Больше не предлагается разграничить в УПК преступления насильственного и ненасильственного характера

Вместе с тем законопроект ВС дополнен положением о том, что беременных женщин, одиноких отцов, опекунов или попечителей по общему правилу не будут помещать под стражу

Одна из экспертов «АГ» обратила внимание на то, что в ст. 108 УПК РФ появится прямое указание на то, что при избрании меры пресечения в виде заключения под стражу в постановлении судьи должны быть указаны конкретные, фактические обстоятельства, на основании которых судья принял такое решение, а также указание на то, что такими обстоятельствами не может быть признано. Другой полагает, что законопроект позволит снизить количество необоснованных случаев применения исключительной меры пресечения. В ФПА РФ полагают, что решение проблемы «повального» избрания меры пресечения в виде заключения под стражу следует искать в изменении подходов правоприменительной практики и в политической воле.

Опубликован
подготовленный ко второму чтению проект поправок в УПК, направленных на ограничение применения меры пресечения в виде заключения под стражу (законопроект № 381316-8). Как ранее писала
«АГ», законопроект был внесен в Госдуму Верховным Судом и прошел первое чтение еще в октябре 2023 г.

Напомним, в июне 2023 г. ВС предложил дополнить ст. 5 УПК п. 27.1 и 27.2, которые вводят понятия преступления насильственного и ненасильственного характера, то есть совершенного с применением насилия или угрозой его применения либо же без таковых. Однако в подготовленном ко второму чтению проекте поправок данные положения исключены, равно как и изменения, предлагавшиеся в ч. 8 ст. 109 УПК. Вместо этого ч. 1 ст. 99 «Обстоятельства, учитываемые при избрании меры пресечения» Кодекса предложено дополнить указанием на совершение преступления с применением насилия либо с угрозой его применения.

Поправки в ст. 108 УПК РФ также подверглись некоторым изменениям. Верховный Суд предлагал изменить ч. 1 этой статьи, указав, что помещение лица в СИЗО происходит на основании судебного решения в отношении подозреваемого или обвиняемого в совершении преступлений средней тяжести насильственного характера, тяжких и особо тяжких преступлений при невозможности применения иной, более мягкой меры пресечения. В исключительных случаях эта мера пресечения может быть избрана в отношении подозреваемого или обвиняемого в преступлении средней тяжести ненасильственного характера при наличии одного из следующих обстоятельств: отсутствие у этих лиц места жительства или места пребывания на территории РФ; неустановление личности; нарушение ранее избранной меры пресечения; лицо скрылось от следственных органов или суда. В поправках ко второму чтению теперь указано, что в исключительных случаях в СИЗО поместят подозреваемого или обвиняемого в совершении преступлений небольшой тяжести при нарушении им ранее избранной меры пресечения, либо когда он скрылся от органов предварительного расследования или от суда.

Теперь же предлагается изменить и ч. 1.1 ст. 108 УПК РФ, дополнив ее перечислением конкретных составов преступлений в сфере экономики, когда подозреваемым или обвиняемым назначается мера пресечения в виде заключения под стражу: например, если преступления совершены ИП в связи с осуществлением им предпринимательской деятельности или управлением принадлежащим ему имуществом, используемым в целях предпринимательской деятельности, либо членом органа управления коммерческой организации в связи с осуществлением им полномочий по управлению организацией или в связи с осуществлением коммерческой организацией предпринимательской или иной экономической деятельности.

Кроме того, ст. 108 УПК РФ теперь предложено дополнить ч. 1.2, согласно которой заключение под стражу может приниматься в отношении подозреваемого или обвиняемого в совершении преступлений, предусмотренных ч. 1 ст. 201 «Злоупотребление полномочиями» УК РФ, отдельными статьями разделов 9 «Преступления против общественной безопасности и общественного порядка», 10 «Преступления против государственной власти» Кодекса.

Ранее ВС предложил скорректировать ч. 2 ст. 108 УПК РФ, дополнив ее указанием о применении меры пресечения в виде заключения под стражу к женщине, имеющей малолетнего ребенка, подозреваемой или обвиняемой только в совершении тяжкого или особо тяжкого преступления. В исключительных случаях такая мера может применяться к указанным лицам по делам о преступлениях средней тяжести насильственного характера. В новой редакции поправок эти изменения планируется распространить и на беременных женщин, мужчину, являющегося единственным родителем малолетнего ребенка, усыновителей или опекунов малолетнего ребенка, единственных родителей, усыновителей, опекунов или попечителей ребенка-инвалида.

ВС также предлагал дополнить ст. 108 УПК РФ новой ч. 2.1 о том, что мера пресечения в виде заключения под стражу не может быть избрана в отношении подозреваемого или обвиняемого, страдающего тяжелым заболеванием, подтвержденным медицинскими документами. Теперь в этой поправке появилась фраза о том, что такая болезнь должна быть поименована в соответствующем правительственном перечне тяжелых заболеваний. Корреспондирующие поправки вносятся в ч. 3.1 этой статьи и иные статьи Кодекса.

Предложения о приведении УПК РФ в соответствие с Законом о праве граждан РФ на свободу передвижения, выбор места пребывания и жительства в пределах РФ, где используются понятия «место пребывания» и «место жительства», а понятие «постоянное место жительства» отсутствует, сохранились, но затрагивают большей статей УПК РФ, где эти понятия используются.

Член Генерального совета, руководитель Экспертного центра по уголовно-правовой политике «Деловой России» Екатерина Авдеева полагает, что поправки направлены на гуманизацию законодательства, увеличение защиты прав и законных интересов подозреваемых и обвиняемых. «Поэтому Экспертный центр по уголовно-правовой политике и исполнению судебных актов считает необходимым его поддержать. Хотелось бы отметить, что законопроект содержит не только меры по защите прав и законных интересов лиц, относящихся к “женщинам, имеющим малолетних детей, лицам, страдающим тяжелыми заболеваниями”, но и лиц, подозреваемых и обвиняемых в совершении преступлений ненасильственного характера. Последней категории как раз чаще всего соответствуют предприниматели, которые обвиняются в преступлениях, совершенных в сфере экономики», – указала она.

Эксперт заметила, что изначальная редакция, которая была принята в первом чтении, предполагала закрепление в законодательстве понятий «преступление ненасильственного характера» и «преступления насильственного характера», что расширяло круг преступлений, по которым могла бы применяться более мягкая мера пресечения. Но несмотря на исключение этих положений после правок Правительства РФ, законопроект содержит иные важные пункты, которые являются актуальными и заслуживают поддержки: «Законодатель предполагает, что подозреваемый или обвиняемый может иметь не только место жительства, но и вводится понятие места пребывания, что расширяет возможности применения иной, более мягкой меры пресечения, которая не могла быть избрана, например, иногородним, которые были временно зарегистрированы, жили на съемных квартирах, то есть место пребывания было упомянуто в действующей редакции только для предпринимательских составов, обозначенных в ч. 1.1 ст. 108 УПК».

По мнению Екатерины Авдеевой, с учетом загруженности СИЗО и при отсутствии необходимости целесообразнее избирать иную меру пресечения, тем более иные меры пресечения требуют меньших затрат со стороны государства по их обеспечению. «В ст. 108 УПК появится прямое указание на то, что при избрании меры пресечения в виде заключения под стражу в постановлении судьи должны быть указаны конкретные, фактические обстоятельства, на основании которых судья принял такое решение, а также указание на то, что такими обстоятельствами не может быть признано, что существенно повышает правовую определенность и должно способствовать упорядочиванию и снижению степени формального подхода при оценке представленных доводов следствием. Кроме того, существенно расширен список лиц, к которым заключение под стражу применяется только в исключительных случаях», – отметила она.

Вместе с тем, эксперт заметила что, несмотря на неоднократные изменения, вносимые в ст. 108 УПК РФ, практикующие адвокаты сообщают о сохранении проблемы избыточного применения меры в виде заключения под стражу, в том числе по экономическим составам. «Информация подтверждается и обращениями, которые приходят в адрес Экспертного центра по уголовно-правовой политике и исполнению судебных актов, где люди рассказывают, как их объявляли в розыск, когда они находились все время по домашнему адресу, никуда не выезжали, повесток не получали. Бывают и совсем парадоксальные случаи, когда, например, в розыск объявлялось лицо, которое в момент его объявления в розыск уже находилось в СИЗО. Поэтому важно, чтобы изменения наконец-то переориентировали практику на то, что по крайней мере по экономическим преступлениям, не связанным с применением насилия, мера пресечения в виде заключения под стражу действительно применялась только в крайних случаях», – подытожила Екатерина Авдеева.

Адвокат АП Саратовской области Денис Вениционов подчеркнул, что заключение под стражу является самой строгой мерой пресечения, связанной с изоляцией от общества, и, соответственно, она должна применяться в исключительных случаях: «Ни для кого не секрет, что судами не всегда в достаточной мере рассматривается вопрос о возможности применения альтернативной меры пресечения в виде домашнего ареста или запрета определенных действий. Считаю, что этот законопроект позволит снизить количество необоснованных случаев применения исключительной меры пресечения, такой как заключение под стражу».

Как отметил Денис Вениционов, если законодатель при решении вопроса применения меры пресечения учитывает тяжесть совершенного преступления, а по экономическим делам категория напрямую зависит от суммы ущерба, то квалификация ч. 4 ст. 159 УК РФ начинается с ущерба свыше одного млн рублей. «Эта сумма не менялась с 2006 г. покупательная способность такой суммы в 2006 и 2025 гг. отличается в разы. Законодателю также нужно пересмотреть суммы ущерба, которые всегда учитываются при решении вопроса об избрании меры пресечения или ее продлении», – считает он.

В свою очередь, советник ФПА РФ Евгений Рубинштейн считает, что придавать законопроекту какое-то значение как акту гуманизма, который повлияет на практику избрания мер пресечения в виде заключения под стражу, не стоит, так как удельный процент лиц, по отношению к которым этот законопроект в случае его принятия будет применен, – ничтожно мал. Он также добавил, что и в настоящее время заключение под стражу по делам небольшой и средней тяжести применяется редко.

«Что же касается конкретизации составов преступлений и добавления формулировки относительно учета характеристики преступления, то они не окажут влияния на правоприменительную практику. История корректировки этой нормы различными формулировками и указанием на конкретные составы преступления вообще не оказала влияние на судебную практику. Следствие и суд “научились” интерпретировать заложенный законодателем смысл и буквальное значение таких формулировок, как “преступление в сфере предпринимательской деятельности”, “исключительные случаи”, “невозможность применения иной, более мягкой, меры пресечения”. Поэтому решение проблемы “повального” избрания меры пресечения в виде заключения под стражу следует искать в изменении подходов правоприменительной практики и в политической воле. УПК РФ не предусматривает возможность распространения новой нормы на ранее возникшие правоотношения. Между тем после ее принятия дальнейшее продление этой меры пресечения в отношении отдельных категорий лиц не допускается», – отметил Евгений Рубинштейн.