Можно ли продать предмет спора о нарушении прав потребителя в период его рассмотрения?

ВС указал, что действующее законодательство не запрещает распоряжаться принадлежащим имуществом по собственному усмотрению и не ставит его в зависимость от разрешения судебного спора, тем более в случае установленного судом и не опровергнутого ответчиком нарушения прав потребителя

По мнению одной из экспертов «АГ», подход ВС минимизирует возможность ухода от ответственности за противоправные действия одной из сторон: ответчика по первоначальному спору, а также истца, который, в попытках как можно быстрее избавиться от «проблемного» имущества и перепродать его другому лицу, потенциально может занять место ответчика в новом споре. Другой указал, что у продавца достаточно инструментов для защиты своих интересов и лишение покупателя правовой защиты лишь на основании продажи покупателем товара необоснованно.

23 сентября Верховный Суд вынес Определение № 4-КГ25-46-К1, в котором рассмотрел спор о расторжении договора купли-продажи автомобиля со скрученным пробегом.

22 января 2023 г. ООО «Восток Авто» заключило агентский договор с принципалом ООО «ЭРЕБУС». В соответствии с его условиями принципал от своего имени за счет агента ищет покупателей на автотранспортное средство, принадлежащее комитенту, и заключает от своего имени за счет агента договор купли-продажи ТС. Кроме того, договор предусматривал, что права и обязанности по сделкам, совершенным принципалом в рамках настоящего договора с третьими лицами, возникают у принципала, хотя бы агент и был в сделке.

В тот же день ООО «ЭРЕБУС» и Алексей Алмин заключили договор купли-продажи бывшего в эксплуатации автомобиля Gazel Next по цене около 2 млн руб. Данная сумма была оплачена в полном объеме денежными средствами, предоставленными АО «Кредит Европа Банк (Россия)». По акту приема-передачи автомобиль был передан покупателю в собственность.

25 января 2023 г. Алексей Алмин обратился в ООО «Авторитэйл М» для проведения диагностики приобретенного автомобиля, в результате которой было установлено, что пробег автомобиля составляет 631990 км, в то время как на одометре усматриваются показания пробега в 239529 км. Для определения реального пробега транспортного средства мужчина обратился в Центр Судебной Автоэкспертизы «Миг-Эксперт». Согласно выводам эксперта-техника, заявленные показания пробега на одометре щитка приборов не соответствуют действительным показателям на 401461 км, показания прибора уменьшены путем вмешательства в систему электронного блока управления автомобиля и не соответствуют фактическим показателям пробега.

3 февраля 2023 г. Алексей Алмин направил ООО «ЭРЕБУС» претензию с требованиями о расторжении договора и возмещении убытков, а также расходов, которая была оставлена без ответа. Тогда он обратился в суд с иском к обществам «ЭРЕБУС» и «Восток авто» о расторжении ДКП и о взыскании денежных средств в размере около 2 млн руб., неустойки в размере около 883 тыс. руб. за период с 16 февраля по 5 марта 2023 г., неустойки в размере 3% в день по день фактического исполнения обязательств, штрафа, убытков в размере 12,4 тыс. руб., процентов по кредитному договору, расходов на юридические услуги и почтовые расходы, полагая, что действиями ответчиков нарушены его права как потребителя.

26 декабря 2023 г. Щелковский городской суд Московской области обратил внимание, что при заключении договора купли-продажи транспортного средства продавцом ООО «ЭРЕБУС» не было предоставлено покупателю полной и достоверной информации о товаре, в связи с чем пришел к выводу о возложении на данного ответчика ответственности за недостатки товара, возникшие после его передачи потребителю вследствие отсутствия у него такой информации. Суд частично удовлетворил исковые требования: договор купли-продажи от 22 января 2023 г. был расторгнут, с ООО «ЭРЕБУС» в пользу истца были взысканы денежные средства в размере около 2 млн руб., неустойка за период с 25 февраля по 26 декабря 2023 г. в размере 300 тыс. руб., неустойка в размере 1% в день за период с 27 декабря 2023 г. по день фактического исполнения решения суда, но не более около 2 млн руб., штраф в размере 400 тыс. руб., расходы по проведению диагностики в размере 2 400 руб., расходы по проведению экспертизы в размере 10 тыс. руб., расходы по оплате услуг представителя в размере 80 тыс. руб., почтовые расходы и расходы по уплате госпошлины. В удовлетворении остальной части исковых требований и в иске к ООО «Восток Авто» было отказано, а в части требований о взыскании с ответчиков процентов по кредитному договору дело было прекращено в связи с отказом от иска в указанной части. Дополнительным решением от 29 февраля 2024 г. на Алексея Алмина была возложена обязанность в течение 10 дней с момента вступления решения суда в законную силу возвратить автомобиль продавцу.

Суд апелляционной инстанции в связи с наличием предусмотренного п. 2 ч. 4 ст. 330 ГПК нарушения, являющегося безусловным основанием для отмены принятого судом первой инстанции решения, перешел к рассмотрению дела по правилам производства в суде первой инстанции. Апелляция, установив, что 16 марта 2024 г. Алексей Алмин продал спорное транспортное средство по договору купли-продажи С., пришла к выводу о недобросовестном поведении истца, выразившемся в продаже автомобиля третьему лицу и в его повторном приобретении 30 июня 2024 г. при наличии незавершенного судебного разбирательства и невозможности в связи с этим ООО «ЭРЕБУС» нести ответственность за недостатки данного транспортного средства. В связи с этим решение первой инстанции было отменено, а в удовлетворении иска – отказано. С такими выводами согласился и кассационный суд общей юрисдикции.

Алексей Алмин обратился с кассационной жалобой в Верховный Суд. Изучив материалы дела, Судебная коллегия по гражданским делам ВС отметила, что заявленный истцом недостаток в виде уменьшения показаний пробега автомобиля на приборе одометра был подтвержден заключением эксперта и не оспорен ответчиком, соответствующие выводы суда первой инстанции судами апелляционной и кассационной инстанций не опровергнуты.

ВС заметил, что, отказывая в удовлетворении требований, апелляционный суд усмотрел в действиях истца злоупотребление правом, выразившееся в продаже спорного транспортного средства третьему лицу, что, в свою очередь, привело к невозможности ООО «ЭРЕБУС» нести ответственность за недостатки данного транспортного средства. Ссылаясь на п. 1 Постановления Пленума ВС от 23 июня 2015 г. № 25 «О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации», Верховный Суд разъяснил, что, оценивая действия сторон как добросовестные или недобросовестные, следует исходить из поведения, ожидаемого от любого участника гражданского оборота, учитывающего права и законные интересы другой стороны, содействующего ей, в том числе в получении необходимой информации. По общему правилу п. 5 ст. 10 ГК добросовестность участников гражданских правоотношений и разумность их действий предполагаются, пока не доказано иное. Поведение одной из сторон может быть признано недобросовестным не только при наличии обоснованного заявления другой стороны, но и по инициативе суда, если усматривается очевидное отклонение действий участника гражданского оборота от добросовестного поведения. В этом случае суд при рассмотрении дела выносит на обсуждение обстоятельства, явно свидетельствующие о таком недобросовестном поведении, даже если стороны на них не ссылались.

Из приведенных правовых норм и акта их разъясняющего следует, указал ВС, что добросовестность предполагает также учет прав и законных интересов другой стороны и оказание ей содействия, а в случае отклонения действий участника гражданского оборота от добросовестного поведения суд в зависимости от обстоятельств дела и с учетом характера и последствий такого поведения вправе принять меры, обеспечивающие защиту интересов добросовестной стороны или третьих лиц от недобросовестного поведения другой стороны. Таким образом, для оценки действий участника правоотношений в качестве злоупотребления правом необходимо установить его намерение причинить вред контрагенту, лишить его возможности реализовать свои права с целью извлечения необоснованной прибыли.

Оценивая действия истца как злоупотребление правом, заметил Верховный Суд, апелляционный суд не учел, что отчуждение им автомобиля произведено на основании договора от 16 апреля 2024 г., в то время как судом первой инстанции решение было принято 26 декабря 2023 г. После этого, 30 июня 2024 г., то есть до вынесения судом апелляционного определения от 7 августа 2024 г., Алексей Алмин выкупил транспортное средство у С. Соответственно, на момент вынесения апелляционного определения стороны договора купли-продажи автомобиля были фактически приведены в первоначальное положение, истец являлся законным владельцем транспортного средства, что, в свою очередь, не создавало препятствий как для ответчика по исполнению судебного постановления о возложении на него ответственности за недостатки проданного товара, так и для истца по возврату продавцу автомобиля.

ВС отметил, что действующее законодательство не содержит запрета на реализацию установленного п. 2 ст. 209 ГК права на распоряжение принадлежащим собственнику имуществом по собственному усмотрению и не ставит его в зависимость от разрешения судебного спора, тем более в случае установленного судом и не опровергнутого ответчиком нарушения прав потребителя. В силу п. 2 ст. 453 названного кодекса в случае расторжения договора обязательства сторон прекращаются, если иное не предусмотрено законом, договором или не вытекает из существа обязательства, отсутствие соответствующих указаний применительно к договору купли-продажи означает, что удовлетворение требования о расторжении такого договора и возврате уплаченной за товар денежной суммы не должно влечь неосновательного приобретения или сбережения имущества на стороне покупателя или продавца (глава 60 ГК), то есть нарушать эквивалентность осуществленных ими при исполнении расторгнутого договора встречных имущественных предоставлений.

Следовательно, разъяснил Верховный Суд, рассматривая спор о расторжении договора купли-продажи, по которому продавец передал в собственность покупателя определенное имущество, и установив предусмотренные законом основания для возврата уплаченной покупателем денежной суммы, суд должен одновременно рассмотреть вопрос о возврате продавцу переданного покупателю товара, поскольку сохранение этого имущества за покупателем после взыскания с продавца покупной цены означало бы нарушение согласованной сторонами эквивалентности встречных предоставлений. В то же время продавец, имеющий право на возврат переданного покупателю товара в натуре при расторжении договора купли-продажи, вправе потребовать от покупателя возмещения стоимости утраченного покупателем товара, а также его износа за время использования последним, противопоставив соответствующее возражение требованию покупателя о возврате покупной цены и возмещению убытков, причиненных ему продавцом в результате нарушения обязательства. Таким образом, действующим законодательством предусмотрен правовой механизм защиты прав продавца при расторжении договора купли-продажи и утрате покупателем приобретенного имущества.

Между тем, указал ВС, апелляция не учла данные обстоятельства в контексте приведенных положений законодательства, конкретные мотивы, по которым суд апелляционной инстанции пришел к выводу о невозможности ответчика понести ответственность за продажу некачественного товара в результате совершения истцом сделки по отчуждению проданного товара, в определении не были приведены, выводы первой инстанции о предоставлении покупателю при заключении договора купли-продажи недостоверной информации и продаже некачественного товара апелляционный суд не опроверг.

Таким образом, Верховный Суд отменил судебные акты апелляции и кассации, а дело направил на новое рассмотрение в суд апелляционной инстанции.

В комментарии «АГ» частнопрактикующий юрист Светлана Костякова согласилась с правовой позицией ВС, поскольку при разрешении спора судами нижестоящих инстанций не был учтен целый ряд обстоятельств, являющихся ключевыми для разрешения спора по существу и вынесения справедливого решения, а также допустил ряд ошибок в части толкования норм действующего закона. Она обратила внимание на разъяснения Суда о том, что действующее законодательство не содержит запрета на реализацию права на распоряжение принадлежащим имуществом по собственному усмотрению и не ставит его в зависимость от разрешения судебного спора.

«В дальнейшем, делая вывод, что если на момент вынесения апелляционного определения стороны договора купли-продажи автомобиля были фактически приведены в первоначальное положение, то есть одна из сторон являлся законным владельцем транспортного средства, – это не создает препятствий для стороны спора как для ответчика по исполнению судебного постановления о возложении на нее ответственности за недостатки проданного товара, так и для истца по возврату продавцу автомобиля, тем самым не ставя ни одну из сторон в заведомо невыгодное положение и соблюдая баланс интересов. «Кроме того, это разъяснение важно еще и по той причине, что при таком подходе минимизируется возможность ухода от ответственности за противоправные действия одной из сторон: ответчика по первоначальному спору, а также истца, который, в попытках как можно быстрее избавиться от “проблемного” имущества и перепродать его другому лицу, потенциально может занять место ответчика в новом споре», – полагает Светлана Костякова.

Управляющий партнер юридической фирмы LEXING Андрей Тишковский отметил: актуальность проблемы, затронутой в определении, заключается в том, что нижестоящие суды апелляционной и кассационной инстанций отказали в иске, усмотрев злоупотребление правом в действиях потребителя, который продал автомобиль третьему лицу после подачи иска в суд. «Верховный Суд, отменяя эти судебные акты, справедливо указал на необоснованный и преждевременный характер такого вывода. Действительно, законодательство предоставляет потребителю право расторгнуть договор при предоставлении недостоверной информации о товаре, а продавцу – адекватные механизмы защиты на случай, если возврат товара в натуре невозможен или затруднителен. Таким образом, у продавца достаточно инструментов для защиты своих интересов, и лишение покупателя правовой защиты лишь на основании продажи покупателем товара необоснованно», – пояснил он.

Эксперт указал, что позиция апелляционного суда, который обратил внимание на странное поведение истца, в принципе понятна. «Требование полного возврата денег за товар, который ты уже продал, выглядит нелогично и противоречиво. В таких ситуациях закон предусматривает и другие, более гибкие меры, чем расторжение договора, например, можно не расторгать договор, а взыскать с продавца убытки, вызванные обманом о пробеге. Это нередко более справедливо и не требует встречного возврата товара, его выкупа у последующего покупателя и т.п. Проблема определения апелляции в том, что суд не учел, что истец позже выкупил автомобиль обратно. Этим шагом он восстановил исходное положение, и продавец не лишился возможности получить свой товар в случае удовлетворения иска», – полагает Андрей Тишковский.

По его мнению, вывод Верховного Суда является верным и последующая продажа автомобиля сама по себе не освобождает продавца от ответственности за изначальный обман. «В то же время данное дело указывает на необходимость выработки более четких и взвешенных правил последствий нарушения продавцом закона: необходим подход, позволяющий тщательно оценивать обоснованность выбранного потребителем способа защиты, не допуская, с одной стороны, ущемления его законных прав, а с другой – злоупотреблений с его стороны, особенно когда поведение носит явно противоречивый, притворный или неразумный характер», – заключил эксперт.

Марина Нагорная