КС встал на защиту осужденных, переведенных в СИЗО для участия в следственных действиях

Суд указал, что осужденные к лишению свободы с отбыванием наказания в исправительной колонии, оставленные в СИЗО или переведенные туда, должны помещаться в те же условия, что и заключенные под стражу подозреваемые, обвиняемые

КС встал на защиту осужденных, переведенных в СИЗО для участия в следственных действиях

Один из адвокатов отметил, что введение льготного зачета содержания в СИЗО в подобных ситуациях является наиболее реализуемым на практике вариантом. Другой полагает, что КС мог не рекомендовать, а обязать законодателя разрешить вопрос внесением в законодательство соответствующих изменений. Третий подчеркнул, что КС РФ разрешил достаточно важную проблему, которая ставила в неравные условия лиц, осужденных и направленных в СИЗО для производства следственных действий, по сравнению с лицами, содержащимися там же, но в связи с избранной им мерой пресечения.

22 мая Конституционный Суд вынес Постановление № 25-П/2023 по делу о проверке конституционности ч. 3 ст. 77.1 УИК РФ, посвященной оставлению осужденного к лишению свободы в СИЗО (его переводе туда) для участия в следственных действиях.

Максим Пискарёв приговором суда от 18 апреля 2013 г. был осужден за совершение преступления к пяти годам лишения свободы с отбыванием наказания в исправительной колонии строгого режима. Конец срока отбывания наказания приходился на 17 апреля 2018 г., но 19 августа 2017 г. его перевели в СИЗО № 1 УФСИН России по Архангельской области в связи с расследованием другого уголовного дела. Далее осужденный убыл в другой следственный изолятор, но 28 февраля 2020 г. был переведен в СИЗО-1 вновь.

В дальнейшем Максим Пискарёв обратился в суд с иском к СИЗО-1 о взыскании компенсации морального вреда. В обоснование своих требований он указал, что в период с августа 2017 г. по декабрь 2018 г., а также с февраля по апрель 2020 г. он содержался в различных камерах данного СИЗО площадью 40 кв. м, в которых совместно с ним находилось от 12 до 20 человек. Это, по его мнению, не соответствовало норме санитарной площади в камере на одного человека в размере 4 кв. м, установленной ч. 5 ст. 23 Закона о содержании под стражей подозреваемых и обвиняемых.

Решением Октябрьского районного суда г. Архангельска от 30 сентября 2020 г. исковые требования заявителя были частично удовлетворены. Так, суд согласился с тем, что в период его содержания в СИЗО-1 в камерах, где на одного человека приходилась площадь менее 4 кв. м, санитарная норма такой площади была нарушена. При этом суд отказал Максиму Пискарёву в удовлетворении исковых требований в части нарушения его прав в период нахождения в СИЗО-1 с 19 августа 2017 г. по 17 апреля 2018 г., когда он продолжал отбывать наказание в виде лишения свободы. В частности, он не нашел нарушения нормы жилой площади в период содержания заявителя в камере площадью 40 кв. м, где содержалось от 9 до 19 человек.

Суд мотивировал свое решение тем, что в соответствии с ч. 3 ст. 77.1 УИК осужденные содержатся в СИЗО в порядке, установленном Законом о содержании под стражей подозреваемых и обвиняемых, и на условиях отбывания ими наказания в исправительном учреждении, определенном приговором суда. Согласно же положениям ст. 99 УИК норма жилой площади в расчете на одного осужденного к лишению свободы в исправительных колониях не может быть менее 2 кв. м. Соответственно, норма жилой площади в указанный период не нарушалась, заключил суд. С ним согласились и вышестоящие суды.

В жалобе в Конституционный Суд Максим Пискарёв просил признать ч. 3 ст.77.1 не соответствующей Конституции, поскольку она позволяет содержать осужденных, оставленных в СИЗО или переведенных в него для участия в следственных действиях или судебном разбирательстве, в камерах, санитарная площадь которых в расчете на одного человека составляет менее 3 кв. м. В то время как для содержащихся в СИЗО подозреваемых или обвиняемых в совершении преступления лиц, в отношении которых избрана мера пресечения в виде заключения под стражу, норма такой площади на одного человека устанавливается в размере 4 кв. м.

Изучив жалобу, КС напомнил, что, обладая широкой дискрецией в регулировании вопросов назначения и исполнения уголовного наказания, федеральный законодатель вместе с тем обязан соблюдать вытекающие из Конституции общие принципы юридической, в том числе уголовно-правовой ответственности, такие как справедливость, равенство, соразмерность, законность, вина, гуманизм. Суд отметил, что в системе действующего правового регулирования осужденный к лишению свободы с отбыванием наказания в исправительной колонии, оставленный в СИЗО или переведенный в него для участия в следственных действиях или судебном разбирательстве, вправе требовать компенсации вреда, причиненного в связи с нарушением условий его содержания, в порядке как административного, так и гражданского судопроизводства.

КС указал, что при определении размеров компенсации морального вреда суд принимает во внимание степень вины нарушителя и иные заслуживающие внимания обстоятельства; суд должен также учитывать степень физических и нравственных страданий, связанных с индивидуальными особенностями гражданина, которому причинен вред. В постановлении подчеркивается, что компенсация морального вреда за нарушение условий содержания осужденного к лишению свободы, оставленного в СИЗО или переведенного в него для участия в следственных действиях, присуждается исходя из требований заявителя с учетом фактических обстоятельств допущенных нарушений, их продолжительности и последствий и не зависит от наличия либо отсутствия вины органа государственной власти, учреждения, их должностных лиц.

Согласно ст. 77.1 УИК при необходимости участия в следственных действиях в качестве свидетеля, потерпевшего, подозреваемого (обвиняемого) осужденные к лишению свободы с отбыванием наказания в исправительной и воспитательной колониях или тюрьме могут быть оставлены в СИЗО либо переведены в него из указанных учреждений на основании мотивированного постановления следователя. КС уточнил, что такие решения не обусловлены ни характером преступления, в котором вновь подозревается осужденный, ни основаниями и обстоятельствами, при которых возможно избрание меры пресечения в виде заключения под стражу, ни решением суда, принятым по правилам уголовного судопроизводства.

Суд отметил, что осужденные, оставленные в СИЗО или переведенные туда для участия в следственных действиях или судебном разбирательстве, содержатся в нем в порядке, установленном Законом о содержании под стражей подозреваемых и обвиняемых, и на условиях отбывания ими наказания в исправительном учреждении, определенном приговором суда. При этом, заметил КС, режим их содержания в СИЗО отличается от режима содержания осужденных, которым отбывание наказания назначено в исправительной колонии общего режима, оставленных с их согласия в СИЗО для выполнения работ по хозяйственному обслуживанию. Последние содержатся в незапираемых общих камерах отдельно от иных лиц на условиях, предусмотренных УИК для исправительных колоний общего режима, и пользуются правом ежедневной прогулки.

Как пояснил Конституционный Суд, само по себе оставление осужденного к лишению свободы в СИЗО (его перевод туда) для участия в следственных действиях или судебном разбирательстве не должно ухудшать условий его содержания, как они определены вынесенным в отношении него приговором. Он подчеркнул, что осужденный не должен содержаться в СИЗО в худших условиях, нежели условия, в которых в нем содержатся заключенные под стражу подозреваемые и обвиняемые.

В постановлении указано, что ч. 5 ст. 23 и ч. 1 ст. 30 Закона о содержании под стражей подозреваемых и обвиняемых не устанавливают разных норм санитарной площади в зависимости от статуса лица, содержащегося в камере СИЗО, и носят универсальный характер. В УИК РФ же не используется понятие нормы санитарной площади, им устанавливаются лишь нормы жилой площади на одного осужденного к лишению свободы, различные для разных видов исправительных учреждений. Суд отметил, что вследствие используемого на практике подхода норма санитарной площади в камере СИЗО на одного переведенного в него (оставленного) осужденного, которому приговором суда назначено отбывание наказания в исправительной колонии, в том числе в колонии-поселении или колонии общего режима, определяется исходя из установленной для этого вида исправительных учреждения нормы жилой площади и составляет 2 кв. м, и она вдвое меньше, нежели санитарная норма, установленная для заключенных под стражу подозреваемых, обвиняемых.

КС констатировал: осужденные к лишению свободы с отбыванием наказания в исправительной колонии, переведенные в СИЗО, ставятся в худшее положение по сравнению как с осужденными, отбывающими наказание в условиях исправительного учреждения, определенного приговором суда, так и с подозреваемыми и обвиняемыми, помещенными в СИЗО на основании судебного решения об избрании меры пресечения.

Как подчеркивается в постановлении, федеральный законодатель определил 4 кв. м в качестве минимального предела для признания размера площади камеры следственного изолятора, приходящегося на одного человека, отвечающим его минимальным бытовым потребностям и санитарно-гигиеническим требованиям, с учетом условий содержания в изоляторе. «Применение меньших нормативов санитарной площади для содержащихся в условиях изоляции в камере следственного изолятора лиц, безотносительно к тому, что послужило правовым основанием для их помещения туда, объективно ведет к повышенной наполняемости камер, создает трудности для указанных лиц в перемещении по камере, приеме пищи, пользовании санитарным узлом», – указал КС.

По мнению Конституционного Суда, понятие «норма санитарной площади в камере» как направленное на обеспечение бытовых потребностей и санитарно-гигиенических требований в СИЗО не может для целей оценки соблюдения установленных требований и применения возмещения морального вреда за их нарушение подменяться понятием «норма жилой площади», которая установлена на одного осужденного в том или ином исправительном учреждении на основании ч. 3 ст. 77.1 и ч. 1 ст. 99 УИК. Иное противоречило бы конституционным принципам равенства, соразмерности, справедливости, умаляло бы право каждого на достоинство личности, избыточно ограничивало бы право на свободу и личную неприкосновенность.

Такое ограничение прав усугубляется, когда содержание в СИЗО лиц, оставленных в нем или переведенных в него в порядке ст. 77.1 Кодекса, осуществляется в течение длительного периода, указал Суд. Хотя ч. 1 указанной статьи определяет три месяца в качестве максимального срока, на который осужденный может быть оставлен в СИЗО или переведен в него для участия в следственных действиях, она не исключает возможности неоднократного перевода осужденного для этих целей в СИЗО каждый раз сроком на три месяца, заметил КС. Кроме того, также не исключается возможность перевода в СИЗО осужденного вначале для участия в следственных действиях, а затем для участия в судебном разбирательстве. Следовательно, осужденный может содержаться в камере следственного изолятора в порядке ст. 77.1 УИК значительную часть срока назначенного ему судом наказания в виде лишения свободы.

Таким образом, КС постановил, что оспариваемая норма не противоречит Конституции РФ. Она предполагает, что для таких лиц, как заявитель, размер площади в камере СИЗО определяется не в соответствии с нормами жилой площади, установленными для осужденных в исправительных колониях (2 м), а в размере, не меньшем, чем норма санитарной площади согласно Закону о содержании под стражей подозреваемых и обвиняемых.

При этом Суд установил, что федеральным законодателем может быть предусмотрено установление более высоких нормативов площади в камере СИЗО для содержания осужденных к лишению свободы с отбыванием наказания в исправительной колонии, оставленных в СИЗО или переведенных в него для участия в следственных действиях или судебном разбирательстве. Если же это невозможно обеспечить, то законодатель вправе ввести льготный зачет времени содержания осужденных в СИЗО в срок лишения свободы. КС также постановил пересмотреть правоприменительные решения по делу Максима Пискарёва.

Адвокат АП Свердловской области Александр Чарыков считает, что проблема, обозначенная в постановлении, безусловно, является актуальной. Он обратил внимание, что КС РФ не в первый раз обращается к выявлению конституционного смысла ст. 77.1 УИК РФ и каждый раз толкует ее в пользу осужденного. «Я поддерживаю благие начинания КС. Однако не могу не заметить, что реформирование требуется всей пенитенциарной системе, а изобретение “заплаток” вряд ли кардинально изменит ситуацию. КС предлагает федеральному законодателю ввести льготный зачет содержания в СИЗО, что в таких ситуациях, наверное, является наиболее реализуемым на практике вариантом. Правда, неясно, почему КС РФ лишь предлагает, но не требует устранить пробел в порядке ст. 80 Закона о Конституционном Суде», – прокомментировал он.

Адвокат МКА «Бенефициар» Александр Ненайденко полагает, что указанное постановление показывает хорошую осведомленность судей КС о практике применения законодательства о содержании под стражей. Это, по его мнению, само по себе внушает определенные надежды всем потенциальным заявителям.

Как подчеркнул Александр Ненайденко, КС допустил, что предельный (трехмесячный) срок содержания осужденного в СИЗО, необходимый для участия в следственных действиях, может быть нарушен правоприменителями. Адвокат считает, что КС совершенно справедливо указал законодателю об отсутствии предельных сроков для содержания осужденных в СИЗО, если такие осужденные участвуют в судебных разбирательствах. «Однако странно, что такой “упрёк” не получил дальнейшее развитие в резолютивной части постановления. КС вполне мог бы не мягко напоминать законодателю о том, что последний “не лишен возможности” откорректировать соответствующую норму, а обязать законодателя решить этот вопрос внесением в законодательство соответствующих изменений», – полагает он.

Адвокат АБ «Китсинг и партнеры» Алексей Лямин подчеркнул, что КС РФ разрешил достаточно важную проблему, которая ставила в неравные условия лиц, осужденных и направленных в СИЗО для производства следственных действий, по сравнению с лицами, содержащимися там же, но в связи с избранной им мерой пресечения. «Очевидно, что если для последних установлена санитарная норма в размере не менее 4 кв. м на человека, то она не может быть меньше для лиц, которым уже назначено наказание. Подход судов общей юрисдикции, выразивших иное мнение по этому вопросу, ничего кроме удивления не вызывает», – поделился адвокат.

Метки записи:   ,
Оставьте комментарий к этой записи ↓

Ваше имя *

Ваш email *

Ваш сайт

Ваш отзыв *

* Обязательные для заполнения поля