Кассация не вправе вернуть жалобу из-за устранимого недостатка, который не предлагала заявителю исправить

В том же споре ВС напомнил, что представитель может обратиться в российский суд на основании выданной в Грузии доверенности

По мнению одного из экспертов «АГ», это дело показывает, что с запредельным формализмом можно столкнуться в любом российском суде. Вторая подчеркнула, что кассационные суды общей юрисдикции не должны допускать настолько очевидные процессуальные нарушения. Третий заметил, что вывод о невозможности кассации вернуть жалобу – своеобразный процессуальный эстоппель, только не для сторон, а для суда.

В Определении № 4-КГ20-66-К1 Верховный Суд напомнил, что представитель вправе обратиться в российский суд на основании выданной в Грузии доверенности, а устранимый недостаток, о котором суд не упомянул в определении об оставлении без движения, – не повод возвращать кассационную жалобу.

В январе 2020 г. представитель ответчика по гражданскому делу обжаловал в Первый кассационный суд общей юрисдикции решения первой и апелляционной инстанций. Кассация оставила жалобу без движения, так как заявитель не подтвердил, что направил ее копии другим участвующим в деле лицам. Представитель устранил это нарушение, но судья все равно вернул жалобу, сославшись на то, что полномочия на ее подачу не подтверждены. К кассационной жалобе была приложена доверенность на грузинском языке с нотариально удостоверенным переводом на русский язык, но заявитель не подтвердил «статус переводчика и знание им грузинского языка». Российский нотариус удостоверяет подлинность подписи переводчика на документе, но «не удостоверяет фактов, изложенных в нем», пояснил судья. Отменить это определение в судебной коллегии по гражданским делам того же кассационного суда не удалось, поэтому представитель обратился в ВС РФ.

Верховный Суд прежде всего напомнил, что в силу ст. 408 ГПК документы, выданные, составленные или удостоверенные в соответствии с иностранным правом за рубежом, принимаются судами в РФ при наличии легализации, если иное не предусмотрено международным договором или законом. При этом Россия и Грузия являются участниками Гаагской конвенции 1961 г., которая отменяет требование дипломатической и консульской легализации для иностранных документов и вводит вместо него правило о проставлении апостиля.

Однако и эту формальность не нужно соблюдать, если государства договорились о более простой процедуре. Так, по Конвенции о правовой помощи и правовых отношениях по гражданским, семейным и уголовным делам 1993 г. (в ней также участвуют и Россия, и Грузия) документы, которые на территории одной из договаривающихся сторон изготовлены или засвидетельствованы учреждением или специально на то уполномоченным лицом в пределах их компетенции и по установленной форме и скреплены гербовой печатью, принимаются на территориях других договаривающихся сторон без какого-либо специального удостоверения. Конвенция прямо говорит, что форма и срок действия доверенности определяются по законодательству страны, на территории которой она выдана.

ВС обратил внимание на то, что представитель подал в кассационный суд доверенность на в двух версиях – на грузинском и русском языках. При этом доверитель и переводчик подписали как экземпляр доверенности на грузинском, так и русскоязычный вариант. Более того, доверенность была нотариально удостоверена, а этот нотариальный акт легализован проставлением апостиля от компетентного органа Грузии. Затем другой переводчик перевел текст апостиля на русский, а московский нотариус засвидетельствовал подлинность подписи переводчика.

«Таким образом, выданная уполномоченным лицом в пределах его компетенции на территории Грузии и соответствующая законодательству данного государства доверенность не нуждается в дополнительной легализации на территории РФ и, кроме того, не требует какого-либо специального удостоверения», – подчеркнул Верховный Суд.

Кроме того, добавил он, раз доверенность и апостиль «сопровождаются надлежащим образом заверенным переводом на русский язык», доказывать соответствие содержания и формы доверенности российскому праву не нужно.

ВС также заметил, что кассационный суд сначала обездвижил жалобу, а потом, когда заявитель устранил указанный в определении недостаток, вернул жалобу без рассмотрения по основанию, которое не было указано при оставлении без движения. Проанализировав ст. 378.2, 379.1 ГПК, ВС указал, что устранимые недостатки кассационной жалобы могут быть основанием для оставления ее без движения и установления срока на исправление этих недостатков. Но основанием для возвращения жалобы без рассмотрения устранимый недостаток может стать, лишь если заявитель в установленный судом срок его не исправит. «Таким образом, устранимый недостаток не может являться основанием для возвращения кассационной жалобы кассационным судом общей юрисдикции, если суд не представил заявителю возможность этот недостаток устранить», – подытожил Верховный Суд.

С учетом того что полномочия представителя были подтверждены надлежащим образом, оснований для возвращения кассационной жалобы не было, заключил ВС. Акты нижестоящих инстанций были отменены, а дело вернулось на рассмотрение в кассационный суд.

Старший партнер юридической фирмы INTELLECT Роман Речкин считает, что Верховному Суду пришлось исправлять элементарные ошибки. «Причем допустил их не мировой судья и даже не районный суд, а кассационный суд общей юрисдикции, в который, как предполагается, отобрали самых квалифицированных судей. Очевидно и то, что форма доверенности подчиняется праву места ее совершения, и то, что возвратить жалобу при неустранении недостатков можно только по тем основаниям, из-за которых ее оставляли без движения, – подчеркнул юрист. – Так что это дело показывает, что с запредельным формализмом, вместо понимания целей правосудия и стремления восстановить нарушенное право, можно столкнуться в любом российском суде».

С ним согласна и адвокат АП г. Москвы Алина Емельянова: «Интересно было бы увидеть аргументацию кассационного суда, требующего от заявителя подтверждения “статуса переводчика и знания им грузинского языка”. К сожалению, оспоренное определение не опубликовано, и мы лишены возможности ознакомиться с его логикой».

Совершенно неясно, добавила эксперт, из чего исходил суд кассационной инстанции, когда возвращал жалобу по основаниям, ранее не указанным в качестве недостатка в определении об оставлении без движения. «Институт оставления жалобы без движения призван в том числе обеспечить доступ к правосудию. Безусловно, в определении должен быть указан весь перечень оснований, по которым суд посчитал, что жалоба подлежит оставлению без движения. Настолько очевидные процессуальные нарушения не должны допускаться судами такого уровня», – подчеркнула Алина Емельянова.

По мнению адвоката АБ «Линия права» Кирилла Коршунова, вывод ВС о невозможности возвращения жалобы имеет буквальный и расширительный смысл. «С буквальным смыслом все ясно. Если жалоба подана с недостатками, нужно сперва дать возможность их устранить, а уже потом, если они не устранены, возвращать жалобу. Нельзя сразу оставлять жалобу без рассмотрения, не дав возможности устранить недостатки, потому что именно такая последовательность действий установлена в ст. 378.2 и ст. 379.1 ГПК РФ, – пояснил эксперт. – Оставление без рассмотрения – крайняя мера, которая прекращает доступ лица к судебной защите. Нужен баланс между правом на судебную защиту и нормативно установленным порядком совершения процессуальных действий как гражданско-процессуальной формой. Очевидно, что у права на судебную защиту должен быть приоритет».

Более интересным Кириллу Коршунову кажется расширительный смысл этого вывода. «Неявный смысл состоит в том, что суд должен сразу указывать на все недостатки и ошибки. Своеобразный процессуальный эстоппель, только не для сторон, а для суда. Действия суда должны быть последовательными и не могут нарушать разумные ожидания участников процесса. Если суд указал, что жалоба подана с недостатками, то лицо разумно ожидает, что это все недостатки и что после их устранения жалобу примут к производству. А тут ему говорят, что у жалобы есть еще недостатки. Почему на них сразу не указали? Если бы суд заранее сказал, что у него есть претензии к полномочиям подписанта, то у заявителя жалобы была бы возможность исправить недостатки и уложиться в срок», – считает адвокат.

По его словам, подход, согласно которому все недостатки нужно указывать сразу, должен применяться не только при принятии жалобы к производству, но и при ее рассмотрении по существу. «На практике случается, что кассационный суд отменяет акты нижестоящих инстанций, указывая на несколько ошибок, и направляет дело на новое рассмотрение. Первая инстанция пересматривает дело только в пределах выявленных недостатков, апелляция оставляет без изменения, а кассация находит новые недостатки, которые не связаны с предыдущими и существовали изначально, и опять направляет дело на новое рассмотрение. Возникает резонный вопрос: почему на эти недостатки не указали сразу, когда направили на новое рассмотрение в первый раз? Пример такого арбитражного дела – № А55-23131/2018», – заключил Кирилл Коршунов.

Екатерина Коробка