Пленум Верховного Суда планирует подтвердить право ответчика прекратить исковое требование зачетом

В применяемом в настоящее время Информационном письме Президиума ВАС РФ указано, что зачет требования, срок которого наступил, недопустим после предъявления иска к лицу, имеющему право заявить о зачете

Комментируя проект постановления о прекращении обязательств, одна из экспертов отметила, что указание на возможность выполнения работ и оказания услуг в качестве отступного противоречит ГК. Вторая заметила, что Пленум уделил особое внимание последствиям истечения срока исковой давности. Третий эксперт считает, что Суду следовало бы разъяснить сложности новации, совершенной под условием. По мнению четвертой, проект вносит ясность в условия, при которых возможен частичный зачет. Пятый расстроен тем, что ВС не стал рассматривать проблемы прекращения обязательств при банкротстве одной из сторон обязательства. Шестая эксперт полагает, что особенно актуальные в период пандемии разъяснения о невозможности исполнения обязательств недостаточно полны.

28 мая Пленум Верховного Суда РФ в режиме веб-конференции обсудил проект постановления «О некоторых вопросах применения положений ГК РФ о прекращении обязательств». Как сообщает пресс-служба ВС, по итогам обсуждения документ отправлен на доработку.

В качестве докладчиков выступили председатель судебного состава Судебной коллегии по экономическим спорам ВС Иван Разумов и судья Коллегии по гражданским делам ВС Сергей Асташов.

Пункт 1 проекта напоминает, что основания прекращения обязательства могут вытекать из волеизъявлений сторон или одной из них и, соответственно, быть односторонней сделкой или договором. При этом прекращение договорного обязательства может быть выражено в форме соглашения сторон и представлять собой частный случай расторжения или изменения договора. Обязательства также могут быть прекращены независимо от воли сторон – например, на основании акта госоргана, отмечается в документе.

Отступным можно прекратить не только договорные обязательства

Прежде всего подчеркивается, что в качестве отступного допустимо выполнять работы и оказывать услуги (п. 2 проекта). Адвокат АП г. Москвы Алина Емельянова полагает, что данное разъяснение прямо противоречит как требованиям ст. 409 ГК РФ, не допускающей иные виды отступного кроме уплаты денежных средств или передачи иного имущества, так и правовой природе отступного. «Действия, осуществляемые должником по соглашению о выполнении работ или оказании услуг, имеют обязательственную природу. Замена первоначального обязательства должника новым обязательством является новацией и не может быть квалифицирована в качестве предоставления отступного», – убеждена эксперт.

Как указано в том же пункте документа, стороны вправе согласовать условие о предоставлении отступного на любой стадии существования обязательства, в том числе до просрочки его исполнения.

Важно, что предоставлением отступного могут быть прекращены не только договорные обязательства, но и обязательства из неосновательного обогащения, а также обязательства по возврату полученного на основании недействительной сделки в случае, если это не нарушает прав третьих лиц, публичных интересов и не противоречит существу первоначального обязательства.

Также отмечается, что стороны вправе прекратить обязательство отступным как полностью, так и в части, а также в отношении основного и (или) дополнительных требований. Если при толковании соглашения не удается установить волю сторон на частичное прекращение обязательства, то считается, что первоначальное обязательство прекращается полностью, равно как и дополнительные требования, включая обязанность уплатить неустойку.

Согласно п. 3 проекта договор об отступном может предусматривать предоставление отступного как непосредственно в момент заключения соглашения, так и в будущем. Если моменты заключения соглашения и предоставления отступного не совпадают, между сторонами возникает факультативное обязательство, по которому должник вправе как исполнить первоначальное обязательство, так и предоставить отступное, которое кредитор обязан принять. Подчеркивается, что стороны вправе заключить соглашение, которое порождает право кредитора по своему выбору потребовать либо исполнения первоначального обязательства, либо иного предоставления, указанного в соглашении. В этом случае речь будет идти об альтернативных обязательствах. При наличии сомнений договор толкуется в пользу факультативного обязательства.

По мнению юриста практики коммерческого права юридической компании «Инфралекс» Ольги Жуковой, ВС в п. 3 проекта исходит из того, что отступное включает в себя как соглашение об этом, так и предоставление отступного взамен исполнения. «Прекращает обязательство только передача отступного – факт заключения соглашения обязательство должника не прекращает. В противном случае речь шла бы о новации», – считает она.

Если должник в течение установленного сторонами либо – при отсутствии в соглашении указания на срок – разумного срока не предоставил отступное по факультативному обязательству, кредитор вправе потребовать исполнения первоначального обязательства, но не предоставления отступного. При этом кредитор вправе воспользоваться средствами защиты, установленными на случай неисполнения первоначального обязательства (п. 4 и 5 проекта). Аналогичные меры могут быть применены, если предложенное отступное не соответствует соглашению или – при отсутствии специальных указаний в соглашении – обычно предъявляемым требованиям. Если будут обнаружены скрытые недостатки, кредитор вправе воспользоваться средствами защиты, предусмотренными правилами о соответствующем этому предоставлению договоре, если иное не вытекает из существа обязательства или предмета предоставления.

«Подход, отраженный в абз. 2 п. 5 проекта, согласно которому в случае уклонения должника от госрегистрации перехода права собственности на недвижимое имущество по соглашению об отступном кредитор вправе потребовать такой регистрации, представляется неверным», – указала Алина Емельянова. Адвокат пояснила, что отступное является реальной сделкой и влечет правовые последствия только при передаче отступного. В отношении недвижимого имущества также требуется госрегистрация перехода права собственности на объект.

«Соглашение об отступном не может породить новое обязательство должника передать недвижимое имущество и совершить необходимые действия для регистрации перехода права собственности. В случае уклонения должника от осуществления действий, необходимых для проведения регистрации, кредитор может предъявить должнику только требование из первоначального обязательства. Аналогичная позиция была ранее высказана в Постановлении Президиума Высшего Арбитражного Суда РФ от 17 июня 2014 г. № 2826/14 и в п. 4 Обзора судебной практики ВС № 1 за 2019 г.», – отметила Алина Емельянова. Кредитор может требовать осуществления госрегистрации права на недвижимое имущество, только если стороны соглашения предусмотрели право кредитора по своему выбору потребовать либо исполнения первоначального обязательства, либо предоставления недвижимости (трансформация первоначального обязательства в альтернативное), уверена эксперт.

Ольга Жукова заметила, что во многих случаях заключение соглашения об отступном и предоставление самого отступного не совпадают во времени, но вопрос о правовом регулировании данного временного промежутка между соглашением и отступным проблематичен. «В утвержденном в 2005 г. Информационном письме ВАС № 102 указывалось на трансформацию соглашения об отступном первоначального обязательства в факультативное. При этом указывалось, что соглашением об отступном нельзя предоставить кредитору право требовать его предоставления. В проекте постановления ВС положительно разрешает вопрос о праве кредитора требовать предоставления отступного при условии соответствующего соглашения сторон: первоначальное обязательство трансформируется в альтернативное, кредитор получает право требовать либо исполнения первоначального обязательства, либо предоставления отступного. При этом альтернативное обязательство наиболее удобно для кредитора, так как предоставляет ему право выбора», – пояснила эксперт.

Вместе с тем, добавила она, в случае трансформации первоначального обязательства в факультативное либо альтернативное речь идет не о стандартном соглашении об отступном, а о соглашении с элементами отступного, модифицирующем первоначальное обязательство. «В проекте, однако, не учитывается, что воля сторон при заключении соглашения об отступном может быть направлена на замену первоначального обязательства обязательством передать какое-либо имущество. В этом случае, даже если стороны именуют заключенный между ними договор соглашением об отступном, их воля направлена на прекращение обязательства новацией», – полагает Ольга Жукова.

Заключение сторонами соглашения, трансформирующего первоначальное обязательство в факультативное или альтернативное, предпочтительнее конструкции отступного в чистом виде, подчеркнула эксперт, поскольку только в таком случае у кредитора возникает обязанность принять согласованное имущество от должника.

Согласно п. 7 проекта, когда взамен обязательства по уплате денег в качестве отступного предоставляется имущество, в отношении которого действует преимущественное право покупки, лицо, наделенное данным правом, может воспользоваться средствами защиты, предусмотренными на случай нарушения такого преимущественного права.

В п. 8 отмечается, что в отношении первоначального договора и договора, возникающего при согласовании отступного, могут быть установлены разные требования к форме. В таком случае к соглашению об отступном подлежат применению наиболее строгие из этих правил о форме сделки.

Подчеркивается, что истечение срока исковой давности по первоначальному обязательству не препятствует заключению соглашения об отступном. Соглашение, заключенное в письменной форме после истечения срока исковой давности, в зависимости от содержания может быть квалифицировано в качестве признания долга (п. 9 проекта).

О зачете можно заявить во встречном иске

В п. 10 проекта указано, что условия зачета должны существовать на момент совершения стороной заявления о зачете. Встречные требования в момент возникновения могут быть неоднородными (например, требование о передаче вещи и требование о возврате суммы займа), но к моменту заявления о зачете стать однородными (требование о возмещении убытков за нарушение обязанности по передаче вещи и требование о возврате суммы займа). Важно, что, если требования стали встречными лишь в результате перемены лица в обязательстве, момент их прекращения не может быть ранее даты такой перемены (п. 15).

Отмечается, что ГК не устанавливает в качестве условия зачета возникновение активного и пассивного (против которого зачитывается активное) требований из одного основания или оснований одного вида. Критерий однородности соблюдается, в том числе, при зачете требования по уплате основного долга на требование об уплате неустойки, процентов или убытков (п. 12 документа).

Алина Емельянова напомнила, что ранее ВАС в п. 7 Информационного письма от 29 декабря 2001 г. № 65 указывал, что ст. 410 ГК не требует, чтобы предъявляемое к зачету требование вытекало из того же обязательства или из обязательств одного вида. Применительно к ст. 410 Кодекса проект допускает, что однородными в качестве условий для зачета могут быть признаны требования, возникшие по разным основаниям, что значительно расширяет возможность признания их однородными, заметила адвокат.

«Это означает, что допускается зачет договорного денежного требования против внедоговорного, неустойки против основного долга. В качестве важнейшего критерия однородности проектом обоснованно предполагается возможность сторон после осуществления зачета оказаться в том же положении, как если бы оба обязательства были прекращены исполнением. Это разъяснение будет способствовать единообразию судебной практики в отношении как применения положений ст. 410 ГК, так и квалификации однородности требований применительно к условиям принятия встречного иска (ст. 132 АПК РФ, ст. 138 ГПК РФ)», – пояснила она.

В п. 13 проекта отмечается, что для зачета по общему правилу необходимо наступление срока исполнения по активному требованию. Исключение – случаи, когда такой срок не указан или определен моментом востребования. При этом для зачета не имеет значения наступление срока исполнения пассивного требования, если оно в соответствии с законом или договором может быть исполнено досрочно.

В то же время само по себе наличие условий для зачета без заявления о нем не прекращает и не изменяет обязательства, указано в п. 14 проекта. Соответственно, до заявления о зачете стороны не вправе отказаться от принятия надлежащего исполнения по встречным требованиям, а также требовать возврата исполнения, предоставленного до такого заявления.

Согласно п. 15 документа после получения заявления о зачете обязательства считаются прекращенными в размере наименьшего из них с момента, когда наступили условия для зачета. При зачете части денежного требования должны учитываться положения ст. 319 ГК об очередности погашения, а при недостаточности суммы для прекращения всех встречных однородных обязательств необходимо принимать во внимание положения ст. 319.1 ГК (п. 16 проекта).

При истечении срока исковой давности по активному требованию должник, получивший заявление о зачете, не обязан сообщать о пропуске срока исковой давности кредитору, указано в п. 18. В то же время истечение срока исковой давности по пассивному требованию не является препятствием для зачета.

Подчеркивается, что обязательства могут быть прекращены зачетом после предъявления иска по одному из требований. Согласно п. 19 проекта в этом случае сторона вправе заявить о зачете как во встречном иске, так и в возражении на него – их юридические и фактические основания исследуются судом равным образом. Кроме того, после предъявления иска ответчик вправе направить истцу заявление о зачете и указать в возражении на иск на прекращение требования, по которому он предъявлен, зачетом.

«Ранее это не допускалось в соответствии с п. 1 Информационного письма Президиума ВАС № 65, где указано, что обязательство не может быть прекращено зачетом встречного однородного требования, срок которого наступил, после предъявления иска к лицу, имеющему право заявить о зачете», – заметила руководитель коммерческой практики АБ «Плешаков, Ушкалов и партнеры» Жанна Колесникова.

В п. 20 проекта отмечается, что зачет правомерен и после вступления в силу судебных актов, подтвердивших наличие и размер соответствующих обязательств, но без возбуждения по одному или обоим актам исполнительного производства, а также после вступления в силу судебного акта по одному требованию и при отсутствии возражений должника по другому требованию.

После вступления в силу судебного акта по одному требованию и при наличии возражений должника по другому требованию вопросы о зачете разрешаются судом при принятии решения по существу спора, а после вынесения решения – в порядке, предусмотренном ст. 203 или гл. VII ГПК, ст. 324 или разд. VII АПК.

Как указано в п. 21 проекта, стороны вправе согласовать порядок прекращения их встречных требований, отличный от правил о зачете, – например, установить автоматическое прекращение либо предусмотреть, что совершение зачета посредством одностороннего волеизъявления невозможно и обязательства могут быть прекращены только соглашением между сторонами.

Юрист юридической фирмы «Инфралекс» Дарья Соломатина отметила, что зачет является довольно популярным способом прекращения обязательств. При этом его зачастую применяют в целях извлечения экономической выгоды для стороны, осуществившей зачет, в отсутствие реальных условий для его проведения. «Данный проект актуален в ключе регламентации возможностей применения зачета и их ограничений. Он вносит ясность в условия, при которых возможен частичный зачет (п. 16), зачет до наступления сроков исполнения обязательств (п. 13), зачет при наличии судебного разбирательства по требованиям, являющимся предметом зачета (п. 19 и 20)», – пояснила она.

Также предлагается урегулировать важные точечные вопросы реализации зачета, заметила юрист. «Проект увязывает определение однородности предметов требований сторон с моментом зачета (п. 10 и 12), определяет влияние истечения сроков исковой давности по встречным требованиям на применение зачета (п. 18), которое не всегда свидетельствует о его недопустимости», – подчеркнула она.

Данное постановление в случае его принятия, по мнению эксперта, позволит бизнес-сообществу и судам применять более четкие критерии правомерности зачета. «До настоящего времени основным актом, аккумулирующим такие условия и дополняющим ГК, было Информационное письмо Президиума ВАС от 29 декабря 2001 г.», – подытожила Дарья Соломатина.

Когда обеспечение от третьего лица сохраняется при новации?

Пункт 22 проекта напоминает, что новация имеет место, если стороны согласовали новый предмет и (или) основание обязательства. При этом предметом новации могут выступать сразу несколько обязательств, в том числе возникших из разных оснований. Однако соглашение, уточняющее или определяющее размер долга и (или) срок исполнения обязательства без изменения предмета и основания возникновения обязательства, само по себе новацией не является. В случае сомнений, была ли воля сторон направлена на заключение соглашения о новации или отступном, соглашение трактуется в пользу применения правил об отступном. По мнению Жанны Колесниковой, это связано с тем, что отступное предполагает менее радикальные последствия по отношению к первоначальному обязательству.

Учитывая, что предоставление отступного может быть осуществлено не только одномоментно, но и в будущем (п. 3 проекта), правовые институты отступного и новации в ряде случае могут быть очень схожи, считает старший юрист АБ г. Москвы «Халимон и Партнеры» Денис Глухов. При этом, заметил он, механизмы их работы имеют существенное различие: отступное прекращает обязательство в момент исполнения, новация – в момент достижения соглашения о замене одного обязательства другим.

«Стороны спора могут использовать отсутствие законодательного разграничения данных институтов в свою пользу. В связи с этим проект постановления в п. 22 разрешает данный спор, указывая, что при наличии сомнений в том, на что была направлена воля сторон (на прекращение обязательства предоставлением отступного или новацией), соглашение толкуется в пользу применения правил об отступном. Подобный подход встречался в практике судов и ранее, но был не единственным и не имел подкрепления в виде позиции Пленума ВС. Очевидно, что отражение в данном вопросе обеспечивает большую определенность правоотношений и защищает кредитора», – подчеркнул эксперт.

В то же время в проекте не упоминается о новации, совершенной под условием, допускаемой в силу принципа свободы договора, заметил Денис Глухов. «Так, денежное обязательство может быть новировано сторонами в обязательство по предоставлению вещи в будущем с условием о том, что невыполнение нового обязательства в срок вернет стороны в исходное положение – т.е. к обязанности должника выполнить исходное обязательство. В этой ситуации правовые последствия, предусмотренные сторонами соглашения о новации, полностью совпадут с правовым регулированием отступного. На мой взгляд, эту ситуацию имеет смысл отразить, разъяснив, на какие нормы права должны ссылаться суды при квалификации такой новации», – считает он.

Согласно п. 24 проекта при новации обязательства в заемное в качестве основания для оспаривания не может выступать непоступление предмета займа в распоряжение заемщика. С момента заключения соглашения о новации у должника возникает обязанность по уплате процентов за пользование займом, если иное не предусмотрено законом или соглашением.

Если иное не предусмотрено соглашением о новации, с момента его заключения прекращаются дополнительные требования, включая обязанность уплатить за предшествовавший заключению соглашения период неустойку, начисленную в связи с просрочкой исполнения должником первоначального обязательства (п. 25 проекта).

Важно, что если в обеспечение первоначального обязательства было выдано поручительство или предоставлен залог третьим лицом, то в результате новации такое обеспечение прекращается. Оно сохраняется в отношении возникшего обязательства в том случае, если поручитель или залогодатель прямо выразили согласие на сохранение обеспечения, в том числе до заключения соглашения о новации (п. 26 проекта).

В п. 28 упоминается о том, что в отношении первоначального договора и договора, возникающего между сторонами в результате совершения новации, могут быть установлены разные требования к форме. В таком случае к соглашению о новации применяются наиболее строгие из таких правил о форме сделки.

Отмечается, что истечение срока исковой давности по первоначальному обязательству не препятствует заключению соглашения о новации, а срок исковой давности по обязательству, возникшему в результате новации, начинает течь заново (п. 29 проекта). Жанна Колесникова подчеркнула, что последствиям истечения срока исковой давности ВС уделил особое внимание – о них упоминается в разъяснениях об отступном, новации и зачете.

Экономически выгодное должнику прощение долга не является дарением

В п. 30 документа отмечается, что для прощения долга не имеют значения наступление срока или условия исполнения обязательства.

Прощение долга не свидетельствует о заключении договора дарения, если совершается кредитором в отсутствие намерения одарить должника, указано в п. 31 проекта. Об отсутствии такого намерения могут свидетельствовать, в частности, взаимосвязь между прощением долга и получением кредитором имущественной выгоды по какому-либо обязательству или достижение кредитором иного экономического интереса, прямо не связанного с прощением долга. При этом уменьшение на будущее процентной ставки на сумму займа само по себе прощением долга не является. Отказ от иска или части исковых требований по спору об исполнении обязательства также не означает прощение долга и не влечет прекращения обязательства, подчеркивается в п. 35.

Отношения кредитора и должника по прощению долга квалифицируются как дарение, только если будет установлено намерение кредитора освободить должника от обязанности по уплате долга в качестве дара. В таком случае прощение долга должно подчиняться запретам, установленным ст. 575 ГК, в том числе в части запрета дарения между коммерческими организациями.

Если не удается установить волю сторон на прекращение обязательства в части, считается, что обязательство прекращается полностью. Также прекращаются дополнительные требования, включая требование об уплате неустойки (п. 32 проекта).

Кроме того, по общему правилу считается, что кредитор освободил должника от обязанности в полном объеме. Если часть долга по уплате денег прощена в определенном размере и неясно, от уплаты каких сумм – основного долга, процентов за пользование денежными средствами, неустоек – освобождается должник, очередность прекращения соответствующих требований устанавливается применительно к правилам ст. 319 ГК (п. 33 проекта постановления).

Пункт 34 напоминает, что прощение долга – двусторонняя сделка, которая может быть инициирована любой из сторон, с подразумеваемым по общему правилу согласием должника на ее совершение. В то же время прощение долга следует считать несостоявшимся, если должник в разумный срок с момента получения уведомления кредитора о прощении долга направит в ответ возражения в любой форме.

Прекращение обязательства невозможностью исполнения

Ольга Жукова напомнила, что ст. 416 ГК вводит общий режим регулирования невозможности исполнения и касается фактической невозможности исполнения, когда обязательство невозможно исполнить физически и оно прекращается в силу самого факта возникновения обстоятельств. «Статья 417 ГК предусматривает особенную ситуацию невозможности исполнения – юридическую, когда физически исполнить обязательство можно, однако имеются юридические препятствия из-за издания акта органа государственной власти или местного самоуправления», – пояснила она.

Применение ст. 416 и 417 ГК стало особенно актуальным в период пандемии, поскольку многие договоры невозможно исполнить в результате действия ограничительных мер, особенно это касается сферы услуг, указала Ольга Жукова. Ранее, напомнила она, ВС в Обзоре судебной практики по COVID-19 от 21 апреля 2020 г. указал, что, если пандемия и (или) ограничительные меры привели к полной или частичной объективной невозможности исполнения обязательства, имеющей постоянный (неустранимый) характер, данное обязательство прекращается полностью или в соответствующей части на основании ст. 416 и 417 ГК.

«Проект систематизирует в п. 36–37 критерии применения ст. 416 ГК. Так, невозможность исполнения должна быть объективной, перманентной, последующей, а также возникшей не по вине одной из сторон. При этом в случае, если невозможность исполнения возникла по вине одной из сторон, обязательство все равно прекращается, но возникает обязательство по возмещению убытков, если таковые имеются», – отметила Ольга Жукова.

Так, в п. 37 проекта разъясняется, что невозможность исполнения является объективной, когда по обстоятельствам, независящим от воли или действий должника, у него отсутствует возможность в соответствии с законом или договором исполнить обязательство как лично, так и с привлечением третьих лиц.

Если возникшие после заключения договора обстоятельства непреодолимой силы влекут объективную невозможность исполнения, но носят временный характер, каждая из сторон обязательства в случае объективной утраты интереса вправе отказаться от договора (в частности, в случаях, когда данные обстоятельства привели к существенной просрочке или с очевидностью приведут к ней в будущем). При этом договор может предусматривать иные правила на случай возникновения таких обстоятельств. Если же ни одна из сторон не отказалась от договора, то из-за обстоятельств непреодолимой силы, которые являются временными, обязательство не прекращается. Однако стороны не обязаны возмещать убытки или уплачивать суммы иных санкций, вызванные просрочкой исполнения вследствие обстоятельств непреодолимой силы (п. 38 проекта).

«Регулирование в договоре последствий юридической невозможности исполнения, отличное от содержания ст. 417 ГК, является более целесообразным и помогает избежать автоматического прекращения обязательства при возникновении юридических препятствий, ведь любая юридическая невозможность исполнения носит временный характер и может отпасть», – считает Ольга Жукова.

Как указано в п. 39 проекта, по общему правилу, если обязанность одной стороны прекратилась невозможностью исполнения, прекращается и встречная ей обязанность другой стороны. Исключения составляют случаи, когда сторона несет риск неполучения встречного предоставления или риск убытков.

В п. 40 отмечается, что по общему правилу риск наступления невозможности исполнения несет сторона обязательства, допустившая просрочку. В этом случае правоотношения сторон не прекращаются, и невозможность исполнения обязательства в натуре не исключает обязанности стороны, допустившей просрочку, возместить причиненные убытки (риск убытков). Кроме того, риск наступления невозможности возместить вред в натуре с момента совершения правонарушения несет и причинитель вреда, поэтому он остается обязанным возместить убытки.

Специальные правила о последствиях невозможности исполнения обязательства и о моменте перехода рисков ее наступления также могут быть предусмотрены положениями об отдельных видах договоров. В частности, данный вопрос урегулирован иначе в ст. 459 ГК применительно к договору купли-продажи, а также в ст. 705 ГК о подряде.

Фактически невозможность исполнения основного обязательства по договору влечет его автоматическое расторжение, считает Ольга Жукова. Иное, по ее мнению, привело бы к превращению договора из двустороннего в односторонний, что не соответствовало бы воле сторон договора. «При этом в проекте не указано, какие последствия наступают при прекращении обязательства стороны, которая уже предоставила исполнение другой стороне. В этой ситуации разумно предположить, что предоставление будет подлежать возврату с целью недопущения неосновательного обогащения», – пояснила юрист.

По ее мнению, разъяснения о невозможности исполнения обязательств нельзя назвать объемными и удовлетворительными. «ВС предпочел избежать рассуждений о п. 3 ст. 417 ГК в части “воскрешения” ранее прекращенных невозможностью исполнения обязательств. Остаются вопросы о судьбе обеспечения и встречного предоставления в случае, если основания для прекращения обязательств отпадут», – добавила она.

Ликвидация юридического лица как основание прекращения обязательства

Признавая ликвидацию юрлица основанием прекращения обязательств, в которых оно участвует в качестве кредитора или должника, ст. 419 ГК допускает существование предусмотренных законом или иными правовыми актами изъятий из указанного правила, отмечается в п. 41 документа. В частности, такие изъятия предусмотрены в правилах о ссуде и возмещении вреда (п. 2 ст. 700 и п. 2 ст. 1093 ГК). В этих случаях указанное законом лицо является правопреемником ликвидированной организации по соответствующим обязательствам.

В случае исключения юридического лица из ЕГРЮЛ как недействующего к обязательственным отношениям, в которых оно участвовало, подлежит применению ст. 419 ГК о прекращении обязательства ликвидацией.

При этом подчеркивается, что участники ликвидированного юрлица и его кредиторы не могут самостоятельно обращаться с обязательственными требованиями организации к ее должникам. В этом случае следует руководствоваться положениями п. 52 ст. 64 ГК, устанавливающей процедуру распределения обнаруженного обязательственного требования, считают разработчики проекта.

ВС затронул не все способы и проблемы прекращении обязательств

«В проекте постановления не отражен такой способ исполнения обязательств, как объединение должника и кредитора в одном лице, – видимо, ввиду отсутствия разнородной практики его применения. Также отмечу, что самый популярный способ прекращения обязательства – исполнением – подробно разъяснен в Постановлении Пленума ВС от 22 ноября 2016 г. № 54 “О некоторых вопросах применения общих положений ГК РФ об обязательствах и их исполнении”», – считает Денис Глухов.

Адвокат, старший юрист юридической фирмы «Инфралекс» Сергей Хухорев полагает, что проект нельзя назвать прорывным: «Пленум ВС систематизировал правовые позиции, которые в целом и ранее уже были восприняты судебной практикой – прежде всего, арбитражными судами».

Вместе с тем ряд важных вопросов, требующих, как представляется эксперту, внимания ВС, не нашел отражения в документе. «По ряду вопросов прекращения обязательств при банкротстве отсутствует единообразная практика. Так, например, ВС мог высказаться по проблематике сальдирования (автоматического прекращения взаимных обязательств) при банкротстве, вызывающей немалые споры, – пояснил свою позицию Сергей Хухорев. – Ряд проблем возникает при прекращении обязательств путем предоставления отступного, при новации обязательств, а также при квалификации действий лица в качестве прощения долга, если одна из сторон таких обязательств находится в процедуре банкротства».

Отсутствие внимания ВС к проблематике прекращения обязательств при банкротстве одной из сторон обязательства, приобретающей особую актуальность в ситуации экономического кризиса, представляется ключевым пробелом комментируемого проекта, заключил адвокат.

Екатерина Коробка