КС не стал проверять жалобу на собирание, проверку и оценку доказательств

В частности, Конституционный Суд отметил, что должностные лица органов, осуществляющих оперативно-розыскную деятельность, могут быть свидетелями, если им известны какие-либо обстоятельства, имеющие значение для уголовного дела  

Один из адвокатов назвал определение «классическим отказным», в котором выражена последовательная позиция КС по аналогичным вопросам. Двое других посчитали, что оспариваемые нормы соответствуют Конституции, однако жалоба затронула важный вопрос о назначении судебной экспертизы путем заявления ходатайства стороной защиты.

Конституционный Суд РФ опубликовал Определение
от 29 октября 2020 г. № 2587-О, в котором не нашел оснований для принятия к рассмотрению жалобы на ряд норм УПК РФ, регулирующих собирание, проверку и оценку доказательств.

В отношении Александра Непомнящего был вынесен обвинительный приговор. Осужденный обжаловал его, однако апелляционная инстанция оставила приговор в силе. Суд отметил, что собирание доказательств по уголовному делу не сопровождалось нарушениями, влекущими их недопустимость. Также он не нашел подтверждения доводам заявителя апелляционной жалобы о проведении его допроса следователем в здании суда в отсутствие защитника.

Постановлением судьи Верховного Суда РФ, с которым согласился заместитель председателя ВС, ввиду отсутствия существенных нарушений закона, повлиявших на исход дела, было отказано в передаче в кассацию поданной в интересах Непомнящего жалобы об оспаривании вынесенных в его отношении приговора и апелляционного определения.

Тогда Александр Непомнящий обратился в Конституционный Суд. Он указал, что ч. 1 и 3 ст. 56 «Свидетель» УПК не соответствуют Конституции РФ, поскольку позволяют допрашивать в суде в качестве свидетелей участников уголовного судопроизводства со стороны обвинения, принимавших участие в проведении доследственной проверки сообщения о преступлении. Кроме того, по мнению заявителя жалобы, ч. 2 ст. 75 УПК «Недопустимые доказательства» противоречит Конституции, поскольку не относит к недопустимым доказательствам протокол допроса подозреваемого (обвиняемого), проведенного в отсутствие адвоката в комнате временного содержания в здании суда.

По мнению заявителя, ст. 87 «Проверка доказательств» и ч. 1 ст. 88 «Правила оценки доказательств» УПК неконституционны в той мере, в какой при проверке доказательств они допускают подтверждение или опровержение, а также восполнение неполноты доказательств показаниями свидетелей. Александр Непомнящий указал, что ч. 1 ст. 195 «Порядок назначения судебной экспертизы» и ч. 1 ст. 283 «Производство судебной экспертизы» УПК не соответствуют Конституции ввиду того, что они, не определяя оснований для назначения судебной экспертизы (в том числе такого, как необходимость специальных познаний в различных областях науки, техники, искусства и ремесла для установления подлежащих доказыванию обстоятельств), позволяют суду по формальным основаниям отказывать в удовлетворении ходатайств стороны защиты о ее проведении.

Заявитель посчитал также, что ч. 5 ст. 246 «Участие обвинителя» УПК неконституционна, поскольку наделяет прокурора правом представлять в судебном заседании помимо доказательств постановление о проведении проверочной закупки, если ранее оно не было представлено в установленном порядке при вынесении соответствующим должностным лицом постановления о представлении результатов ОРД.

Кроме того, Александр Непомнящий попросил признать неконституционной ч. 4 ст. 11 «Использование результатов оперативно-розыскной деятельности» Закона об ОРД, поскольку данная норма, по его мнению, допускает использование в процессе доказывания результатов ОРД, полученных с нарушением требований закона и не признанных надлежащим образом в качестве доказательств по уголовному делу.

Изучив материалы дела, КС заметил, что в соответствии с ч. 1 ст. 56 УПК свидетелем является лицо, которому могут быть известны какие-либо обстоятельства, имеющие значение для расследования и разрешения уголовного дела, и которое вызвано для дачи показаний, за исключением случаев, предусмотренных ч. 3 указанной статьи, устанавливающей перечень лиц, не подлежащих допросу в качестве свидетелей. Согласно Определению
от 28 июня 2018 г. № 1435-О данная норма не включает в этот перечень должностных лиц органов, осуществляющих ОРД, проводивших ОРМ, не препятствуя их допросу в качестве свидетелей, если им могут быть известны какие-либо обстоятельства, имеющие значение для уголовного дела.

Сославшись на ряд своих определений, КС отметил, что согласно закрепленному УПК порядку доказывания по уголовным делам доказательствами являются любые сведения, на основе которых суд, прокурор, следователь, дознаватель в порядке, определенном Кодексом, устанавливает наличие или отсутствие обстоятельств, подлежащих доказыванию при производстве по уголовному делу, а также иных обстоятельств, имеющих значение для дела (ч. 1 ст. 74). Все доказательства подлежат проверке и оценке с точки зрения относимости, допустимости и достоверности, а в их совокупности – достаточности для разрешения дела (ст. 87 и ч. 1 ст. 88), а доказательства, полученные с нарушением требований уголовно-процессуального закона, являются недопустимыми, не имеют юридической силы и не могут быть положены в основу обвинения, а также использоваться для доказывания любого из обстоятельств, предусмотренных ст. 73 Кодекса (ст. 75), что служит гарантией принятия законного и обоснованного решения по уголовному делу.

Конституционный Суд отметил, что оспариваемая заявителем ч. 1 ст. 195 УПК, определяя порядок назначения судебной экспертизы, не исключает право стороны заявить ходатайство о ее проведении, а ст. 283, рассматриваемая во взаимосвязи с ч. 4 ст. 7 УПК, не предполагает произвольного отказа в удовлетворении заявленного ходатайства, если обстоятельства, об установлении которых просит сторона, имеют значение для разрешения дела. КС посчитал, что, формально оспаривая указанные нормы, заявитель фактически выражает несогласие с решением суда об отказе в удовлетворении ходатайства о проведении экспертизы по делу. Однако, заметил Суд, проверка того, имелись ли основания для удовлетворения такого ходатайства и было ли решение суда мотивированным, не входит в компетенцию КС, определенную в ст. 125 Конституции и ст. 3 Закона о Конституционном Суде.

В определении также указывается, что предметом регулирования ч. 5 ст. 246 УПК не является порядок доказывания по уголовным делам, равно как оспариваемая норма не содержит каких-либо изъятий из соответствующих правил.

КС сослался на ряд своих определений и отметил, что применительно к вопросу об использовании в процессе доказывания результатов ОРД неоднократно отмечал, что они являются не доказательствами, а лишь сведениями об источниках фактов, которые, будучи получены с соблюдением требований Закона об ОРД, могут стать доказательствами только после закрепления их надлежащим процессуальным путем, а именно на основе соответствующих норм уголовно-процессуального закона, т.е. так, как предписано Конституцией.

В итоге КС отказал в принятии жалобы к рассмотрению.

В комментарии «АГ» председатель МКА «Солдаткин, Зеленая и Партнеры» Дмитрий Солдаткин назвал определение «классическим отказным» и выражающим последовательную позицию Суда по аналогичным вопросам. «Безусловно, проблема с применением перечисленных в определении норм на практике возникает довольно часто. КС, формально рассматривая такого рода жалобы, исходил из буквального толкования ст. 97 Закона о Конституционном Суде. 9 ноября 2020 г. вступили в силу изменения, в том числе в ст. 97 указанного выше ФКЗ. Благодаря поправкам Конституционный Суд получил право оценивать, насколько правильно были применены в конкретном деле те или иные нормы. Это, безусловно, шаг в сторону повышения эффективности КС», – заключил адвокат.

По мнению управляющего партнера юридической компании «Проценко и Партнеры», адвоката Татьяны Проценко, нарушение прав заявителя связано не с противоречием обжалуемых норм Конституции, а с их неправильным применением. «Показания оперативных сотрудников действительно могут быть допустимыми доказательствами по уголовному делу, если им известны какие-либо обстоятельства, имеющие значение для дела. Но при этом они не могут подменять собой другие доказательства», – подчеркнула она. Адвокат с сожалением отметила, что в последнее время возвращается практика допроса оперативных сотрудников, которые, подменяя допрос подозреваемого, пересказывают якобы его показания, данные в ходе частной беседы с оперативником. «Такая практика была лет 10 назад. Верховный Суд неоднократно указывал, что показания подозреваемого (обвиняемого), данные без адвоката, являются недопустимым доказательством, если в дальнейшем обвиняемый отказался от этих показаний, в каком бы виде они ни представлялись (объяснения, частная беседа с оперативным сотрудником или следователем и т.п.). Однако в последнее время эта практика начала возвращаться, причем в виде не только допросов оперативников, но и рапортов, в которых они излагают в своей интерпретации объяснения, якобы полученные в частной беседе», – рассказала Татьяна Проценко.

По ее мнению, основной законодательной проблемой сбора доказательств является назначение экспертизы. «Законом не предусмотрена возможность стороны защиты назначать и проводить экспертизу – делать это вправе только следователь (сторона обвинения) или суд. Ходатайства защиты о назначении экспертизы с неугодными обвинению вопросами категорически отвергаются следователями. На стадии судебного разбирательства экспертизы практически никогда не назначаются – суд старается ограничиться собранными на предварительном следствии доказательствами, и если в допросе свидетелей или приобщении письменных доказательств он отказать не может, то в назначении и проведении экспертизы отказывает практически в 100% случаев», – подчеркнула Татьяна Проценко.

Адвокат АК «Судебный адвокат» Валерий Саркисов посчитал, что оспариваемые нормы в значении, которое им придал заявитель, не являются спорными. «Между тем жалоба обозначила проблемы, на которые хотелось бы обратить внимание. Так, в ходе судебного разбирательства нередко возникает вопрос о допросах лиц, участвовавших при проведении ОРМ по делу, – в частности, в период проведения проверки сообщения о преступлении», – заметил он. Адвокат добавил, что если применительно к допросам следователей и дознавателей КС в Определении
от 6 февраля 2004 г. № 44-О высказался о том, что допрос указанных лиц возможен по любым обстоятельствам, если он не предполагает воспроизведения содержания показаний лиц, которые были даны в ходе досудебного производства, то по отношению к допросу оперативных сотрудников, участвовавших в ходе проведения так называемой доследственной проверки, такая позиция не высказывалась.

Кроме того, заметил Валерий Саркисов, Конституционный Суд обозначил проблему судебного усмотрения по вопросу определения значимости для разрешения дела обстоятельств, об установлении которых просит сторона защиты путем заявления ходатайства о назначении судебной экспертизы. На практике, пояснил адвокат, суды зачастую пользуются предоставленным им правом и, формально оценивая доводы участников процесса со стороны защиты о необходимости производства экспертизы, отказывают в ее назначении.