ВС не согласился с компенсацией морального вреда в 500 тыс. руб. оправданному по делу о двойном убийстве

В частности, он отметил, что суды надлежаще не оценили, что задержание истца было обусловлено не только обвинением в совершении преступления, по которому он был оправдан с признанием права на реабилитацию, но и обвинением в совершении иных преступлений

ВС не согласился с компенсацией морального вреда в 500 тыс. руб. оправданному по делу о двойном убийстве

В комментарии «АГ» адвокат истца заметила, что в Верховном Суде складывается практика, когда не госорган, незаконно привлекший к уголовной ответственности, обязан доказать свою невиновность, а истец – предоставить доказательства перенесенных моральных и нравственных страданий. Один из экспертов «АГ» полагает, что рассматриваемое определение создаст дополнительную нагрузку судам, поскольку теперь истцы, доказывая свои моральные страдания, будут вынуждены заявлять о допросе свидетелей и родственников. Другой отметил, что основная проблема в этом деле заключается в факте уголовного преследования истца по другим преступлениям. Третий заметил, что ВС, отменяя принятые судебные акты, фактически напомнил нижестоящим инстанциям о необходимости индивидуализированного подхода в подобных делах.

Верховный Суд опубликовал Определение
по делу № 56-КГ24-21-К9, которым направил на новое рассмотрение дело о взыскании компенсации морального вреда за незаконное уголовное преследование, посчитав, что суды лишь формально перечислили ряд обстоятельств общего характера, которые учитываются при определении ее размера.

Взыскание компенсации морального вреда

По приговору Приморского краевого суда от 10 декабря 2015 г. Дмитрий Соколов был оправдан по предъявленному ему обвинению в совершении преступления, предусмотренного ч. 4, 5 ст. 33, п. «а», «ж», «к» ч. 2 ст. 105 УК РФ, в связи с непричастностью. За оправданным было признано право на реабилитацию. По этому же приговору Дмитрий Соколов был признан виновным в совершении преступлений, предусмотренных ч. 4 ст. 159 УК, ч. 2 ст. 327 УК РФ. Апелляционный суд оставил приговор без изменений.

7 февраля 2023 г. Дмитрий Соколов обратился в суд с иском к Минфину России в лице Управления Федерального казначейства по Приморскому краю о взыскании компенсации морального вреда в порядке реабилитации за незаконное уголовное преследование. Истец указал, что в результате незаконного привлечения его к уголовной ответственности в виде обвинения в совершении особо тяжкого преступления (убийство двух лиц), заключения под стражу на длительный срок с 20 марта 2014 г. до постановления приговора и проведения в отношении него следственных мероприятий ему причинен моральный вред в виде нравственных страданий. В связи с этим он просил суд взыскать компенсацию морального вреда в размере 7,3 млн руб., судебные издержки в размере 50 тыс. руб.

Решением Ленинского районного суда г. Владивостока от 3 июля 2023 г. исковые требования Дмитрия Соколова были частично удовлетворены. Суд взыскал с Минфина России за счет средств казны РФ в пользу истца компенсацию морального вреда в размере 200 тыс. руб., расходы на оплату услуг представителя в размере 25 тыс. руб. При этом суд принял во внимание, что задержание Дмитрия Соколова было обусловлено не только обвинением в двойном убийстве, но и обвинением в совершении иных преступлений, в том числе относящихся к категории тяжких преступлений, по которым ему было назначено наказание в виде лишения свободы с отбыванием наказания в исправительной колонии.

Определяя размер компенсации морального вреда, суд привел разъяснения, содержащиеся в п. 21 Постановления Пленума ВС РФ от 29 ноября 2011 г. № 17 «О практике применения судами норм главы 18 УПК РФ, регламентирующих реабилитацию в уголовном судопроизводстве», и указал на то, что учитывает незаконное привлечение Дмитрия Соколова к уголовной ответственности за особо тяжкое преступление, за совершение которого предусмотрено лишение свободы на длительный срок либо пожизненное лишение свободы, а также исходил из того, что сам факт привлечения Дмитрия Соколова в качестве обвиняемого в совершении особо тяжкого преступления нарушает личные неимущественные права истца.

Апелляционный суд увеличил сумму компенсации, с чем согласилась кассация

Приморский краевой суд апелляционным определением от 25 января 2024 г. изменил решение суда первой инстанции, увеличив сумму компенсации морального вреда до 500 тыс. руб. Апелляционный суд пришел к выводу о том, что определенный к взысканию судом первой инстанции размер компенсации морального вреда не отвечает требованиям разумности и справедливости, а также степени перенесенных истцом нравственных страданий. По мнению апелляции, суд первой инстанции не в полной мере учел длительность уголовного преследования Дмитрия Соколова и то, что он, находясь под следствием и судом в статусе обвиняемого, подсудимого, то есть в психотравмирующей ситуации, в течение этого времени вынужден был доказывать свою невиновность, а также его длительное нахождение под стражей и связанные с этим ограничения, тяжесть вменяемого ему преступления, утрату возможности общаться с семьей, что негативно сказалось на обычном укладе жизни и трудовой деятельности истца.

В апелляционном определении отмечено, что в результате незаконного уголовного преследования на протяжении более двух лет, в течение которого проходили многократные вызовы (доставления) к следователю, в том числе для проведения следственных мероприятий, и в суд, Дмитрий Соколов претерпевал нравственные страдания, испытывал чувство подавленности из-за незаконного осуществления в отношении него уголовного преследования. Истцом понесены репутационные издержки в связи с привлечением его к уголовной ответственности, он был лишен возможности вести привычный образ жизни, добавил апелляционный суд.

Отклоняя доводы апелляционной жалобы Минфина России о том, что размер взысканной судом первой инстанции компенсации морального вреда завышен, апелляция указала, что данные доводы фактически выражают общее несогласие с выводами суда и направлены на переоценку критерия разумности. Кассационный суд не установил нарушений либо неправильного применения судебными инстанциями норм материального или процессуального права, оставив судебные акты без изменений.

ВС указал на ошибки нижестоящих судов

Не согласившись с вынесенными судебными постановлениями, представитель Минфина России подал кассационную жалобу в Верховный Суд. Изучив жалобу, Судебная коллегия по гражданским делам ВС РФ разъяснила, что основания возникновения права гражданина на реабилитацию, порядок признания этого права и возмещения гражданину вреда, связанного с уголовным преследованием, закреплены в УПК РФ, устанавливающем в том числе, что иски за причиненный реабилитированному моральный вред в денежном выражении предъявляются в порядке гражданского судопроизводства. В ГК РФ содержатся положения об ответственности за вред, причиненный незаконными действиями органов дознания, предварительного следствия, прокуратуры и суда, а также нормы, определяющие основания, способы и размеры компенсации морального вреда.

ВС подчеркнул, что если суд пришел к выводу о необходимости присуждения денежной компенсации, то в судебном акте должны быть приведены мотивы, обосновывающие ту или иную сумму компенсации морального вреда, присуждаемой заявителю, исходя из установленных при разбирательстве дела характера и степени понесенных истцом физических или нравственных страданий, связанных с его индивидуальными особенностями, и иных заслуживающих внимания обстоятельств конкретного дела, при этом оценка таких обстоятельств не может быть формальной.

Судебная коллегия отметила, что компенсация морального вреда, определяемая судом в денежной форме, должна быть соразмерной и адекватной обстоятельствам причинения морального вреда потерпевшему, должна обеспечить баланс частных и публичных интересов, с тем чтобы выплата компенсации морального вреда одним категориям граждан не нарушала бы права других категорий граждан. В определении поясняется, что казна РФ формируется в соответствии с законодательством за счет налогов, сборов и платежей, взимаемых с граждан и юридических лиц, которые распределяются и направляются как на возмещение вреда, причиненного госорганами, так и на осуществление социальных и других значимых для общества программ, на оказание социальной поддержки гражданам, на реализацию прав льготных категорий граждан.

Верховный Суд посчитал, что, взыскивая с ответчика в пользу истца компенсацию морального вреда, причиненного незаконным уголовным преследованием, суды первой и апелляционной инстанций сослались на факт реабилитации Дмитрия Соколова в порядке уголовного судопроизводства, но не учли заслуживающие внимания фактические обстоятельства настоящего дела, а также требования разумности, справедливости и соразмерности компенсации последствиям нарушения прав. Они лишь формально перечислили ряд обстоятельств общего характера, которые учитываются при определении размера компенсации морального вреда, – тяжесть инкриминируемого преступления, длительность уголовного преследования, применение меры пресечения в виде заключения под стражу. При этом, как подчеркнуто в определении, суды не привели каких-либо доказательств, свидетельствующих о степени и характере перенесенных истцом в связи с этими обстоятельствами физических и нравственных страданий.

ВС напомнил, что каждая сторона спора должна доказать те обстоятельства, на которые она ссылается как на основания своих требований и возражений. Суд определяет, какие обстоятельства имеют значение для дела, какой стороне надлежит их доказывать. Суд также вправе предложить лицам, участвующим в деле, представить дополнительные доказательства. При этом бремя доказывания обстоятельств, имеющих значение для дела, между сторонами спора подлежит распределению судом на основании норм материального права, регулирующих спорные отношения, с учетом требований и возражений сторон. Эти требования процессуального закона распространяются и на суд апелляционной инстанции.

По мнению Судебной коллегии, выводы судов первой и апелляционной инстанций о размере взысканной в пользу истца компенсации морального вреда требованиям процессуального закона не отвечают, поскольку основаны лишь на приводимых самим Дмитрием Соколовым в исковом заявлении доводах об обстоятельствах, касающихся его уголовного преследования, и не подтверждены какими-либо доказательствами. Так, суд первой инстанции не определил обстоятельства, свидетельствующие о характере и степени понесенных истцом физических или нравственных страданий, в качестве юридически значимых, ограничившись цитированием доводов истца.

Кроме того, в определении отмечено, что суд первой инстанции также не распределил бремя доказывания обстоятельств, имеющих значение для дела, между сторонами и не предложил Дмитрию Соколову представить доказательства тех обстоятельств, на которые он ссылался в обоснование своих требований. Решение суда не содержит ссылок на какие-либо конкретные доказательства, представленные истцом в обоснование заявленного иска, на основании которых были установлены обстоятельства, положенные судом в основу выводов о размере подлежащей взысканию компенсации.

Как полагает ВС, вывод суда первой инстанции о том, что сам факт незаконного привлечения к уголовной ответственности свидетельствует о нарушении личных неимущественных прав Дмитрия Соколова и о причинении ему нравственных страданий, сделан без учета того, что в судебном акте должны быть приведены мотивы, обосновывающие ту или иную сумму компенсации морального вреда, присуждаемой заявителю. Кроме того, суд первой инстанции не дал надлежащей правовой оценки тому обстоятельству, что задержание Дмитрия Соколова было обусловлено не только обвинением в двойном убийстве, но и обвинением в совершении иных преступлений.

ВС обратил внимание, что доводы о недоказанности характера и степени причиненных истцу в результате незаконного уголовного преследования нравственных и физических страданий были приведены и в апелляционной жалобе представителя Минфина России, где выражено несогласие с размером компенсации морального вреда, взысканной судом первой инстанции. Однако в судебном постановлении суда апелляционной инстанции не содержится выводов по результатам рассмотрения этих доводов апелляционной жалобы, заметил Суд. Он подчеркнул, что суд апелляционной инстанции, увеличивая размер компенсации морального вреда, в обоснование принятого им решения сослался на обстоятельства, которые фактически не устанавливал.

В определении указано, что меры пресечения, применяемые к истцу, соответствовали степени общественной опасности вменяемых Дмитрию Соколову на момент проведения следствия преступлений и избирались не только исключительно в связи с привлечением его к уголовной ответственности по предъявленному обвинению в совершении преступления, по которому он был оправдан с признанием права на реабилитацию. При разрешении спора по заявленному иску судами первой и апелляционной инстанций также оставлено без внимания, что обязанность по соблюдению предусмотренных законом требований разумности и справедливости обеспечивает баланс частных и публичных интересов, с тем чтобы реабилитированному лицу максимально возмещался причиненный моральный вред и чтобы выплата компенсации морального вреда одним категориям граждан не нарушала бы права других категорий граждан, не допускала неосновательного обогащения потерпевшего, добавил ВС.

Таким образом, Верховный Суд признал неправомерными выводы судов первой и апелляционной инстанций, отметив, что суд кассационной инстанции, допущенные нарушения норм права не выявил и не устранил. Он отменил обжалуемые судебные акты, направив дело на новое рассмотрение в первую инстанцию.

Комментарий представителя истца

Адвокат АП Приморского края Татьяна Погорелова, представлявшая интересы Дмитрия Соколова в судах трех инстанций, в комментарии «АГ» рассказала, что, отслеживая поданную Минфином России кассационную жалобу в ВС РФ, она была очень удивлена, что Судом было запрошено дело. Зная сложившуюся судебную практику, когда по делам с аналогичными обстоятельствами ранее взыскивались суммы в пределах 500–700 тыс. руб., адвокат была уверена, что судебные акты будут оставлены в силе, учитывая, что сумма компенсации морального вреда, взысканная в пользу истца, была совершенно не заоблачной.

«В начале октября 2024 г. я ознакомилась с определением ВС по иному делу о взыскании компенсации морального вреда в связи с незаконным уголовным преследованием, в котором говорилось, что истец обязан доказать перенесенные моральные и нравственные страдания в связи с незаконными действиями со стороны государства в отношении него. Мне сразу стало понятно, что ВС решил изменить практику взысканий морального вреда по делам данной категории. 16 декабря 2024 г. ВС по делу Дмитрия Соколова было вынесено аналогичное решение. Получается, что теперь не госорган, незаконно привлекший к уголовной ответственности заявителя, обязан доказать свою невиновность, а истец – предоставить доказательства перенесенных моральных и нравственных страданий», – поделилась Татьяна Погорелова.

Адвокат отметила, что моральные и нравственные страдания можно оценить весьма субъективно, в связи с чем, по ее мнению, по таким делам придется приводить множество свидетелей в суд, которые будут повествовать о состоянии заявителя в период его нахождения под следствием и судом. Она также предполагает, что станет практикой назначение и проведение судебных психологических экспертиз для «определения уровня» перенесенных страданий.

Татьяна Погорелова считает, что на протяжении длительного времени вопрос о размерах компенсации морального вреда в связи с реабилитацией был открытым и зависел от субъективного взгляда суда, однако, по крайней мере существовали примерные рамки таких компенсаций. Теперь же в силу позиции ВС РФ компенсация морального вреда, определяемая судом в денежной форме, должна быть соразмерной и адекватной обстоятельствам причинения морального вреда потерпевшему, должна обеспечить баланс частных и публичных интересов с тем, чтобы выплата компенсации одним категориям граждан не нарушала бы права других категорий граждан, отметила адвокат.

Татьяна Погорелова рассказала, что при подаче иска в суд были предоставлены материалы уголовного дела в отношении Дмитрия Соколова, указаны те лишения, которые пришлось претерпевать ему и его семье в связи с привлечением к уголовной ответственности, обращалось внимание на утрату бизнеса истцом, смерть близкого родственника. «Все эти доводы суды приняли во внимание, но, по мнению ВС РФ, этого недостаточно. Фактически презумпция возмещения причиненного морального вреда в порядке реабилитации последней судебной практикой ВС РФ отменена. Считаю, что баланс частных и публичных интересов должен соблюдаться, но не за счет самих незаконно привлеченных к уголовной ответственности лиц, а путем привлечения к гражданской ответственности должностных лиц, по чьей вине случилось незаконное преследование, что позволило бы сформировать лучшую практику, в том числе и улучшило качество работы следственных органов», – полагает адвокат.

Эксперты «АГ» проанализировали выводы Суда

Адвокат АП Республики Башкортостан Ильшат Халиков считает, что в данном случае основания, по которым были отменены судебные акты трех инстанций, формальны. «Как можно оценить в денежном эквиваленте моральные страдания за незаконное уголовное преследование в двойном убийстве с отягчающими обстоятельствами, да еще при этом и мотивировать? Таких прайсов нет. Один судья может оценить в 10 тыс. руб., другой – в 1 млн руб. Несмотря на это, должно быть вынесено адекватное и справедливое решение», – отметил он.

Ильшат Халиков полагает, что рассматриваемое определение создаст дополнительную нагрузку судам тем, что теперь истцы, доказывая свои моральные страдания, будут вынуждены заявлять о допросе свидетелей и родственников, которые должны будут пояснить, какие переживания испытывал сам реабилитированный и его родные. «Возможно, придется предоставлять заключения специалистов, подтверждающие моральные переживания и их влияние на здоровье. Это в свою очередь увеличит судебные издержки. В общем, если до этого момента такие судебные процессы были формальны (я участвовал в более тридцати таких споров по реабилитации), то теперь, видимо, эти времена в прошлом. Поэтому, комментируемое решение оцениваю как революционное, со знаком минус», – поделился мнением адвокат.

Адвокат, член Комиссии по правам человека АП Санкт-Петербурга Андрей Федорков отметил, что проблема назначения справедливой компенсации за незаконное уголовное преследование всегда является актуальной. Он подчеркнул, что на практике почти всегда представители Минфина России возражают против удовлетворения требований реабилитированного, независимо от суммы. По его мнению, возложение на человека бремени доказывания негативных последствий, связанных с незаконным привлечением к уголовной ответственности, не отвечает принципу справедливости, но в рассматриваемом деле продемонстрирован именно такой подход.

«Данная ситуация является не вполне типичной. Полагаю, что основная проблема в этом деле заключается в факте уголовного преследования заявителя по другим преступлениям и вынесении приговора, признавшего его виновным в их совершении. Это послужило для ВС ключевым поводом для отмены решений судов нижестоящих инстанций, а все прочие обстоятельства, перечисленные в решении, стали дополнительными факторами. Формально решение ВС выглядит обоснованным, но не видя отмененных им судебных актов, весьма сложно оценить правомерность выводов Суда применительно к этому спору», – пояснил Андрей Федорков.

Адвокат АП Краснодарского края Роман Романов считает, что определение ВС затрагивает важную проблему – формальный подход судов к определению размера компенсации морального вреда в порядке реабилитации. Как отметил адвокат, практика показывает, что суды нередко ограничиваются лишь ссылками на общие критерии, такие как продолжительность преследования или характер обвинений, но не дают развернутой оценки конкретных физических и нравственных страданий заявителя. Это приводит к тому, что суммы компенсаций нередко оказываются необоснованно низкими или недостаточно мотивированными.

Роман Романов находит выводы ВС обоснованными, поскольку они соответствуют требованиям права на справедливую компенсацию. По мнению адвоката, судебные акты, устанавливающие размер морального вреда, должны содержать не только формальный перечень обстоятельств, но и конкретный анализ доказательств, подтверждающих степень пережитых страданий. В противном случае существует риск произвольного снижения или увеличения компенсации без учета реального вреда, что противоречит целям института реабилитации. «ВС, отменяя принятые судебные акты, фактически напомнил нижестоящим инстанциям о необходимости индивидуализированного подхода в подобных делах. Это важный сигнал для правоприменительной практики, поскольку повышает стандарты обоснованности решений по вопросам компенсации морального вреда и способствует восстановлению прав реабилитированных лиц на справедливое возмещение ущерба», – подчеркнул Роман Романов.

Анжела Арстанова

Метки записи:   , ,
Оставьте комментарий к этой записи ↓

Ваше имя *

Ваш email *

Ваш сайт

Ваш отзыв *

* Обязательные для заполнения поля