты своих прав. Первый – подавать жалобы в вышестоящие комиссии – Мосгоризбирком, а затем в ЦИК. И второй – идти в суд. Либо можно было обратиться сразу и туда, и туда. Заместитель председателя ЦИК Николай Булаев в комментарии РБК отметил: «Над каждой подписью стоять у нас, конечно, нет ни возможности, ни необходимости. Если у кого-то из кандидатов есть ощущение, что ему необоснованно предъявили претензии, то он может обратиться в суд». Такой сценарий помог лишь Сергею Митрохину (дело № 3а-4620/2019 ∼ Ма-4903/2019). Суд признал действительной 121 подпись, хотя избирком изначально посчитал их незаверенными. Судья Михаил Казаков вернул Митрохину и 56 подписей, которые забраковали по миграционным базам. В ходе процесса выяснилось, что члены избиркома отправляли в госорган данные избирателей из подписных листов с ошибками. Еще несколько десятков подписей политику удалось признать действительными по другим основаниям. Мосгорсуд постановил немедленно зарегистрировать Митрохина кандидатом. От времени поступления иска в суд до даты вступления решения в силу прошло всего 12 дней.
Но у остальных кандидатов разбирательства в суде складывались менее удачно. Иван Жданов требовал признать недействительной справку миграционного отдела МВД, из-за которой он лишился 337 подписей (дело № 3а-4378/2019 ∼ Ма-4672/2019). Полицейские не указали в документе их конкретный брак, как того требует соглашение ЦИК и МВД. Но суд отклонил эту претензию, сославшись на то, что межведомственный документ имеет рекомендательный характер.
Вторая часть иска политика касалась 364 подписей, которые забраковал почерковед. Представитель Жданова, юрист Вячеслав Гимади, принес видео и заявления, в которых избиратели подтверждают, что лично ставили подписи за этого кандидата и дату в подписных листах. Но судья Наталия Севастьянова отказалась исследовать эти бумаги, сославшись на выводы экспертов-почерковедов МВД. Мосгорсуд вернул Жданову только несколько десятков подписей, которых не хватило для регистрации.
С точки зрения процессуального права показания свидетеля, как бы абсурдно это ни звучало, не могут подтверждать действительность подписи. Таковы требования о допустимости доказательств. Суд проверяет законность действий избиркома, поэтому оспаривается не постановка подписи за конкретного кандидата, а процедура проверки и законность признания подписи недействительной. При наличии сомнений в законности действий избиркома суды должны назначать экспертизы.
Такие отказы, основанные на неоспоримости заключений специалистов МВД, партия «Парнас» четыре года назад обжаловала вплоть до Конституционного суда. КС в итоге постановил, что при рассмотрении подобных споров суду нельзя основываться «исключительно на данных официальной справки уполномоченного госоргана», а необходимо исследовать все доказательства (Определение № 216-О от 10 февраля 2016 года). Проблема в том, что суды трактуют это определение КС по-разному. Если Верховный суд Якутии учел разъяснения КС, то Верховный суд Башкирии указал на «презумпцию добросовестности госслужащих». Судебная практика по подобным делам отличается не только в разных регионах, но даже внутри субъекта, подтверждает Семен Кирьяк, партнер ЮФ «Кирьяк и партнеры»: «Это делает оспаривание затруднительным». По его словам, в сложившейся ситуации наилучший выход – подготовить постановление Пленума ВС или обзор судебной практики, в которых будут четкие объяснения того, какие нарушения в оформлении документов являются основаниями для отказа или отмены регистрации. Я считаю, что такими должны быть существенные искажения сведений о кандидате/избирателе, из-за которых нельзя установить действительную информацию, резюмирует эксперт.
Самое главное
- Сотрудники избиркомов проверяют собранные кандидатами подписи по электронным базам. Для этого они вручную вводят Ф.И.О. подписантов на компьютере. Работники могут это сделать с опечатками случайно или намеренно.
- Сами базы тоже не являются совершенными, последний раз информация об избирателях в них обновлялась полтора года назад.
- Еще подписи проверяют «на глаз» почерковеды. Они могут посчитать, что подпись за избирателя поставил кто-то другой. Вывод такого эксперта суд ставит выше слов избирателя о том, что он сам подписался.
- Почерковеды за свои решения не несут никакой ответственности, так как она не прописана в законе.
- Отказ избиркома в регистрации на выборах лучше сразу обжаловать в суде. Вся судебная процедура займет всего 12 дней. Если решение будет в пользу кандидата, то его немедленно зарегистрируют.
- Единой судебной практики по таким спорам нет даже на уровне одного региона. Поэтому в схожих обстоятельствах одному кандидату суд откажет, а другого постановит зарегистрировать.
Еще с сайта:
Оставьте комментарий к этой записи ↓
