КС не усмотрел неопределенности в процедуре допроса лиц, уголовные дела которых выделены в отдельное производство

Суд разъяснил, что непредупреждение обвиняемого по выделенному уголовному делу при его допросе в рамках производства по основному делу об ответственности за дачу заведомо ложных показаний не предопределяет оценку его показаний как недопустимых доказательств

По мнению одной из адвокатов, правовая конструкция, согласно которой допрос обвиняемого по выделенному в отдельное производство делу в рамках основного дела проводится по правилам допроса свидетеля, порождает много проблем на практике. Другая считает, что с формальной точки зрения определение КС верно, поскольку при условии адекватного правоприменения оспариваемые нормы не нарушают конституционных прав, однако в текущих реалиях нередко влекут злоупотребления со стороны следственных органов и суда.

Конституционный Суд РФ опубликовал Определение от 29 сентября № 2169-О по жалобе на несоответствие Конституции ряда положений УПК РФ, регулирующих процедуру допроса лиц, уголовные дела которых выделены в отдельное производство.

Осужденный Алексей Горелов направил в кассационный суд общей юрисдикции жалобу на апелляционное определение и приговор. Суд оставил жалобу без удовлетворения. В числе прочего он пришел к выводу, что допрос в судебном заседании соучастников преступления, в отношении которых по выделенному в отдельное производство делу вынесен приговор или постановление об освобождении от уголовной ответственности, по правилам допроса свидетелей с предупреждением об уголовной ответственности за отказ от дачи показаний и за дачу заведомо ложных показаний не влияет на законность приговора и не нарушает прав осужденного, а, напротив, предотвращает его оговор.

В связи с этим Алексей Горелов обратился в Конституционный Суд с жалобой, в которой просил признать не соответствующими Конституции ряд положений УПК (ч. 1 ст. 14, ч. 2 ст. 53, ч. 2, п. 6 ч. 4 и ч. 8 ст. 56, п. 2 и 6 ч. 2 ст. 74, ст. 79, 84, 90, ч. 5 ст. 164, ч. 10 ст. 166, ч. 1 и 5 ст. 189 и ч. 2 ст. 278). По мнению заявителя, указанные нормы применительно к правовому положению соучастников преступления, осужденных по другому выделенному или основному уголовному делу либо освобожденных от уголовной ответственности, при их допросе в отношении соучастника того же преступления являются неопределенными в вопросах:

• нужно ли предупреждать названных лиц об уголовной ответственности за отказ от дачи показаний и за дачу заведомо ложных показаний;
• нужно ли обеспечивать присутствие в ходе допроса адвокатов названных лиц и их право получить консультацию адвоката до начала допроса;
• отнесения показаний названных лиц к категории показаний свидетеля, для которого характерна незаинтересованность в исходе дела;
• о допустимости возложения на названных лиц обязанности давать самоизобличающие показания и ограничении их права отказаться от дачи показаний о факте совершения преступления в соучастии.

Кроме того, заявитель утверждал, что п. 6 ч. 2 ст. 74, ст. 84 и 90 УПК допускают использование приговора, постановленного по выделенному уголовному делу в отношении соучастников, равно как и постановления о прекращении уголовного преследования по нереабилитирующему основанию, в качестве обвинительных доказательств в виде иных документов. Также данные нормы предполагают признание установленных приговором обстоятельств без дополнительной проверки в уголовном деле против другого соучастника преступления, посчитал заявитель.

Изучив доводы жалобы, КС отказался принимать ее к рассмотрению. Он указал, что УПК в числе принципов уголовного процесса предусматривает презумпцию невиновности (ст. 14), определяет процессуальный статус свидетеля (ст. 56), а также устанавливает правила допроса свидетеля, фиксации его показаний и признает их доказательством (п. 2 ч. 2 ст. 74, ст. 79, 164, 166, 189 и 278).

Обращаясь к Постановлению от 20 июля 2016 г. № 17-П, Суд отметил, что лицо, являющееся обвиняемым по делу, выделенному в отдельное производство, не может при рассмотрении судом основного уголовного дела, обвиняемым по которому является другое лицо, наделяться процессуальным статусом обвиняемого (подсудимого) по основному делу, а потому не может участвовать в нем в качестве обвиняемого и давать показания по правилам допроса подсудимого.

Как подчеркнул КС, распространение правил допроса свидетеля на процедуру дачи показаний лицом, уголовное дело которого выделено в отдельное производство, в судебном заседании по основному делу не превращает его в свидетеля в собственном смысле этого слова. Такое лицо одновременно является по выделенному делу обвиняемым в совершении преступления, в котором в рамках основного дела обвиняются его возможные соучастники. «Следовательно, такое лицо при допросе в производстве по основному уголовному делу в отношении другого лица, с которым оно связано обвинением в совершении одного деяния, не является надлежащим субъектом преступлений, предусмотренных ст. 307 и 308 УК. Соответственно, не предполагается возможность привлечения его к уголовной ответственности на основании указанных статей, а значит, и необходимость предупреждения о таковой при его допросе в производстве по основному уголовному делу», – разъясняется в определении.

Вместе с тем КС обратил внимание, что само по себе непредупреждение обвиняемого (осужденного) по выделенному делу при его допросе в рамках производства по основному делу об ответственности за дачу заведомо ложных показаний и отказ от дачи показаний не предопределяет оценку данных им показаний как недопустимых доказательств. Не имеют такие показания и заранее установленной силы, а, напротив, подлежат проверке и оценке с точки зрения относимости, допустимости и достоверности по всем правилам уголовно-процессуального закона, добавил Суд.

При этом в определении отмечается, что процедура допроса лиц, уголовные дела которых выделены в отдельное производство, равно как и оглашение ранее данных ими при производстве предварительного расследования или судебного разбирательства показаний, должны обеспечивать право обвиняемого на эффективную судебную защиту. К такому праву относится право допрашивать показывающих против него свидетелей или право на то, чтобы эти свидетели были допрошены, а также право не свидетельствовать против себя (определения КС от 23 декабря 2014 г. № 2951-О; от 18 июля 2019 г. № 1893-О; от 30 ноября 2021 г. № 2613-О
и др.).

Таким образом, Конституционный Суд пришел к выводу, что оспариваемые заявителем положения ст. 14, 56, 74, 79, 164, 166, 189 и 278 УПК не содержат неопределенности и не могут расцениваться как нарушающие его права в обозначенном в жалобе аспекте. Высший орган конституционного контроля заметил, что, аргументируя свою позицию, заявитель жалобы привел доводы о нарушении не своих прав, а прав других лиц, допрошенных по его уголовному делу, включая их права на участие в допросе защитника в соответствии с ч. 2 ст. 53 УПК. В связи с этим КС напомнил, что граждане не наделены правом обращаться в Конституционный Суд в интересах других лиц.

Касательно п. 6 ч. 2 ст. 74, ст. 84 и 90 УПК Конституционный Суд установил, что заявителем не представлены судебные решения, подтверждающие применение обжалуемых норм судом при разрешении конкретного дела в обозначенном в жалобе аспекте.

Комментируя определение, управляющий партнер МКА «Рубикон» Виктория Шевцова указала, что КС ссылается на правовую конструкцию, согласно которой допрос обвиняемого по выделенному в отдельное производство делу в рамках основного дела проводится по правилам допроса свидетеля, что, в свою очередь, не превращает такого обвиняемого в свидетеля в собственном смысле этого слова.

«Такая правовая конструкция на практике порождает много проблем, упоминаемых в жалобе. Данные проблемы ставят под сомнение реализацию процессуальных прав обвиняемого по выделенному делу, нежели если бы уголовное дело осталось не выделенным в отношении другого соучастника. Например, соучастнику преступления до выделения дела гарантировано право на консультацию адвоката. Законодательные пробелы позволяют сотрудникам следственных органов пренебрегать процессуальными правами обвиняемых с момента выделения дела», – отметила адвокат.

Виктория Шевцова полагает, что Конституционный Суд в определении попытался раскрыть процессуальный статус обвиняемых выделенных дел в основном деле и его суждения соответствуют духу закона. Невозможность соучастника (обвиняемого) быть субъектом преступлений по ст. 307 и 308 УПК оправданна ввиду необходимости обеспечения эффективного права на судебную защиту, отметила адвокат.

Вместе с тем, по мнению Виктории Шевцовой, Суд не отразил в определении весь спектр затронутых заявителем проблем, а жалобу отклонил по причине обращения гражданина в интересах других лиц. «С данным суждением нельзя согласиться, поскольку правила допроса обвиняемых по выделенному делу и реализация их прав напрямую влияет на положение обвиняемого в основном деле: данные показания нередко используются как изобличающие доказательства», – считает она.

Адвокат АП г. Москвы, советник Dentons Мария Михеенкова обратила внимание, что затронутая заявителем проблема весьма актуальна – в первую очередь, в ситуациях, когда один из соучастников заключает сделку со следствием. Адвокат пояснила, что, как правило, в таком случае дело в отношении данного соучастника выделяется в отдельное производство и рассматривается по упрощенной ускоренной процедуре раньше, чем основное дело в отношении остальных соучастников. «В связи с этим возникает проблема: какое доказательственное значение имеют, во-первых, показания такого “сотрудничающего” соучастника и, во-вторых, сам приговор в отношении него для дела в отношении остальных соучастников», – задалась вопросом адвокат.

Мария Михеенкова добавила, что ранее КС уже рассматривал такую проблему и в закон были внесены соответствующие изменения. Так, «сотрудничающего» соучастника хотя и допрашивают как свидетеля, но не предупреждают об ответственности за отказ от дачи показаний и за дачу заведомо ложных показаний. Между тем, поделилась адвокат, на практике суды, как правило, доверяют таким показаниям (хотя «сотрудничающий» может оговаривать соучастников).

В соответствии с подходом КС приговор в отношении «сотрудничающего» соучастника не имеет преюдициальной (предустановленной) силы для основного дела в отношении иных соучастников. Тем не менее, разъяснила Мария Михеенкова, на практике такие приговоры действительно зачастую приобщают к материалам дела как «иные документы» (вид доказательств) и оценивают некритически. Это, по мнению адвоката, можно оценить как обход законодательного решения об отсутствии у данных приговоров преюдициального значения.

«Формально с определением КС сложно поспорить, ведь при условии адекватного правоприменения подобные нормы сами по себе не нарушают ничьих конституционных прав. Однако в текущих реалиях они нередко влекут злоупотребления со стороны сотрудников следственных органов и суда. От оценки того, во что применение этих норм выливается в реальности, КС в данном случае уклонился, с чем едва ли можно согласиться», – заключила Мария Михеенкова.

Анжела Арстанова