МВД, ФСБ и ФСИН считают введение уголовной ответственности за пытки избыточной нормой

Профильные ведомства представили отзывы на рекомендации СПЧ, касающиеся открытости и законности в учреждениях УИС

Ведомства отметили, что ряд замечаний СПЧ заслуживают внимания, будут дополнительно проработаны и, по возможности, учтены, однако некоторые предложения, – в частности, о введении уголовной ответственности за пытки, о незамедлительном этапировании подозреваемого или обвиняемого из СИЗО в ИВС, а также о запрете признавать осужденных иностранных граждан «нежелательными», если члены их семей постоянно проживают в России, – поддержаны не были.

Совет при Президенте РФ по развитию гражданского общества и правам человека представил отзывы и ответы профильных ведомств на рекомендации СПЧ по итогам 64-го специального заседания на тему «Открытость и законность – главные гарантии уважения человеческого достоинства в учреждениях уголовно-исполнительной системы», о котором ранее писала «АГ».

Рекомендации СПЧ

В рекомендациях, в частности, отмечалась необходимость ввести в УК РФ новый состав должностного преступления – «пытки» – в целях приведения российского уголовного законодательства в соответствие с Конвенцией ООН против пыток и других жестоких, бесчеловечных или унижающих достоинство видов обращения и наказания.

Также СПЧ рекомендовал ввести в практику незамедлительное этапирование лица, обратившегося с заявлением о совершении в отношении него преступления сотрудником УИС, в другое пенитенциарное учреждение, либо в единое безопасное место, либо в ИВС в целях обеспечения его безопасности и минимизации угрозы оказания на него давления.

В документе также указывается на целесообразность «укрепить опытными кадрами и иными ресурсами» специализированные подразделения СК России, к ведению которых относятся доследственная проверка и предварительное расследование преступлений, совершенных сотрудниками правоохранительных органов и учреждений УИС. 

Совет предложил разработать Методические рекомендации по проведению проверки обращений о применении пыток, жестокого обращения, незаконного насилия, предусмотрев в них тщательный и незамедлительный опрос заявителя и всех лиц, на которых тот укажет как на очевидцев и свидетелей происшествия, тщательное описание выявленных телесных повреждений и их судебно-медицинское исследование не позднее чем на следующий день, незамедлительный допуск к заявителю адвоката или иного лица, оказывающего правовую помощь.

СПЧ указал, что Верховному Суду в своих разъяснениях необходимо предусмотреть обязательную компенсацию жертвам такого насилия, исходя из презумпции гражданско-правовой ответственности государства, если видеозаписи не позволяют идентифицировать инцидент либо ими не установлено отсутствие факта применения насилия со стороны должностных или третьих лиц.

В Законе о содержании под стражей СПЧ считает необходимым установить правило, согласно которому лицо или орган, в производстве которого находится уголовное дело, предоставляет подозреваемым и обвиняемым свидания и телефонные переговоры с родными и иными лицами, кроме случаев, когда это может помешать расследованию или рассмотрению дела в суде.

Минюсту было рекомендовано рассмотреть вопрос о разработке ГАС «Уголовно-исполнительная система», предусмотрев возможность ее использования для централизованного получения видеоинформации в режиме реального времени из всех учреждений УИС.

Отмечалась необходимость создания в каждом регионе единой базы данных о задержанных, доступной их родственникам и адвокатам. В рекомендациях отмечалось, что доступ к такой информации должны иметь вступившие в дело адвокаты, члены ОНК и Общественных советов при территориальных органах ФСИН и МВД.

Также Совет рекомендовал ФСИН разработать и внедрить инструкцию о порядке ознакомления заинтересованных лиц (адвокатов, защитников, прокуроров, членов ОНК, родственников осужденных и иных лиц) с медицинской документацией лиц, находящихся в местах принудительного содержания. Кроме того, Совет отметил необходимость эффективного контроля ФСИН за достаточностью кабинетов для встреч с адвокатами, чтобы исключить ситуации, когда адвокаты вынуждены по несколько дней ждать очереди для встречи с подзащитными, а также не допускать «бронирования» кабинетов для следователей в ущерб адвокатам, кроме случаев их выделения для ознакомления с материалами дела.

Наказания и меры пресечения

В ответе СПЧ Минюст указал, что ряд рекомендаций, касающихся внесения изменений в Уголовно-исполнительный кодекс РФ (например, о ликвидации строгих условий в колониях, разработке индивидуальных исправительных программ, отмене ограничения на телефонные переговоры, введения нового вида дисциплинарного наказания – увеличения времени работ по благоустройству, и т.д.), будут дополнительно проработаны и, по возможности, учтены в дальнейшей законопроектной деятельности ведомства.

В частности, в отношении направления осужденных для отбытия наказания в ближайшее от места жительства их семей учреждение, если по объективным причинам их невозможно направить в учреждение УИС по месту жительства семей, отмечается, что Минюстом внесен в Правительство РФ проект поправок в ст. 73 и 81 УИК, о котором также писала «АГ».

В части ограничения применения такого вида дисциплинарного наказания, как помещение в ШИЗО, ведомство отметило, что им разработан проект поправок в ст. 117 УИК, которым в целях исключения случаев непрерывного содержания осужденных в штрафных и дисциплинарных изоляторах, помещениях камерного типа, единых помещениях камерного типа и одиночных камерах закрепляется положение о том, что повторное применение таких мер возможно не ранее чем по истечении суток со дня отбытия предыдущих аналогичных взысканий.

Министерство добавило, что в декабре 2018 г. законопроект рассматривался на рабочем совещании по обсуждению проектов нормативных правовых актов, разрабатываемых в рамках реализации Концепции развития УИС РФ до 2020 г., и в настоящее время дорабатывается с учетом высказанных замечаний. ФСИН России в свою очередь подчеркнула, что считает нецелесообразным ограничение применения таких мер взыскания, как водворение в штрафной изолятор и обеспечение перерыва между водворениями в ШИЗО не менее трех суток.

Относительно предоставления права председателю СПЧ беспрепятственно посещать места лишения свободы в порядке, установленном для Уполномоченного по правам человека, Минюст отметил, что данное право Уполномоченного закреплено законодательно. Иные лица, в том числе сотрудники аппарата Уполномоченного, посещают пенитенциарные учреждения и СИЗО по специальному разрешению руководства этих учреждений или территориальных органов УИС. При этом ведомство отметило, что возможность делегирования выполнения прав и обязанностей Уполномоченного сотрудникам его аппарата не регламентирована, а соответствующий законопроект, предусматривающий внесение предлагаемых рекомендациями изменений, не был поддержан правительством.

В заключение по данному пункту рекомендаций Минюст добавил, что в соответствии с Положением об СПЧ полномочия посещать места лишения свободы и СИЗО у Совета отсутствуют. Эту позицию также поддержали ФСИН и ФСБ России, которые полагают необоснованным и не способствующим целям изоляции подозреваемого (обвиняемого) от общества предоставление права беспрепятственного посещения СИЗО лицам, не уполномоченным на непосредственное осуществление правозащитных функций, включая и членов СПЧ.

Касательно рекомендации внести в УПК РФ поправки в части установления новой меры пресечения для несовершеннолетних подозреваемых и обвиняемых Минюст и МВД пояснили, что на рассмотрении Госдумы находится законопроект № 679268-6, который увеличивает число мер пресечения, альтернативных заключению под стражу, в отношении несовершеннолетних, подозреваемых или обвиняемых в совершении преступлений небольшой и средней тяжести или тяжких преступлений, за исключением указанных в ч. 5 ст. 92 УК, а также преступлений против половой неприкосновенности и половой свободы личности.

Минюст отметил, что принятие проекта позволит сократить случаи применения к несовершеннолетним такой меры пресечения, как заключение под стражу, создаст условия для более дифференцированного подхода правоприменителя к выбору меры пресечения, а также усилит гарантии прав несовершеннолетних в уголовном судопроизводстве.

Ведомство также подчеркнуло, что постоянно работает над совершенствованием законодательства в сфере социальной адаптации лиц, освобождающихся из мест заключения.

Вопрос о принудительном выдворении

СПЧ также рекомендовал проработать вопрос о внесении поправок в Закон о порядке выезда и въезда в РФ, запрещающих признавать иностранными гражданами, пребывание которых на территории России нежелательно, осужденных иностранцев, члены семьи которых на законном основании постоянно проживают в России.

МВД, в частности, указало, что согласно правовой позиции КС РФ, изложенной в Определении от 5 марта 2014 г. № 628-О, семья и семейная жизнь не имеют безусловного преимущества перед другими конституционно-значимыми ценностями, а наличие семьи не обеспечивает иностранным гражданам бесспорного иммунитета от законных и действенных принудительных мер в сфере миграционной политики. Данная позиция была поддержана ФСИН.

ФСБ в свою очередь добавила, что решение о нежелательности пребывания иностранца или апатрида в России в соответствии с законодательством может быть принято, в том числе, если его пребывание создает реальную угрозу обороноспособности и безопасности государства.

В отношении рекомендованных поправок в УК, касающихся установления нового вида уголовно-правового воздействия в отношении иностранных граждан, совершивших преступления небольшой или средней тяжести, – выдворения за пределы России с согласия потерпевшего и при отсутствии у выдворяемого членов семьи, на законном основании постоянно проживающих на территории РФ, МВД отметило, что на заседании СПЧ 11 декабря 2018 г. данные предложения не были поддержаны Президентом России.

Кроме того, добавило ведомство, им были разработаны поправки в УК, касающиеся принудительной высылки за пределы РФ в качестве как основного, так и дополнительного наказания. МВД подчеркнуло, что проблема, на решение которой направлен законопроект, требует комплексного изучения с учетом правовых механизмов высылки иностранцев, совершивших преступления (например, депортация, реадмиссия, принятие решения о нежелательности пребывания (проживания) в РФ иностранных граждан и апатридов). Несмотря на иное наименование, предлагаемое уголовное наказание в виде принудительной высылки было идентично административному выдворению.

«В соответствии с правовой позицией КС принцип соразмерности правонарушения и мер юридической ответственности, выражающийся в уголовном праве в требовании соразмерности наказания совершенному преступлению, обязывает законодателя устанавливать меры уголовной ответственности, адекватные общественной опасности преступления, отграничивая при этом запрещенные уголовным законом деяния от административных правонарушений и мер административной ответственности, не допуская смешения оснований и видов уголовной и административной ответственности (Постановление от 27 мая 2008 г. № 8-П; Определение от 24 декабря 2013 г. № 2125-0)», – сообщается в ответе МВД. При этом ведомство добавило, что в этой связи возникла необходимость рассмотрения вопроса о снятии проекта с разработки.

МВД также указало, что наряду с этим на его рассмотрение поступал подготовленный Минюстом проект поправок в УК и УПК. В частности, УК предлагалось дополнить положениями, предусматривающими новый вид наказания, распространяемый на иностранных граждан и лиц без гражданства, – принудительное выдворение, а также включить выдворение как новое основание освобождения от уголовной ответственности указанных лиц, предусмотрев соответствующие изменения в УПК. По данному проекту МВД были высказаны концептуальные замечания.

«Пытки» – избыточный состав должностного преступления

Что касается введения в УК пыток в качестве нового состава должностного преступления, Минюст, в частности, подчеркнул, что в целях повышения гарантий соблюдения прав и законных интересов осужденных и лиц, содержащихся под стражей, им подготовлены поправки в ст. 13 и 28.1 Закона об учреждениях и органах УИС.

Данный проект предусматривает обязательное использование сотрудниками УИС переносных видеорегистраторов либо иных штатных аудиовизуальных средств фиксации при применении физической силы, спецсредств или огнестрельного оружия. Однако согласно представленной ФСИН России информации реализация положений законопроекта потребует свыше 5 млрд руб.

МВД в свою очередь отметило, что запрет на применение пыток в РФ содержится в ст. 21 Конституции РФ, а также ч. 2 ст. 9 УПК. Ведомство подчеркнуло, что несмотря на то, что УК не содержит отдельной статьи об ответственности за применение пыток, такие деяния могут быть квалифицированы по отдельным статьям Особенной части Кодекса, «что в полной мере соответствует определению понятия “пытки”, которое содержится в ст. 1 Конвенции против пыток и других жестоких, бесчеловечных или унижающих достоинство видов обращения и наказания». Так, в примечании к ст. 117 УК понятие «пытки» раскрывается как «причинение физических или нравственных страданий в целях понуждения к даче показаний или иным действиям, противоречащим воле человека, а также в целях наказания либо в иных целях».

Ведомство добавило, что п. «д» ч. 2 ст. 117 УК установлены санкции за причинение физических или психических страданий путем систематического нанесения побоев либо иными насильственными действиями, если это не повлекло последствий, указанных в ст. 111 и 112 УК, предусматривающих ответственность за причинение тяжкого и средней тяжести вреда здоровью. Пунктом «а» ч. 3 ст. 286 УК установлена ответственность за превышение должностных полномочий, совершенное с применением насилия или с угрозой его применения, что, как указывает ведомство, позволяет криминализировать множество противоправных деяний, совершенных должностным лицом.

В соответствии с ч. 2 ст. 302 УК уголовно наказуемым является принуждение подозреваемого, обвиняемого, потерпевшего, свидетеля к даче показаний либо эксперта, специалиста к даче заключения или показаний путем применения угроз, шантажа или иных незаконных действий со стороны следователя или лица, производящего дознание, а равно другого лица с ведома или молчаливого согласия следователя или лица, производящего дознание, соединенное с применением насилия, издевательств или пытки.

Таким образом, как полагает МВД, введение уголовной ответственности за применение пыток и иных видов жестокого обращения представляется избыточным. ФСБ и ФСИН поддержали данную позицию.

МВД не поддержало и предложение о переводе подозреваемого или обвиняемого из СИЗО в изолятор временного содержания на основании заявления о совершении в отношении него преступления сотрудником УИС в целях безопасности и минимизации угрозы оказания давления. Отмечается, что Законом о содержании под стражей определен исчерпывающий перечень оснований такого перевода. Кроме того, ИВС предназначен для кратковременного содержания и не имеет возможности обеспечения необходимых условий, аналогичных СИЗО, что может повлечь нарушение прав содержащихся в них лиц.

О создании единой базы данных о задержанных

В рекомендациях СПЧ было предложено рассмотреть вопрос о создании в каждом регионе России единой базы данных о задержанных, которая была бы доступна их родственникам и адвокатам, а также членам ОНК и общественных советов при территориальных органах ФСИН и МВД.

В ответе МВД, в частности, указало, что реализация данного предложения потребует финансовых затрат из федерального бюджета, в связи с чем «необходимо его обоснование с приведением статистических или иных объективных данных, отражающих наличие проблем правоприменения, на разрешение которых направлено предложение». При этом ведомство обратило внимание, что УПК установлен механизм уведомления о задержании подозреваемого, в котором также учтены случаи, когда в интересах предварительного расследования имеется необходимость сохранения в тайне факта задержания.

По поводу возможности уведомления родственников и близких задержанного, отмечается, что Законом о полиции задержанному в срок не позднее 3 часов с момента задержания предоставлено право на телефонный звонок. При этом такое уведомление по просьбе задержанного может сделать сотрудник полиции.

Также указано, что Приказом МВД от 25 мая 2011 г. № 408 утвержден Порядок формирования и ведения реестра лиц, подвергнутых задержанию. Его ведение осуществляется с использованием (при наличии) автоматизированных информационных систем. Обработка сведений, включенных в Реестр, в том числе хранение, уточнение, распространение, уничтожение, осуществляется только сотрудниками подразделений информационного обеспечения в соответствии с законодательством о персональных данных.

ФСБ России в свою очередь отметило, что создание единой базы данных создаст предпосылки для получения информации о задержании подозреваемых (обвиняемых) лицами, не имеющими непосредственного отношения к расследованию уголовного дела, а также заинтересованными в его исходе, в том числе причастными к совершению преступления. По мнению ведомства, это «может позволить лицам, причастным к осуществлению противоправной деятельности в ущерб безопасности РФ, получить информацию о задержании подозреваемых (обвиняемых) по уголовным делам о госизмене или шпионаже».

При этом ФСБ подчеркнуло, что в положениях ст. 46, 47, 49 и 96 УПК содержится действенный правовой механизм защиты права подозреваемого (обвиняемого) на уведомление о своем задержании и обеспечения доступа к нему адвоката для оказания ему юридической помощи.

Обосновывая нецелесообразность разработки Правил внутреннего распорядка для колоний-поселений, Минюст отметил, что особенности отбывания такого наказания уже учтены в Правилах внутреннего распорядка исправительных учреждений.

Что касается позиции ведомств в отношении оказания содействия членам общественных наблюдательных комиссий в реализации их права фиксировать условия содержания заключенных при помощи фото- и видеоаппаратуры, отмечается, что ФСИН России подготовлен проект приказа, предусматривающий, в том числе, порядок осуществления кино- и видеосъемки членами ОНК, о чем также писала «АГ».

В ближайшее время эксперты «АГ» проанализируют ответы ведомств и их возражения на предложения СПЧ.