ВС напомнил о важности выявления всех обстоятельств, влияющих на размер компенсации морального вреда

Он подчеркнул, что размер компенсации определяется исходя из установленных характера и степени понесенных истцом физических или нравственных страданий и иных заслуживающих внимания обстоятельств дела, к которым относятся и доводы ответчика о наличии в действиях потерпевшего грубой неосторожности

Как отметила одна из экспертов, ВС призывает нижестоящие суды подходить к определению размеров компенсации морального вреда дифференцированно. Другая полагает, что перечисленные Судом признаки в поведении потерпевшей стороны, которые необходимо исследовать на предмет наличия оснований для снижения компенсации, могут быть использованы в иных делах со схожими фактическими обстоятельствами.

Верховный Суд опубликовал Определение № 18-КГ23-102-К4 от 11 сентября, в котором напомнил нижестоящим судам правило определения размера компенсации морального вреда.

С 12 по 18 августа 2020 г. Константин Бекетов осуществлял перевозку песка с карьера на основании путевого листа. 17 августа мужчина, управляя грузовым автомобилем, совершил наезд на велосипедиста Алексея Мельницына, в результате чего тот получил травмы, несовместимые с жизнью, от которых скончался в тот же день.

Грузовой автомобиль, которым управлял Константин Бекетов, принадлежит индивидуальному предпринимателю Михаилу Жилину. На момент ДТП Константин Бекетов был допущен ИП к исполнению трудовых обязанностей, но трудовой договор не был оформлен. Владелец грузового автомобиля имел обязательное страхование гражданской ответственности в АО «АльфаСтрахование».

Согласно экспертизе от 28 октября 2019 г., проведенной в рамках доследственной проверки по факту гибели Алексея Мельницына, погибший в момент ДТП находился в состоянии алкогольного опьянения. Скорость автомобиля до начала торможения составляла 89 км/ч. 25 января 2020 г. следователь СО МО МВД России «Адыгейский» отказал в возбуждении уголовного дела в отношении Константина Бекетова по ч. 3 ст. 264 УК на основании п. 2 ч. 1 ст. 24 УПК в связи с отсутствием в его действиях состава преступления.

21 июня 2021 г. мать погибшего Людмила Арховацкая и его несовершеннолетний сын Д. обратились в суд с иском к Константину Бекетову и ИП Михаилу Жилину о компенсации морального вреда в размере 1 млн руб. в пользу каждого из истцов. Советский районный суд г. Краснодара частично удовлетворил исковые требования, взыскав с Константина Бекетова и Михаила Жилина солидарно в пользу Людмилы Арховацкой и Д. компенсацию морального вреда в размере 300 тыс. руб. каждому. Определяя размер компенсации морального вреда, суд первой инстанции сослался на положения ст. 151, 1083 ГК и указал, что в возбуждении уголовного дела по факту ДТП в отношении Константина Бекетова было отказано, его вина в ДТП не установлена. При этом сам погибший Алексей Мельницын в темное время суток выехал на велосипеде во второй ряд автодороги, не был одет в светоотражающий жилет и находился в состоянии алкогольного опьянения. Суд также установил, что истцы ранее обращались в страховую компанию и получили страховое возмещение.

Апелляция отменила решение первой инстанции в части солидарного взыскания с Константина Бекетова компенсации морального вреда. Суд исходил из того, что при отсутствии оформленного трудового договора с Константином Бекетовым он фактически был допущен ИП Михаилом Жилиным к работе водителя, которую выполнял с ведома и по поручению работодателя, в связи с чем оснований для возложения на Константина Бекетова и ИП солидарной ответственности за причиненный истцам моральный вред не имеется. Соглашаясь с установленным судом первой инстанции размером подлежащей взысканию с Михаила Жилина компенсации морального вреда как с работодателя, владеющего источником повышенной опасности, апелляция отметила, что при определении размера такой компенсации судом не нарушены положения ст. 151, 1064, 1101 ГК и соблюдены требования разумности и справедливости.

Кассация оставила без изменения судебные решения первой инстанции с учетом изменений апелляции, поскольку не установила нарушения либо неправильного применения судебными инстанциями норм материального или процессуального права.

Михаил Жилин подал кассационную жалобу в Верховный Суд. Изучив материалы дела, Судебная коллегия по гражданским делам ВС напомнила, что при отсутствии вины владельца источника повышенной опасности, при наличии грубой неосторожности лица, жизни или здоровью которого причинен вред, суд не вправе полностью освободить его от ответственности, кроме случаев, когда вред причинен вследствие непреодолимой силы или умысла потерпевшего. В этом случае размер возмещения вреда, за исключением расходов, предусмотренных абз. 3 п. 2 ст. 1083 ГК, подлежит уменьшению, как следует из абз. 2 п. 23 Постановления Пленума ВС от 26 января 2010 г. № 1 «О применении судами гражданского законодательства, регулирующего отношения по обязательствам вследствие причинения вреда жизни или здоровью гражданина». В абз. 3 п. 17 этого Постановления Пленума ВС указано, что вопрос о том, является ли допущенная потерпевшим неосторожность грубой, в каждом случае должен решаться с учетом фактических обстоятельств дела. В п. 32 постановления разъяснено, что при определении размера компенсации морального вреда суду с учетом требований разумности и справедливости следует исходить из степени нравственных или физических страданий, связанных с индивидуальными особенностями лица, которому причинен вред, степени вины нарушителя и иных заслуживающих внимания обстоятельств каждого дела.

Исходя из этого, как пояснил ВС, суду при определении размера компенсации морального вреда гражданину в связи с утратой близкого родственника в результате причинения вреда его здоровью источником повышенной опасности необходимо в совокупности оценить конкретные действия причинителя вреда, соотнести их с тяжестью причиненных этому лицу физических или нравственных страданий, учесть заслуживающие внимания фактические обстоятельства дела, а также требования разумности и справедливости, соразмерности компенсации последствиям нарушения прав, соблюдение баланса интересов сторон. Если грубая неосторожность самого потерпевшего содействовала возникновению или увеличению вреда, в зависимости от степени вины потерпевшего и причинителя вреда размер возмещения должен быть уменьшен. Если при причинении вреда здоровью гражданина имела место грубая неосторожность потерпевшего и отсутствовала вина причинителя вреда, в случаях, когда его ответственность наступает независимо от вины, суд не вправе полностью освободить владельца источника повышенной опасности от ответственности, но размер возмещения вреда должен быть уменьшен судом. Вопрос о том, является ли допущенная потерпевшим неосторожность грубой, в каждом случае должен решаться судом с учетом фактических обстоятельств дела. Соответствующие мотивы о размере компенсации морального вреда надлежит привести в судебном постановлении во избежание произвольного завышения или занижения судом суммы компенсации.

ВС указал, что приведенное правовое регулирование об определении размера компенсации морального вреда апелляция применила неправильно. Соглашаясь с определенным судом первой инстанции размером компенсации морального вреда, ограничилась лишь формальной ссылкой на нормы ГК, регулирующие вопросы компенсации морального вреда и определения размера такой компенсации, не приняла во внимание нормативные положения п. 2 ст. 1083 ГК и разъяснения Постановления Пленума ВС № 1 об учете при определении размера компенсации морального вреда, в частности, грубой неосторожности потерпевшего.

Вместе с тем Михаил Жилин указывал на то, что в действиях потерпевшего имелась грубая неосторожность, поскольку он, находясь в состоянии алкогольного опьянения, в ночное время без светоотражающей одежды двигался по автодороге на велосипеде, который также не был оборудован светоотражателем; мужчина находился в состоянии алкогольного опьянения. Ответчик также указывал, что его вина, как и работника Константина Бекетова, в причинении вреда здоровью Алексея Мельницына, повлекшего его смерть, отсутствовала, ввиду чего определенный судом первой инстанции размер компенсации морального вреда подлежит снижению.

Верховный Суд указал, что эти доводы Михаила Жилина, приводимые в их обоснование обстоятельства и доказательства при рассмотрении дела не были предметом исследования апелляции в нарушение ст. 327.1 и 329 ГПК, мотивы, по которым доводы ответчика отвергнуты апелляцией, формально указавшей, что доводы апелляции направлены на иную оценку доказательств и на иное толкование норм материального права, в судебном постановлении не приведены. Кроме того, отметил ВС, апелляция не учла, что по смыслу действующего правового регулирования размер компенсации морального вреда определяется исходя из установленных при разбирательстве дела характера и степени понесенных истцом физических или нравственных страданий, связанных с его индивидуальными особенностями, и иных заслуживающих внимания обстоятельств дела.

Верховный Суд указал, что апелляция, соглашаясь с выводами первой инстанции, не привела правового и фактического обоснования тому, почему согласилась с выводами о размере компенсации морального вреда, и не указала мотивы относительно того, какие конкретно обстоятельства дела повлияли на размер взысканной судом первой инстанции компенсации морального вреда. Она лишь ограничилась ссылкой на общие принципы определения размера компенсации морального вреда, закрепленные в ст. 151, 1101 ГК, однако не применила их к спорным отношениям, не выяснила тяжесть причиненных истцам физических и нравственных страданий в связи с гибелью Алексея Мельницына, а также наличие или отсутствие близких семейных отношений между истцами и Алексеем Мельницыным, исходя из обстоятельств дела. Кассация не выявила и не устранила нарушения при определении размера компенсации морального вреда. ВС отменил решения апелляции и кассации, а дело направил на новое рассмотрение в суд апелляционной инстанции.

Как заметила в комментарии «АГ» адвокат АК № 22 «Гражданские компенсации» Марина Сомова, ВС призывает нижестоящие суды подходить к определению размеров компенсации морального вреда дифференцированно: «Если есть вина пострадавшего, то необходимо подробно прописывать в судебном акте все аргументы своей позиции, включая – как повлияла, и повлияла ли, средняя степень опьянения на действия погибшего велосипедиста, какие действия велосипедиста стали причиной несчастного случая и прочее». По ее мнению, ВС желает упорядочить судебную практику по определению размеров компенсации морального вреда в рамках Постановления Пленума ВС от 15 ноября 2022 г. № 33: виновные действия причинителя вреда и действия владельца источника повышенной опасности в отсутствие его вины должны оцениваться по-разному, и мера финансовой ответственности тоже должна быть разная.

Адвокат считает, что это соответствует заложенным в законе требованиям справедливости при определении размера компенсации. Однако, отметила она, взысканная судом сумма компенсации и так была небольшая и, скорее всего, определялась судом уже с учетом обстоятельств дела. «Основной вопрос – какая сумма является справедливой и разумной – до сих пор судами не решен, и разрешить его сможет только указание конкретных цифровых ориентиров», – заключила Марина Сомова.

Юрист Юлия Севастьянова назвала выводы ВС справедливыми. При определении размера компенсации морального вреда должно оцениваться поведение не только причинителя вреда, но и потерпевшего. Она указала, что ВС применительно к данному делу перечислил признаки в поведении потерпевшей стороны, которые необходимо исследовать на предмет наличия оснований для снижения компенсации. Юрист полагает, что указания ВС основаны на законе и могут быть использованы в иных делах со схожими фактическими обстоятельствами.

Марина Нагорная