ЕСПЧ встал на защиту россиянина, подвергшегося уголовному наказанию за оскорбление русского народа

Как счел Суд, спорное высказывание заявителя в интернете было его эмоциональной реакцией на онлайн-дебаты по теме, в которую тот был лично вовлечен, и оно касалось конкретного пользователя сайта, а не русского этноса в целом

По мнению одного эксперта, рассматриваемое дело входит в большую группу дел, которая посвящена так называемым речам ненависти, и вряд ли заявитель спровоцировал насилие в отношении всего российского народа. Другой выразил пожелание, чтобы в национальных судах учитывались все те аспекты при рассмотрении аналогичных уголовных дел, на которые указал Европейский Суд в комментируемом постановлении.

1 марта Европейский Суд опубликовал Постановление по делу «Мосеев против России» по жалобе бывшего президента Ассоциации поморов Архангельской области в связи с уголовным преследованием за опубликованный онлайн комментарий, который, по мнению национальных властей, оскорбил всю русскую нацию.

В марте 2012 г. информационное агентство «Эхо Севера» разместило на своем сайте статью с заголовком «Поморье в Евразийском мире», которую мог прокомментировать любой пользователь сайта. Спустя месяц под статьей появился комментарий одного из посетителей, усомнившегося в том, что поморы являются духовным и культурным стержнем Архангельской области. В ответ на это Иван Мосеев, который был тогда президентом Ассоциации поморов Архангельской области, написал следующий комментарий: «Вас миллионы быдла, а нас две тысячи людей».

Именно эта фраза стала поводом для возбуждения уголовного дела по ч. 1 ст. 282 УК РФ за возбуждение ненависти либо вражды, а равно унижение человеческого достоинства. По версии следствия, комментарий Ивана Мосеева оскорбил этнических русских. Весной 2013 г. суд признал его виновным и приговорил его к штрафу в 100 тыс. руб. Вышестоящие инстанции поддержали обвинительный приговор.

В жалобе в Европейский Суд Иван Мосеев указал на нарушение ст. 10 Конвенции о защите прав человека и основных свобод, гарантирующей свободу выражения мнения. Заявитель счел, что он подвергся необоснованному уголовному преследованию, и потребовал присудить ему компенсацию морального вреда в размере 20 тыс. евро и возместить ему материальный ущерб на сумму в 1,3 тыс. евро.

Правительство РФ, в частности, возразило, что комментарий заявителя мог спровоцировать какое-либо насилие в отношении россиян и, таким образом, создать явную и неминуемую опасность. Тем самым государство-ответчик сочло, что уголовное преследование Ивана Мосеева было оправданным.

Изучив материалы дела, Европейский Суд напомнил, что в подобных уголовных делах необходимо исследовать ряд обстоятельств, в частности социальный и политический фон, в рамках которого было сделано спорное высказывание; наличие прямого или косвенного призыва к насилию; способ выражения такого высказывания и его пагубные последствия. В рассматриваемом случае, отметил ЕСПЧ, уголовное преследование за публикацию оскорбительного комментария в интернете было равносильно «вмешательству» в контексте ст. 10 Конвенции.

Как пояснил Суд, спорный комментарий Ивана Мосеева был ответом на комментарий другого пользователя сайта, а слово «быдло» носит оскорбительный характер. Однако заявитель был осужден именно за высказывания, которые, как сочли российские суды, разжигали ненависть и насилие, а не были просто оскорбительными или диффамационными. В рассматриваемом случае национальные суды не исследовали вопрос, относился ли комментарий заявителя к этнической группе русских в целом или же к конкретному пользователю сайта, написавшему негативный комментарий, и подобным ему людям. Они также не учли сам контекст, в котором появилось такое высказывание, политический и социальный фон, способность высказывания вызвать какие-либо негативные последствия и масштабы их охвата. В самом обвинительном приговоре отсутствовал подробный анализ лингвистических заключений экспертов.

Без такого анализа, счел Европейский Суд, трудно согласиться с тем, что спорное высказывание может быть истолковано как разжигание низменных эмоций или укоренившихся предубеждений в попытке разжечь ненависть или насилие в отношении русского народа, а не как направленное против автора негативного комментария. Суд добавил, что комментарий заявителя можно было расценить как эмоциональную реакцию на онлайн-дебаты по теме, в которую он был лично вовлечен. При этом, подчеркнул ЕСПЧ, Иван Мосеев не был публичной фигурой и не имел статуса влиятельной персоны, его комментарий был опубликован на местном сайте.

Таким образом, ЕСПЧ выявил нарушение ст. 10 Конвенции и присудил Ивану Мосееву компенсацию морального вреда в размере 7,5 тыс. евро и 1,3 тыс. евро в возмещение судебных расходов.

Эксперт по работе с Европейским Судом по правам человека Антон Рыжов отметил, что рассматриваемое дело входит в большую группу дел, которая посвящена так называемым «речам ненависти». «В Европейской конвенции существуют две конкурирующие нормы, которые регулируют это явление с противоположных сторон. Так, ст. 8 Конвенции (право на уважение частной жизни), согласно расширительному толкованию ЕСПЧ, предусматривает обязанность властей реагировать на дискриминационные и экстремистские (ксенофобские, радикальные и т.д.) высказывания. Обычно такая обязанность сочетается с требованиями ст. 14 Конвенции (запрет дискриминации). С другой стороны, есть ст. 10 Конвенции, гарантирующая свободу высказывания и распространения информации. Таким образом, в одной и той же ситуации в ЕСПЧ может обратиться как объект высказывания, так и его субъект; оба они могут при тех или иных обстоятельствах считать себя жертвой нарушения Конвенции со стороны государства. Задача Страсбургского суда в таком случае – найти нужный баланс, исходя из конкретики дела», – пояснил он.

По словам эксперта, знаковым постановлением ЕСПЧ, в котором речами ненависти были затронуты права дискриминируемой группы, например, можно считать дело «Бейзарас и Левицкас против Литвы» (где комментарии касались ЛГБТ-людей). В нем судьи посчитали, что государство не предоставило защиту гомосексуальной паре, затравленной в Facebook. В рассматриваемом же деле в ЕСПЧ обратился, напротив, тот, кого в итоге привлекли к ответственности за комментарий. «Подчеркнем, что штраф, наложенный на комментатора, является достаточным наказанием, чтобы обратиться в ЕСПЧ; необязательно быть осужденным на тюремный срок. Европейский Суд указал, что выражение, которое использовал заявитель, было оскорбительным, но не побуждало к ненависти или насилию. Немаловажно и то, что заявитель не являлся публичной фигурой, не влиял своими комментариями на массу людей, а опубликовал свой комментарий на сайте местного значения. Вряд ли тем самым он спровоцировал насилие в отношении всего российского народа. Поэтому неудивительно, что ЕСПЧ пришел к выводу о нарушении свободы выражения мнения», – заключил Антон Рыжов.

По мнению адвоката проекта «Правовая Инициатива» (признана в РФ НКО, выполняющей функции иностранного агента. – Прим. ред.) Рустама Мацева, национальные суды недостаточно аргументировали мотивы уголовного преследования по ст. 282 УК РФ: «Заявитель написал ответный оскорбительный комментарий, но без возбуждения ненависти и вражды, в том понимании, как его толкует Верховный Суд РФ в Постановлении Пленума от 28 июня 2011 г. № 11».

Эксперт отметил, что это дело иллюстрирует наличие проблемы не столько в законодательстве, сколько в бездумном правоприменении. «Содержание и мотивировки комментируемого постановления ЕСПЧ могли бы спокойно “перекочевать” в апелляционное или кассационное определение национальных судов по его делу и послужить отменой для приговора и его пересмотру, возможному изменению квалификации. Однако время на это безвозвратно ушло. Безусловно, хотелось бы, чтобы в судах на национальном уровне учитывали все те аспекты при рассмотрении аналогичных уголовных дел, на которые указал Европейский Суд», – подчеркнул Рустам Мацев. 

Оперативно получить комментарий юриста Дамира Гайнутдинова, который представлял интересы заявителя в ЕСПЧ, не удалось.